***
Читая очередную статью про парня в маске, он тревожно потирал подбородок. Безусловно, Джим рад, что улицы стали безопаснее, хотя и не благодаря полиции. Ныне он находился в неблагоприятном положении: с одной стороны закон, с другой – правильный выбор. Закон приказывал посадить "друга" за решетку, а правильный выбор шепчет, что хорошему парню следует продолжать бродить по небоскребам и спасать этот город. В прошлый раз он выбрал закон и отправил Освальда в тюрьму, а Нигму – в психушку. Да, вместе они стояли бок обок в войне за Готэм, но ведь они преступники, не так ли? Но для закона Летучая мышь такой же смутьян, что и все остальные. Закон для всех равен и исключений быть не должно. Как и для самого Гордона когда-то. - Довольно сегодня новостей, - сделала замечание Ли, выхватив газетенку из руки мужа, - у нас выходной, милый! Или ты забыл? Она поставила перед ним завтрак и Гордон послушно принялся за трапезу. Рядом сидела его обожаемая дочь и жадно доедала бекон. Джим весьма поражен, что у Барбары Ли после ее похищения не было депрессии, ведь это тяжёлая травма, даже для взрослого человека. "Она сильная девочка", - подумал комиссар, - "как и ее матери". Без сомнения он гордился ею. И карал себя за то, что произошло. Корил себя, что не он поехал за дочерью или Ли, а именно Барбара. Малая доля вины угнетала и его. Сдалось же этой женщине заезжать за оружием в старый клуб! Нужно было укрыться, переждать, кто же знал. Джеремайя (как там его сейчас зовут) и Экко сумели проследить за мисс Кин, будто бы планировали, наблюдали за ними все десять лет. Поэтому Гордон приказал забрать дочь из дома и ехать в безопасное место, где их никто не обнаружит. И вот как повернулось. Но Бабс сильная и опасная женщина, как львица, готовая перегрызть горло любому, кто посмеет обидеть ее потомство. Раз она не справилась, возможно, не осилил бы такую засаду никто. Что уж таить, Джеймс до сих пор остерегается грозную барышню. Пускай, она не столь безумна, что была раньше, но гневить не хватало никому духу. Ли присоединилась к ним после небольшой уборки на кухне. Она не выносила беспорядка и старалась как можно чаще следить за дисциплиной в доме. Наконец-то все семейство в сборе. Только они втроем. Нет, миссис Гордон не против кампании Барбары, но все же милая Лесли ощущает себя не в своей тарелке рядом с Кин. Причиной тому кажется столь смешной, как и простой - ревность. Именно! Она до гроба любит малышку и делить материнские чувства с ее родной матерью, увы, тяжело. Даже для Ли. - Не торопись, кнопка, - обратился Гордон к дочери, улыбаясь. Его взор мельком перевелся с Барбары Ли на возлюбленную. На что, она одарила мужа очаровательной улыбкой. Настоящая американская счастливая семья. Прям как в фильмах. Жаль, что счастье длится не вечно. Сытный завтрак потревожил телефонный звонок. Супруги настороженно покосились на мобильное устройство: - Сегодня у нас выходной, - напомнила Ли. - Да, верно, ты права, - Джим подчинился воле любимой, но внутри все закипело от любопытства. Он приложил усилия, чтобы не подавать виду, но Лесли сразу его раскусила. Это было предсказуемо. Она понимала, что работа для Гордона всегда будет неотъемлемой частью его жизни, а без нее он опустошится. Ли опечалено вздохнула, посоветовав ответить на звонок. - Спасибо, милая. Комиссар поблагодарил красавицу-жену и выскочил из-за стола. Джеймс вышел в другую комнату, нажав на кнопку. Это оказался Буллок. - Да, - коротко дал ответ Джим. Напарник объяснил ему ситуацию произошедшего и тот нахмурил брови, - Хорошо, скоро буду. Когда он вернулся к близким, то Ли все поняла по озадаченному взгляду: - Это был Буллок? - Да, - огорченно подтвердил Гордон, - в участке что-то случилось серьезное. Иначе Харви бы меня не вызвал. Он надел классическую белую рубашку, заправившись в темные глаженые брюки, в сочетании костюма с пуговицами того же цвета, который его стройнил. Подобающий