How Tsuna Became the Vongola Teddy Bear

Только через месяц после того, как десятое поколение переехало в особняк Вонголы в Палермо, Италия, стало известно, что дверь спальни Тсуны всегда открыта, и его кровать вполне может быть общей. Все началось довольно безобидно. Быть боссом самой большой, самой влиятельной и богатой Фамилии означает иметь дело с большим количеством обязанностей, и эти обязанности включают в себя проклятие всего руководства - бумажную работу. Тсуна постепенно привык к ней еще в средней школе, но нагрузка, которую он получил, когда, наконец, взял на себя должность в полной мере, была подавляющей. Первая же ночь, проведенная за бумажной работой, не давала ему уснуть до полуночи. Вместо того чтобы лечь в постель и получить заслуженный и необходимый отдых, учитывая, что он должен был встать в семь утра, Тсуна решил проверить, чтобы убедиться, что вся его семья была устроена в своем новом доме без каких-либо проблем. Он нашел их всех мирно спящими, пока не добрался до комнаты Фууты. Ранговый принц все еще не спал и приветствовал его усталым "Тсуна-нии." - Почему ты все еще не спишь, Фуута? Это был долгий день с переездом и все такое. - Мягко спросил Тсуна. - Я не могу уснуть. - Пожаловался тринадцатилетний мальчик: - Как-то странно снова спать одному. Я так привык спать с Ламбо и И-Пин у маман, что сон в одиночестве слишком напоминает мне о том, как Тсуна-ни согласился взять меня под защиту Вонголы. - А если я останусь с тобой, пока ты не уснешь?- Предположил Тсуна. -А, Тсуна-нии будет спать здесь, со мной? Только сегодня?- Спросил блондин. - Ах. Позволь мне сначала проверить остальных и переодеться в пижаму. Я вернусь через несколько минут. - Тсуна ушел и закончил проверять все комнаты, чтобы найти всех мирно спящими. Вернувшись, он увидел, что Фуута все еще не спит, и скользнул в постель рядом с младшим братом. Ранговый принц, не теряя времени, прильнул к брюнету сбоку, как ракушка, и прижался к его груди. - У Тсуна-нии очень приятное тепло. Я бы оценил, насколько хорошо прижиматься к Тсуна-нии. Сам Тсуна только тихо рассмеялся и поцеловал мальчика в лоб, прежде чем обнять и успокаивающе погладить по спине, напевая колыбельную. Вскоре Фуута уже крепко спал, и Савада позволил усталости овладеть и собой. ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ Он проснулся от большого шума в коридорах. Тсуна смутно слышал, как Гокудера кричит что-то о похищении, и это заставило его проснуться. Любая опасность для его семьи мгновенно приводила его в состояние повышенной готовности. Он спрыгнул с кровати и зажег свое пламя, готовясь пойти за преступником и убедиться, что они никогда не попытаются сделать что-то настолько глупое, как похищение одного из его семьи снова. Ворвавшись в дверь, Савада закричал повелительным голосом: - Хаято! Кто был похищен? Они оставили нам что-нибудь, например записку с требованием выкупа? - Джудайме! Вы в порядке!- Гокудера радостно приветствовал его, - Я так волновался. Я пришел, чтобы поднять Вас, но в постели было пусто. Я думал, что кто-то похитил Вас. Когда слова Гокудеры проникли в его охваченный паникой разум, Тсуна расслабился и погасил свое пламя. Раздраженно вздохнув, он объяснил: - Я спал с Фуутой. Ему было трудно привыкнуть к переезду и снова спать одному. - О... - Гокудера смущенно посмотрел на него, прежде чем поклонился и извинился: - Я сожалею, что Джудайме не понял меня! - Все в порядке, Хаято. Надо было оставить записку или еще что-нибудь. Я не думал, что кто-то придет в мою комнату так рано.- Тсуна успокоился, и втайне был благодарен, что ему хватило ума назначить Хибари в другое крыло, чтобы он никого не укусил до смерти за то, что потревожили его сон. ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ Только через несколько дней, когда Тсуна совершал свой ночной обход (как это стало привычкой за такое короткое время, Тсуна не знал, но чувствовал, что это правильно), он обнаружил, что И-Пин все еще бодрствует. - Не можешь уснуть? Есть ли что-нибудь, что я могу сделать, чтобы помочь? - Спросил босс, когда И-Пин кивнула. - Вы не могли бы почитать мне? Фуута иногда читал что-то из своей рейтинговой книги, когда я не могла заснуть. -Ну, я не могу почитать тебе рейтинговую книгу Фууты, но я могу прочесть тебе историю. Есть ли что-нибудь, что ты хотела бы услышать? - Когда И-Пин покачала головой, Тсуна на мгновение задумался. - У меня есть книга сказок и легенд, которую я хранил с детства. Может быть, ты хочешь, чтобы я прочитал тебе это? И-Пин нетерпеливо кивнула, и Тсуна отправился за книгой. Усевшись, он читал китаянке, пока ее дыхание не выровнялось. С улыбкой парень накрыл ее одеялом, подоткнул его и нежно поцеловал в лоб, прошептав перед уходом: "сладких снов". И-Пин проснулась ровно настолько, чтобы улыбнуться чувству безопасности, которое она испытала, когда Тсуна укутал ее одеялом, и пожелать спокойной ночи в ответ. Она подумала, что ей бы хотелось почаще засыпать таким образом. На следующий вечер И-Пин появилась в дверях кабинета Тсуны, одетая в ночную рубашку. - Тсуна-нии, - робко заговорила маленькая девочка - Не могли бы вы снова уложить меня сегодня вечером? Одарив ее своей милой улыбкой, Тсуна встал из-за стола и протянул руку, которую И-Пин с радостью приняла. - Может быть, ты хочешь, чтобы я снова почитал сегодня вечером? Я оставил книгу в твоей комнате. - Нет, я думаю, что буду в порядке сегодня вечером, но рядом с вами я чувствовала себя очень хорошо. Можно, Тсуна-нии будет укладывать меня спать каждую ночь, пожалуйста?- И-Пин бросила на Тсуну умоляющий щенячий взгляд, который заставил его без малейшего колебания подчиниться ее просьбе. Ламбо и Фуута поймали Саваду, когда он шел в комнату И-Пин, и, увидев, как он укладывает девочку, потребовали, чтобы он сделал то же самое для них. Тсуна закатил глаза в ответ на выходки братьев и с веселой, но нежной улыбкой согласился выполнить их требование. Каким-то образом в течение недели девочки узнали, что Тсуна каждую ночь укладывает детей спать. - Хахи! Хару тоже хочет, чтобы ее уложил Тсуна-сан!- Надула губы Хару. - Я тоже думаю, что мне это понравится. Я уверена, что спала бы лучше, если бы Тсуна-кун укладывал меня спать ночью. - Добавила Киоко. - Босс очень добр, раз укладывает детей спать. Это должно быть приятно. Если это не будет слишком хлопотно, может ли Босс уложить меня тоже? - Спросила Хром, краснея от смущения за то, что прямо попросила своего босса о чем-то столь смелом. Так что Тсуна принялся укладывать девочек в постель с обязательным поцелуем в голову, который Хару непременно потребует, как только он совершит ночной ритуал, описанный И-Пин. На следующий день за завтраком он столкнулся с надутым Мукуро. - Ойя, Ойя, Тсунаеши-кун! Почему бы тебе не укрыть меня с поцелуем на ночь? Тсуна закатил глаза, прежде чем терпеливо объяснить: - Мукуро, ты уже взрослый, и тебя не нужно укладываться спать. - Куфуфу... но ты также укладываешь мою дорогую Хром, а она всего на год моложе тебя. Савада проигнорировал своего Хранителя Тумана. Мукуро продолжал дуться, пока Тсуна не поднял руки в знак капитуляции. - Хорошо, я тоже начну укладывать тебя спать. Есть еще кто-нибудь, кто хотел бы, чтобы я их уложил?