Мать-Дымок для Алдуина

С чувством хорошо выполненного долга, Эйрин держала курс на Высокий Хротгар. «Провентус подождёт, ему не к спеху, главное, дело сделано. Интересно, как поступит Мавен? Тёмное Таинство на меня совершит или как? Кстати, Братство обязательно надо убирать. Эта ОПГ на ладан дышит, надо, что б реанимация не помогла, не дай Силы, найдётся придурок, кто сможет возродить полудохлую Гильдию!» Призрачный Дым облетел величественный монастырь, приземлился перед лестницами и Крикнул. Снег осыпался с карнизов, перил, нервная коза с жалобные меканьем слетела в пропасть. - Интересно, нас отсюда сразу погонят, или сначала поздороваются? – Эйрин задумчиво начесывала за гребнем млеющего дракона. Высокие металлические двери распахнулась, гуськом выскочили четыре бородатых мужчины в темно-серых мантиях, отороченных светло-серым мехом. Шесть или восемь послушников толпились в отдалении. - Дрем Йол Лок. – поздоровалась девушка, пристав – Асмунд передавал ваше приглашение залетать, если что. У вас здесь величественно и мирно, мы впечатлены. – Дым постучал хвостом по снегу, вызвав небольшую лавину. Из-за поворота внизу кто-то возмущённо завопил. - Паломники! – стоящий впереди, вцепился в свою пегую бороду и скомандовал послушникам – пусть на перегон вниз спустятся, у нас уборка! – молодежь рысью пронеслась вниз. - Рад приветствовать в Высоком Хротгаре Дова и… Дова? Я мастер Ансгейр. – он слегка поклонился, как и трое за ним. - Эй-Ер-Ин и Призрачный Дым. – Представилась попаданка, съехав по крылу дракона и встав чуть впереди и слева. – Мы пришли с миром. Седобородые выстроились полукругом, как на выступлении народного хора и рявкнули: - Долгие лета и процветания вам, Довы! Да прибудет с вами милосердие Кин и величие Акантоша! Из кос Эйрин, заколотых вокруг головы, вылетели шпильки, со скал сошла ещё одна лавина, погребая несчастных паломников. - Спасибо. – Переглянувшись с драконом, они слаженно ответили – мира и процветания вам, Языки! Да пребудет с вами мудрость, и не сойдёте вы с пути Кин! – с первыми Словами «солистов народного хора» сдуло к стене монастыря, к концу фразы, накрыло многолетним сугробом. - Святые помидоры! Йол! – у стены из чёрных отполированных блоков вяло копошились четыре фигуры. – Уважаемые, вы живы, может, зелий дать? Один из Седобородых что-то буркнул, гору опять тряхнуло, и Ансгейр его строго отдернул: - Борри, помолчи. – Обернулся к паре Дов. – Ещё раз пожаловать, теперь я вижу, кто подталкивал довакина на Путь Голоса. Он ведь тебя, Госпожа, увидел в первую медитацию. Обычно все видят братьев, нашего главу, но чтобы постороннего. – Он покачал головой. – Впрочем, теперь нам все ясно. Неужели все драконы могут принимать двуногий облик? - Не знаю! – рыкнул Дым. – Возможно старые, а я нет. Эйрин развела руками: - Извините, мы без подарков, я не знаю что вам можно. Думаю, вы не окажетесь от зелий? - Ваше появление подарок за многие поколения! – с чувством ответил Ансгейр, принимая звякнувшую аптекарскую сумку. – Думаю, Партурнакс не откажется с вами познакомиться. Пожалуйста, залетайте ещё, мы с радостью заведём тинваак. - Спасибо большое, когда будем полетать мимо, заглянем обязательно. – Эйрин видела, действительно видела, как смущены и рады Седобородые. Появилось с кем поговорить без утомительного подъёма на Глотку Мира: - Неужели, милостью Кин, возвращаются старые времена, когда драконы действительно правили, пока не загордились, пока люди не стали спесивы? – воскликнул Ансгейр, пока снег, поднятый крыльями, оседал обратно. Братья удовлетворенно вздохнули, и тут снизу, разрушая очарование момента, кто-то прокричал неправильные Слова. Седобородые дружно поморщились и поспешили спасать паломников и послушников. Чем выше поднимались к Глотке Мира, тем больше вихрей закручивалось. То, что в игре разгоняли Криком «Чистое