Игра

В казино было шумно. Люди, толпившиеся у автоматов, загораживали проходы и мешали пройти. Кацуки глубоко вдохнул — атмосфера уже начинала подбешивать, но преступника нужно было поймать сегодня, другого шанса у них не будет. На подготовку было потрачено слишком много времени, а о слежке он и вовсе хотел забыть — сидеть без дела не осталось никаких сил. Кацуки остановился в центре главного зала. Из колонок играла музыка, въедаясь в мозг приставучей мелодией. Освещение, исходящее от автоматов, менялось от приглушенного желтого до ярко-синего, заставляя щуриться. Дерьмоволосый с пикачу заинтересованно рассматривали столы и старались не выдавать себя слишком частыми взглядами, но даже с прикрытыми от усталости глазами Кацуки все замечал. Чтобы он еще хоть раз стал работать в такой связке — да ни за что. Даже чертов половинчатый был лучше — чрезмерный контроль после трех лет совместной работы ему не требовался. Кажется, это называлось личностным ростом. Черноглазая с соевоголовым остались снаружи, привлекать много внимания большой компанией было опасно, и Кацуки совершенно точно не собирался терпеть надоедливое мельтешение целой толпы у себя под ногами. Не хватало только Деку с его вечными записями в не заканчивающихся тетрадях и восторженными воплями «Посмотрите сюда, посмотрите туда!». Кацуки раздраженно тряхнул головой. Времени было катастрофически мало с самого начала, это было ясно еще на планировании. Двух часов хватало впритык до того, как администрация заподозрит что-то неладное. За приобретение чужой внешности с помощью причуды грозил срок, поэтому Кацуки немного нервничал. Он уже представлял себе гнусные заголовки желтушных газет, которым никто не сообщил бы правду: «Профессиональный герой, Граунд Зиро, оказался преступником!», — или, еще лучше: «Уважаемый герой или опасный уголовник — кто ты сегодня?». Кацуки нахмурился и подошел к напарникам. — Действуем по плану. На этот раз без дерьмовых импровизаций и обесточивания всего района. — Кацуки посмотрел на Каминари с ласковым выражением человека, готового убивать голыми руками. Тот в ответ неловко скосил взгляд в сторону кассы. Кацуки засунул руки в карманы брюк. В последние дни все были на нервах, и сейчас непреодолимое желание закончить всю эту свистопляску очень мотивировало — операция с казино была тем еще шилом в заднице уже несколько месяцев. — Встречаемся на крыше через полтора часа. — Кацуки негромко цыкнул, прикрывая часы рукавом рубашки. Они просто обязаны были успеть. Тепло предвкушения пробежало по позвоночнику, нервы зазвенели. Кацуки развернулся и тихо бросил через плечо: «И не смейте тут подохнуть». До поворота к ВИП-залам он чувствовал, как две пары глаз удивленно выжигают в нем дыру. Чем дальше он заходил, тем тише становилась надоедливая музыка. Посетителей в этой части здания было значительно меньше. Запах сигарет прочно въелся в стены, тонкий дым висел под потолком, быстро рассеиваясь. Практически на каждом столе стояло дорогое вино, сиденья и спинки стульев были обиты бархатной тканью. Кацуки провел по одной из них кончиками пальцев, едва касаясь — материал оказался гораздо мягче на ощупь, чем он думал. Здешних клиентов владелец явно ценил больше, чем дешевок из основного. Кацуки внимательно осмотрел помещение в поисках нужного стола. Насколько Кацуки было известно, среди всех игр наемник чаще всего предпочитал покер. В таких местах нередко совершались убийства — игроки не были согласны с суммой выигрыша или выражали свое недовольство соперником, системой, а то и самим казино. Ситуации были однотипны и всегда шли по классическому сценарию. Самые крупные споры заканчивались перестрелками или драками, и, в большинстве случаев, жертв было не избежать — как и использования причуд. Но данные в общей статистике были неплохи, а в соотношении с остальными видами преступлений ничтожно малы, поэтому государство не спешило бороться с этой проблемой. Около года назад их количество выросло почти в два раза. Внутри геройского Департамента