○
Чонгук с Чимином едут на день рождение Сокджина. Омега отмечает в клубе и пригласил туда всех знакомых. В том числе, и молодую пару тоже. – Ты что-то купил Джину? – спрашивает Чимин. – Да, ожерелье и цветы, а ты? – Чонгук ведёт машину. – Цветы из его любимого шоколада, – бета видит непонимание. – Как-то раз он мне рассказал, что очень хотел бы получить цветы из киндер сюрпризов, – улыбается. – Вау, это круто, что ты запомнил, – Чон сворачивает на нужную дорогу. Чимин кивает и отворачивается к окну, погрузившись в свои мысли. Порой его пугали собственные мысли, то о чем он думает – фантазирует его разум. Ему становится страшно, кажется, будто бы он сходит с ума. Но единственное, чего он хочет – это отомститься Чонгуку и его семье. Оставшуюся часть пути они едут в тишине. Никто не проронил ни слова, лишь на телефон Чонгуку приходили звонки, из-за чего тот нарушил тишину. Спустя полчаса они наконец-то были на нужном месте, поэтому, остановив машину, Гук сказал: – Приехали, – и он покинул автомобиль. Чимин вышел и последовал за альфой, который направился к входу в клуб, где стоял Сокджин. – Вы пришли! – радостный Сокджин обнял их и повёл за собой внутрь помещения. – Да, и мы с подарками, – сказал Чимин и улыбнулся. – Подарки потом. А сейчас проходите в комнату, – они зашли в довольно большую комнату, где были собраны все гости, и походу они единственные, кто опоздал. – Всем добрый вечер, – Гук поздоровался. – Добрый, Чонгук, – из ниоткуда появился Хару, а в паре метров от него стоял Тэхен. Омега с кем-то беседовал, активно при этом жестикулируя. Чонгук оценивающим взглядом прошёл снизу вверх, снова подчеркнув то, что Тэхен идеален. Гук жадно изучал физиономию омеги, а когда он остановился на лице, их взгляды встретились. Но это продлилось на долю секунды, ведь Тэхен сразу отвёл глаза и посмотрел совсем на другого человека. Чонгук внутри взбесился, но внешне был спокоен. Да что себе позволяет, этот наглый омежка? Но ничего, Гук его проучит, это будет чуть позже. Ведь он позволит Тэхёну, повеселиться с Хару. – Пойдём за напитками? – его из злых мыслей вывел Чимин. – Пошли, – крепко сжал ладонь беты в своих руках и направился к столику, на котором стояли все напитки. Альфа как всегда налил себе покрепче и уселся на диван, наблюдая за одним человеком, который интересует его больше всего на свете.○
Вечер проходит скучно, ну, так казалось Чонгуку. Началась игра правда или ложь, а он отказался участвовать. Лишь сидел на диване, попивая виски и наблюдая за игрой. Альфа снова погрузился в свои мысли, пока не ощутил рядом сладкий запах лаванды. Подняв голову, он встретился с затуманенными глазами напротив. Внутри что-то ёкнуло от такого вида омеги, но он, как всегда, не подал виду. – Чонгук-а... – тихо простонал и откинул голову на спинку дивана. Альфа нервно проглотил слюну и залип на лебединую шею, по которому стекал пот. Он собрал мысли воедино и наконец-то произнёс: – Что ты тут делаешь? – Р-разве не видно? – ответил пьяным голосом. – Ну, что... К-как живётся с Чимином? Вы, н-наверное, трахаетесь каждый день, д-да? – хрипло смеётся. Чонгука задели его слова, но он знал, что омега пьян, поэтому не обратил внимание. – Ты не в себе. Тебе нужно домой, – выдохнул и хотел взять омегу за локоть, но тот отдернул и прошипел: – Д-даже н-не думай, – показывает указательным пальцем. – Чонгук, знаешь, а я, вроде, думал, что люблю тебя... – затянуто говорит. – Хватит, – его начинает раздражать весь этот разговор и бред, который несёт Тэхен. – А ты... Пошёл с этим, – указывает на Чимина, который о чём-то беседовал с Джином. – Бракованным... Да как ты мог? – глаза слезятся. – Я... н-ненавижу... Т-тебя. Понял? – легонько ударил альфу. Чон выдохнул и выпрямился, проговорив: – Тэхен, хватит, ты меня уже бесишь, – раздраженно выдал альфа. – Хах, серьезно? Ты ничего не скажешь? – внезапно пьяный голос стал обычным. – Какой же ты жалкий. Я-то думал, вдруг увидишь мое пьяное состояние и что-нибудь скажешь... – встал с места. – Мне жаль, что я ошибся в человеке. Счастливо оставаться, – ушёл в направлении двери. Тэхен понимал, что снова совершил ошибку, но уже ничего не исправить. Поэтому он снова убегает. – Тэхен, стой! – крикнул, хотя знал, что сквозь громкую музыку омега его не услышит, поэтому побежал следом. Чонгук, догнав его, схватил за руку и проговорил: – Ты вообще в своём уме? – зол он. – Это ты во всем виноват! Ты меня бросил и ушёл, а сейчас говоришь так, будто бы я пропал на семь месяцев. А потом появился, ещё и замужем! – от злобы схватил за запястье омеги