Небо», оказалось разнонаправленными потоками Нирна. Наконец, Призрачный Дым вырвался в центр, в «око бури», где под солнцем нестерпимо сиял снег, а в синем небе угадывались очертания незнакомых созвездий и галактик. - А вот и пуповина мира Нирна, Дым. – Эйрин слезла и осмотрелась – покой, тишина, вокруг течёт время, поднимаются и рушатся цивилизации, а на небольшом плато тихо, только воздух гудит от сдерживаемой силы. – Дрем Йол Лок Пар-Тур-Накс! – от её Крика тряхнуло скалы, из совершенно чистого неба проявился силуэт, расправил крылья. Белый мрамор, тронутый зеленью от старости, вот цвет древнего дракона, его рога, гребни и шипы ослепительно белые, глаза янтарные, светящиеся. – Прости, что побеспокоили в твоей медитации. - Давно я не видел сородичей. Ещё дольше они не приходили из внешнего мира. – Огромный ящер сложил крылья на стену, обеспечив себе упор. Он открыл пасть и поздоровался. Обоих гостей впечатало в скалу, накрыло снегом. - Йол! – Эйрин выбралась из сугроба на четвереньках, за ней полз Дым. - Ты – Дова! У тебя хватило мудрости призвать брата, и не лететь самой. - Конечно, я ещё маленькая, такой путь пока не для меня. – Звуки то приближались, то удалялись. – Дым очень прибавил в силе и разуме, потому и смог пролететь на пуповину. Партурнакс развеселился: - Ты считаешь этот пик пуповиной мира? Забавно и верно. - По-моему, он, как кротовая нора, затягивает сквозь себя свои нити. – она не могла объяснить как, образы мелькали в голове показывая значения тех или иных терминов, электрическую катушку, коей представляется Нирн. Древний издавал какие-то рыкающие звуки, хихикал. - Кросис. Как давно я не общался с молодыми! У вас такое образное мышление. Не скажу, что неправильно, но забавно. Эйрин почувствовала, как в носу защипало, зачесалось, как бывает перед тем, как лопнут сосуды, Дым закрыл морду передними лапами и поглядывал сверху. На удивление молча. - Очень жаль, но вам пора. Старший брат позаботится о тебе. – Величественно расправил крылья Партурнакс, синий всем видом показал, что конечно, разве можно сомневаться. - Один вопрос! – торопливо воскликнула Эйрин, она сама понимала, что уходить надо поскорей, становилось тяжело. – Где Алдуин? Я совершенно его не вижу! Неужели с кем-то в потоке времен схлестнулся и теперь сам полез в драку. – Девушка почувствовала, что попала в точку. – Да ладно? У нас тут гражданская война, довакин дозревает, наконец, а он там где-то шатается? Возмутительная халатность! - Нирн никуда не денется, если что можно будет немного вернуться назад. – Древний со скрежетом почесал задней лапой нос. – Это на него похоже. - Звиздец! – высказалась Эйрин. – Это очень безответственно с его стороны, но зато я могу заняться своими делами. Приятно познакомиться, Партурнакс! Нас с Дымом ждут горячие источники в Истмарке, полетели с нами? Тот продолжал порыкивать-хихикать и помотал головой: - Я пока понаблюдаю. Обратный путь оказался тяжелей, потоки так и норовили смять драконьи крылья, а всадницу скинуть, но они вырвались на простор, когда лучи солнца гасли за горами: «-Хорошо слетали! – Эйрин возбуждено подпрыгивала. – Со всеми познакомились, узнали, что пока можно не волноваться! А ты почему молчал? - Я – мелкий и слабый и не могу вести разговор со столь древним сородичем. – Вздохнул тот. – Благодаря нашей связи я стал сильней, мои Слова горячей, но пройдёт много оборотов, прежде чем я сравняюсь с Салокниром или Одавингом. - Сравняешься, - всадница похлопала его по шее. – Мне тем более, ещё расти и расти. - Ты – Дова из потоков Сил, мы побывали в центре Мира, прими крылья, и станешь сильней!» Так и случилось. Эйрин помнила свой восторг, желание обнять весь мир, чувствовала сородичей рядом. Небо звало ввысь, воздух бережно поддерживал под крылья, несколько драконов крутились в пределах видимости, но ни один не полетел