пошел слух о новой банде, которая выкосила почти все подпольные организации за неуплату долгов — «Сагикори». Быстро поднявшись на финансовых махинациях, она прославилась тем, как филигранно оставляла своих клиентов без каких-либо юридических прав при свете дня и грубо забирала жизни тех, кто ей не подчинялся — ночью. Вникнуть в подробности у Кацуки особо не получалось — пока героев не информировали лично, узнать что-либо самому было практически невозможно. Буквально через пару дней слухи подтвердились — рано утром на севере Киото прогремел взрыв. Озвученной широкой общественности причиной стал поджог, но на самом деле следствие так и не разобралось, что это было. Кацуки и почти всю десятку топа экстренно отправили заниматься эвакуацией. Оказавшись на месте, он ужаснулся — вместо старого жилого района зияла огромная воронка, в глубину достигающая десятков метров. Все небо к тому моменту затянуло тучами, из которых вместо обещанного снега крупными хлопьями падал серый, почти черный пепел. Информации было ничтожно мало, свидетелей — еще меньше, поэтому ни на какие зацепки никто не рассчитывал. Полиция оказалась бессильна, криминалисты тоже, да и сам Кацуки, попытавшись разобраться в этом деле, потерпел неудачу, несмотря на хорошие знания в химии и оказанную лабораторией помощь. Колоссальным успехом «Сагикори» была обязана своему наемнику. Было известно, что этот человек обладал причудой подмены предметов местами. Деку капал Кацуки на мозги в течение недели обо всех ее плюсах, комбинациях использования в бою, всевозможных удобствах в быту, а также предположил приблизительные варианты, при которых никто не смог бы заподозрить компанию в преступлении. Иногда Кацуки казалось, что Деку нечем было заняться в свободное время. Ведущий на сцене неподалеку сделал небольшое объявление об очередной победе и поздравил некого Такаоши-сана с сорванным кушем. Кацуки ослабил галстук и, заметив нужный ему стол, двинулся к нему. В покер он играл хорошо, хоть и не мог пока называться лучшим. Это неприятно било по гордости всякий раз, когда воспоминания невольно всплывали в памяти. Отчасти Кацуки даже понимал местных дебоширов: после первого проигрыша было особенно неприятно, кулаки так и чесались набить морду ухмыляющемуся придурку рядом, но тот полез первым с неожиданным ударом по скуле, и тогда уже Кацуки в долгу не остался. С тех пор, как он поставил того придурка на место, вход в бар ему был закрыт. Дурацкая неприязнь к казино уже прошла, но осадок все равно остался. Кацуки только рассчитывал, что не растерял сноровку за два года вне игры. Игроки за столом — Кацуки насчитал четверых — успели пропустить по одному стакану. Один из них грубо подозвал официанта и что-то невнятно сказал, тыкая пальцами в меню. Кацуки мысленно прозвал его «горилла». Кацуки не упустил момент и дал совет, какой сорт вина оставляет наиболее приятное послевкусие — со всей ласковой любезностью, которую мог из себя выдавить. Половинчатый как-то сказал, что его вежливость это отличный вариант запугивания, и в комнате страха ему не было бы равных. У них было достаточно времени узнать все о частых гостях и их предпочтениях. Как и ожидалось, после последовала благодарность и предложение: «Не хотите присоединиться?» — и Кацуки вежливо согласился, не удержавшись от азартного оскала. Он неспешно отодвинул стул и оказался напротив пятого игрока, подошедшего сразу за ним. — Какие люди к нам пожаловали. Давно не виделись, Бакуго-сан! — голос человека звучал насмешливо. Прямо как шесть лет назад. Кацуки сжал челюсть и оторвался от рассматривания фишек. Светлые волосы были уложены гелем, глаза недобро сверкали. Рот растягивался в ядовитой усмешке. Кацуки заскрипел зубами. — Какого хрена ты тут забыл, Монома? — Я здесь частый гость. — Тот картинно обвел руками зал. — Развлекаюсь и отдыхаю. А вот тебя не ожидал тут увидеть. Кацуки не знал, как реагировать. На языки крутились вопросы, начиная с: «Какого черта начальство нам ничего не сказало?» и заканчивая: «Где ты