рабочий образ дополняли новые лаковые туфли. Пока Ли убиралась на кухне, то заметил отсутствие галстука на стуле. Куда он мог пропасть? Буквально минут пять был здесь. Гордон на секунду застыл в недоумении, а затем широко улыбнулся. Позади послышался детский смех Барбары Ли. - Ах ты вредная мартышка, - Джим расставил руки на пояс, изображая строгого отца, но сразу проиграл в этом состязании. Девчушка забавляюще махала краваткой из стороны в сторону. К их радостному торжеству найденной вещи примкнула и сама Ли. Она протянула ручку к малышке и та покорно отдала важную мелочь для полного комплекта образца благородного комиссара. Лесли подошла к спутнику жизни и помогла завязать черный, будто уголь, галстук. - Будь осторожнее, - мягко произнесла Лесли, положив ладони на его сильную грудь. - Как всегда, - мужчина расплылся в улыбке и нежно осыпал поцелуями жену. Он повернулся к дочери и присел на колено, сказав, чтобы девочка достойно себя вела, как будто могло быть по другому. Барбара Ли его крепко обняла, а Джим поцеловал ее в висок.***
- Господин Брюс, не важно выглядите, - заметил дворецкий, зайдя в покои воспитанника, - снова снились кошмары? Мистер Уэйн тяжело вставал с кровати. Выглядел он сегодня и вправду не должным образом — виднелись синяки под глазами, растрепанные волосы, уставший вид, а ведь только начало дня. Но причина была вовсе не в ночных похождениях миллиардера. Пару часов сна и он вновь становился бодрым и завидным женихом во всем Готэме. Все верно, из отстраненного и странного мальчика вырос настоящий мужчина: черные густые волосы, правильные очертания лица, пронизывающий и загадочный взгляд, будто эти карие глаза смотрят тебе прямо в душу и пытаются что-то разглядеть. От безупречно-идеальной улыбки, милые дамы будто теряли голову и смахивали на преданных псов или глупых птиц. По сути одно и то же. - Да, Альфред, снова она, - опечалено потер лоб Брюс. Он снова проснулся в холодном поту, - уже почти неделю. Но я прошастываю город, слушаю полицейское радио и смотрю новости и ни слова о ней нет. Тогда почему я вижу ее? - Может, вам стоит сходить к психиатру? – управитель поставил перед собеседником серебреный поднос со стаканом свежей воды и таблеткой от головной боли. - Я серьезно, Альфред, - огрызнулся Уэйн. - Я знаю. – хмуро согласился мистер Пенниуорт. Он лишь хотел, чтобы его господин улыбнулся. И в конце концов, Альфи без саркастической насмешки не Альфи. – В таком случае вам предстоит испытание бессонных ночей. Ведь никому не удаться долго скрываться от Человека-летучей мыши и она не сможет. - Человека-летучей мыши?! – в голосе Брюса Уэйна слышалась нотка ошарашенности, выпив лекарство. – Так в газетах пишут? - Видимо в нашем городе туго с фантазией, - довольно улыбнулся дворецкий со своей же шутки, - Ах, да... чуть не забыл. Напоминаю о том, что завтра состоится благотворительный вечер в честь нового медицинского центра для малоимущих, который теперь возглавляет наша старая знакомая Ли Томпкинс. И, разумеется, ваше присутствие обязательно! Светские мероприятия были последним, о чем беспокоился Брюс. Как и его фонды. Он доверил финансовые вопросы верному соратнику Люциусу Фоксу, не сомневаясь, что на него можно всегда положиться. Пускай его друг не обладал физическим пиком сил, но в гениальном уме мистера Фокса никто не сомневался. К тому же, он один из немногих, кому ведома его тайна. Брюс бесконечно благодарен, что этот человек согласился ему помогать, создавать для него костюмы. В каком-то роде Люциус тоже спасает Готэм от ублюдков, блуждающие по улицам. Однако мистер Уэйн был последним представителем самого могущественного рода Готэма, единственный наследник почитаемых Томаса и Марты Уэйн, богач, филантроп и все в таком духе. Он – центральная фигура новостей за последние десять лет после его громкого прибытия в город. Он обязан показываться в свет хотя бы от времени, потому что это