***
— Ёнхён-а, ну послушай новую песню… — Джэ трясёт за руку и строит щенячьи глазки. Ёнхён думает: если бы Джэ пошёл на актёрское, у него бы отлично получилось сыграть занозу в заднице. — Я работаю, — чётко, чтоб без доёбов. Но Джэ хватает лишь на пару секунд. — Ну, Ёнхён-а, ну пожалуйста, только одну песню, — голос Джэ повышается на полтона. Ёнхён раздражённо чертыхается, и понимает, что рабочую обстановку не вернуть, пока рядом Джэхён. — Ладно, давай включай. Джэ радуется. Джэ в суматохе ищет телефон, без остановки объясняя, о чём песня и почему должна понравиться. Надевает наушники на Ёнхёна, замирает на секунду и нажимает на play. Ёнхён начинает чувствовать, как внутри всё сжимается, и щёки начинают гореть. Потому что голос, потому что слова, так подходящие музыке. Их смысл. Ёнхён рисует в голове картинку «Otherside» и представляет в ней себя. И Джэхёна, который, как и он, на той стороне. Пара метров, а сквозь них — безнадёжное одиночество. Ёнхён зависает. Джэ ждёт от него комментарий, а всё, что Ёнхён хочет сказать: «Блять, Джэ, i luv u». Но Ёнхён говорит: — Выпускай.***
Джэ зовёт Ёнхёна ужинать. Работа над альбомом захватывает в какой-то странный режим, и Ёнхёну действительно в последнее время нравится, когда ему напоминают, что нужно есть. — На диетах неделями, а потом пять пачек рамёна, — констатирует Джэ. — Друг мой, ты долбоёб! Ёнхён смущённо смеётся. Не любит он эту тему. — Самгёпсаль сам себя не съест! — настырничает Джэ. Он кидается в Ёнхёна мягкой игрушкой и убегает на кухню. Ёнхён знает, что в такие моменты Джэ максимально заботится и переживает. Даже если шутит. Даже если кидается мягкими игрушками. Ёнхён отрывается от текстов и идёт к ребятам. Пока они обсуждают новости, свои планы и параллельно едят, Джэ просит всех обратить на него внимание. — Совсем скоро выйдет мой клип, — немного смущаясь, начинает он. — Менеджер прислал конечный результат. Давайте посмотрим? Когда Ёнхён видит последние цитаты из видео eaJ, в сознании невольно всплывают разговоры о любимых книжках. Они тогда были ещё трейни, пытались узнать друг друга получше. Такие далёкие времена, что хочется напевать «Wanna go back». Ёнхён смотрит на Джэ. Раньше казалось, что между ними что-то выше романтики. Что-то, благодаря чему не нужно быть постоянно рядом, чтобы держаться. Но даже когда они в метре друг от друга — пропасть есть, верно? Мысли Джэ кажутся далекими и непонятными, как незнакомцы, проходящие по улице мимо тебя и ускользающие бесследно. Ёнхён не в силах найти нужные слова, чтобы объяснить, почему он не хочет, чтобы Джэ был так далеко. Не в силах понять, почему хочет взять за руку. Но… «Самого главного глазами не увидишь», — читает ещё раз с экрана Ёнхён слова Лиса. И запоминает.***
— Ёнхён-и, пойдём торт есть, — зовёт Джэ. Они празднуют его дебют в качестве eaJ. Ёнхён вспоминает, как неделю беспокоился, что не зайдёт, и как ворчал из-за решения выпускать официальные релизы под перевёрнутым ником. — За моё светлое будущее соло-артиста! — выкрикивает тост Джэ, и Сонджин переводит взгляд, в котором читается что-то вроде: «О нас не забыл, придурок?». Этот взгляд мысленно расчленяет. Но потом Сонджин резко становится мягче. Даёт подзатыльник и поздравляет. Джэхён смеётся. Ёнхён запоминает этот момент таким. Сохраняет где-то в сознании, чтобы потом перенести в текст на клавиатуре. Создать файл на рабочем столе, придумать ему глупое название или последовательность из разных цифр, написать новую песню. Кодировать этот эпизод. Они напиваются до чёртиков. Словно в последний раз. Всё-таки дебют. Доун шепчет всякие пошлости Вонпилю на ухо, тот пихает его под рёбра и краснеет. Сонджин бренчит на гитаре и с баллад о любви перескакивает на трот. Главное, чтобы никому не пришло в голову записывать видео-послание фанатам с признанием в вечной любви. То, что Допили ебутся по ночам, им знать необязательно. — Ёнхён, пошли на звёзды смотреть, — вдруг говорит Джэ. — Что? — не понимает Ёнхён. — Какие звёзды? Мы в Сеуле, а не во Флориде… — А я видосик включу со звёздами, десятичасовой, — не унимается тот. — Я на ютубе нашёл. Пойдём, пойдём, пойдём! Ёнхён откровенно ржёт, но соглашается. Они разваливаются на тесной кровати Джэ, подрубают ноутбук. У Ёнхёна координации хватает, чтобы накрыться одеялом, а Джэ умудряется напечатать запрос в поисковую строку. Ёнхён мысленно восхищается. — Если ты уснёшь, — начинает Джэ, — проспишь свидание с лучшим парнем на планете по версии cutestbabyworld! — Ты хотел сказать с милейшим ребёночком? — Иди в жопу. Джэ действительно включает видео ночного неба. Прижимается ближе, почему-то держит за руку. Рядом с ним Ёнхён расслабляется, чувствует тепло и спокойствие. Находясь на грани сознания, Ёнхён продолжает думать, что сегодня они не спят в одиночестве. Он рад, что не они получили билеты до другой стороны на этот раз.***