знакомиться. Оказывается, молодняк должен сам учиться скользить и говорить, прежде чем старшие сочтут его достойным разговора. Младший в безопасности? Тогда нет проблем. Спустя полтора месяца молодая драконица сама долетела до Вайтрана. Они приземлились в тундре, Эйрин с трудом встала на ноги: «Я совсем отвыкла ходить, заносит только так! Как же хвоста не хватает! Тааак, соберись, должна быть гармония во всем! И она будет! В конце концов, окружение я чувствую почти также, как в драконьем виде». В начале Месяца Высокого Солнца Призрачный Дым приземлился возле Храма Аркея. Пока Эйрин с Дымом развлекались в Истмарке, довакин и талморец под прикрытием добрались с добычей до ближайшего населённого пункта – Данстара. На подступах к городу очень удачно стал лагерем каджитский караван, где путники очень удачно сторговали оружие и броню качеством получше, похуже отнесли кузнецу в городе. Одна центральная улица параллельно заливу, множество мелких домов шахтёров и горожан. Несколько пирсов для кораблей небольшого водоизмещения. - Здесь я ещё не был. – Задумчиво произнёс Ондолемар. – Мимо проплывал, берега видел, а сам, нет. - Да смотреть, в общем-то не на что. – Пожал плечами Асмунд, открывая дверь трактир. – Перевалочный пункт для внутренней торговли, рыбная ловля, добыча хорхеров. Фьорд мелкий, большие корабли не зайдут, только мелочь всякая. В питейном заведении царила на редкость нерадостная атмосфера. Посетители столпились не возле стойки или очага, а вокруг жреца Мары: - Сколько можно? - Когда это закончится? - Ещё одна такая ночь, и ей боги утоплюсь! - Братья и сестры, прошу вас, успокойтесь, я делаю все возможное! - Так-то так, но не помогает же! Оглядевшись на помятые лица жителей, Ондолемар придержал спутника за локоть: - Постой, пошли отсюда, здесь что-то нехорошее. -Что именно? – мгновенно среагировал довакин, замерев в полушаге. - Эти норды… они что-то употребляют. Скуму все пьют что ли. Ты посмотри на них! – убеждал альтмер. - Я посмотрю на тебя после одной ночи в Данстаре. – буркнула незамеченная в тени столба данмерка в обнимку с лютней. - А что случилось, почему все такие мрачные? Лето есть лето даже на Белом Берегу. – Спросил Асмунд присаживаясь на скамью рядом. - Второй месяц все жители города и гости не могут спать из-за кошмаров. Мы переживаем самые страшные воспоминания во сне. Ты видишь, ничего не можешь сделать, не можешь проснуться! – глаза данмерки наполнились слезами. – Потом с трудом просыпаешься, и ни сил нет, ни жить не хочется. Наш город совсем захиреет через год, кто мог уже уехал, даже шахтёров осталось несколько человек. - Бред. – Фыркнул Ондолемар. – Это антинаучно, чтобы весь город спать не мог. Нет такой магии и проклятий! Здесь не Маркарт, чтобы газ распылить и травиться в подземных галереях! Ветер все сдувает! - Я не знаю! – Выкрикнула эльфийка, покрепче сжимая лютню. – Эрандур знает, он единственный пытается что-то сделать! - Нахлебались неведомой дряни. – Голос альтмерка сочился ядом. - Хватит, Ондолемар. – довакин положил руку ему на плечо, сжал. – Здесь что-то странное. - Возможно, именно вас Госпожа Мара послала помочь Данстару. – негромко сказал жрец, отпустивший свою паству и подошедший к ним. Усталое, измученное бессонницей лицо данмера потемнело ещё больше, чем свойственно их расе. В чёрных волосах много седины. - Ну, это вряд ли, подвиги и восхваления нас не прельщают. – Отрезал талморец, гордо вскинув подбородок. - Да хранит вас Мара. – коротко благословил их тёмный эльф и отошёл. Ондолемар, нацелившийся на долгую скандальную дискуссию поперхнулся воздухом: - Пойдём спать, - хмыкнул Асмунд. Они оказались чуть ли не единственными постояльцами, сняли комнату, отдали вещь в стирку, помылись и завалились спать, едва на светлом небе забрезжили звезды. Довакин провалился в сон, как в омут. Холодная вязкая