Снег идёт...

...Лёша сидел за столиком. Стучала ложка в стеклянной кружке. За окном мелькали белые ели. Почти голая земля извивалась при любой смене направления зелёного поезда. Лёша вытаскивает ложку из кружки и начинает ей почти в такт скрипов вагона стучать по столику. ... Станция Киевская. Деревянная платформа скрипит под зимними ботинками. Валдис накинул капюшон на свою торчащую шапку и прикрыл рот синим шарфом. Его руки были спрятаны в карманах. — Поезд Екатеринбург-Москва прибывает через пять минут. Внимание, поезд Екатеринбург-Москва прибывает через пять минут, — доносился из кряхтящего динамика голос пожилой женщины. Валдис тёр коленом об колено. Оглянулся. На станции — ни души. Тишь казалась чем-то несвойственным и пугающим для телеведущего, который только что потратил минут сорок, чтобы добраться с Останкино на станцию. Красный свет от придорожного знака движения заставил Валдиса прищуриться. Раздался гудок. Валдис выпрямил спину, чуток оправился и снова поправил шарф, тихо покашливая. Жёлтые фары заставили его сердце содрогнуться. Поезд постепенно полз, заставляя заснеженные рельсы проснуться от вечернего покоя. — Он близко... — сказал шёпотом Валдис, сделав шаг назад от приближающегося поезда. Четвёртый вагон. Валдис, отряхивая ботинки от снега, добегает до двери. Она с треском раздвигает свои створки, и он видит его... Лёша почти оступается, когда спускается по лесенке. Он кидается Валдису на шею, выдыхая белый пар из горла, от чего тот также радостно приветствует его, отодвигает в сторону подальше от вагона, держит его, ошеломлённого, за плечи и произносит: — Лёшенька... Сколько лет, сколько зим... Поезд трогается с места, и уезжает в обратную сторону, оставляя двух запыхавшихся мужчин посреди станции. Лёша улыбается, смотря Валдису в глаза. У обоих красные щёки, то ли от мороза, то ли от смущения. Валдис ощупывает правой рукой щёку Лёши, пока тот улыбается, ловя взгляд серых глаз. Валдис умиротворённо поднимает глаза на макушку Лёши. Видит, как на неё падают белые хлопья... И только через несколько секунд до него дошло, что в 15-ти градусный мороз Лёша стоит без шапки! Он в панике зашевелился, взял Лёшу за голову и удивлённо спросил: — Лёш, а где шапка?! Тот сделал круглые глаза и после осознания посмотрел вслед проезжающему поезду. Он глубоко вздохнул. Но, не успев сказать и слова, он почувствал тепло на своей голове. Это Валдис натянул на него свою шапку. Лёша стоял, затаив дыхание. Валдис, теперь уже осторожней, оттягивал края шапки до ушей. Его пальцы ощущались на лысине как нечто холодное, но нечто родное и трогательное. Валдис отошёл от Лёши и спокойно, как ни в чём ни бывало, произнёс: — Поехали домой, Лёш. Спустя секунду он ухватил его за капюшон и сказал: — Вадюш! Валдис, немного сутулясь, обернулся и тут же почувствовал жар на своих губах. Лёша пустил руку в его волосы. Другая рука тихонечко трогала тёплую щёку Валдиса. Он слегка подался вперёд и упёрся Лёше в грудную клетку. Спустя несколько непередаваемых словами мгновений Валдис отошёл, пытаясь перевести дух. — Теперь точно пойдём, — сказал, улыбаясь, Лёша, видя лицо млеющего Валдиса, который взял его под руку и положил голову на плечо. — Как же тепло... — подумал Валдис, прикрывая полусонные глаза и слушая бархатистый голос Лёши. Периодически произнося тихое "угу", Валдис ощущает под ногами скрипящий снег, простирающийся на долгие, бесконечные расстояния...