Лукавый

      — Ой, я случайно.       Аквалэд прошипел что-то неразборчивое сквозь сжатые зубы, уставившись на стремительно расползавшееся по белой ткани темное пятно. Резко подняв потемневший взгляд на замершую в проходе тощую фигуру, тут же натыкаясь на зубастую ухмылку хищной пираньи. Рука, в которой еще пару секунд назад мужчина держал до краев наполненный стакан с кока-колой, злобно сжалась, раздавив опустевшую емкость с характерным звуком. Нет сомнений, он намеренно задел его плечом, проходя мимо по коридору, в котором вполне себе достаточно было места для них двоих.       Весь в ихоре и гное, с глубокой царапиной, рассекшей бровь пополам, чудом не задевши глаз, а лишь подрезав несколько густых ресниц. Не стоит гадать, откуда этот парень притащил свою зеленомазую задницу. Задание, за которое никто не брался, трепеща перед суккубами и инкубами, жирными порождениями порочной связи, разросшихся демонической силой на людских смертях, аки на дрожжах. Поначалу верхушка не воспринимала их достаточно серьезно, целенаправленно отправляя на разбирательство совсем еще зеленых сосунков, едва ступивших на путь героев, в надежде на их скорую модернизацию. Многие полегли с тех пор, прежде чем до властей дошло, с чем они имеют дело. К тому моменту, правда, было уже несколько поздновато. Демоны усовершенствовались до такого уровня, что сумели организовать собственное содружество, с многообещающими слоганами и делением на профили и специфику особенностей злодеев. Прямо как у супергероев, только похуже. Так или иначе, а на зачистку демонического гнезда отправили ни кого-то там еще, а самого Бист Боя, самого безалаберного и косячного, но вопреки всему опытного героя, в надежде на то, что тот справится и не придется отправлять кого-то более существенного, рискуя потерей ценных кадров на кону серьезной битвы. О которой, попутно замечая, официальной информации пока не поступало. Но о которой, каким-то поистине мистическим образом проведали журналюги, о чем и судачат не первый день.       Видно, что Бист Бою пришлось изрядно попотеть, чтобы вернуться с триумфом, а не окончить свое жалкое существование позорной смертью в какой-нибудь адской подворотне, утопленным в канализационных отходах и вареве из недоетых человеческих останков. Удовлетворение от выполненной миссии ясно отражалось на его украшенном увечьями и ссадинами лице, демонстрируя хорошее расположение духа.       Аквалэд хмыкнул, отворачиваясь. Пускай и дальше упивается победой, даст бог, подавится ей и сдохнет, отдав душу на попечение своим животным идолам, перестав гневить его своей никчемной физиономией. А у мужчины грядут дела поважнее, чем деструктивные разбирательства, обычно не имеющие за собой логического завершения.       — Иди куда шёл, Бист Бой! — получилось даже слишком миролюбиво.       Аквалэд уже было обернулся в направлении выхода, игнорируя холод впитавшейся в форму липкой колы, вместе с раздражающим позорным ощущением дезертирства, которое волей неволей вспыхнуло в его нутре. Конечно, по-хорошему, мальчишку следовало бы проучить за испорченную одежду. Все-таки мужчина и старше, и авторитетней в их кругах. И задетая гордость требовала возмездия над зазнавшимся оборотнем. Однако что-то ему не позволяло вступить с ним в открытую конфронтацию и ответить на такую явную провокацию. Возможно, воспоминания об их драке все еще были свежи в его памяти. А возможно, всему виной служила загруженность мужчины. Аквалэд едва освободился от собрания супергероев и прямо сейчас намеревался забежать в кафе, наконец-то позавтракав (а в связи с последними событиями, ему еще и предстоит переодеться). Прежде чем его вызовут уже в «САЦ» его области. Кажется, разговор планируется о каком-то «Прибрежном дилере», торгующим запрещенными препаратами близ лазурной бухты. Обычно Аквалэд пропускает все собрания, кроме ежемесячных, — что являлись обязательными для всех супергероев, — в своем безразличии к людским проблемам оставаясь за чертой неприкаянности. Дело приобретает иной оборот, когда ситуация начинает касаться непосредственно его самого.       Аквалэд близился к выходу, проходя мимо мусорного бака, продолжая неосознанно сжимать смятый стакан в кулаке. Когда в след раздалось развязное:       — Тебе стоит быть проще, брат, — и столько колючего самодовольства прозвучало в его голосе, что Аквалэд не выдержал и, обернувшись, яростно вперился взглядом в его удаляющийся затылок. — Рыбная тухлятина! — и прыснул в кулак, довольный своей безвкусной шуткой. В следующий миг зашипев из-за потревоженной ссадины.       