Карантин

      Очередной весенний день подходил к концу, напоследок озаряя город закатными лучами. Погода стояла необыкновенно тёплая для начала мая, однако снаружи, как ни удивительно, не было ни души; лишь редкие прохожие, пряча лица в самодельные маски, торопливо пробегали по своим неотложным делам.       Эобард стоял возле окна, задумчиво глядя на это невесёлое зрелище опустевших улиц Централ-Сити и изредка поднося к губам стакан холодного виски.       Карантин. Что за невообразимая глупость! В его времени люди уже давным-давно подчинили себе природу, а тут вдруг, в этом варварском веке, какой-то неизвестный микроорганизм охватил все континенты, заперев его, гения будущего, дома на неопределённый срок и порушив все планы. Возраста и мнимой инвалидности оказалось достаточно, чтобы попасть в зону риска заражения, и поэтому, под угрозой внушительного штрафа, Тоуну пришлось уйти на самоизоляцию. Остальная же команда — Барри, Циско и Кейтлин — продолжали работу в СтарЛабс, ежедневно докладывая начальнику по видеосвязи о своих успехах.       В каком-то смысле, спидстер даже был рад, что ему внезапно подвернулась возможность побыть наедине с собой, вдали от этой бесполезной суеты, всегда лишь отвлекавшей его от размышлений о том, что действительно имело значение. Впервые за долгие годы Эобарду ничто не мешало не торопясь обдумать каждый шаг своего глобального плана до мельчайших деталей.       Но чем больше времени проводил он в четырёх стенах своего просторного пустынного дома, тем острее ощущал странное щемящее чувство в груди, объяснить которое затруднялся. Находиться один на один со своими мыслями давно вошло у Тоуна в привычку, а потому он даже и не задумывался, что внезапное исчезновение всех людей вокруг сможет как-то на него повлиять. К тому же, каждый день наблюдая счастливые лица команды на мониторе, Эобард пришёл к вполне закономерному выводу: ни его уход, ни карантин почти нисколько не отразились на их размеренной жизни; разве что в городе стало гораздо спокойнее, отчего забот у троицы изрядно поубавилось. Так или иначе, всё, что теперь оставалось спидстеру — в одиночестве наслаждаться вкусом терпкого напитка, поблёскивающего золотом в лучах закатного солнца.       Сотрясший пустоту звонок в дверь внезапно вырвал его из собственных размышлений, заставив тревожно обернуться. Алые молнии наполнили пространство комнаты, и уже через мгновение доктор Уэллс оказался в очках и в инвалидном кресле, а недопитый стакан — на столе. — Доктор Уэллс! — послышался знакомый женский голос за дверью. — Это Кейтлин! — Кейтлин? — уж кого-кого, а доктора Сноу он точно никак не ждал к себе, да ещё и в такое неспокойное время.       Не успел мужчина обдумать причину такого внезапного визита, как на пороге показалась его нежданная гостья, державшая в каждой руке по увесистому пакету. Половину её лица, разумеется, скрывала медицинская маска, и лишь тёплые, словно то закатное солнце за окном, глаза лучились доброй улыбкой. — Здравствуйте, сэр! Как вы здесь? Я… мы вдруг подумали, что вам, может быть, нужны какие-нибудь продукты, и вот… — девушка с облегчением поставила пакеты рядом. — Простите, что сразу не предложили помощь… — Кейтлин… — он осторожно прервал её торопливый монолог, приглашая рукой внутрь. — Заходи. — Сэр, а если я вдруг вас… — Заразишь? Не переживай. Я уверен, что такой ответственный специалист как ты уже не по одному разу провела себе всевозможные тесты. — Не могу не признать вашу правоту, сэр. Что ж, давайте тогда я помогу разобрать продукты.       И уже спустя пару минут Тоун с интересом наблюдал, как разнообразные баночки, пакетики, упаковки оказываются в её ловких пальцах, тут же определяющих им место на его кухне. В воздухе висела тишина, нарушать которую довольно долго никто из них не решался, однако Эобард чувствовал, что пришёл его черёд задавать вопросы. — Ну, рассказывай. Что у вас там без меня? — Вроде бы всё неплохо, но… Поскорее бы это закончилось, — вздохнув, Сноу покрутила в руках очередную банку, делая вид, будто раздумывает, куда бы её поставить. — Команде вас не хватает.       Последние слова, и так произнесенные полушепотом, оказались едва слышны из-за маски. — А мне показалось, моё отсутствие пошло лишь на пользу: вы будто стали более открытыми, более… дружными, что ли. Впрочем, неудивительно, ведь теперь вы лишены тотального контроля старика-инвалида. — Сэр! Не говорите так!..       Однако ж, всё сказанное Тоном было произнесено отнюдь не случайно; всё это время он вглядывался в каждое едва уловимое изменение видимой части её лица, надеясь отыскать подтверждение кое-какой мысли, не покидавшей его с самого начала их нынешней встречи. — Без вас СтарЛабс совсем не та… Как и команда. Знаете, может, вам покажется это смешным, но вы как воздух: когда он есть, он незаметен, но стоит ему исчезнуть…       Её ресницы, опущенные и чуть дрожащие, вместе с чуть нахмуренными бровями, давали понять, что их обладательница всеми силами пытается сдержать рвущееся наружу чувство, годами росшее в её душе, но набравшее силу лишь сейчас, когда его виновник вдруг оказался в полном одиночестве, покинутый даже теми, кого, в некотором смысле, считал семьёй. Покинутый ею. — Кажется, мне пора бежать. — А я думал, ты останешься на чай.       Эобард старательно пытался поймать её взгляд, чтобы окончательно разрешить свою догадку, но девушка ухитрялась избегать проницательных голубых глаз, словно читая его мысли. — Извините, сэр, мне… Мне ещё нужно вернуться в Лабораторию.       Сноу схватила оставленную в кресле сумку и устремилась к двери, оставляя позади смущённого начальника. — Я должен поблагодарить тебя, Кейтлин, — шепнул он ей на прощание. — И можешь, если хочешь, приходить почаще. Только не покупай больше продуктов, хорошо? Теперь мне их хватит до конца карантина.       Эти слова были последним, на что рассчитывал Тоун, и они сработали. Хоть и на короткое мгновение, но он успел заметить, как в её взгляде промелькнуло нечто взволнованно-счастливое, прежде чем оно исчезло за каменной стеной невозмутимости. — Хорошо, сэр. Тогда до встречи!

***

      Карантин. Глупость, конечно. Но не случись его — узнал бы Эобард когда-нибудь, что прячет за внешним спокойствием и преданностью работе та единственная, кто вспомнил о нём в это трудное время, кто, не выдержав, приехал, лишь бы ненадолго увидеть любимое лицо, лишь бы хоть в малейшем выразить свою заботу, а через неё — и то самое чувство. Да, Эобард догадался. Годами, в суете своей бесконечной погони, он не замечал, не хотел замечать — ту, которой оказался нужен. Как воздух.       Конечно, она никогда не признается ему в этом вслух; он знал: Кейтлин не станет проявлять к начальнику что-то кроме чувства долга. Но кому и зачем нужны теперь слова, когда вместо них так красноречиво говорят поступки!       Проводив гостью, Тоун вновь повернулся к окну, за которым всё ещё догорал закат. Лучи пробирались сквозь чёрные ветви деревьев, огибали стены зданий и наконец прикасались к нему.       Но теперь Эобарду было тепло не только от них.