Стань моей звездой

Дрим часто переживала один и тот же сон после того, как Кошмар сжег Древо, не оставив после себя ни одного золотого яблока. Это воспоминание слишком прочно запечатлелось в сознании, чтобы его можно выкинуть из головы. Однако оно стало трагической поэмой на пергаменте судьбы. Её брат просто отвернулся в тот злополучный момент, когда начались хаос и агония. На жителей Дримтейла напали теневые монстры негатива, и мечты и надежды умерли вместе с их телами. Смерть царила повсюду, а пламя пожирало жизнь. Разве мог кто-то знать, что история обернется именно так? Если бы хранительница Позитива и юная принцесса перед роковой катастрофой заранее почувствовала неладное, возможно, подданным удалось бы избежать столь ужасного исхода. Тонкие изящные пальцы дрожали и сжимали сплетенные цветочные венки, а на смену некогда беззаботной улыбке пришла гримаса глубокого потрясения и растерянности. Страх парализовал белокурую девушку. Как она могла допустить подобное? Королевство погибало, а близнец не выходил на ментальную связь. Она чувствовала себя беспомощно потерянной без любимого брата рядом. Кроме того, её предали. Нет, близнец точно не мог вот так просто оставить сестренку одну. Ведь они всегда шли рука об руку. Они родились из одного Древа, у них было все общее, даже помыслы. Зачем же теперь принц отказался от той, кто больше всего в нем нуждался? Почему Найти стал монстром и разрушил их общий дом и народ? Ради чего? Мести? Несправедливости? Увы, вопроса на этот ответ Дрим не получила даже спустя годы. А вот переживать заново прошлое довелось не раз. И эта ночь не являлась исключением. Сновидица проснулась, тяжело дыша, словно кто-то ударил в живот. Перед взором до сих пор стояла слепая тьма, а уши настороженно прислушивались к чужому дыханию. Повернувшись лицом к спящему мужчине, девушка осторожно ощупала лицо Кросса и поняла, что находится в безопасности рядом со своим новым лучиком надежды. Вчерашний поцелуй до сих пор ощущался на впалых устах, а тело переполняло блаженство. Принцесса радовалась, что нашла способ спастись от вечного одиночества. Однако сердце щемило от тоски по своему близнецу. Ну что можно предпринять? Ничего, кроме как вступить с братом в неравную схватку за будущее всей Мультивселенной и безопасность теперь уже собственного бойфренда, покинувшего своего бывшего босса. Но Дрим понимала, что живой уйти скорее всего не удастся. Кошмар питается негативом, который гораздо сильнее боли, чем счастья и надежды, которые являются единственным источником её силы. Если хранительница Позитива исчезнет, обречены окажутся абсолютно все миры. — Эй, ты проснулась, — казалось, Кросс прочитал её мысли. Судя по шуршанию и зевку, она разбудила его. Впрочем, страж не выдавал дискомфорта, а, наоборот, мягко коснулся кончика носа с неожиданной нежностью, словно пытаясь подбодрить. — Довольно рано для тебя. Похоже, что-то тревожит твою душу? — Прости, я снова грежу. Не в моих интересах было как-либо причинить тебе неудобство, — Дрим застенчиво улыбнулась и покраснела. Ласки и влюбленность являлись новой территорией для порождения Позитива в хрупкой людской оболочке. Дружбу и верность она познала сначала благодаря Инк, а затем Блуберри напомнила себя молодую много-много лет назад. Друзья стали огромным двигателем амбиций и желаний. Даже если грезы других давали вкусить чужую безмятежность и радость, это не означало позволить собственному эго забыться. Повернув голову в сторону Кросса, девушка представила, как серые глаза, столь похожие на серебро, внимательно изучают малейшее движение фигуры. Как растрепаны и небрежны платиновые пряди из-за сучков дерева, под которым они спали. Одежду наемника сложно припомнить, ведь из-за яда Рапируса: то ли черная