- С усмешкой спросило Небо. Тсуна ошеломленно уставился на Реохея, который крикнул " Спокойной ночи! ", и Гокудеру поднявшего руку, застенчиво говоря: "если это не причинит неудобств Джудайме." У Тсуны было смутное подозрение, что если бы Ямамото был с ними, а не играл профессионально в бейсбол в Америке, он бы тоже поднял руку. На самом деле вполне вероятно, что когда Хранитель Дождя вернется к семье, по окончанию бейсбольного сезона, он потребует того же самого. Тсуна мог только радоваться, что Хибари был выше такого поведения и считал его слишком травоядным. Эта мысль длилась целую неделю, пока Жаворонок не подхватил одну из своих нечастых простуд и в припадке лихорадки, вызванной раздражением, не потребовал, чтобы босс Вонголы помог ему лечь в постель и уложил спать. Когда Тсуна уставился на него, Хибари вытащил свои тонфа, угрожая укусить его до смерти, прежде чем качнуться на ногах. Это заставило Саваду поспешно поймать своего Хранителя и сделать именно то, что требовало Облако. Тсуна мог только удивляться, почему именно он застрял в этой безумной, жестокой, фанатичной и собственнической семье. ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ Несмотря на ночной ритуал, который сложился для Тсуны (каждый из членов его семьи приходил в кабинет поодиночке или парами, когда они были готовы ко сну, чтобы Небо уложило их и поцеловало на ночь) он все еще выполнял свою проверку, чтобы убедиться, что они все мирно спят, прежде чем он уйдет к себе. Именно в один из таких обходов он нашел Ламбо в муках кошмара. Сидя рядом с теленком, Дечимо провел пальцами по шелковистым вьющимся черным волосам мальчика, которые больше не были уложены в смешное афро, которое он любил в детстве. Всхлипывания постепенно стихли, когда Ламбо свернулся калачиком у теплого бока своего старшего брата и схватил Тсуну за рубашку. Убедившись, что мальчик снова мирно спит, Савада осторожно вытащил пальцы мальчика из-под своей одежды и направился к своей комнате. Хранитель Молнии снова заскулил, когда тепло Тсуны начало уходить. С покорным вздохом Босс Вонголы приготовился провести ночь в постели Ламбо, когда вспомнил, как отчаянно искал его Гокудера, когда он остался с Фуутой. Вместо этого Тсуна предпочел сгрести Бовино в руки и отвести мальчика к себе, прежде чем уложить его, быстро переодеться и лечь самому, притянув теленка к себе и позволив ему прижаться к своему теплу. Ламбо проснулся и обнаружил, что лежит поперек груди Тсуны. Моргнув затуманенными глазами, он обнаружил, что находится в комнате своего брата. Его передвижение по комнате разбудило Саваду, который после многих лет пробуждений Реборна стал чутко спать. Со снисходительной, любящей улыбкой Небо поприветствовало молодого Бовино: - Доброе утро, Ламбо. - Доброе утро, Тсуна-нии. Почему я в твоей постели?- Спросил Ламбо, подавляя зевок. - Прошлой ночью тебе приснился кошмар, и ты не успокоился бы, если бы я не был рядом, а Хаято обычно впадает в панику, когда не может найти меня, поэтому я перенес тебя сюда. Ламбо смутно припоминал, как ему снились унизительные взгляды, насмешки и оскорбления, которыми его осыпали перед тем, как он переехал жить к маман и Тсуне. Кошмары о том, как его оставляют позади и бросают, потому что он был бесполезен, а затем успокаивающая рука ласкает его голову и обвивается вокруг маленького тела, даря тепло, которое всегда заставляло чувствовать себя в безопасности и принятым. - Спасибо тебе, Тсуна-нии. - Наконец прошептал Ламбо, зарывшись в теплую грудь, его слова были наполнены более чем одним смыслом. - Всегда, Ламбо. До тех пор, пока я могу, я всегда буду стараться поддерживать тебя и остальную часть нашей семьи, когда ты будешь нуждаться во мне. Ты можешь приходить ко мне из-за ночных кошмаров или еще за чем-нибудь. - Заверил мальчика Тсуна. Савада не должен был удивляться, когда на следующую ночь вместо того, чтобы найти Ламбо, Фууту и И-Пин, крепко спящими в своих постелях, он нашел их всех свернувшимися в его постели, как куча щенков. Будучи детьми мафии, они проснулись, когда парень вошел в комнату и с очаровательными, сонными криками "Тсуна-НИИ! " освободили для него место в середине кровати. Раздраженно покачав головой, он