***
Он уже подрос. Всё такой же угрюмый, неулыбчивый ребёнок со светло-карими глазами, в которых нет и капли детского озорства. Его спина всегда прямая, походка нетороплива, а губы всегда сжаты в тонкую линию. Сейчас этот ребёнок стоял у леса и с небольшим страхом смотрел вглубь. Он проснулся раньше пяти утра, хотя казалось, что и вовсе не спал, потому ему так и хотелось зевнуть и потереть глаза, но он старался сосредоточиться на рассматривании тропинки, уходящей далеко в туман. Прошло уже два года после смерти его матери, прекрасной госпожи Лань. И уже два года А-Чжань не улыбался. Уголки его губ и раньше не часто поднимались в улыбке, но после тех событий он и вовсе закрылся в себе. Старший брат ещё всячески пытается поддерживать своего любимого младшенького, но мальчик всё равно видел, что его брату так же больно. И его всегда удивляло, почему же тогда А-Хуань не скорбит вместе с ним, а улыбается. Где он находит в себе силы на жизнерадостность? Вот А-Чжань и не пытался обманывать себя. Ему действительно грустно. В тот день, когда малыш слышал мамин смех в последний раз, брат прибежал уже тогда, когда А-Чжань сидел в углу, смотря в пол пустыми глазами. Никто не обратил внимание на очень странное поведение, ведь, конечно, все списали это на стресс. А всё дело в том, что никто, кроме А-Чжаня, не видел то непонятное видение. Того человека, чьё лицо тогда было скрыто под чёрным капюшоном. И только перед одним Лань Чжанем он снял его. Мальчик точно уверен в том, что он особенный, ведь никто никогда не показывал ему картинок настоящего лица Смерти. А ведь оно такое красивое. Каждую ночь Лань Чжань видит это лицо во сне и понимает, что желает увидеть его ещё раз. Потому в это утро он встал задолго до подъёма и направился в лес. Об этом месте всегда ходило много легенд, будто там живёт сама Смерть. Обычно деревья там всегда были в тумане. В любое время с верхушек донизу они были укрыты им, как под большим пухом шерсти. И никто не ходил в этот лес, ведь там непременно можно заблудиться. Конечно, не только это заставляло людей бояться. Лань Хуань читал мальчику много легенд и историй. Но сейчас А-Чжань не испытывал страха. Он смело пошёл вперёд, не оглядываясь, пока туман полностью не скрыл его белые одежды.***
Шёл он долго. Мальчик был ещё мал, и его ноги устали, но он упрямо продолжал свой путь, пока деревья не закончились. Приглядевшись, он увидел очертание фигуры. У обрыва стоял одинокий человек в чёрных одеждах. В руках его была коса, а голова скрыта под чёрным капюшоном. Малыш медленно подошёл ближе, с интересом рассматривая его. Смерть повернул к мальчику голову и поднял руки, чтобы стянуть капюшон. Коса в его руке растворилась в воздухе. Чёрные пряди рассыпались по худым плечам, а серые глаза смотрели в самую душу. Спустя пару секунд Смерть улыбнулся и сказал: — Ты что здесь делаешь? Разве твой брат не запретил тебе входить в мой лес? Его голос звучал так же прекрасно, как он выглядел. А-Чжань молча протянул руку вперёд, чтобы коснуться чёрных одеяний, но Смерть отскочил так быстро, что малыш вздрогнул. На немой вопрос Смерти он стыдливо опустил руку и съежился под взглядом, который был скорее удивлённым, чем недовольным. — Тебе нельзя приходить сюда, — снова заговорил он, — Иди, а то брат с ума сойдёт, если не найдёт тебя. Лань Чжань остался стоять на месте. Он не хотел уходить. Тогда Смерть подошёл к нему и протянул свою худую бледную кисть. Малыш слегка поколебался, но тоже протянул свою ладошку в ответ, а после доверчиво сжал пальцами чужую холодную руку. Они шли через деревья и молчали. Туман перед ними уступал дорогу, и лес уже не казался таким страшным. Казалось, будто это самый простой лес, где живут зайцы, волки и лисы. Но на самом деле здесь не было их. Здесь жила сама Смерть. И жила она тут абсолютно одна. Вот вдалеке показалась роща. Лес закончился, вот они и пришли. А-Чжань посмотрел на Смерть, но тот подтолкнул его вперёд и развернулся. Так спустя два года малыш снова встретился со Смертью. С той чёрной фигурой, что продолжала приходить к нему во снах ночами.***