темнота, чей-то голос дразнит, насмешничает, его верят как куклу, а он не видит ни лиц, ни силуэтов. Ни ударить, ни ответить бесконечно долго, пока его не обдаёт жаром, и он открывает глаза. С потолочной балки над кроватью свисает паутина, на прикроватном табурете догорает в клыке хорхера жир. Один сапог тут, второй у двери, как сам Асмунд отбросил. Норд сел, ущипнул себя – больно, сил нет, весь в испарине, словно он без передышки совершил дневной переход и отбивался от врагов. Рядом стонал Ондолемар. Узкие губы кривились, он скинул одеяло на пол, пальцы скрючило, слава Талосу, «искр» на них нет. Растолкать не получилось, пришлось идти к трактирщику за водой. Его тоже не смог разбудить, его жену, дочь, жрец Мары в комнате напротив бредил во сне, умоляя богиню даровать ему сил. Асмунд высунулся на улицу – похолодало, небо затянули тучами, накрапывал дождик. Стражник, сидевший под навесом, повернул голову: - А, новенький. Как спится? - Как будто на мне даэдры катались. – Честно признался довакин, почесав голый живот. – Что-то я никого разбудить не могу. Стражник покивал: - Бесполезно, пока сам не проснёшься, ничем. Лежишь и бредишь. С этими снами наш ярл совсем с разума съехал, и ставленник Ульфриковский тоже. Все отмахиваются, хоть бы кто помог! «Делааа». – Пригорюнился Асмунд. Обычно он не влезал туда, где не заплатят и пока не просят, но он чувствовал что-то противное то, что накрыло местность гнилостным покрывалом. Довакин прикрыл глаза, пытаясь осмотреться, как учили Седобородые, и ужаснулся – из старого форта над Данстаром раскинулись тёмные щупальца, охватившие жителей. Они клубились, уплотнялись. – «Разрази меня Талос! Они же питаются снами и жизненными силами!» - дошло до норда. Очень хотелось пойти и уничтожить все, что там есть. – «Тот жрец Эрандур что-то знает, с утра надо его потрясти». Однако с утра все представляли собой жалкое зрелище: трактирщик ещё шевелится, шаркая ногами по полу, как древний старик, Ондолемар бледный до зелени, куда девался его скайримский загар! - Мы готовы тебя выслушать и помочь. – Асмунд решительно прихватил альтмера под локоть и усадил рядом с собой на лавку напротив жреца Мары. - У меня четверть резерва осталось. – В пространство пожаловался талморец. - Отрадно слышать. – данмер зевнул, тряхнул головой. – Все проблемы от башни над Данстаром, там много лет находился культ Вермины. - Даэдрическая Принцесса покровительствует пыткам и ночным кошмарам, что одно и тоже. – Невнятно проговорил альтмер, выпил микстуру восстановления магии. - Да. Много лет назад её культ был довольно силен. Проблема в том, что Даэдра довольно быстро надоедают их поклонники, сколь ни верны они. Примерно шестьдесят лет назад на обитель напали орки. Вы же знаете, их шаманы довольно сильны, и один из Лошбугурка, вроде бы… простите, не пом… не знаю точнее, решил заполучить святыню культа – Череп Порчи. Якобы сама Вермина говорила с ним, и что сильнейший достоин её святыни. На мой взгляд, туда – он указал глазами на потолок – все стойбище пришло. И все полегли. - Ты был там недавно. – Ондолемар не спрашивал, наклонился вперёд. – Что ты там делал? - Установил алтарь Госпожи Мары. – Честно ответил жрец. – Я прибыл сюда на исходе зимы, по указанию Марамала, а местные жители уже страдали от кошмаров. Естественно, я внял их просьбам, сходил наверх и установил алтарь, совершил ритуал успокоения, попросил благословения у богини. Две ночи было тихо, и вот опять. Признаю, мне одному не по силам справиться с тем, что в башне. - Значит, надо сходить. – Решил Асмунд и покосился на застывшего альтмера. – Ондолемар, ты как? -Пойду. Здесь что-то не так, разберёмся. Спустя четверть часа трое мужчин вышли на улицу. Яркое солнце, тихий рокот волн совсем не радовали. Подниматься по склону приходилось по едва заметной тропинке среди цветущего