водолазка с элементами скрещенных белых крестов на поясе длинных бежевых штанов с причудливым узором и темных сапогов. А еще метка на правой руке, похожая на ветвь дерева с плодом. Дрим припоминала, что в их Мультивселенной существовало бесконечное количество альтернативных версий, но некоторые индивидуумы, потерявшие родные миры и являющиеся порождениями некой загадочной силы, обрели возможность связываться с жителями других миров и вербовать в свою команду, разделяя что-то вроде коллективного разума. Уровень связи и могущества зависел непосредственно от того, кто ставил метку и выставлял свои условия присоединения во фракцию. Инк и Найтмер являются ярчайшим примером на памяти Дрим, но вот какие условия нужны для проворачивания подобного трюка, неизвестно. Возможно, это либо приобретенная особенность, либо же приобретенная техника, знание о которой давно утеряно с течением времени и смертью большинства миров. Одинокий дуб по-прежнему гордо и вызывающе возвышался, его длинные голые ветви были устремлены в небо. Ветер усиливался, словно близилась стужа, и земля была усеяна опавшими листьями, их сухая шелуха шуршала у корней деревьев. В отличие от Древа принцессы, которое было яблоней с золотисто-черными яблоками и являлось Матерью, это дерево ощущалось как одинокий Отец. Трава вокруг выглядела пышной и зеленой, хотя по ощущениям вскоре и этот молчаливый гигант исчезнет вместе с зимой. Мысленно Дрим почти ощущала грядущий дождь, чувствовала, как влага покрывает почву и кору, делая все таким чистым и мирным, как будто пыталась уснуть вечным сном. Страшно боялась, как бы и её защитника не постигла та же участь. Нет, впредь такое исключено. Как хранительница Позитива она восстановит гармонию со своей второй половинкой. Вдвоем. «Даже если это всего лишь маленький кусочек счастья». — Не жмурься. А то морщины появятся, — шуточно произнес страж, ногтем проведя сначала возле уголков женских век, а затем по золотой диадеме и чувствуя гладкость металла. — Хватит с тебя уже испытаний на прочность. В ответ принцесса издала нервный смешок и отдернула левую руку парня от своей головы, располагая её ближе к груди. Золотое свечение усилилось, и сквозь кожу возможно было даже разглядеть очертания чего-то небольшого, но теплого, словно раскаленной звезды. Старость - не то, что грозило в любом случае. А вечная молодость и красота, хоть и являются приятным бонусом, не утешает в данный момент. — Морщины не такая-уж большая цена. Главное, чтобы ты остался цел. И был счастлив, — сказала она. Впрочем, бывшего наемника это не впечатлило. — Дрим, ради света всего сущего, пожалуйста, не закрывайся от меня, — Кросс обеспокоенно нахмурился. — Я рад, что мы с тобой разрешили наши неточности и недосказанности. Правда. Я боялся больше всего, что ты по-прежнему держишь на меня обиду. — Не держу, — поспешно заверила та, томно выдыхая. Каждый вздох и выдох сопровождался нервным поглаживанием пальцев партнера, словно хранительница пыталась утешить в первую очередь спутника, а не себя. — Это из-за кошмара, да? Что расстроило мою принцессу? — Он опалил дыханием видимо на взводе Дрим и оставил легкий поцелуй на висках. Результат не заставил ждать - она ойкнула и тут же почувствовала бабочек в животе. — Мне больно видеть тебя такой. «Мою». До недавних пор ей никогда не доводилось слышать столь ценного обращения. Чувство собственности оказалось чем-то новым для хранительницы Позитива, у которой никогда не было возможности даже подумать о партнере, не говоря уже о том, чтобы испытать с кем-то такие сильные эмоции. Забавно, правда? Дрим всегда использовала жезл, чтобы сделать всех вокруг счастливыми. Это главная причина, по которой она вообще появилась в первую очередь. Инк сказала ей, что