Лань Хуань получил своё второе имя — Сичэнь. Лань Чжань тоже уже не мог дождаться, когда дорастёт до своего брата. Ведь тот казался ему таким взрослым, решительным, а ещё очень-очень умным. На его фоне, конечно, сразу было видно, кто из них младший, хотя о заслугах обоих молва ходила немаленькая. Всё-таки несмотря на возраст, братья были идеальными детьми. И никто даже не догадывался о секрете Лань Чжаня. Никто не знал, что единственным другом младшего Ланя была Смерть. А вот сам малыш тихонько гордился этим. С тех пор он больше в лес не ходил, но интерес снова взял своё. Каждый день он боролся с желанием пойти туда. Сичэнь ведь не узнал о прошлом разе, значит и в этот раз ему может повезти. Он стоически держался до одного дня, когда увидел Смерть, стоящую над стариком. Капюшон чёрная фигура не сняла, и Лань Чжань не знал, заметил ли тот его. Вряд ли, конечно, но хотелось бы надеяться. И вот А-Чжань снова идёт в лес. Он пообещал себе в этот раз поговорить со Смертью подольше. Он очень хочет узнать его имя, возраст или, например, всегда ли он был тем, кем является сейчас. Говорил ли со Смертью кто-то ещё до этого..? Знакомые верхушки виднелись сквозь туман. А-Чжань, последний раз взглянув назад, где сейчас где-то в домике его старший брат и дядя мирно пили чай, не догадываясь, куда их чудо-мальчик ушёл гулять на самом деле. Врать было стыдно, но другого выбора не было. Так ребёнок зашёл в лес и, не останавливаясь, двигался вперёд, пока лес не закончился. И снова у обрыва стояла одинокая чёрная фигура. Смерть стоял без капюшона, а в его руках Лань Чжань увидел флейту. Через пару мгновений по лесу разлилась печальная мелодия. Музыка, которая выходила из-под тонких пальцев, словно скорбела о ком-то. Она была грустная-грустная, что у А-Чжаня стали собираться слёзы на ресницах. Когда мелодия стихла, ребёнок вытер кулачком слезинки и подбежал к Смерти. Он обнял его, крепко сжимая руки на чужой талии — только до туда он и доставал. Человек в чёрном не шевельнулся. Он не отталкивал его, и малышу этого было достаточно. Но потом, когда А-Чжань понял, что он сейчас делает, то жутко покраснел и убрал руки, услышав сверху смешок. Он поднял голову и встретился с глазами Смерти, а тот снова улыбался ему, будто та печальная мелодия вовсе не играла только что. — Ну и чего же ты снова пришёл? — мягко спросил он, — Я думал, ты уже и забыл обо мне. — Я… — хрипло сказал Лань Чжань и прочистил горло, — Можно мне задать вопрос? — Ты уже задаёшь, — вновь прозвучал смешок от Смерти, но, увидев растерянные глаза мальчика, сказал, — Можно. — Почему в тот день ты показал мне своё лицо? Смерть ненадолго замолчал, лишь перевёл взгляд куда-то вдаль. — Тебе было так страшно…— всё-таки проговорил он, будто это всё объясняло. — Ты забрал её, — грустно сказал малыш в ответ. Человек в чёрном снова посмотрел на ребёнка и следующие его слова звучали до того ласково, что сердце А-Чжаня вмиг наполнилось чем-то тёплым. — Милый, я забрал её, но не я её убил. Я являюсь лишь тем, кто помогает душам уйти на тот свет. Душа же покидает тело сама. Не вини меня, пожалуйста. Если бы я не забрал её, она бы стала свирепым призраком, который преследовал бы вас все оставшиеся года вашей жизни. — Моя мама бы не стала злой! — не смог смолчать Лань Чжань и надулся. Смерть улыбнулся ещё шире и покачал головой, ничего не говоря. Тогда А-Чжань, устав обижаться, заговорил