вереска. Асмунд дёргал носом, никак не мог отделаться от вони. - Холодный ветер с залива, вереск, трава, жрецу пора бы постирать свою мантию. – Желчно прокомментировал Ондолемар его принюхивания. - Это другое, не внешнее. – Буркнул смущенный довакин. Башня эпохи Второй Империи, полуразрушенная, все ещё грозная и крепкая накрыла склон своей тенью. - Умели же строить! – вздохнул альтмер. С его пальцев сорвалось заклинание, облетело строение и впиталось обратно. – Никого, кроме кролика юго-восточнее. По-моему, Реманская Империя оставила огромное наследие, столько фортов, заметьте, до сих пор рабочих! Хелгенский, Греймур, Хрогар, множество безымянных, по сию пору их можно использовать. Немного подремонтировать, настроить, организовать грамотный автономный режим, и никто не возьмёт штурмом! – его зелено-желтые глаза сияли энтузиазмом. – На костях реманов Тайбер Септим построил свою Империю! Да, более обширную, но многое он перенял у предшественников. - Я смотрю, они тебе нравятся? – с удивлением спросил Асмунд и слегка смущенный и потому принявший надменный вид, эльф, кивнул. - С детства моё хобби – история Империи. Да, Талмор не признает Тайбера Септима богом, но его величие, как человека, не отрицает. Он был воистину великим и разносторонним человеком, принимал быстрые решения окружил себя нужными специалистами и верными советниками, невзирая на расу и происхождение! Когда-то я мечтал жить в то время! – от этих горячих признаний Асмунд открыл рот, вот уж от кого он фанатизма не ждал, так от вредного Ондолемара! И ведь как искренен, как красив и одухотворен! – Говорят, он, как и ты был довакином, связанным с Богом-Драконом не только Амулетом Королей, но и прямой кровью! Светловолосый норд с лязгом захлопнул рот и потрепал его по плечу: - Если решу потеснить Мида на троне, назначу тебя Верховным Магом. Ондолемар онемел, усмехнулся: - Только разожги Драконьи Огни, пока они горели, власть Даэдра над Нирном не была столь впечатляющей. - Это верно. – Согласно кивнул скромно молчавший Эрандур – культисты могли говорить со своими Принцами в определённые дни года, а не как сейчас – любой глупец тронул алтарь, и Даэдра берет тебя в свою власть. Недаром Дозорные Стендара возникли только в Четвертую Эпоху, мы не сознавали, сколько гадости отсекали Огни. Я буду очень рад, если они воссияют вновь, и границы нашего мира укрепятся. Асмунд внезапно тоже почувствовал себя неловко, словно он влезает туда, где ему не место, по крайне мере, сейчас. Он мотнул головой: - Ладно, это после. Что нам делать сейчас, жрец? Данмер подошёл к массивной двери, снял печать и провернул ключ. От вырвавшегося смрада, норда едва не вывернуло, хотя эльфы сохраняли поразительное равнодушие. В башне царил старый разгром: обломки мебели стащены в угол, выбитый в камне символ Вермины закрывает алтарь Мары, перед ним две скамеечки. - Это все, что я смог сделать. - А теперь говори. – Приказал Ондолемар, с мягкой грацией хищника обходя данмера. – Ты подозрительно много знаешь об этом месте, жрец. Или культист, если точнее. Эрандур побледнел до светло-серого, отступил на шаг и сжал руки перед животом в жесте смирения: - Да. Я достиг высокого поста в Культе, совершал ужасные вещи, и всю свою жизнь буду корить себя. Нет, у меня не было выбора, мои родители состояли в Культе Вермины, и я рос… скажем так, со сбитыми установками что такое хорошо и что плохо. - Вот почему-то не удивляет. – прогундосил довакин, зажимая пальцами нос. – Что за миазмы здесь воняют? Данмер вздрогнул, с ужасом глядя на норда: - Миазмы и есть. Ими дышат поклонники и странствуют во снах, совершая ритуалы. Некоторые длятся годами, и для этого разработан специальный газ, чтобы участники не умерли от старости в процессе. - А, просто так помереть можно, но не от естественных причин. – Делано восхитился Ондолемар. Своей манерой