Создатели могут выкинуть кого-то из головы, и эта личность может стать забытой. Она очень молилась, чтобы не утратить память. Или лишиться способностей. Страх перестать помогать и поддерживать позитивный настрой. — Мне просто приснился кошмар, — объяснила Дрим. — Просто старые воспоминания. Знаешь, эти образы и очертания из прошлого? Мне казалось, что с годами я наконец-то перестану их видеть. Но вместо покоя я вижу лишь повтор одного и того же события. Вероятно, слова хранительницы пробудили знакомое чувство в груди Кросса, и он слегка присел и оперся позвоночником о твердую шершавую поверхность. Повеяло запахом трухи, и раздался глухой удар. Птицы испугались и возмущенным писком тут же взмыли вверх, оставив перья медленно осесть. Принцесса робко отвернулась и чихнула. «Ему так больно. Я чувствую печаль и сожаление, бурлящие и грозящие вырваться наружу». Спустя секунды волны напряжения спали, и голос Кросса зазвучал более подавленно. — Да, ты права. Память - это проклятие и благословение. — Твоя рука, — девушка было потянулась ближе к стражу, но он лишь отстранился и часто задышал. Что-то закапало вниз, и Дрим могла поклясться, она могла учуять запах крови. — Пустяк, — с одышкой пробормотал он. — Как твое самочувствие? Ты накануне выпила последнее зелье, что оставалось у нас в запасе. Неужели не помогло совсем? Принцесса покачала головой с горечью. — Кромешная тьма, — Звездный посох отозвался на зов хозяйки, однако его лучезарный свет по-прежнему недостижим. — Мы уже все перепробовали. Воин знал, насколько чувствительна его возлюбленная, и решил промолчать. Их путь был тяжелым, и преграды, стоявшие на их пути, казались непреодолимыми. Но они были готовы сражаться до конца, потому что любовь и надежда, которые они разделяли, были сильнее любых испытаний, брошенных на них судьбой. В тишине, на фоне шороха леса и далекого пения ветра, они вместе походили на два сбившихся с курса светила. — Ты упомянула, что видела меня во сне и что у меня аура, как у твоего брата. И что-то о тени и лилиях. Это как-то связано? — вдруг поднял тему Кросс и Дрим тоже вспомнила свои бормотания перед сном. Ой, как же неловко вышло. — Лилии являются любимыми цветами Найти. В королевском саду в Дримтейле, помимо Дерева, были целые поля этих цветов. А ещё ромашки и золотые пионы. Дрим изменила жезл в цельную трость и привстала. Отряхнувшись и оперевшись, прикусила нижнюю губу и пыталась вспомнить больше деталей. Пришлось собирать туманные образы по кусочкам. — Да, я помню, — проговорила она наконец, — В моем сне было много лилий, они окружали меня. И... Я видела какую-то тень, но не могу разобрать, что это было. По коже её спутника пробежала дрожь. Похоже, Повелитель Кошмаров уже догадывался о точных координатах и скоро либо придет собственной персоной либо пошлет своих прихвостностей. И что-то подсказывало, что с бывшими коллегами Кросса он не горел желанием встретиться. — Проклятье, — Он выругался и зашипел как раненый кот. Самоуверенность утекала как песок. И эта чертова метка так невовремя принялась кровоточить вместе с черной жидкостью, которую нанес его бывший босс. Нарушенный уговор упорно напоминал об угрозе. — Ну, если мы уже заговорили о грезах, то ты обязана знать, что и у меня было странное видение, причем уже несколько ночей, — Кросс решил продолжить. — Что ты заблудишься. Так что не вздумай гулять одна, ладно? — Ладно, ладно, — Дрим замялась, понимая, что с ней нянчатся. С другой стороны, рассчитывать было не на кого, кроме Кросса. Она должна была найти способ победить близнеца, причем быстро. Но как? — Ну, я не из тех, кто уклоняется от приключений. Может быть, мы с тобой вместе найдем способ победить. Из нас получится неплохая команда, не так ли? — улыбнувшись, хранительница