Ёнхён уходит в тексты. Доработки, исправления. Обклеенный стикерами стол. Он не помнит точно, что надоумило его вписаться в странный челлендж «запиши пятьсот каверов на жизнь вперёд», но из-за него теперь много недоделанной работы над альбомом. Ёнхён слушает музыку, написанную Джэ с Вонпилем, и много правит написанные строчки. Иногда кажется, что неправилен даже посыл в них. Хочется, чтобы было всё проще, как в «Sweet chaos». Эта песня полностью отражает его мир. Бесконечная гонка. Ёнхён не Сонджин, он не может жить медленно и плавно. Ему нужна скорость и движение, ему нужна эта суматоха, в которой можно потеряться, но неизменно двигаться к своей цели. — Ты в порядке? — Джэ стучится, но заходит быстрее, чем Ёнхён это осознаёт. Он понимает, что не может в точности ответить. Всё, чего он хочет, — обнять Джэхёна. Пока в мире творится хаос, трэк не получается, мысли путаются, а сроки горят, хочется просто уткнуться ему в живот и забыть обо всём. — Хочешь, помогу? — спрашивает Джэ. — Я вроде как тоже текстовик. Ёнхён заторможенно кивает. Ёнхён чувствует, как Джэ подсаживается ближе, и от этого становится комфортно. Джэ вчитывается, редактирует. Меньше всего хочется, чтобы Джэ уходил. — О, а давай сюда вставим Доуна? — предлагает. — Он снова своими низкими нотами всех убьёт. Ёнхён соглашается. Ёнхён начинает ощущать, что постепенно становится легче. Он не знает, как, но Джэ влияет на него. Они проводят часов пять над трэками. Их всего восемь, но Ёнхён старается, чтобы звучало идеально. Чтобы потом не менять партии, чтобы не возникло ощущения, что в реальности как-то иначе. Джэ часто спорит. «Может, вырежем это?». И когда Джэ что-то такое говорит, внутри чувство, будто хотят вырезать часть от Ёнхёна. В этих строчках впервые столько от него самого. Но он соглашается, потому что у Джэ всегда железные аргументы. — Думаю, на сегодня всё, — ещё раз перечитывая, говорит Джэ. — Всё готово, Бри. Ёнхён тоже пролистывает до конца. Ему нравится результат. Хочется обнять-расцеловать Джэ, потому что он сам не сдвинулся бы, а сроки уже поджимают. — Спасибо, — улыбаясь, говорит Ёнхён. Джэ пихает его в плечо и убегает. Уже через пару минут в коридоре слышатся радостные крики: сообщает всем, что Ёнхён закончил. Ещё немного, и ребята вваливаются в комнату, чтобы увидеть, с чем им придётся работать. Доун в удивлении повторяет только «офигеть», осознавая что у него теперь есть строчки практически в каждой песне. Вонпиль забирает бумажки и тут же отходит вместе с нотами к фортепиано. Сонджин разваливается на полу, погружаясь в мир, где рисует сюжеты к новому клипу. По лицу видно, что он доволен. — Бля, Ёнхён, а ты случаем не влюбился? — вдруг выдаёт Сонджин. Ёнхён замирает. На секунду хочет стать растением. Или насекомым. Или молекулой, чтобы никто не сомневался в абсурдности такого заключения. Но Сонджин лучший друг. Коллега. Практически брат. За последние десять лет он узнал его лучше, чем свои собственные гитары. Джэ переводит взгляд на Ёнхёна. В нём вопросы, а Ёнхёну только хочется исчезнуть. Ёнхён думает, что нужно всё ему рассказать.***
Выходит новый альбом. Ещё немного, и фанаты узнают дату. Ещё немного, и Ёнхён будет спать везде, где только можно, кроме студии. Они работают слишком много. Единственное, что сейчас нравится Ёнхёну, — слушать трэки Джэ по ночам. «Are you sleeping alone? I'm sleeping alone» каждый раз так давит, что хочется разрыдаться. Мазохизм. Но Ёнхён просто продолжает смотреть в стену, размышляя о том, почему чувства вообще могут так сильно влиять на человека. Ёнхён уже сотни раз представлял, как рассказывает Джэхёну. И всё равно не может представить какие-то перспективы. Взаимность? Ёнхён даже боится на неё рассчитывать. Это у Допилей всё вышло гладко. Доун не скрывал, что он гей. И, постепенно