вести допрос, он неприятно напоминал Асмунду талморских юстициаров, которых тот видел в Имперском Городе. – Ты скажи, что те орки ещё здесь и вполне живые. - Жрец вздохнул и потупил глаза. – Нет. – Севшим голосом сказал альтмер. – Нет, нет, это слишком даже для даэдропоклонников! Вы выпустили газ, закрыли двери и разбежались? В самом деле, удивительно, что же кошмары у данстарцев начались!? Талморец не находил ни цензурных, ни матерных слов, что б высказать свои впечатления: «Это получается, шестьдесят лет здесь проводится мощный ритуал Вермины, жертв ей стало мало, миазмы поползли ниже, ещё немного, сожрёт Данстар и будет прорыв в Обливион! Постойте, а как же…» - Почему ты не обратился к Дозорным, их работа усмирять Даэдра. – спросил Асмунд, сделавший из шарфа маску на лицо. - Ни одного нет в округе, идти в Зал я не мог, Дозорные часто отсутствуют, пока их соберёшь. - Вы здесь по крайне мере, столетие сидели, и в городе ничего не поняли? – скептически спросил Ондолемар, сбрасывал с пальцев заклинание и сложив руки на груди. Эрандур пожал плечами: - Жертв мы брали не из этого холда. – с усилием продолжил – Я один остался из обители. И сбежал, бросил всех, предал. Скитался по провинции, пока не встретил жреца Мары, указавшего путь. С тех пор усердным и искренним служением я пытаюсь вымолить прощение за все свои дела. - Гм… Ты - мужественный. – невнятно сказал Асмунд, поправляя шарф, - пытаешься что-то исправить, пойдемте, займёмся, а то дышать нечем. Однако почти сразу за дверью, в центральном донжоне форта волну энтузиазма обрубила суровая реальность в виде непреодолимого барьера. Ондолемар с нехорошо горящими глазами и нецензурными комментариями несколько минут ползал вокруг него, бил молниями: - Нет, я ничего не могу сделать, тут только круг Экспертов справится, или парочка Архимагов. Из неприметного коридора вылетел метательный топорик, срикошетил об мерцающую завесу и ударил высокого эльфа в лоб. Тот молча рухнул на пол, заливаясь кровью. - Йол! – рявкнул Асмунд, как никогда понимая Эйрин и разделяя её склонность сначала ударить, а потом уже разбираться. Здоровенный орк-воин в лямерной броне, рыча, бросился на него, и получил кинжалом в глаз. - Миазмы слабеют, завеса сама упадёт, лет через сто, но Белый Берег обезлюдет. – Вынес прогноз данмер, склонился над Ондолемаром, прижал светящуюся зелёным ладонь к его рассечённому лбу. – Пройдём по обходному коридору в библиотеку, там должна найтись подсказка. - Какой позор! – пришедший в себя альтмер с отвращением смотрел на труп орка. – На излете получить в лоб, как…. Как какой-то малолетка! - Ты меня напугал, лежал такой окровавленный и зелёный, как созревающая тыква-горлянка. – серьёзно признался Асмунд, помогая ему встать. – А упавший капюшон, как цветочек с узкого конца. Ондолемар замер, сраженный поэтичностью сравнения, а данмер потихоньку давился неуместным смехом. - Гм… что мы найдём в библиотеке? – альтмер накрыл пылающие кончики ушей капюшоном. - Я успешно забыл многое относящееся к Культу. – Признался Эрандур, ведя их по узкому извилистому коридору вниз. – Я не помню досконально, как снять этот барьер. Торек включил его, чтобы орки не проникли в главное святилище. - Совсем никак? – расстроился Асмунд, уже прикидывая каким Криком будет выносить стены. Данмер не ответил, с пыхтением проворачивая заржавевший ключ в замке. Дубовая дверь распахнулась, придавил его к двери, и на путников выскочил орк с секирой: - Фус-Ро-Да! – привычно ответил довакин, маг за его плечом всадил цепную молнию в смутные тени библиотеки. - Асмунд, очень прошу тебя, не ори! – Ондолемар с отвращением стёр кровь с лица. - Да хранит нас Мара! – дрожащим голосом сказал Эрандур, с ужасом обозревая кишки и части тела, разбросанные по помещению. Норд слегка смутился и скромно отошёл в сторону: - Ищи свою подсказку. С