взял такой идиотский костюм?». Никаких предупреждений или особых указаний перед заданием им выдано не было, и чертового Моному Кацуки точно никак не ожидал. Ситуация в любой момент могла выйти из-под контроля. Если Монома раскроет свой рот, то их всех вышвырнут отсюда с оторванными конечностями — в лучшем случае, и в виде неопознанной пыли — в худшем. Кацуки уже отметил про себя два пистолета, поблескивающих под бежевым пиджаком у сидевшего рядом лысого. Монома демонстративно медленно снял черный пиджак и непринужденно перекинул его через спинку стула. Кацуки поправил рукава, немного ослабив галстук, и сосредоточился на правилах. Молодой фриковатый парень монотонно объяснял, как проходит игра, словно никто из них не был с ней знаком. Кацуки успел расслабиться и вспомнить несколько уловок, которыми обычные игроки не владели. Здесь люди соревновались в ловкости рук и специализировались на обмане, поэтому честность он оставил еще на входе — не та была компания. После возникшей паузы мужчина с повязкой, сидящий через стол, о чем-то спросил Моному, незаметно указывая на Кацуки. Монома напрягся и вперился в него взглядом, очевидно раздумывая над ответом. Лысый и фрик тоже посмотрели на него. Воздух вокруг сгустился, звуки отошли на второй план. Кацуки казалось, что он слышит, как бьется его разогнавшееся сердце — ситуация становилась опасной. Монома нарочно долго молчал, наслаждаясь его положением, и Кацуки мысленно пообещал себе врезать по этой наглой роже, как только они со всем закончат. — Мы давно знакомы. — Монома выразительно пожал плечами. — Учились раньше в одной Академии. Он был таким вспыльчивым... потому что я постоянно выигрывал. Широко улыбнувшись, он театрально вздохнул и подмигнул, разводя руками. У Кацуки появилось желание свернуть ему голову — за откровенное вранье и просто так, для профилактики. Натренированный за годы самоконтроль дрогнул и треснул где-то посередине. «Ну, блять, держись», — только и мелькнуло в голове. Дальнейшие вопросы прервались раздачей дилера. Размер ставок был обговорен заранее, поэтому Монома безынтересно рассматривал запонку на галстуке. Кацуки обратил внимание на белые перчатки, подчеркивающие кисти и делающие его похожим на гребанного фокусника. Ему подходило — в цирке такому придурку было бы самое место. Атмосфера явно изменилась — в глазах заблестел азарт, губы тронули улыбки, все присутствующие немного расслабились. В том, что все, кроме него, и так знали друг о друге больше, чем требовала игра, Кацуки не сомневался. Он провел вспотевшей ладонью по волосам и сосредоточился. Первый раунд торгов и флоп прошли на удивление быстро. Воздух от напряжения едва не потрескивал, и Кацуки показалось, что он видел несколько искр — видимо, у кого-то за столом была причуда, как у пикачу. Молчание давило не хуже бетонной плиты. Стол словно оградили невидимым куполом, не пропускающим звуки снаружи. Кацуки переживал, что Моному внезапно накроет, как раньше, и тот проболтается о том, кто Кацуки такой — помогать им его наверняка никто не просил. Как только это вскроется, у Кацуки будет критически мало времени, чтобы взорвать всех вокруг и свалить. И чертова многомесячная операция точно кончится феерическим провалом. Второй круг торгов с третьей улицей длился дольше. Судя по серьезным лицам, мозги у всех кипели, у самого Кацуки не сходились выстроенные комбинации. Просчитывать приходилось на множество ходов вперед, от чего в висках начинали неприятно постукивать. Кацуки не собирался проигрывать так просто. Преступник еще не показал себя, возможно — Кацуки не хотел проверять это экспериментальным путем — он все-таки выяснил, что за ним ведется слежка и где-то поблизости шатаются герои. Дерьмо все-таки было неизбежно. Кацуки дернулся. Он только сейчас понял, что Монома не мог его узнать так просто — внешность же была другая. Как он это сделал, если действие причуды заканчивалось только через полчаса? Значит, Монома использовал чью-то способность, чтобы его увидеть. Кацуки судорожно