снова: — Я хочу приходить к тебе. — Зачем? — мигом отозвался Смерть. — Ты одинокий. — Но я ведь смерть. — Ты не заслуживаешь жить тут в полном одиночестве. Брат говорит, что у каждого человека должен быть свой человек, который будет делать его счастливее. — Я не человек, малыш. — Ты человек, — упрямо ответил А-Чжань. Он не стал объяснять Смерти, почему так считает. Для него это было понятно и логично. У Смерти две ноги, две руки, голова и говорит он человеческим голосом — значит он и является человеком, а не просто какой-то человеческой фигурой в чёрном одеянии. Смерть тоже не стал приставать к ребёнку и просто замолчал, ожидая, когда Лань Чжань сам заговорит снова. И тот скоро произнёс: — А как тебя зовут? — Ты и вправду хочешь знать? — Я могу сказать тебе своё имя, а ты мне своё. — Я и так знаю, что тебя зовут Лань Чжань. Малышу стало уж очень интересно, откуда Смерть знал его имя, но он вспомнил правило, которое гласит не быть слишком любопытным, потому сохранил всю свою детскую невозмутимость на лице и снова повторил: — А тебя как зовут? — Хорошо, давай я назову тебе своё имя, а после доведу тебя к выходу. Тебе уже пора домой. — Мгм. — Меня зовут Вэй Ин, в быту Усянь, — спокойным голосом проговорил Смерть, а после протянул руку к ребёнку. Лань Чжань с готовностью ухватился за ладонь, отмечая, что та опять холодная. Видимо, у Смерти никогда не бывают тёплые руки. Они дошли до рощи, и А-Чжаня вновь подтолкнули вперёд и оставили одного. Он с грустью пошёл обратно в Облачные Глубины, жалея, что время так быстро прошло.***
Теперь он получил имя в быту — Лань Ванцзи. Он стал ещё взрослее, мужественнее и всё сильнее его лицо можно было сравнить с камнем, до того оно выглядело равнодушно. Но это видели другие. Сичэнь, например, видел в глубине карих глаз своего младшего брата хорошо скрываемую радость. Он не мог понять, кто же делает его А-Чжаня таким счастливым, но не допытывался у него, ведь если брат захочет, то сам ему расскажет. А пока он просто рад видеть, что младший больше не живёт прошлым. Что внутри он не умер окончательно, что он не разбит вдребезги. Он всё ещё может чувствовать, а значит он всё ещё жив. А если брат счастлив, то Лань Хуань счастлив тоже. Ванцзи теперь каждый месяц ходил в лес. Он не мог делать этого чаще, ведь у него были занятия, а после дядя давал ему кучу трактатов, которые нужно было переписать. И Лань Чжань оставался в библиотеке, переписывая иероглиф за иероглифом, хотя сердце и душа его были совсем не здесь. А там, где чёрная фигура играет печальные мелодии, стоя у обрыва. В день рождения он сбежал в лес ночью. Весь день его задаривали подарками и поздравлениями. Созвали глав всех кланов и устроили банкет. Ванцзи не хотел всего этого, но перечить дяде было невежливо. Сичэнь видел недовольство брата, но так же не шёл против старших. И только ночью ему удалось сбежать из дома, чтобы похвастаться перед Смертью, что теперь он уже достаточно взрослый, как его брат. Он даже забыл о том, что хвастовство запрещено. Его сердце билось быстро, радостно и жаждало поскорее увидеть любимую чёрную фигуру. Ему не нужно было видеть тропинку, ведь он уже и так знал назубок все деревья и каждый кустик по пути к обрыву. И он увидел его. Чёрный силуэт, освещаемый луной, находился на своём привычном месте. Он развернулся к Лань Чжаню, снял капюшон и улыбнулся ему, пока тот приближался, стараясь не перейти на бег. А-Чжань не смог сдержать ответной улыбки, смотря на Смерть. Сейчас его одинокий друг выглядел ещё более покинуто. Абсолютно один в этом лесу, и только луна становится твоим единственным гостем. Как же он жил здесь столько лет? — Сегодня у меня был день рождения. — Я знаю, А-Чжань. Ты стал уже совсем взрослым, а всё ещё приходишь