его долг перед Готэмом. Он ответственен за него и бедных жителей, что пережили страдания Джеремайи и Рас Аль Гула. Именно он и никто другой. - Тогда приготовь мой костюм, - кивнул мастер Брюс, приступая к трапезе, - не забудь позвонить Люциусу по поводу новой маски с ночным видением. Как только будет готова, пускай немедленно прибудет. А теперь оставь меня, Альфред! - Слушаюсь и повинуюсь. И если вы соизволите, то яичница с беконом и вашими любимыми тостами ожидают Вас на кухне. - Ааа... – вяло протянул свое возмущение молодой человек, но лакей опередил мастера Брюса и молвил, что горячий кофе также готов к употреблению и после чего покорно покинул покои, оставив домохозяина наедине со своими мрачными мыслями. Он думал о многом, но только не о себе, как обычно, полагается всем жителям Готэма: будь то богач, набивший пузо до отвала, или же изголодавший бродяга. В последнее время из головы не уходили образы женской фигуры со сна, который либо отображал его внутренний страх, либо предвещал будущее. Нет! Брюс – Человек-летучая мышь, а этот парень в костюме ничего не боится. Ему не ведом страх. Им повелевает лишь чувство справедливости для порочного Готэма. И только! Но почему тогда он так боится ее возвращения? Разве герой в маске содрогнулся бы перед ней? Время покажет, и тогда Брюс будет готов столкнуться едва не с самым опасным человеком в мире. Мистеру Брюсу пришлось сделать нечто невозможное за утро – подняться с кровати. Ноющее тело молило вернуться в шелковые белоснежные простыни и окунуться в мир сновидений. Но хозяин упрямо направился в ванную, где смыл с себя утреннюю усталость и засохшую кровь, что он получил за сегодняшнюю смену в роли темного рыцаря. Царапины неглубокие, но дают о себе знать, впрочем, как и любое ранение. Надо вновь просить Альфреда обработать и, на этот раз, наложить швы. В следующий раз Брюс несколько раз подумает, прежде чем отказываться от его помощи. Альфред бывает слишком заботливым: с одной стороны внимание дорогого человека никогда не помешает, но с другой отвлекает и несколько раздражает, будто напоминая ему о том, что Брюс остался таким же маленьким мальчиком. Но нельзя его слишком строго. Все же, Альфред дал обещание родителям мистера Уэйна защищать их сына, а Брюс поклялся спасти Готэм. Так вот и живут миллиардеры.***
Недовольный комиссар ворвался в полицейский участок в свой выходной, который нарушила беспокойная беседа его бывшего напарника, а ныне капитана полиции. Несмотря на то, что Харви бывалый пьянчуга и лентяй, что не видывал свет, он самый опытный детектив и уже имел дело с такой должностью, пускай и временно. И, разумеется, рекомендация верного товарища поспособствовало карьерному росту. Харви отличался от Гордона: он умел находить язык с людьми, всегда под боком имел связи, был более осторожен, нежели его прямолинейный товарищ, не лез на рожон. Словом, противоположность Джима. Но когда речь шла об спасении жизни, сердце мистера Буллока никогда не колебалось. Ощущение благого дела заполняло его глубокую дыру, осевшая в дряхлой душонке. И как бы работа не утомляла, не подвергала тебя опасности, чувство адреналина проникает в каждый уголок твоего тела и заставляет искать неприятности, дабы снова пережить дикий и сладкий экстаз. Не без исключения, Джим и Харви были одержимы миссией рисковать собственной шкурой ради других людей. Эта черта скрепила их и воссоздала крепкую связь напарников. Говорят, что напарник что брат кровный, что жена, как облупленного знает. - Что случилось, Харви? - Сам взгляни, - мужчина махнул рукой, направляясь в сторону архива. У него свисали со старой, якобы «счастливой» шляпы каштановые локоны волос по плечи. Впрочем, из давних привычек осталась не только головной убор, но и все остальное: седая борода, которую он не сбривал уже больше двадцати лет, черный кожаный пиджак и резкий запах парфюма. Все же лучше дешевого бурбона, что он выпивал