сокращая дистанцию, Вонпиль понял, что влюбился. Взаимно и мило, без страданий. Как в любимых дорамах Вонпиля, такая сладкая романтика. А с Джэхёном вряд ли будет так же… не верится. Слышится стук в дверь: — Ёнхён-а, не спишь ещё? Джэ входит без разрешения, проходит вглубь комнаты и заваливается на кровать. — Нет, лежу, — отвечает Ёнхён. Джэхён понимающе качает головой. — Можно с тобой полежать? — вдруг спрашивает. У Ёнхёна сердце пропускает один удар. Резко. Волнующе. — Ну давай, — неуверенно отвечает. Джэхён что-то бурчит и устраивается так, чтобы было удобно. От него пахнет шампунем и порошком. Волосы слегка мокрые, потому что завтра никуда не нужно идти. Ёнхён старается не обращать внимания на лежащего рядом Джэ, но сделать это практически невозможно. Джэхён засыпает. Сопит и матерится по-английски. Ему что-то снится. Ёнхён улыбается. Спустя некоторое время Джэ вдруг поворачивается и спрашивает: — Ёнхён-а, — неуверенно, заспанно, — что с тобой происходит в последнее время? И он не знает, что на это ответить. Хочется всё решить, хочется, чтобы Джэ просто понял. Но не здесь. Не сейчас, наверное. Ёнхён взгляд отводит и: — I luv u, — говорит. — Спи уже, Джэхён.***
Как бы Ёнхёну ни хотелось, но после той ночи, Джэ от него не отстаёт. «Расскажи, расскажи, расскажи», — так и повторяет. Джэ, наверное, думает, что у Ёнхёна какая-то гениальная идея для будущих трэков появилась. Или он посмотрел фильм, который так на него повлиял. Или… влюбился в какую-нибудь милую девушку из стаффа. Ну, о чём ещё может думать Джэхён? — Я ведь твой друг, я хочу знать! — настаивает он. Ёнхён на это только глаза закатывает. — Да отъебись ты от него, надо будет — расскажет, — спасает Сонджин. Проблема только в том, что Джэхён плевать хотел на наставления лидера, когда дела касались Ёнхёна. — Ну, Ёнхён-и, ну расскажи своему хёну… — каким-то глухим шёпотом. Ёнхён молчит. Ёнхён просто провалиться хочет. Ему начинает казаться, что все вокруг знают о его чувствах, а Джэ просто держит за дурака. И хоть это не так, сомнения наполняют его изнутри.***
Ёнхён сдаётся только тогда, когда находит на кухне плачущего Джэхёна. — Что случилось? Джэ молчит. Они как будто ролями поменялись. — Ничего, Бри, — отрезает он. Его руки дрожат, пахнет успокоительным. — Не ври мне. И Джэ рассказывает. — Всё так давит… — тихо начинает он. — Понимаешь, я не думал, что это будет настолько сложно. Джэ зарывается пальцами в волосы, трёт висок. — Тур, новый альбом, своя музыка, бесконечные шоу… — перечисляет он. — Я очень хотел выпустить эти трэки, показать свой цвет. Но не уверен, что сделал всё правильно. Ёнхён внимательно слушает. — Они… они всегда пишут, что им нравится моя музыка, — продолжает Джэ. — Но я не уверен в себе, я не верю, что всё сделал правильно… — Джэ, — останавливает Ёнхён. Он молчит, пока тот не переводит на него взгляд. — Не думай о таком. Джэ качает головой. — Ты молодец, — говорит Ёнхён дальше. — Ты выдержал и сделал всё, что хотел. Ты же сам говорил: «Нет ничего поистине идеального». Джэ замирает. Чувство, что вот-вот разорвётся сердце. В его голове сейчас мелькает что-то вроде «как ты вообще запомнил», но Джэ ничего не говорит. Он обнимает Ёнхёна. Цепляется за футболку, словно за спасательный круг. Остаётся только обнимать в ответ. Чтобы отдать тепло, чтобы забрать всю его боль, чтобы отпустило. — Ёнхён, я тоже люблю тебя, — вдруг говорит Джэ. — Спасибо. И он находит взаимность в его глазах.***
Если это чувство вообще похоже на что-нибудь, то Ёнхён не уверен, что его можно выразить словами. Раньше ему казалось, что объяснить и сравнить можно всё. Теперь Ёнхён думает, что ошибки лишь часть опыта, и не факт, что его опыт — не реальность для кого-то ещё. Для кого-то полюбить — это впервые встретить. Для кого-то прожить в одной комнате несколько лет. Для кого-то так и не признаться или наоборот — высказаться как можно быстрее. Ёнхён говорит Джэхёну «i luv u» и знает, что его любят в ответ, а значит, не оттолкнут. — Это что получается… — начинает как-то пьяный Сонджин, — только у меня большая гетеросексуальная любовь? Допили ржут, а Джэ всё ещё стесняется. Ёнхён еле сдерживается, прячет улыбку. — Пора съезжать, — уверенно произносит Сонджин, но после сваливается с гитарой под столом. Он свою большую любовь когда-нибудь с ними познакомит.