ко мне. Неужели, так и не нашёл себе какую-нибудь хорошенькую девушку? — Нет, — ответил Ванцзи, отчего-то очень смущаясь. — Почему? У вас в ГуСу очень красивые сестрицы. Что, совсем ни одна тебе не приглянулась ещё? — Нет. — Тогда чего ищет твоё сердце? Ванцзи промолчал, весь заливаясь краской. Сказать язык не поворачивался. Чего же ещё могло хотеть его сердце, кроме как желание увидеть Смерть? Человек в чёрном улыбнулся чему-то своему, смотря на Лань Чжаня, а затем опустился и сел у края обрыва, свесив ноги вниз. Ванцзи поколебался и решил сесть тоже, но наткнулся на странный взгляд Смерти и остановился. — Не боишься упасть? — вдруг спросил Вэй Ин. Ванцзи помотал головой. — Правильно, не нужно бояться. Если ты упадёшь, я поймаю тебя. — Поймаешь? — переспросил Лань Чжань, слыша биение своего сердца. Оно что, действительно так громко стучит? Смерть наверняка тоже его слышит. — Поймаю, — твёрдо ответил тот. Ванцзи сел рядом с ним, пытаясь разглядеть, что же там за этой пропастью. Но там виднелась одна пустота. Вскоре он начал зевать, а моргать становилось всё сложнее. Почти проваливаясь в сон, он почувствовал, как холодная рука прижала его к себе, а другая уложила голову Лань Чжаня на костлявое плечо. Так он моментально отключился.***
Ванцзи восемнадцать и он влюблён. Влюблён в саму Смерть. В его серые глаза, вечно холодные руки, прикосновение которых заставляет Лань Чжаня каждый раз выпадать из реальности. Он любил голос Смерти. Любил, когда тот смеётся и смотрит на него, как на дитё малое. Он любил Вэй Ина. И он не знает, что делать со своими чувствами. Сичэнь уже начинал подозревать что-то нехорошее, но А-Чжань по-прежнему молчал. Ванцзи всё чаще стал сбегать из дома, и один раз Лань Хуань решил нарушить правила своего клана и проследить за братом. Каково же было его удивление, когда он увидел, что тот вошёл в лес. Зачем он пришёл сюда? Что он нашёл там? Там, где нет ни единой души, и только туман укрывает узкие тропинки, по которым когда-то кто-то ходил. Но теперь существуют лишь легенды, что в лесу этом живёт Смерть. Если кто-то войдёт в этот лес, то обязательно заблудится и умрёт. Только Смерть знает, как выйти из него. Но она не помогает смельчакам, которые утверждают, что это всё просто слухи, и они заходят в этот лес, чтобы никогда больше не вернуться. И его любимый младший брат только что вошёл в чащу этого леса, будто к себе домой. Как часто он ходил туда? Как возвращался живым? Может это и в самом деле только слухи, и этот лес самый обычный? Лань Хуань не знал, как ему правильней поступить. Он решил немного подождать, и если Лань Чжань так и не выйдет, то он пойдёт его искать, несмотря ни на что.***
— Здравствуй, Вэй Ин, — прозвучал глубокий голос за спиной Смерти. — Здравствуй, — сказал тот и развернулся к своему постоянному гостю, — Как дела твои? — Дядя заставляет меня ходить на разные мероприятия и знакомиться с девушками. — И чего же ты такой недовольный? Он же хочет при жизни ещё внуков своих понянчить. На это Ванцзы густо покраснел и перевёл взгляд. — Такой благородный заклинатель просто обязан взять себе в жёны самую завидную невесту, — продолжал мило лепетать Усянь. — Мне это не нужно. — Ах, ты совершенно не романтичный, Лань-гэгэ. Хочешь всю жизнь в одиночестве прожить? — Но ты же живёшь так, — неожиданно произнёс Ванцзи, и игривую улыбку на губах Смерти как ветром сдуло. — Я не живу. Я просто существую. А ты ещё молод. У тебя вся жизнь впереди. Почему же ты тогда отказываешься от счастливых семейных лет? Разве весь остаток жизни переписывать буддийские трактаты весело? — Нет, — тихо ответил Ванцзи, — Но почему ты решил, что с женой и детьми я буду счастлив? — А ты не будешь? — удивился Смерть, — Тогда что сделает тебя