в рабочее время. Новое начальство – новые правила! Разумеется, с частыми визитами босса и его осужденным взглядом не сделаешь ни глотка из фляжки, что ему подарила одна из бывших пассий. Наверное, она была ему дорога, но скорее всего алкоголь полностью стер о ней воспоминания как белая волна моря, смывшая песочный замок. Когда дверь распахнулась, то на месте уже оказалось полно народа, кружащие, будто рабочие пчелки, над окровавленным телом. Ужас показался в глазах ветеранах полиции, но Готэм не переставал удивлять. Харви вздрогнул, хотя видел убийства намного ожесточеннее, нежели перед ним предстояло сейчас. То ли года берут над его железной стойкостью, то ли он отвык от подобной жестокости над несчастным парнишкой. Сколько лет прошло после последнего издевательства над трупом? Особенно его коллеги? Лет пять? Ему снятся до сих пор кошмары о темных временах, когда все преступные банды объединил под свое руководство человек, прославившиеся свирепостью и безумием похлеще Джеремайи Валески. Он стал одним из проклятий Готэма, чье имя уже позабыто, но его наследие приводит в ужас даже самых закалистых парней. В глазах напарника Харви видел тоже самое. Жертвы безжалостного гангстера с отрубленным носом приходили во снах и Джиму. Черт возьми, сколько же еще будут страдать жители этого города?! Тревожное молчание прервала детектив Харпер, которая изложила мнение экспертов и показания свидетелей. Вернее, их отсутствие. Лишь догадки, что за преступлением стоит молодой парень, около шестнадцати лет, который однажды попадал в отделение за кражу в продуктовом магазине. Когда она назвала его имя, то мир будто перевернулся. - Постой, как ты сказала?! – переспросил Гордон, хотя прекрасно расслышал и в первый раз. - Да, Джим, гребаные Грейсоны! Снова! Джим нахмурился и тяжело вздохнул. Дважды эта семейка была замешана в преступлениях: впервые, когда Альфонсо Грейсон и Оуэн Ллойд стали подозреваемыми в убийстве распутной мамаши близнецов Валеска, которая славилась экзотическими танцами со змеей. Но, помнится, что вражда этих семей зародилась несколько поколений назад, пока дети из конфликтующих семейств не влюбились друг в друга. Как повесть о Ромео и Джульетте, только со счастливым концом. До поры до времени. Вторая трагедия настигла бродячий цирк шесть лет назад во время последнего смертельного выступления Джона и Мэри Грейсонов. Оба погибли, когда канат, что поддерживал в воздухе молодых артистов, сорвался и акробатический номер вышел из-под контроля и. Они упали и погибли на месте, не дождавшись скорой. Жуткую картину наблюдал весь зал, включая их сына, который должен был выступать следующим. Тогда дело вели Буллок и Сэйд – молодой детектив, лежащий сейчас с кишками наружу. Джеймс активно принимал участие в расследовании, был найден виновник, но из-за нехватки доказательств, преступника пришлось отпустить. Честер Сэйд сидел на барьере манежа, беседующий с только что осиротевшим ребенком. Джиму прежде доводилось видеть такую картину: два известных богатея Готэма застрелены на глазах у маленького несчастного мальчика. Эта ужасающая новость потрясла весь город. В том пустом переулке началась история Джима Гордона как детектива полиции и Брюса Уэйна – народного мстителя вне закона. Так было предрешено судьбой. Что если удел родителей постигнет и самого Ричарда? Что если смерть не вправе обойти его стороной, не прихватив при этом кого-то из близких? - Ладно, дайте ориентировку на Дика Грейсона. Как будут новости – сразу сообщите мне, - комиссар отчаянно потянулся поправить усы, но, вспомнив, что сбрил их, задумчиво почесал подбородок. - Какая-то проклятая семейка! – буркнул Харви, хлопнув по плечу напарника, - если пацан мстится за своих предков, то мы следующие, друг! - Как-то слабо верится, что он способен на такое, - Джеймс бросил взгляд на труп. Он заметил в открытых глазах Честера страх. – Во всяком случае, мы будем наготове!