Кто бы говорил о тухлятине! Идет, со слипнувшимися от крови и грязи сосульками вместо волос, весь измятый, с въевшейся в кожу вонью канализационных нечистот. Направляется в подобном виде в головной корпус, оставляя следы на вычищенном ковре, чтобы доложить об успешном выполнении миссии. То еще зрелище.       Но Бист Боя свое положение не особо напрягало, даже напротив — того и гляди, засвистит от счастья! Видимо, у него все действительно было прекрасно. Даже позволил себе ограничиться такой жалкой подначкой, не устроив дуэль грязнословства или того хуже.       Но теперь уже Аквалэд был против мирного расхождения. Этот сукин сын еще смеет раздавать подобные советы? Ему-то надо быть проще? Кажется, звероподобный что-то явно упустил в своем поведении.       Сам не ведая причины такого быстрого срыва, Аквалэд отшвырнул стаканчик в сторону, вызывающе выпячивая выдающийся подбородок.       — Интересно, а Рейвен знает, какое ты на самом деле чудовище? — выплюнул быстрее, чем успел подумать. В следующий миг, с наслаждением ощущая, наконец, сладостный привкус возмездия на кончике языка. — Хотя, о чем это я? Вы с этим полудемоном стоите друг друга, — и плевать, что сравнительно недавно он сам пускал слюни на этого «полудемона». Гримаса, исказившая профиль обернувшегося в пол оборота юноши, стоила того, чтобы перейти черту.       Аквалэд не утруждает себя ведением летописи обо всех садистских проявлениях Бист Боя. В этом нет необходимости. Перед глазами, стоит прикрыть веки и вернуться воспоминаниями на полтора года назад, до сих пор стоит тот жуткий оскал, с сочившейся пузырившейся слюной сквозь плотно стиснутые подрагивающие клыки нависнувшего над ним зверя. Этот зеленый психопат набросился на него, как последнее животное, заболевшее бешенством, нанеся практически неизлечимые ранения, после которых он месяц лежал в больнице с последней степенью тяжести. То, что произошло между ними двумя в прошлом, сложно назвать даже дракой. В отличии от Бист Боя, Аквалэд не намеревался прибегать к насилию даже после его многочисленного зубоскальства, считая себя выше этого. Из-за чего не смог в нужное время среагировать, так неосторожно и постыдно став жертвой избиения малолетним варваром.       А что досталось этому уроду, после всего произошедшего? Арест и выплата какой-то жалкой компенсации, в которой мужчина даже не нуждался! И увольнения не удосужился, ограничиваясь лишь временным отстранением от заданий да лишением годовой премии. Смех да и только! От подобной несправедливости, при которой начальство предпочло все спустить на тормозах, Аквалэду до сих пор сводит зубы от гнева.       — Не смей произносить ее имя, — прорычал тот, оборачиваясь к нему всем корпусом. Предостерегающе опуская подбородок, бросая неистовый взгляд из-под опущенных ресниц. Словно имя его соотрядницы значило что-то большее, чем просто набор букв.       Этот монстр по-настоящему опасен для человечества и держать его в корпорации, призванной спасать человеческие жизни совершенно неблагоразумно. И он об этом уже неоднократно говорил на заседаниях. Даже с Робином как-то раз обмолвился, как бы между прочим, намекая юному лидеру на то, что подобным девиантам не место в его команде. Понимания никакого, однако же, не сыскав, наткнувшись на непреодолимую преграду в виде юношеской глупости, наивности и идеализации дружбы. Дружбы в ансамбле с хорошим чувством юмора и наигранной беспечностью, которую заключал в себе Бист Бой. На которую, видимо, и клюнула сердобольная Рейвен. Из-за которой, к слову, их отношения с Бист Боем и дошли до серьезной вражды. Черт, да они с ней даже не целовались ни разу!       Едва успев сходить на пару свиданий, накануне того, как этот тронутый узнал обо всем, подкараулил и устроил с ним уличные разборки в тот же вечер. Как будто этот кретин имел право на то, чтобы злиться. Как будто он имел право следить за личной жизнью своего товарища, определяя ее судьбу по одному ему угодному сценарию. Псих, настоящий псих! Аквалэд даже не понимает, что служит для его ненависти топливом, учитывая, что они с Рейвен уже давно не поддерживают друг с другом никакой связи. Но одно он знает наверняка: проиграть этому парню для него сродни смерти. А значит, хватит уходить на попятную.       Аквалэд растянул губы в странной улыбке, не до конца понимая, куда же его все-таки понесло.       — А знаешь, почему у вас с Рейвен все никак не задается?       