слегка подтолкнула парня плечом. Пусть рядом нет Инк и Блуберри, однако в данный момент уныние никого не спасет. Кросс поначалу удивился, впрочем, заразился позитивным настроем и ухмыльнулся. — Воу, вот-так быстро, принцесса? Не то чтобы я против сражаться с тобой плечом к плечу. Бросать вызов судьбе мне не впервой. Так что если негатив против тебя, то я готов покончить с этим беспорядком. Мне больше ничего не остается. Дуэт так дуэт. Дрим притянула своего спутника за воротник и погрузилась в страстный поцелуй. Отдаваясь без остатка, она впервые опьянела от отчаяния. Кросс почувствовал всплеск адреналина, когда ответил на поцелуй, их губы двигались идеально синхронно. Ладони, до сих пор сжимающие слегка жесткую материю, переместились ближе к его щеке, а кончики пальцев прочертили контур подбородка. Кожа партнера отличалась гладкостью и прохладой, резко контрастируя с жаром, который, казалось, излучало её прикосновение. Она тихонько застонала ему в рот, чувствуя, как по позвоночнику пробежала дрожь от осознания того, что именно она была инициатором этой близости. Сердце Дрим бешено колотилось по мере того, как она становилась более уверенной в своих действиях, исследуя глубины их связи. Она обвила руками шею Кросса, притягивая его еще ближе, и два тела оказались вровень друг с другом. Он обхватил её бёдра и притянул хранительницу ещё ближе, как будто не мог насытиться сполна. Этот порыв становился глубже, настойчивее, безысходнее. Дрим чувствовала, что начинает терять контроль над собой, поддаваться непреодолимому желанию, которое так долго разгоралось изнутри. Со стоном капитуляции она слегка отстранилась, сглотнула и представила образ ярче. Бездна без звезд. Холодный жемчуг. Кончиками пальцев Дрим прочертила круги по спине Кросса, ощущая рельефные мышцы. Жесткие тренировки и активный образ жизни стража отражались в ощутимых шрамах. Кросс зарычал, уткнувшись в тонкую ключицу, и обхватил грудь через платье, позволяя одеянию слегка лениво сползти и обнажить плоть. Он застонал, почувствовав, как затвердели её ареолы, и, наклонившись, взял один из них в рот, нежно втягивая. Дрим вскрикнула, откинула голову назад, запутавшись пальцами в его коротких прядях. Каждое движение подстегивало другое, каждое прикосновение, каждый вздох, каждый шёпот усиливали нарастающее напряжение. Скользя вместе в унисон. Сущность самого счастья слилась в одну каплю. Влага на языке, тепло по венам. Восхитительный нектар. Ни одна весна не обходится без зимы. Реальность всегда дополняет мечту. Страсть дополняет азарт. С приходом весны возрождается чувство надежды и бодрости, но без контраста с суровой красотой и суровыми уроками зимы было бы трудно по-настоящему оценить весь спектр естественных смен времен года. Как мечта без реальности была бы не более чем мимолетной фантазией, так и страсть без риска была бы пустым чувством. Взаимодействие между лютым холодом зимы и согревающими лучами весеннего солнца создает танец контрастов, каждый из которых влияет на другой и усиливает его. Именно этот танец дает возможность понять, какова истинная суть сопротивляемости, адаптации и ценности каждого мгновения. Для сновидца разделение между сном и реальностью невозможно: они неразрывно связаны, как нити гобелена в единое, захватывающее дух произведение искусства. Холодный воздух кусает их пальцы рук и ног, напоминая о суровой реальности, что зима еще далеко не закончилась. Но под снежным покровом земля уже колышется, готовясь к возрождению, которое принесет весна. Сновидец находит утешение в этом знании, ведь он тоже готов принять вызовы и радости, которые ожидают его в новом сезоне. Подобно цветочному бутону, пытающемуся вырваться из ледяной тюрьмы. Он провел её к вершинам звёзд.

