Легенда о Боге Смерти

      — Ну же, Наоми. Если упадёшь, я поймаю.       — Даже не знаю, чего боюсь больше, — слабо отшутилась Мисора, продолжая держаться за ограждение катка. Она надеялась, что сегодняшнее Рождество станет днём более мирного времяпровождения — например, походов по магазинам, которые Бейонд запланировал ещё месяц назад — но судьба распорядилась иначе, и муж передумал прямо сегодняшним утром, потащив её сначала в кондитерскую, а потом, под вечер, сюда. На каток.       Кататься Мисора умела, но когда посмотрела на те пируэты, что выделывал Бейонд, мигом потеряла всю уверенность в себе и теперь стояла возле входа на каток, пропуская мимо себя людей и нервно поправляя красный шарф на своей шее.       — Дава-ай, Мисора, весело же, — Бейонд закатил глаза, отъезжая от неё спиной вперёд. — В крайнем случае ты что-нибудь сломаешь, и тогда я буду работать за двоих.       — Ах ты… — Мисора, сверкнув глазами, мгновенно сорвалась с места и бросилась к нему, лезвиями коньков рассекая укрывающий лёд снег. Бейонд успел увернуться и, используя какой-то хитрый приём, перекинул её через ногу, придержав за талию в самый последний момент, какой только мог быть. У Мисоры едва не выскочило сердце, а перед глазами успела пронестись вся жизнь, прежде чем остановиться на довольной ухмылке мужа и его тёмных с дьявольским огоньком глазах.       — Ты… не пугай так больше, — пробормотала она, осторожно приподнимаясь с его колена и принимая предложенную руку.       — Я просто наглядно показал, что я не позволю тебе упасть, — Бейонд пожал плечами.       — Ты подстроил это, — недовольным голосом сказала Мисора, хотя ещё не полностью оправилась от неожиданного полёта и знала, что вступать в полемику с проделавшим такое человеком довольно рискованно.       — Нет.       — Да.       — Нет.       — Д…       — Не нет, а да. Ой. — Бейонд осёкся и растерянно посмотрел на Мисору. Та, не сдержавшись, натянула шарф на нос и рассмеялась:       — Не за себя аргумент привёл, ну ты даёшь!       — Молчала бы ты, Мисора, — раздражённо фыркнул Бейонд и почти незаметно подсёк её конёк своим. Охнув, Мисора хотела развести руки в стороны, чтобы сохранить равновесие, но он снова придержал её за талию и выдохнул куда-то в область живота:       — Интересный факт: если бы это был две тысячи второй, я бы тебя точно головой об лёд приложил.       — Ты нормальный? — всерьёз задалась этим вопросом Мисора, после того, как стукнула его ладонью по шапке и отогнала от себя, пресекая любопытные взгляды. Порой она действительно сомневалась, нормален ли её муж и нормальна ли она сама, раз является его женой. Да, в это было сложно поверить, но Бейонд Бёздей, тот самый Лос-Анджелесский серийник, был её мужем вот уже как два года. Они даже обвенчались в церкви, правда, без ехидных замечаний Бейонда не обошлось и тут.       Так что Мисора не раз размышляла о том, правильно ли она поступила, связав свою жизнь с таким… неординарным человеком. И пускай детектив L освободил его из заключения ради поимки Киры, и пускай Киру давно поймали, а они зажили обычной жизнью, работая на L, сомнения всё равно продолжали терзать её душу. Раньше к ним добавлялось ещё и паршивое чувство вины за то, что так быстро забыла Рэя, но теперь Мисора была свободна как ветер и опасалась лишь одного — не примется ли Бейонд за старое.       Но нет, прошло уже достаточно времени, а он и не думал об убийствах. Похоже, примирился с тем, что L ему не обойти и понял: миру гораздо выгоднее их сотрудничество. Поэтому с тех пор он нёс в себе только угрозу уничтожения нервных клеток своей жены.       Расставив ноги на ширине плеч, чтобы ненароком не упасть и не вываляться в снегу, Мисора наблюдала за тем, как Бейонд собирает вокруг себя толпу зрителей, и знала, что выпендривается он для неё одной.       «Он в самом деле великолепно катается. Интересно, где его этому научили?» — как только Бейонд завершил своё выступление эффектным двойным прыжком, Мисора подъехала к нему и озвучила свой вопрос.       — Как-никак, я был вторым лучшим учеником после L, — не без хвастовства заявил Бейонд, забрасывая за спину размотавшийся шарф. Мисора помогла его затянуть. — А в фигурном катании мне вообще не было равных. Это потом Вамми-хаус несколько изменил программу, и фигурное катание исключили из списков обязательных предметов. Тогда их было больше, гораздо больше…       Мисора заметила, что на этих словах Бейонд немного погрустнел и мастерски спрятал взгляд где-то у себя в ногах. Неудивительно: преодолевать такую травму наверняка чертовски трудно. Не найдя нужных слов, она заключила его в чувственные объятия, прижавшись своей щекой к его щеке.       — Эй, ну всё, всё, Наоми, прекращай, — Бейонд отстранил её и тепло улыбнулся. — Накаталась?       — Ну…       — Я вот накатался, — бесцеремонно перебил он её и по-хозяйски потрепал за плечи. — Поэтому пошли отсюда. Куплю тебе кофе, чтобы согрелась, а потом — домой.       После того, как Мисора выпила айриш, а Бейонд слизал с её губ остатки сливок, они ещё немного походили по городу в обнимку, наслаждаясь праздничной суетой, и с шумом завалились в квартиру, отряхивая куртки. Мисору вообще засыпало по самую макушку, так что ей пришлось послушно подставить голову Бейонду и ждать, пока он выбьет весь снег из её шапки. Когда эта экзекуция, наконец, закончилась, она стащила с себя сапоги и уселась на пуф, в изнеможении вытянув ноги.       — У нас салат ещё не приготовлен, — прикрыв глаза, сообщила она.       — У нас вообще ничего не приготовлено, — Бейонд разулся вслед за ней и, потирая покрасневшие от мороза руки (говорила же надевать перчатки, нахмурилась Мисора), протопал в зал. — Я займусь этим, а ты отдыхай.       Спустя несколько минут Наоми, переодевшаяся в аккуратный кремовый свитер и светлые облегающие джинсы, сидела на пуфе перед камином и дремала, блаженно щурясь сквозь сон. Её определённо радовало, что сейчас не нужно ничего готовить к празднику. Квартира была украшена ещё неделю назад: гирляндами, венками омелы, остролиста и плюща, серебристым дождём из мишуры и настоящей живой елью, которую откуда-то притащил Бейонд и на вопрос о том, купил он её или приобрёл разрешение на вырубку, долго и упорно отмалчивался.       Между выяснением отношений и декором дома Мисора выбрала последнее и повесила над камином купленные чулки в главных цветах Рождества. Оставалось надеяться, что Бейонд не засунет туда банку с джемом, следуя своему принципу «Джем — лучший подарок!»       — Мисора, я закончил.       С большой неохотой открыв глаза, Мисора, потягиваясь, поднялась с пуфа и прошла на кухню, где, к своему великому удивлению, увидела Бейонда, девственно-чистый стол и два стакана с чаем на нём.       — А что ты закончил-то? — озадаченно нахмурилась она, сканируя взглядом кухню на предмет каких-либо приготовлений к Рождеству.       — Так я спрятал пока всё это, — отмахнулся Бейонд, занимая своё место за столом. — Садись.       — Ну… ладно… — нерешительно протянула Мисора, продолжая таращиться по сторонам. Кухня у них была отнюдь не маленькая, но предположить, где Бейонд мог спрятать рождественские блюда, она не могла. В шкафах? На шкафах? В тумбах?       «Над его поступками лучше не задумываться», — хмыкнула Мисора и обхватила стакан, скользя пальцами по холодному стеклу. Это была их традиция — каждый зимний вечер садиться вот так, на кухне, и пить остывший чай с лимоном, перебрасываясь колкими фразочками и изредка посматривая в окно, за которым на небе одна за другой зажигались бледно-голубые звёзды.       — До двенадцати ещё достаточно времени, посидим так? — оторвался от стакана Бейонд.       — Не хочешь изменять привычке? — Мисора улыбнулась краешком губ и в свою очередь пригубила чай.       — И это тоже, — согласился Бейонд, пытаясь сделать так, чтобы его лимон не выпал на стол. «Он как ребёнок», — Мисора с усмешкой покачала головой. Сидеть с ним среди холодной белизны кухни, молчать и понимать друг друга без слов нравилось ей гораздо больше неуместно-уютных вечеров с Рэем и его вечных заказов на ужин то одного, то другого. Мисора не могла соответствовать придуманному им образу тёплой девочки-домохозяйки, как бы ни пыталась, и отношения с Бейондом стали для неё самым настоящим глотком свежего воздуха.       — Я пойду подышу, — допив чай, Мисора поднялась из-за стола и, одёрнув свитер, выскользнула на балкон.       В лицо ей тотчас же ударила зима, пощипывая щёки и нос. Мисора с наслаждением вдохнула этот запах свободы и, перегнувшись через балюстраду, всмотрелась в ночные огни Лос-Анджелеса. С высоты двадцатого этажа все люди внизу казались маленькими точками, обвешанными разноцветной мишурой и светящимися гирляндами. Кто-то, двигаясь очень медленно, тащил на себе здоровенную семифутовую ель, кто-то бежал вприпрыжку и что-то рассказывал собеседнику.       Ближайший же парк (то самое место, где катались они с Бейондом) был просто средоточием всего рождественского настроения Мисоры. Отсюда он напоминал логово какого-то чудесного зверя — тёмный клочок деревьев, мерцающий разноцветными фонарями — и зазывал к себе прохожих звучащей музыкой.       Захотелось прикурить, и Мисора, не раздумывая, щёлкнула зажигалкой. Огонь взметнулся вверх, жадно пожирая кончик сигареты, мгновенно вспыхнувший ярко-оранжевой искрой — такой же, как и остальные огни внизу. Затянувшись, она выпустила в воздух струю бледного сладковатого дыма и закрыла глаза, меланхолично вслушиваясь в монотонный шум машин.       — Опять куришь? — появившийся из ниоткуда Бейонд быстрым движением пальцев вырвал у неё сигарету и демонстративно выбросил с балкона. Мисора с тоской проследила за тем, как затухает вдали маленький огонёк, и пожала плечами:       — Мы же уже обсуждали это.       — Не знаю, кого ты имеешь в виду под «мы», я лично ничего не обсуждал, — самодовольно пропел Бейонд, затаскивая её обратно в квартиру. Мисора повиновалась, возвращаясь в прохладу, кажущуюся после улицы теплом. Остановившись возле стола, она хотела убрать стаканы, но внезапно почувствовала сильные руки мужа на своей талии.       — Ты чего?.. — почему-то шёпотом спросила Мисора.       — Того, — Бейонд чмокнул её в макушку, зарываясь лицом в шелковистые тёмные пряди. — Пошли в спальню? Зря её вчера прибирал, что ли?       — Бейонд, нет!.. — до Мисоры наконец дошло, чего именно он хочет.       — Бейонд, да, — Бёздей стиснул её в объятиях и, приподняв над полом, переставил ближе к выходу из кухни. Мисора не сопротивлялась, но желание съездить ему по голове усиливалось с каждой секундой. Такая грустно-мечтательная атмосфера Рождества, а в нём просыпается это желание? Подождать не мог?       — Ладно, — вздохнув, сдалась на его милость Мисора. Обрадованный Бейонд поднял её на руки и летящей походкой пронёс через коридор в гостиную, по пути едва не сбив жалобно звякнувшую игрушками ёлку. Возмущённая Мисора стукнула его по плечу и что-то невнятно пробурчала.       — Не будь такой букой, — подмигнул Бейонд и, легонько подкинув её, зашёл в спальню, притворив за собой высокую светлую дверь. «Странное начало Рождества… но я не против», — поразмыслив, рассудила Мисора, позволяя себе раствориться в его жарких объятьях.