Острое ухо оборотня дернулось, словно юноша уловил какой-то резкий звук вдалеке. А на израненном лице тут же предостерегающе заходились желваки. Трудно было не заметить, как ярость после упоминания его личной жизни, закипала в нем, медленно, но верно распуская ледяные щупальца в сознании героя. О былых положительных эмоциях не осталось ни следа и Аквалэд уже готов был ликовать, чувствуя свою ну слишком уж легкодоступную победу. Не сложно управлять настроением Бист Боя, если знать, на какие рычаги воздействовать. Не смотря на это, юноша продолжал почему-то молчать, словно выжидая, будучи на низком старте.       А Аквалэд думал лишь о том, что в главном корпусе, центре скопления видеокамер, у них еще не было разбирательства, что является отличным поводом наконец-то уличить его в излишней агрессии, свойственной всем антигероям. Достаточно лишь запечатлеть его в нужный момент и вуаля! Прощай, головная боль Аквалэда!       — Да потому что ты гребаный больной ублюдок! Бесконтрольное существо, не способное мыслить рационально. Да даже животное… — это было слишком эксцентрично.       Удар о стену пришелся внезапно, да с такой силой, что из темных глаз чуть не посыпались искры. Лишь спустя миг волна боли накрыла голову ноющей пульсацией, а рот непроизвольно открылся в немом крике. Стоило потрудиться и открыть глаза, чтобы осознать: Аквалэд в прямом смысле оказался вжатым в металлическую стену рукой огромного волосатого чудовища с покрасневшими впадинами вместо глаз. Что в полумраке коридора напоминали алые бусины, в свете редких ламп пугающие своей бездушностью и пустотой.       Стоило мужчине дернуться в стремлении освободиться, как рука, сдавливающая его лицо, медленно сжалась, уверывая Аквалэда в том, что если в скором времени он что-нибудь не предпримет, его голова грозится быть раздавленной в мясо, оставляя после себя кровавые пятна на холодных стенах одинокого коридора. Уличение Бист Боя в жестокости и бесконтрольности, конечно, хорошо, но определенно не такими жертвами.       — Клянусь, еще хоть слово из твоего поганого рта… — проревело чудовище, склоняя морду к его перепонке, постепенно усиливая давление на его висках, сильнее вдавливая в железо за его плечами.       Боль усиливалась и Аквалэд уже жмурился, скалясь не попадающие зуб на зуб десна. А существо, возвышающееся перед ним, склонялось ближе, переливаясь мокрой от свежепролитой крови шерстью. Выпуская пар из зубастой пасти, глядя на которую даже предположить невозможно, что ее носитель — вегетарианец.       Аквалэд был достаточно силен для того, чтобы поставить его на место. Разобраться с Бист Боем не составило бы для мужчины никакого труда. Если бы не удручающие обстоятельства, вызванные его вынужденной геолокацией. В жестяной коробке, в которой они оказались, не было доступа к большому хранилищу воды, чем, например, прекрасно выступал океан. До него от места работы семь верст киселя было.       Да, об этом Аквалэд не задумался, в минуту своего опрометчивого решения раздразнить Бист Боя или просто не предполагал, что нарвется на такие решительные удары. Что ж, назвался груздем, полезай в кузов. Придется иметь дело с фактами и действовать согласно имеющимся ресурсам.       Стоявший за поворотом, в двух пролетах от кабинета начальства, небольшой аквариум пошел крупными трещинами, разрываясь под давлением воды на миллионы осколков, чтобы в следующий миг, по велению руки, ледяные копья устремились в сторону противника с единственной целью — проткнуть его, словно несчастную бабочку булавкой.       Манипуляции кистью давались с трудом из-за нарастающей головной боли, отвлекающей от необходимой концентрации. Но даже этих игл, готовых вот-вот сменить агрегатное состояние, было достаточно, чтобы отвлечь оборотня. Что при виде летящих пиков был вынужден поспешно отпустить мужчину, резко подаваясь корпусом назад.       Минутной заминки было достаточно, чтобы отшатнуться в сторону и перевести дыхание. Иглы, разлетевшиеся в сверкающие щепки после встречи с твердой поверхностью, собрались воедино, представляя собой уже более слаженную конструкцию. О рыбках, что еще не так давно тихо-мирно обитали в прекрасном аквариуме, напоминали лишь разорванные части плавников, скованные твердым веществом.       