***

Кошмары страшны из-за внутреннего бессилия, которое каждый взрослый пытается подавить, но подсознание дает понять, что этот страх присутствует всегда. Кросс, как никто другой, ощутил на себе, что такое зацикливаться на одном роковом моменте, который навсегда изменил его - его молодость. Другое имя, другая роль. Бремя старшего брата, равнодушного отца и воспитание младшего брата как единственной опоры. Отношение наставников и родителя к мальчику как к инструменту, с помощью которого можно добиться карьерного роста и заставить стать королевским гвардейцем. Временные друзья и нелюбимая работа, которая отнимала все силы и энергию. А потом каждый шаг его жизни пошел под откос. Отец исчез во время очередного эксперимента, младший брат отдалился и погрузился в работу, а знакомые постепенно исключались из круга общения. Кросс не понимал, почему у окружающих складывалось куда лучше и успешнее, нежели у него. Да, иногда юноша не отличался упорством и справлялся с заданиями только благодаря своей смекалке, но это случалось не так уж часто. Кросс стал завидовать счастливчикам и искренне верил, что справедливость - удел слабых. Тогда он и понятия не имел, как быстро угас его родной мир. Стоя среди обломков замка, бывший королевский страж пребывал в состоянии разбитости и безумия. На его глазах погибло множество жителей и монстров, в том числе его правители, друзья и... брат. Найтмер появился из ниоткуда, и ошеломленный парень запомнил лишь очертания человеческого тела с черными щупальцами и диадемой на голове. Он представился принцем и предложил Кроссу новое имя, место, где можно остановиться, и причину не сдаваться. В то время пока не принялся паразитировать на внутренней ненависти будущего наемника. В этот момент Кросс почувствовал себя меньше, чем когда-либо прежде, но в то же время нужным. Когда Кошмар заговорил о других мирах и возможности искупления, Кросс кивнул в знак согласия. Да, он пойдет за этой сущностью, этим воплощением боли на край вселенной, если это означает, что он сможет заставить страдать тех, кто причинил ему боль. Он станет тем, кем Повелитель Кошмаров захочет его сделать, ведь ему больше нечего терять. Кросс. Тот, кто принял разрушительную сторону и вычеркнул былое. Оба мужчины заключили пакт на крови и Кросс получил темную метку на правой руке, поклявшись в верности своему лидеру. А потом встретил других сошедших с ума сломанных душ - Киллер, Даст, Хоррор. И потом рядышком затесался Эррор. Кросс не был близок ни с Киллером, ни с Дастом, ни с Хоррором, ни с Эррором. В большей степени они были похожи на тех, кто был вынужден жить в замке разрушенного мира Дримтейла из-за общего желания, но без какой-либо связи. Да и не было в ней особой нужды. Три года неослабевающей жестокости. И вдруг тот судьбоносный разговор в тронном зале Найтмера с Дастом, Хоррором и Киллером о том, что эти трое доставили в замок раненую девушку с красивыми длинными волосами, напоминающими цвет пшеницы. По поручению Киллера Кросс должен опекать пленницу и поить её зельями для восстановления зрения от яда альтернативной версии его брата. Постоянно навещая девушку в холодной тюрьме, он проникался к пленнице. А потом Дрим раскрывает свою личность в качестве хранительницу Позитива и сестры-близнеца Найтмера. Наемника предупреждали, что близость с самим порождением Позитива пагубно скажется на его эмоциях, но Кросс не успел опомниться, как влюбился. И сбежал со слепой принцессой на руках, предав босса и позволив своей заклятой сопернице Инк и её команде пробраться в его замок. Но предательство оказалось непростительным. И