***
Ричи, дорогой, ты прямо-таки молодеешь, когда одеваешь её, — Эдди дурачился в ожидании Тозиера, собирающегося на танцы вместе с ним.***
Брюнет пошире открыл окно и закурил. «Прости, Эдди» — подумал он. Первый лучик упал на верхушки деревьев. Окончив свои незамысловатые сборы, Ричи хотел было выходить, но , поставив ногу на оконную раму, чуть не упал, вспомнив о кое-чём. Цветы, как он мог забыть?! Заранее купленные пионы чуть поблёсктвали росой, хоть и стояли в помещении. Тозиер подумал, что кидать растения со второго этажа — идея не из лучших, так что перевязал их и спустил на нитке. Сам Ричи сполз по водосточной трубе следом. Аккуратно перебирая ногами и руками, подкрепляемый верой в то, что водосток не отломится под его весом, он лишь думал о красоте того на что смотрел. Багрово-оранжевая полоска неба тихо расширялась, горя праведным пламенем, когда другая часть неба, ещё в девственной тьме, траурно отступала, освещая свой путь почти полной луной. Россыпь звёзд меркла под всепоглощающим сиянием бодрых, хоть и немногочисленных, солнечных лучей. Поправив пиджак, Ричи поднял цветы и направился к месту встречи в раздумьях и воспоминаниях.***
— Хаха, Балабол, ты такой долговязый, но всё равно не можешь догнать меня, — Эдди убегает от него по парку, но не замечает выемки в земле, цепляется и падает. Нынешний Тозиер помнит все свои эмоции и мысли до единой, хотя прошло больше трёх лет. Для кого-то это мелочи, но не для него. Каспбрак медленно начинает паниковать из-за разбитой коленки. Страх крови берёт верх. Брюнет быстро достаёт ингалятор из поясной сумки друга. Тот в полуобморочном состоянии и, к тому же, не может дышать. Спасительный кислород с другими перепаратами (названия которых Ричи не может запомнить до сих пор) впрыснуты в лёгкие. Половина проблемы решена. Недолго думая, Ричи берёт Эдди на руки, кое-как пристраивает между рулём велосипеда и собой, и везёт в больницу.***
Грудь неприятно сдавило. Тозиер боится вспоминать тот день и уже синеющие губы Эдса. Дорожка ведёт мимо низкой ограды. Ричи смотрит на время — без пятнадцати пять. Впереди высится холмик. Он подходит всё ближе и ближе. В горле встаёт ком. Тозиер садится на колени и кладёт цветы. Солнце почти полностью поднялась из-за горизонта. Рука Ричи опускается на холодное и гладкое надгробие, с ровными резными буквами и цифрами. По щеке Ричи течёт слеза. — Здравствуй, Эдди-Спагетти, я скучал по тебе.