Чудовище, в которое превратился Бист Бой, стояло поодаль, замерев в какой-то неестественной позе. Рана, что рассекала его человеческую бровь относительно незначительной царапиной, на теле существа была похожа на рваную рану от полоснувшей морду секиры, увеличившись в размерах, как увеличилось в габаритах магическое тело по воле хозяина. Животное щурилось одним глазом, встряхивая голову. Пытаясь спастись от нещадно заливающей его крови, периодически моргая, словно подмигивая. А затем, раззявив зубастую пасть, загорланило с хрипом и с новыми силами пустилось на застывшего изваянием Аквалэда.       Кто знал, сумел бы он увернуться — напряженная до предела кисть инстинктивно вскинулась, направляя на стремительно приближающуюся грудь шпили.       Плачевное положение обоих спасла большая дегтярная рука, которая взялась из ниоткуда и заслонила тыльной стороной опешившего Аквалэда, схлопнувшись в кулак с попавшим в тиски обращенным Бист Боем. Он, потеряв из вида цель, взбеленился, сорвавшись в неистовый рев загнанного в клетку тигра.       Однако, когда сковавшая его рука медленно раскрылась, нагоняющего страх животного уже не оказалось. На мягких холмах Венеры, ослабши лежал уже вернувший свое человеческое обличье юноша, представляя состояние куда более ничтожное, чем было при столкновении в коридоре. Ссадины и царапины на лице были скрыты под вязкой пеленой пролитой из раны крови, а сам Бист Бой выступал в роли мученика на каторге, переваливаясь с бока на спину, охая и похрипывая. Глядя на него, могло показаться, что он переживал невероятную боль и агонию, что, разумеется, являлось простейшей симуляцией. Потому что девушкой, которая в панике подбегала к «израненному» юноше, была никто иная, как сама Рейвен.       — Что произошло? — упав на колени, Рейвен протянула руки к запрокинутой голове друга, легко придерживая ее на весу, трепетно оглаживая израненные скулы тонкими пальцами, перехватывая мутный от поволоки взгляд обеспокоенным своим.       — Мамочка… — Бист Бой слабо мазнул пальцами по ее бледной щеке, оставив несколько кровавых полос. Он дрожал каждой частичкой своего тела, словно осиновый лист, трепещущий на ветру, как будто в самом деле намеревался испустить дух прямо тут, на их глазах.       Ледяные иглы, все еще парящие в воздухе, с шумом разбились у его ног. Освободившись от наваждения, сковавшего его во время битвы, Аквалэд злобно выдохнул, до боли стискивая челюсти и кулаки, наблюдая за разыгравшимся позерством в прямом эфире. Что-что, а инсценировать невинность и терзания у Бист Боя всегда получалось весьма изумительно. Искусство вранья мальчишка впитал с молоком матери, если таковая вообще имеется у этого гоблина.       Аквалэда невероятно злит то, как мастерски он водит всех за нос, прилагая минимум усилий. Команду, начальство да даже ему в прошлом этот плут умудрялся морочить голову!       Но особенно мужчину бесит, когда в зоне действия его «талантов» попадает Рейвен, совершенно не обладающая иммунитетом к подобного рода хитроумным манипуляциям.       Девушка хоть и дерзка на язык (а ещё умна и хладнокровна), в действительности является легкой мишенью для подобных типов. И он не гарантирует, что начнись у них отношения, он не стал бы этим пользоваться, подобно Бист Бою. И как только этот человек умудряется заключать в себе все эти качества: быть одновременно и расчетливым стратегом, и безрассудным глупцом с поехавшей кукухой, вечно теряющим лицо перед тем же самым начальством?       Неожиданно Аквалэд кивнул, вдруг осознав, как это приятно, когда на тебя не полагаются и не взваливают разного рода ответственность. Как же это, все-таки, удобно быть тупицей, до которого никому не будет дела и с которого если и будет спрос, то самый наименьший. Возможно, сейчас он намеревался вновь применить стратегию безалаберного дурачка, чтобы вновь избежать предстоящего наказания.       Легкий оскал исказил тонкие черты мужчины. Ничего, он-то был тут, и видел все собственными глазами. Как увидят остальные, когда придут осматривать записи сегодняшнего утра. Сделай дяде ручкой, Бист Бой!       — Ты… — Рейвен медленно обернулась, постепенно проявляя демоническую сущность. Игривый блеск темных глаз, видневшихся за ее силуэтом, было последнее, на что обратил внимание Аквалэд, прежде чем вопль наконец сработавшей сирены оглушил всех присутствующих.       Люди собирались вокруг, окружая их и наставляя оружия. Только сейчас Аквалэд заметил Старфаер, метавшуюся между друзьями и предпринимающую какие-то совершенно неуместные попытки прояснить ситуацию, о которой сама узнала буквально пару минут назад.       Оттолкнув розоволосую, Аквалэд вышел вперед, улыбаясь.