теперь, в бегах и в закрытом мире, метка кровоточила и болела. И Кросс знал, что испытывать любые сильные негативные эмоции - это палка о двух концах, иначе тиран быстро найдет его. Он не мог позволить Найтмеру причинить вред Дрим. Не после того, как она стала его новым светом. Поэтому страж осознал, что провалился в дремоту и в этот раз спустя долгое время его посетила не Дрим, а принц. — Ты дурак, — прошипел Найтмер. — Ты действительно думал, что сможешь от меня убежать? Кросс стоял на своем, встретив взгляд своего бывшего босса. — Я больше не твоя пешка, — сказал он, его голос был ровным, несмотря на царившее в нем смятение. — Теперь я сам выбираю свой путь, и он не предполагает служения по твоей извращенной прихоти. Повелитель Кошмаров мрачно усмехнулся. — Ах, Кросс. Всегда такой упрямый. Любовь, если ты настаиваешь на ней, действительно, задурила тебе голову. Но позвольте спросить, как долго, по-вашему, моя сестра сможет поддерживать Позитив и быть его хранительницей? Яд повредил её смертную оболочку, а ты лишил духовной чистоты. Страж заметно встревожился. Он не хотел, чтобы противник узнал о ночи страсти. — Я не понимаю, о чем ты говоришь! — прорычал Кросс. — Да неужели? Не ври хотя бы себе. Твоя сущность давно потеряна и развращена злобой, что даже моя дорогая сестра не в состоянии очистить. Но я готов дать тебе шанс искупить свою вину. Отдай мне мою Звёздочку, и я сохраню тебе жизнь. Ты сможешь вернуться к роли моего самого доверенного лица. — Принц шагнул ближе, нависнув над бывшим наемником. — Я не даю вторых шансов дважды, так что подумай хорошенько. Сердце Кросса учащенно забилось при упоминании Дрим в таком контексте. Неизвестно, кто скрывается за всей этой тьмой и слизью, но единственного члена семьи, которую принцесса хочет спасти, его уже давно нет. Найтмер не достоин владеть столь сокрушительной силой и быть ответственным за Негатив. — Я не позволю тебе и пальцем тронуть её, — короткий шлепок отказа от взаимного рукопожатия раздается в закромах разума. — Я сражусь с тобой всем, что у меня есть. — Мм, неверный ответ. — Вспышкой мрака Повелитель Кошмаров исчез, оставив Кросса одного в пустоте. Взор потемнел, и на мгновение страж был уверен, что принц собирается напасть со спины. Но затем наваждение словно дрогнуло и рассеялось, растворившись в тени. Предстал перед Найтмером и остался жив - вот это да. По крайней мере, пока. Кросс очнулся и вытер выступивший пот. Он огляделся, но, к своему ужасу, не обнаружил рядом с собой возлюбленной после пробуждения. Парень с ужасом наблюдал, как непривычно дрожат его конечности. Он просил Дрим не ходить в лес одной. Особенно с учетом её состояния. Его пушистая куртка лежала на траве неподалеку. Это напрягло интуицию Кросса. Способность видеть сны и испытывать положительные эмоции сделала Дрима идеальным партнером для него. — Дрим? — окликнул Кросс девушку, его голос был хриплым от волнения. — Дрим, где ты? Кросс заставил себя успокоиться и сосредоточиться на выполнении поставленной задачи. Он быстро оделся и прихватил сумку, покинув место отдыха. Вокруг висел туман и чувство тревоги, и он не мог избавиться от ощущения, что что-то не так. По пути он внимательно прислушивался к звукам, которые могли бы указать на присутствие хранительницы Позитива. Тишина была почти осязаемой, как будто мир выдохнул и теперь задерживает дыхание. Плотное одеяло дымки окутывало землю, простираясь до самого взора. Не было видно ни одного животного, и ни один звук не нарушал жуткую тишину. Даже ветер, казалось, утих, оставив все вокруг покрытым слоем бесплотного