счастливым? — Ты, — так же тихо сказал Лань Чжань и низко опустил голову. — Я? — ещё больше удивился тот, — Если я могу сделать тебя счастливым, то ты должен сказать мне как. — Ты должен просто быть. — Я и так есть, — со смехом сказал он. — Ты должен быть в моей жизни. — Я и так в ней. — Да… Так пусть и будет. — Ты отказываешься от всего на свете ради меня? Ванцзи промолчал, но ответ и не требовался. Ему было очень стыдно, что он вообще это сказал. Он же не собирался признаваться в своих чувствах, но не смог промолчать. Разговоры о будущей жизни всегда раздражали его, ведь он всем сердцем не желает этого. Он хочет всегда жить так, как живёт сейчас. Хочет приходить в этот лес, хочет слушать мелодию, которая всё продолжает скорбеть о ком-то, но ему не хватает смелости спросить о ком. Он хочет просто молча любить Смерть, пока тот сам не заберёт его на тот свет. — И отчего же ты так привязался ко мне? — проговорил Вэй Ин, но он не смотрел на Ванцзи, а глядел в пустоту пропасти. Лань Чжань вышел из леса, и у Сичэня отлегло от сердца. Его брат жив, а значит всё в порядке. Нужно просто позже расспросить его об этом, но сейчас ему пора возвращаться, ведь дядя наверняка его уже давно ищет.***
Все его мечты разбились о жестокую реальность. Началась война с кланом Вэнь. ГуСу полыхало огнём, и Ванцзи до крови на пальцах сражался с врагами, наблюдая, как Смерть забирает чужие души. Сейчас ему хотелось кричать. Было страшно, но не было времени бояться. Кровь пульсировала в висках, всё вокруг шумело и гудело. Им удалось прогнать Вэней со своих земель, но теперь это больше были не их земли. Они направились покорять другие кланы, пока люди из ГуСу приходили в себя. Первом делом Ванцзи с раненой ногой пошёл в лес. Но Смерть он там не нашёл. Видимо, сейчас тот был слишком занят, забирая души. А выйти из леса Лань Чжань сам не мог. Поэтому он аккуратно сел у пропасти и позволил слезам страха и горечи течь по его щекам. Смерть пришёл только к вечеру. Он был очень удивлён, увидев тут Лань Чжаня. — Ты давно сидишь здесь? Но Ванцзи не ответил, а просто повернул к нему голову и посмотрел. — Ты плакал, — уверенно сказал Вэй Ин и сел рядом. Он взял лицо Лань Чжаня в свои холодные руки и вытер слёзы, которые вновь позорно собирались на ресницах. Он сидит здесь и ревёт, пока другие страдают. Но он не мог сейчас уйти. Он хотел хоть немного покоя и тишины. — Ты ранен, — вновь уверенно проговорил Смерть, — Это нужно перебинтовать. — Не нужно. Всё в порядке. — Ничего не в порядке! — прикрикнул Вэй Ин, из-за чего Лань Чжань вздрогнул. — Мой брат… — тихо начал Ванцзи, — Он пропал, и никто так и не смог пока найти его. Ты не забирал его душу сегодня? — с надеждой закончил он. — Нет, нет, милый, не забирал, — успокаивающе сказал Смерть и, притянув к себе Лань Чжаня, крепко обнял его. Ванцзи обвил руками его талию и зарылся носом в чёрные пряди. Пусть Смерть всегда холодная, но сейчас в его объятиях ему было очень тепло.***
Война продолжалась ещё долго. Потери понесли все кланы. Очень много людей лишились своих домов и семей. Но Вэней удалось победить. Да, не сразу, но все кланы собрались с силами и вместе дали отпор. Ванцзи вот-вот должно было исполниться двадцать один. Он уже три года не разговаривал со Смертью. Они часто виделись, но Вэй Ин не снимал капюшон, а Лань Чжань и не пытался его звать. Но теперь, когда те страшные года остались позади, он снова вошёл в лес, оставляя рощу позади. Он вновь услышал грустную мелодию. Сейчас музыка казалась ещё более печальнее. Она плакала. Горько-горько оплакивала что-то, что её владелец прятал глубоко внутри. — Вэй Ин, — выдохнул Ванцзи, и глаза наполнились слезами. Так был он рад долгожданной встречи с ним. — Лань Чжань, — сказал Смерть, и на