противоположного конца библиотеки выскочили несколько фигур в тёмных балахонах и с ходу попытались поджарить пришельцев молниями. Ондолемар с ними радостно сцепился, Асмунд взял на себя гнавшихся за теми орков. Вспышки заклинаний и звон стали утихли, и данмер заявил, потрясая какой-то книгой в кожаной, тиснёной серебром обложке: - Я нашёл «Снохождение»! Это алхимический трактат, по которому наши специалисты варили зелья, в частности, «Апатию Вермины». Она нужна чтобы проникать в чужие воспоминания и сны, выпив её пройдёшь любые препятствия. Пока довакин осмысливал сказанное, альтмер сообразил быстрее: - То есть, Асмунд должен выпить это варево? Неизвестно кем сваренное и как хранившееся? - Я не могу, я – жрец Мары, на мне печать служения, отравлюсь и все! А на мирян и культистов подействует верно. - Дай сам посмотрю. – Ондолемар выхватил книгу у Эрандура, вчитался и с проклятиями отбросил. Не смог разглядеть ни строчки, глифы слились в безумный хоровод, обложка обожгла руки. - Я ничего не скрываю. – Коротко прокомментировал жрец, подбирая «Снохождение». – Мы должны добраться до лаборатории, там всегда был запас «Апатии». Путь до неё запомнился темнотой, привычной вонью, и множеством выскакивающих из любой ниши или помещения, одинаково невменяемых орков и культистов. В лаборатории зелье нашлось, и эльфы вновь заспорили кому её пить: - Ондолемар, выпью я. – веско прервал спор Асмунд, поглаживая рукоять меча. – Эрандур, что я должен делать? - Увидеть, как выпустили Миазмы и отключить барьер. Обещаю присмотреть за твоим телом. Ондолемар кривил губы, его пальцы подрагивали, острый взгляд словно спрашивал: «неужели пойдёшь на это»? Асмунд широко улыбнулся, доказывая, что стереотипный норд сначала делает, и только затем думает, махом выпил зелье. На вкус оказалось никак. Прозрачная густая водичка с каким-то спиртовым привкусом. Он обиженно посмотрел на данмера: - Не пошло, наверное, выдохлось. – И упал, как подкошенный. Ондолемар едва успел подхватить его торс, чтобы человек не разбил голову. - Что стоишь, помогай! – вдвоём они сгрузили норда на уцелевшую скамью. – Не дышит. - Дыхание слабо выражено, физиологические процессы приостановлены. – Хладнокровно отчитался Эрандур. – Все, как должно быть. Поверь, я сам его пил! В этот момент предмет спора испарился. Вот только тут лежал, и его уже нет. - Это ещё что за штучки? – взревел оскорбленный Ондолемар. К такому его тоже не готовили, что за даэдрщина? - Эй, вы где? – Асмунд позвал откуда-то сверху. Когда эльф наперегонки поднялись на второй ярус, барьер отсутствовал, норд с интересом разглядывая вытяжную цепь с кольцом, свисающую с потолка: - Я был каким-то Казимиром, ему приказали выпустить Миазмы, чтобы защитить Череп Порчи. - Я восхищён. – Признался данмер. – Ты был мной, это меня раньше звали Казимиром. Я оставил братьев и сестёр и сбежал, а Верен Дулери и Торек остались защищать святилище. - Представляю, как они будут нерады тебя видеть. – альтмер довольно улыбался, довакин жив и почти цел, вот они преимущества примитивного мышления! - Мы должны спешить. – Внезапно встревожился Эрандур, прислушивалась к чему-то слышному ему одному. – Прошу вас, осторожнее, мои бывшие братья очень сильные противники. На них они наткнулись буквально на следующем ярусе: - Казимир! Предатель! – огненный шар, пущенный пожилым данмером, растекся по «Оберегу» младшего сородича. - Мое имя – Эрандур, жрец Мары! - И приятелей притащил! – возмутился норд с кривым носом. – Осквернитель! Сражение вышло на новый уровень, Криком Асмунд слегка оглушил врагов и в прыжке пропорол грудь Дулери. Второй колдун увернулся, получив лёд и молнию в голову, замер скомканной тряпкой у дальней стены. - Ценю твою удачливость, но можешь не орать в тесных и старых помещениях? – высказал неудовольствие Ондолемар, вытирая кровь из носа рукавом. – Форт