спокойствия. Спустя пару минут ходьбы и поиска хранительницы, увидел фигуру, стоящую вдалеке, повернутую спиной. Он не стал приближаться, а просто остановился на месте. С такого расстояния он не мог разглядеть фигуру, но в голове роились мысли о том, что же это такое. Зверь ли это? Человек? Монстр? Призрак? Отсутствие звуков, движения и жизни в этом месте только усиливало его паранойю. Присмотревшись, он заметил, что это все те же знакомые длинные золотистые волосы, покрывающие ее светлую кожу и позвоночник. Дыхание Дрим было медленным и ровным, словно та не замечала окружающего. Необходимо окликнуть девушку и просто поговорить. Вместе вернуться в безопасное место. У них не осталось времени, прежде чем теневые существа найдут их обоих. — Дрим? — Кросс позвал шепотом, как будто хотел произвести как можно меньше шума. Как же ему не хочется терять очередного любимого человека. Пусть она не убегает прочь из-за его присутствия, из-за его подавленного ужаса. Он осознавал, что сможет защитить свою возлюбленную, если она только доверится ему. — Зачем ты пришел? Я хочу побыть одна. Без тебя. — Раздражение с примесью разочарования смешалось в некогда спокойной манере речи спутницы. — Я же говорил тебе не гулять одной без меня. И поэтому мне важно постоянно присутствовать поблизости. На случай, если я тебе понадоблюсь. — осторожно приближаясь к принцессе, выпалил бывший наемник. — Понадобишься? Ты нестабилен. Забрав множество невинных жизней и после стольких лет причиняя боль другим, ты думаешь, что я буду чувствовать себя в безопасности подле тебя? До чего же эгоистично звучит это утверждение. Вот оно. Слова, поразившие до глубины души. Слова, способные сокрушить и раздавить. Слова, способные разорвать его сердце в клочья и превратить любовь, которую парень испытывал, в страдания и муки. Но Кросс взял волю в кулак. Обида - это проявление незрелости, а он давно уже не тот юнец, действующий только по указке эмоций. — Я совершил много ужасных поступков. Я причинил много боли и потерь. Я никогда не верну все вспять, и я пытался искупить ошибки. С моей стороны глупо верить, что ты чувствуешь себя в полной безопасности в моем присутствии. Я прошу прощения. — Почему? Твои извинения не сгладят последствий твоих действий. С твоей стороны такая реакция выглядит как защита от ответственности. Неужели ты ждешь прощения просто так? — Она медленно приблизилась. Совесть грызла с каждым вдохом и выдохом. — Извинения и вправду ничего не изменят, впрочем, что остается делать? Я никогда не смогу исправить то, что натворил. Как искупить вину? Я не пытаюсь тебя обмануть или уличить, Дрим, клянусь. Кросс посмотрел на свои руки. Они не были окровавлены, нет. Но сказанное задело за живое. Кровь его жертв осквернила его душу. Он твердо понимал в глубине души. Парень замер и посмотрел на нее сверху вниз. Как она прислонилась к нему. Для многих людей это был интимный жест, но Кросс не мог понять, о чем идет речь. Он не мог разглядеть истину за её словами. Была ли это уловка, как и много раз до этого? Или она наконец-то начала подпускать его к себе? — Как? Как я могу исправить свои ошибки? — вздохнул страж. — Просто исчезнув. — Она толкнула его, но вместо того, чтобы упасть, Кросс погрузился в темную, липкую слизь. Не в силах стряхнуть её с себя или вытряхнуть. Его ноги не чувствовали опоры. Он с тревогой взглянул в лицо своей возлюбленной, но вместо пелены слепоты в златых глазах он увидел лишь безразличие. Он чувствовал себя так, словно тонет, словно тьма пыталась затянуть его в себя, проглотить целиком. — Ни в одном мире ты не обретешь покоя.