напрягал память, силясь вспомнить, как он представился, но этот момент словно замазали в голове белой краской. Тупая оплошность, которая могла оставить его по уши в проблемах. Но пока никто не дергался — у него еще были шансы, которые он не собирался упускать. Монома вел себя необычно. Много молчал, изредка вставляя тихие замечания, и переговаривался с человеком позади него. Кацуки не упускал из виду руки игроков и тщательно следил за движениями, но концентрироваться на всех становилось все сложнее, приходилось прилагать усилия. Собравшиеся были чересчур расслаблены, и это напрягало не хуже истекающего времени. Выпав из реальности, Кацуки чуть не пропустил свой ход. Ривер пролетел незаметно. Активность за столом возросла, и игра пошла охотнее, приближаясь к ожидаемому финалу. Монома практически не касался стола ладонями. «Горилла» попросил второй стакан виски со льдом. У того, с повязкой — Химицу-сана, как его называл дилер, — виртуозно получалось капать Кацуки на нервы. Своим единственным глазом он пялился на него в открытую всю игру, ни разу так ничего и не спросив. Просто безэмоционально наблюдал, сохраняя каменное выражение на лице. Как будто уже успел залезть к нему в голову и все про него знал — особенно самое сокровенное. Что-то похожее Кацуки уже где-то видел, и этот мужик его иррационально бесил. Руки у Кацуки мелко подрагивали. Он закусил губу — последние торги не ограничивались «мелкими» ставками. По его меркам поставленного было уже слишком много, но то, что предложили сейчас, вообще не вписывалось в мерки адекватных людей — и в их бюджет в случае провала. Оппоненты один за другим начали вскрываться. Первым оказался одноглазый. У него был стрит. Кацуки непроизвольно задержал дыхание. Дурацкая привычка, сохранившаяся еще со времен первых игр. У «гориллы» оказался фулхаус. Странно, но результаты не особо впечатляли. Среди игроков были явно не легкомысленные новички, по ходу игры Кацуки отмечал комбинации и их уровни — они определенно выходили за рамки начинающих. Выглядело так, будто им всем разом подменили масти. Видимо, Кацуки чертовски правильно выбрал место — интуиция его не подвела. Он выложил свое каре и осмотрел стол. На секунду ему показалось, что лежащий рядом валет ему игриво подмигнул, и Кацуки рассеянно моргнул. Флэш, появившийся на столе после, уже совсем не напрягал. Остался один Монома. — Мне так жаль, что все закончилось. С вами было приятно играть, господа. — Он натянуто улыбнулся, чересчур сильно растягивая губы. — Но, кажется, сегодня ни один из вас не будет праздновать победу, и... Лысый перебил его низким басовитым голосом: — Не трепи языком, вскрывайся. Монома резко замолчал, клацнув зубами. Его лицо приобрело надменное выражение, которое в следующее мгновение сменилось на разочарованное. Казалось, Монома менял эмоции так же непринужденно, как и причуды. Кацуки наблюдал за представлением, и его уверенность в догадках росла. Монома подпер подбородок ладонью и хищно улыбнулся. А затем опустил на стол свою комбинацию. Кацуки точно помнил, что у него должны были быть другие масти, значительно отличавшиеся от тех, что сейчас лежали перед игроками. — Стрит флэш становится победителем, — сухо произнес фрик. — Желаете сыграть еще партию или забрать выигрыш? Кацуки не верил своим глазам. Колода была новой — из-за риска подмены ее вскрыли прямо перед игрой. Он знал ее наизусть — успел выучить за несколько лет — и у Мономы получался максимум фулхаус. Мозг давно выдал правильный ответ, но теперь Кацуки был твердо в нем уверен. Вороватый засранец всех обманывал — но зачем? Монома громко рассмеялся, и за столом сразу стало очень тихо. Все взгляды обратились к нему, одноглазый незаметно убрал руку под пиджак. Кацуки наклонил голову и уставился на манерного придурка, удерживаясь от того, чтобы оттащить его куда-нибудь в угол и врезать прямо сейчас. И плевать, что стол был слишком широким — вокруг сидели одни вооруженные преступники, а тот очевидно провоцировал их на драку. Подцепив ногтем