и крепко сжал его. – Не говори то, чего не знаешь! Не выводи меня, Тэхен, – заметил слёзы на глазах, поэтому расслабил хватку. Омега собрал всю ненависть и, словно сквозь яд, произнёс следующие слова: – Нет! Это ты во всем виноват! Не было бы той ночи, ничего бы не было! Ты! Ты! – кричит и бьет альфу в грудь. У Тэхена начинается истерика, он начинает громко кричать и плакать навзрыд. Все вокруг столпились и смотрели на то, как омега убивает себя. – Я ненавижу тебя! Какого черта ты появился в тот вечер, отклонил бы приглашение! Я же почти забыл тебя! Ублюдок! – кричит и падает на колени, схватившись за волосы. – Тэ... – Чон обернулся на больно знакомый голос и увидел, как Хару сквозь толпу пробирается сюда. – Мне нужно идти. Прости, но я вернусь, обещаю! – быстрыми шагами отдалился от места. Омега ощутил, как внутри кирпичные стены, которые он строил многие годы, разрушились, а душа треснула. – Тэхен! – Хару присел на корточки и притянул растерянного омегу к себе. – Тише, тише, – начал гладить его по спине и целовать в макушку. Толпа людей вокруг них начала расходиться. – Все хорошо? – поднял лицо омеги за подбородок и взглянул в шоколадные глаза. Омега коротко кивнул и встал на ноги. – Давай поедем домой, пожалуйста... – Хорошо, – альфа помог Тэхену дойти до машины и усадил на заднее сидение. – Я сам позвоню Джину и попрошу прощения за то, что мы ушли, – сказал Тэ и выдохнул. Альфа кивнул и сел рядом. Приехав домой, Тэхен заперся в ванной. Хару понимал, что лучше оставить омегу наедине со своими мыслями, поэтому уехал по делам. В дверь позвонили. Тэхен вышел из ванной комнаты и медленными шагами подошёл к входной двери и открыл её. Перед ним стоял Чонгук, во взгляде которого можно было увидеть беспокойство. – Т-ты... – хрипло выдавил омега. У Тэхена макияж был размазан по всему лицу. Глаза покрасневшие, только непонятно, из-за чего больше: от наркотиков или из-за слез. Его трясло, он еле стоял на ногах и сдерживал очередной поток слез. Но, не сдержавшись, он закрыл рот рукой и сполз вниз по стене. – Тэхен, прости, пожалуйста, – альфа присел на корточки. – Может быть, если я заплачу, мне не придется притворяться, – сквозь слёзы произнёс он. – Может быть, если я заплачу, мне не будет больно, – он поднял голову и взглянул в глаза напротив. – Я чертовски хочу умереть, но никогда этого не говорю, – не отводит взгляд. С каждой секундой Чонгуку все тяжелее смотреть в эти глаза, которые передают всю боль и отчаянье. Он видит, что Тэхен устал бороться, он так боится потерять его, но не знает, что ему делать. Максимум, что может сделать – это извиниться, но он уже попробовал. Безрезультатно. – Тебе нужно уйти, Хару может прийти с минуты на минуту, – сказал Тэ и встал с пола, вытерев лицо. – Я не уйду, пока не поговорю с тобой... – снова видит грустный взгляд на лице. – Почему, Чонгук, зачем ты делаешь мне больно? Я отказываюсь от своей боли, так что ты можешь принять ее, – всхлип. – Если бы я мог... – протянул руку, но омега шарахнулся назад. – Я так же болен, как и все эти секреты, которые я храню. Мое сердце болит, порой я задыхаюсь, из-за чего мне нужно делать искусственное дыхание, – смешок. – Я настолько умираю, понимаешь? Тошнит от кайфа, но я делаю то же самое дерьмо, – голос хриплый, до жути уставший. – Хоть я никогда и не был верующим, – улыбка спала с лица, – Я молю бога дать мне умереть во сне, – видит растерянность и не понимание в чужих глазах. Тэхен понимает, что всю чушь, которую он несёт, никто кроме него и его тараканов в голове не поймёт. Но он все равно продолжает нести её. Он не чувствовал, как Чонгук подошёл и заключил его в крепкие объятия. Не заметил и то, как он сам прижался к накаченному телу и вдохнул природный аромат. – Я так хочу все забыть, – говорит Гук. – Сделать так, чтобы мы встретились при других обстоятельствах. Чтобы всего этого не было... – целует в макушку. – Прости меня, прошу тебя, – аккуратно придерживает омегу за талию. Они выходят на улицу, где Чон помогает Тэхену сесть в машину и пристегнуть ремень. – К-куда? – растерянно спрашивает Тэ. – Подальше от этого места, – улыбается и видит в ответ легкий кивок Чонгук завел машину, и они поехали. Никто ничего не говорил, царила тишина. Тэхену было страшно, но он хотел, пытался чувствовать себя в безопасности рядом с Чонгуком. Огни ночного города оставались далеко позади. Тэхен, прислонившись лбом к стеклу, мирно посапывал. Гук, ведя машину, иногда кидал короткие взгляды на омегу, а на его душе появилось спокойствие. Казалось, что все позади, а впереди лишь лучшее.