Пески Ишвара

      Хочется просто вырвать себе сердце. Давясь собственной кровью разорвать себе грудь и упасть в раскаленный жестоким ишварским солнцем песок. Чтобы больше не билось, лишь бы этот кошмар закончился, чтобы не было так страшно.       Его называют трусом за то что он отказывается выполнять приказы, и ему действительно страшно. Нет, он не боится умереть, не боится боли. Он боится себя, того что он может.       Парой ударов разрушить стоящее десятилетиями здание, похоронив под обломками с десяток человек.       Легко.       Размозжить летящим камнем голову ишвариту, прячущемуся в окопе от обстрела.       Просто.       Возвести каменные стены в узких улочках, не дав попавшим в засаду ополченцам укрыться от пуль.       Отчего же хочется кричать?       Вот оно, наследие самого древнего рода Аместриса: сила, мощь… и безоговорочное подчинение государству. Без права на слезы и страх.       Хочется лечь в этот горячий и бездушный песок, закрыть глаза, чтобы не видеть среди трепещущих звёзд ярких всполохов от ночных обстрелов, и исчезнуть, утонуть в наметённом ветром бархане. И пусть острые песчинки забьют нос и рот, заполнят пустынным жаром оба лёгких — лишь бы больше не было мучительно холодно внутри, а каждый вдох не отдавал морозцем за спиной меж лопаток.       Но вместо этого он сидит в лагере на каком-то хлипком ящике из-под снарядов, сжимает в руках жестяную кружку с вмятиной у края не в силах сделать и глотка.       Его отец всегда твердил: " В здоровом теле — здоровый дух» Как же старик ошибался.       Завтра снова идти на прорыв, крошить в пыль чужие дома, отнимать чужие жизни, прикрывая свою роту.       А песок Ишвара всё скроет: заметёт обломки домов высокими барханами, впитает всю пролитую кровь, без оглядки на цвет волос, кожи или глаз. Но сможет ли он скрыть самый большой позор семьи Армстронгов — его трусость, малодушие и… человечность?