пиковый туз, Кацуки поднес его к глазам. Долго рассматривал, перебирая между пальцами, и проводил по острым ребрам, как привороженный. А затем резко подорвал, крепко сжимая пепел в кулаке. Встал, чуть не опрокинув со злости стул, обошел стол по кругу и надавил на плечо Мономы, намекая, чтобы тот встал. Коротко извинился, что следующую партию они пропустят — таким тоном, что у сидящих не возникло к нему вопросов. Про выигрыш он предусмотрительно не уточнил — Монома наворотил достаточно для того, чтобы ему ничего не досталось. Под любопытные взгляды они покинули зал. В коридоре свет был приглушен, и на удачу Кацуки не было ни души. Он пихнул Моному к стене, угрожающе демонстрируя взрывы на ладонях. Здравый смысл не давал подорвать его к чертям, хотя очень хотелось. — Что за хрень тут творится? — Кацуки грозно толкнул Моному в грудь, чуть подпаливая рубашку. Пиджак тот забыл на стуле, а кожи касаться не стоило — мало ли что еще прятал в рукаве этот ублюдок. — Из-за тебя... — Ты меня в чем-то обвиняешь? — Монома выразительно поднял брови. — Бакуго, я был занят. Не представляю, что тебе такого срочного понадобилось здесь, но я просто выполнял свою работу. В отличие от тебя. — Работал? В одиночку? — Кацуки сглотнул и приложил пальцы к переносице. — Проехали, на все ответишь перед главными. Как ты, черт возьми, меня узнал? Монома нервно прикрыл рот ладонью — уже без перчатки — и хмыкнул. Кацуки понахватался привычек от половинчатого, прислушался к внутреннему компасу и хрен знает к какому Будде и заставил себя засунуть язык задницу. Ждать он не любил, но проигрывать не любил еще больше. Особенно когда ответы были буквально перед ним — нужно было только дождаться, когда Мономе надоест паясничать. — Великий и неповторимый не смог понять, что случилось? Какая досада, я был о тебе лучшего мнения, — голос звучал ехидно. Из него жирными каплями сочился яд. — Тебе стоит подумать над этим самостоятельно. И вообще, я не думал, что профессиональные герои ходят по таким, — Монома усмехнулся, — местам. Я не в счет, конечно, мне можно. — Мы ведем расследование. — Кацуки сделал шаг ближе. — Вели, пока кто-то все не испортил. Где оригинал, Монома? — Это мое дело, ясно? — поднял брови Монома. — Выследить Хикана было непросто, ты хоть понимаешь, сколько времени у меня на это ушло? Втереться в доверие к здешним шишкам тоже было сложно. Из-за твоего темперамента мне, возможно, придется начинать все заново. Между прочим... — Монома оперся спиной на стену и глубоко вдохнул. — На это задание у меня ушло больше двух месяцев. Но пришел герой номер два и все испортил. Спасибо, Бакуго. Кацуки снова захотелось врезать ему — уже дважды за последние полчаса. В прослушку через глушилки прорезался звонкий голос черноглазой: «Бакуго, время. Тут потасовка, всех выгоняют. Торопитесь на выход». Кацуки посчитал от десяти до одного и медленно выдохнул, успокаиваясь. Ощущение шаткого контроля ситуации бодрило и придавало немного уверенности. — Твое дело, говоришь? Хорошо, тогда мы не будем мешать, — усмехнулся Кацуки и насильно всунул пепел от сгоревшего туза в ладонь Мономы. — В следующий раз на месте него будет твоя рожа, если не предупредишь Департамент. Если ты, конечно, считаешь, что сам справишься. Монома вспыхнул и поджал губы, прищуривая голубые глаза. Кацуки отпустил его рубашку, развернулся и направился к запасному выходу. В принципе, большего ему было и не нужно — имя преступника уже стоило зацепки, с остальным разберутся детективы полиции, а Монома теперь был обеспечен проблемами по самые гланды. — История, конечно, интересная, но когда ты собираешься сообщить в Департамент, что имеешь с этого деньги? — добавил Кацуки, притормаживая, и фыркнул: — Не забудь заплатить налоги и написать отчет, ублюдок. Монома не ответил, и Кацуки отсалютовал ему рукой, не оборачиваясь. Пиджак наконец-то можно было расстегнуть. Звук каблуков заглушил последние ноты музыки. Скрываясь в темноте коридора, Кацуки ничуть не сомневался, что Монома пялится ему вслед.