его лице мигом расцвела улыбка, — И вот ты снова здесь. Тебе всё ещё не надоело приходить? — Нет! — слишком резко отозвался Ванцзи и побежал к Вэй Ину, заключая его в крепкие объятия. Когда последний раз они так обнимались? Кажется, три года назад в тот последний их вечер перед долгим расставанием. Они стояли так долго, пока Ванцзи не поднял голову и не коснулся своими горячими губами холодных губ Смерти. Он слегка коснулся их и сразу же отдалился. А Вэй Ин громко и радостно рассмеялся и потрепал его по голове, будто он всё ещё малыш, а не взрослый мужчина. Ванцзи смутился, но уголки губ вновь сдержать не мог, и на заливистый смех он ответил скромной улыбкой. Его вновь потянули в объятия, и на сердце Лань Чжаня наконец-то стало так легко. Все страхи от пережитой войны куда-то ушли. Были только они вдвоём, стоявшие в этом глухом лесу, который больше не казался Ванцзи таким одиноким.***
На следующий день Лань Чжань собирался опять пойти в лес, но его остановил Сичэнь. — Ванцзи, куда ты идёшь? — Прогуляться по городу. — Вчера ты тоже ходил прогуляться? — Мгм. Лань Хуань пристально посмотрел брату в глаза, а после положил руки ему на плечи. — Брат, ты ведь знаешь, что я тебя люблю. — Мгм, — отозвался тот, краснея. — Скажи, что ты скрываешь от меня. — Я ничего не скрываю, — ответил Ванцзи, чувствуя горечь на языке от своего вранья. — Я знаю, что ты ходил в запретный лес. Лань Чжань и сам не заметил, как неприлично приоткрыл рот в удивлении. Как же это так? Как давно его брат об этом знает? — Расскажи мне, что там, — сказал Сичэнь, но хоть и голос его звучал мягко в нём всё равно слышалась строгость и требовательность. Ванцзи всё рассказал. Ему пришлось, хоть он и знал, что брат наверняка будет злиться. Он рассказал ему даже о своих чувствах и решил, что если он об этом говорит, то можно попросить совета. А-Хуань же умный. Он обо всём знает. Но Сичэнь, не задумываясь, сказал: — Ты не должен приходить туда больше, Ванцзи. Лань Чжань сжал губы и промолчал. — Это Смерть, Ванцзи, нельзя с ней общаться. Пойми, он не человек. Он не может чувствовать ни жалость, ни любовь. Он может просто обманывать тебя, чтобы сделать своим помощником. — Ты не знаешь его! — еле сдерживая гнев, проговорил Лань Чжань. — Не знаю, — кивнул тот, — Но он просто демоническое создание, и это факт. Я знаю, ты очень упрям, но в мире всё устроено не так просто, как ты представлял себе. Ванцзи очень разозлило, что брат продолжает говорить с ним как с ребёнком, но грубить ему не хотелось. Его очень расстроили слова Сичэня. Даже при всём желании он не сможет забыть Смерть, а брат хочет, чтобы он просто взял и перестал приходить туда. — Подумай о моих словах, пожалуйста, и сделай мудрое решение, — напоследок сказал Лань Хуань и отступил, пропуская Ванцзи к выходу из Облачных Глубин.***
Лань Чжань увидел знакомый чёрный силуэт. Он подошёл ближе, и Смерть с улыбкой повернулся к нему. — Вэй Ин. — Лань Чжань. — Я хочу сказать тебе… Ванцзи замялся, но Усянь терпеливо ждал, когда тот договорит. — Ты мне очень дорог. Я люблю тебя! — смело сказал он и перевёл взгляд на деревья. Смерть словно и не удивился вовсе. Он тоже грустно опустил глаза и спустя пару минут молчания заговорил: — Но ты ведь понимаешь, что… — Я понимаю, — резко перебил его Ванцзи, а после продолжил спокойнее, — Я понимаю, что мы не можем быть вместе. Но я не понимаю причину. — Мы ведь слишком разные. Это неправильно. — Почему мы не можем сами решать, что для нас правильно? — Лань Чжань, — тихо произнёс его имя Вэй Ин, — Так нельзя. Это не может больше продолжаться. Ты должен перестать приходить ко мне. — Нет! — Лань Чжань, мы зашли слишком далеко. Пойми, ты живой человек. Ты должен жить с себе подобными, то есть среди людей и