присоединился к ним, после того, как переоделся в ванной. Удивительно, но именно Хром была первой из девушек, пришедших с просьбой присоединиться к Тсуне в постели. Через несколько дней, в три часа ночи, она тихо вошла в комнату своего Босса, заставив его резко проснуться и с тревогой спросить о ее присутствии. - Умм... Босс, можно я сегодня с тобой посплю? Ламбо-кун сказал мне, что он спит с тобой, когда ему снятся кошмары, и это помогает. - Спросила Хром, сжимая свой трезубец, как одеяло безопасности. Тсуна лишь устало, но ободряюще улыбнулся ей, приглашающе откинув одеяло. Хром, не теряя времени даром, присоединилась и уснула, уютно устроившись в его теплых манящих объятиях. После девушки, Мукуро был первым из Хранителей, кто присоединился к Саваде в постели, хотя Туман решил материализоваться в постели своего босса поздно ночью даже без его разрешения. На следующее утро Тсуна проснулся и увидел спящее лицо Мукуро, лежащее у него на плече, что заставило его испуганно вскрикнуть. Иллюзионист обиженно посмотрел на него: - Куфуфу, мое лицо не такое уж страшное, Тсунаеши-кун. На самом деле многие женщины говорили, что я очень хорошо выгляжу. - Извини, Мукуро, я просто испугался. Почему ты здесь? - Вяло извинился Тсуна. - Моя милая Хром говорит, что из тебя получается хороший плюшевый мишка, поэтому я решил это проверить. Тсуна моргнул, вздохнул и смирился с тем фактом, что его семья была сумасшедшей и не считала ничего странного в том, чтобы вторгаться в его постель всякий раз, когда им этого хотелось. Вскоре и остальные стали появляться в кровати Савады в любое время дня и ночи по любой причине, будь то кошмары, потребность в комфорте после трудной миссии или неспособность спать в одиночку. Тсуна и его спальное место стали центром поддержки и безопасным убежищем для семьи. Существовало даже негласное соглашение, что в постели не должно происходить никаких драк, хотя это соглашение не распространялось на коленопреклонения и толчки локтями, когда кровать становилась особенно тесной. Несмотря на их склонность появляться в его постели, семья Неба все еще настаивала на том, чтобы их уложили и поцеловали на ночь. Савада уже смирился с тем, что в большинстве случаев ему не придется спать одному, и даже заказал большую кровать, сделанную на заказ, чтобы разместить больше членов своей семьи, хотя и не всех одновременно. Слуги в особняке Вонгола пришли к осознанию того, что комната Дечимо не должна открываться до тех пор, пока сам Дечимо не покинет ее утром, потому что Хранители сразу же просыпались для защиты своего босса. Все они каким-то образом ухитрялись держать свое оружие достаточно близко, чтобы быть под рукой, если кто-то не из членов семьи войдет в спальню Тсуны. Злоумышленники были встречены всем подряд, начиная от взрывчатки, острых предметов и заканчивая направленными на них пистолетами. Комната Савады была одновременно и самым безопасным и самым ненадежным местом в мире. Вся семья была готова защищать своего босса, свое небо, свою семью, свой дом. Хотя на самом деле Тсуна не очень переживал и даже испытывал некоторое удовлетворение от этого, он все же задумался, почему все члены его семьи приходят к нему за утешением и поддержкой. Он не чувствовал в себе ничего особенного. Но чего Тсуна не мог знать, так это того, что для его семьи самым большим страхом и самым страшным кошмаром было то, что он и остальные, входящие в состав семьи, не были реальны. Или что Тсуна со всей его бесконечной любовью будет вырван из их жизни в одно мгновение. Таким образом, самым большим облегчением для них было пробуждение рядом с теплым, дышащим Тсуной. Это напоминало им, что они не бабочки* и что их счастье было реальным. Это было напоминанием, чтобы они держались и защищали все, что они больше всего ценили со своей умирающей волей.