старый, рухнет потолок или пол провалится, никакие Крики не помогут. - Извините, я отвык. – Слегка смутился норд. - Теперь я сниму барьер и проведу ритуал, дарованный мне Госпожой Марой, изгоню Череп Порчи в Обливион, и никто его больше не призовет! Мерцающая завеса на возвышении, закрывающая череп на палке, лопнула, стоило жрецу ударить каким-то заклинанием. Он поднялся по ступенькам и опустился перед даэдрическим артефактом на колени, что-то бормоча, делая пассы руками и рассыпая какие-то порошки. «Ты! Да ты! Ты ведь слышишь меня! Этот данмер обманул тебя! Он предаст тебя, как предал меня, он хочет заполучить мой Череп! Убей его, и он станет твоим! Вермина приказывает тебе!» - раздался в голове довакина приятный женский голос. Асмунд помотал головой, украдкой посмотрел на скривившегося Ондолемара. От Черепа Порчи пошла такая волна отвращения и вони, что норд едва не задохнулся. К счастью, Эрандур завершил ритуал – в вспышке ослепительного света исчез артефакт, свежий ветер пронесся по помещению. - Слава Талосу, вы выстояли! – выдохнул довакин, опасливо принюхиваясь. – И Маре. - Да, слава Госпоже Маре. – грустно сказал усталый жрец. – Спасибо вам огромное за помощь, за то, что не поддались на сладкие речи, ваша стойкость невероятна! - Вот ещё, было бы кого слушать. – Пренебрежительно фыркнул альтмер, но Асмунд заметил, что тот прячет дрожащие пальцы в рукава мантии. Непросто ему далось это приключение, ох, непросто. - Я поселюсь здесь, чтобы окончательно очистить это место, напишу Марамалу, здесь будет часовня Мары. - Ох, уж эти низкие расы, ничего не можете, без грамотного руководства. – противно-высокомерным тоном протянул высокий эльф, а у норда по старой памяти зачесались кулаки. – Больше, чем уверен, ты намереваешься совершить трудовой подвиг во славу Мары и отмыть, убрать здесь все в одиночку. – Лицо данмера выражало непреклонную решимость. – Как раз к началу Утреней Звезды управишься. – Ондолемар принял величественную позу, как перед своими солдатами и младшими офицерами – мы все спасли город, и будет справедливо, если жители помогут убраться, похоронить трупы, ладно уж, без ремонта пока обойдёмся. - Я – за. – Пожал плечами Асмунд. Всю неделю жители Данстара недосыпали по иному поводу, пока благодарность свежа, ушлый альтмер воодушевил народ на трудовые подвиги. Забрался у таверны на перевернутую бочку и вещал о пользе безвозмездного труда: - Вам это не будет стоить ни медяка, а будущие поколения запомнят всех вас, как верных слову чести и долга! Бескорыстных и сильных духом, как ваши предки! Следующим выступил Эрандур с проповедью о любви к ближнему, и на гору к старой башне, обгоняя друг друга рванули почти все, включая ярла-маразматика. - Чёртовы остроухие! Что вы в уборке понимаете? Я вам все покажу! Трупы предали огню, как и всю атрибутику культистов. К концу недели башня впервые за многие столетия дышала чистотой – заменили светильники, открыли родники, отхожее место, прачечные, столовую. - Это все здесь было? – таращил алые глаза Эрандур, я здесь столько лет прожил и не знал! - Откуда вам, неучи. – Снисходительно отвечал альтмер, получивший долгожданную игрушку – восстановление исторического облика старого форта. – При Реманах и Септимах каждое военное укрепление – полностью автономное, гарнизону не требовалось покидать его, хоть десять лет в осаде сиди. - Ты здорово все сделал! – искренне его похвалил Асмунд, осторожно провел пальцем по кромке заостренного уха. – Только снизь свое высокомерие… - А то что? – Ондолемар приблизил свое лицо к его. - Скажу Эйрин, она прекрасно с тебя спесь сбивает! – серьёзно выдал довакин и расхохотался при виде обиженно-растерянного выражения. - Тьфу, аж все упало. - Хлипкие эльфы. – Дразнился Асмунд, а альтмер рыкнул и затолкал его в какую-то нишу, за новенький гобелен с символикой Мары.