общаться только с людьми. Я же Смерть. Я один. И так было всегда. — Ты не заслуживаешь одиночества! — Но такова моя судьба. А твоя судьба другая. В ней не должно быть меня. Ванцзи сжал руки в кулаки и упрямо смотрел в глаза Смерти. Они долго смотрели друг на друга, пока Лань Чжань не уступил. — Если… Если ты этого правда хочешь. Но позволь хотя бы этот день провести с тобой. Потом мы попрощаемся, и я больше не приду. Обещаю. Они сели у обрыва, свесили ноги вниз, и Ванцзи, который успел уже очень возмужать, сам прижал одной рукой Усяня к себе. Своей большой ладонью он накрыл холодные руки Смерти и погладил их большим пальцем. Они провели весь день вместе, и Ванцзи не желал уходить. Вэй Ин позволял целовать себя и касаться там, где Лань Чжань захочет. Он вёл себя намного тише, чем обычно, и отзывался на любую ласку. Ванцзи сходил с ума, а сердце разрывалось на части от мысли, что больше он не увидит своего любимого. Когда стемнело, Вэй Ин достал флейту и долго играл печальные мелодии на ней. Если бы Лань Чжань взял с собой гуцинь, то обязательно бы сыграл вместе с ним, но он его не взял. Он просто слушал музыку, а потом, когда она стихла, он задал волнующий его вопрос: — Вэй Ин, о ком ты скорбишь? — О своей семье, — сразу ответил Усянь, будто знал, что его сейчас спросят об этом. — Какая была у тебя семья? — Это было давно. Вначале погибли мои настоящие родители. Затем меня взяли с улицы в другую семью. У меня была старшая сестра и брат совсем немного младше меня. Но и они погибли. Ванцзи погладил Вэй Ина по спине, утешая. — Я не могу найти их души на небесах. Я и сам умер, но судьба дала мне ещё один шанс на жизнь. Такую глупую жизнь, наполненной одиночеством. — И ты ничего не можешь с этим сделать? — Я не знаю, — тихо ответил Усянь. Они больше не говорили. Спустя время Вэй Ин довёл его до выхода из леса. Туда, где Ванцзи поцеловал его в последний раз, повязал на худое запястье свою белую ленту с облаками, а после они распрощались.***
Прошло 13 лет. Лань Чжань каждый день играл на гуцине все те мелодии, что когда-то играл ему Усянь. Счастлив Ванцзи не был. Он снова закрылся в своём собственном маленьком мире, и в глубине его глаз погасли все огоньки. Он выполнял одинаковые дела каждый день, и это расстраивало его ещё больше. Он потерял все краски этого мира. В один день он отправился с младшими учениками на ночную охоту в деревню Мо. В последнее время развилось очень много призраков и ходячих мертвецов, чьи души не забрали. Лань Чжаня это очень пугало, ведь если это происходит, значит с Вэй Ином что-то случилось. Потом он услышал чей-то смех и увидел мужчину, который кривлялся перед младшими адептами. Затем он кинул в них обратно флаг, который служил для привлечения демонов, и скрылся за стеной дома. Сам не понимая почему, но Ванцзи направился туда и столкнулся лицом к лицу с тем мужчиной. У этого незнакомца были чёрные длинные волосы, серые глаза и ослепительная улыбка. Любимое имя само сорвалось с его губ: — Вэй Ин. Тот вздрогнул, но почти сразу вновь улыбнулся. — Лань Чжань, как же ты узнал меня? Ах, от тебя ничего не скрыть, — театрально положил он руку на лоб. — Как? — изумлённо выдохнул Ванцзи. — Я познакомился с Мо Сюаньюем, который проводил какой-то ритуал. Он умирал, и я пришёл за его душой. Но он, увидев меня, сказал, что и умирать не хочет, и жить так, как живёт сейчас тоже не хочет. И мы поменялись с ним телами. — Всё так просто… — Это не было просто, — возразил Усянь, — Сейчас он пока плохо справляется со своей новой работой, но скоро приноровится. Лань Чжань смотрел на любимую улыбку на чужом лице, и сердце сново затрепетало. Мир вокруг стал наполняться звуками и красками, а руки человека, стоящего перед ним, наконец-то были тёплыми.