Серия 1. Книга 3: А Гермиона сильно изменилась за лето

Заинструктированный по самое не могу Поттер шёл со мной прямо к банку. Одежду, которую он нашёл, я уменьшила, отремонтировала магией и вычистила от грязи. Теперь он был более-менее похож на стандартного мальчика из небогатой семьи. Сам операционный отдел буквально пропах канцелярщиной. Важные гоблины сидели за столами и общались с клиентами, а остальные носились на посылках. Войдя в холл банка, мы разошлись к разным гоблинам. Гарри повели к его поверенному, а я пошла с одним из гоблинов в отдельный кабинет. Гоблин представился Грипнклыком и указал на кресло напротив стола. Я вежливо поклонилась и представилась: — Здравствуйте, уважаемый Грипнклык, меня зовут Гермиона Грейнджер. У меня к вам есть несколько вопросов и несколько просьб. Я начну с того, что попрошу провести проверку моей крови. — Проверка будет Вам стоить пятьдесят галлеонов. Мы прошли в специальный зал, испещрённый рунами и названиями всех родов на стенах. Ритуал был в принципе понятен мне и не был чем-то запредельным. Да он даже не относился к магии крови. У гоблинов существовали слепки, которые они делали с крови и магии каждого магического рода, держащего у них деньги, и сравнивали эти выраженные особенности со всеми имеющимися у них слепками. Конечно, если такой род держал свои деньги в маноре и по какой-то причине с гоблинами дел никогда не имел, найти они его и не смогут, но это ведь банк, а не гильдия ритуалистов. Их ритуал и был изначально предназначен для того, чтобы найти потомков по магии, дабы они могли воспользоваться сейфами с деньгами. Иначе для гоблинов данный сейф был бесполезен и лежал мёртвым грузом. Если такой род даже где-то существовал, но сейфа у них не имел, гоблинам он был неинтересен. Да и не дошла тут ритуалистика до астральных ритуалов, которые могли вытянуть всю информацию о роде из инфосферы планеты. Надрезав свой палец, я помазала камень, находившийся в центре комнаты, и отошла за пределы круга. Ну, сюрпризов не произошло, и ни на какую из родовых особенностей моя кровь не отреагировала. Когда ритуал закончился, я тут же отторгла свою кровь простеньким заклинанием, заставив её испариться с камня. — Мисс Грейнджер, Вы так называемая маглорожденная. Вы не принадлежите ни к какому магическому роду и свободны от обязательств. — Да, благодарю Вас за проверку, — почтительно ответила я. — Позвольте поинтересоваться, Вы ожидали некоего другого результата? — спросил Грипнклык. — Ни в коем случае, именно этого я и ожидала, просто в Хогвартсе начались какие-то подозрительные движения, попытка подлить зелья и всякое такое, вот я и хотела поинтересоваться, зачем я могла так сильно им понадобиться. Вдруг у меня были богатства, о которых мне не было бы известно, но нет. Просто такая активность заставляет напрячься. — Я бы порекомендовал Вам приобрести артефакты защиты. Скажем, определитель ядов и артефакт ментальной защиты. — Благодарю Вас, уважаемый, я уже пользуюсь такими артефактами, просто мне было неясно, из-за чего всё. Что во мне такого выдающегося? Явно ведь, что это не великая любовь, — сказала я, чем заставила гоблина оскалиться. Мы наконец вернулись в комнату и смогли продолжить разговор. — Уважаемый Грипнклык, я бы хотела узнать об открытии счетов в вашем банке. Сколько это стоит, какие налоги в обычном и магическом мире я должна буду платить, и есть ли какие-либо другие сборы и поборы, а также как можно оформить завещание на моих родителей? — Открыть счёт у нас вы можете в любой момент, мисс. Каждый счёт — это сейф, и его обслуживание в самом простом варианте на верхних этажах обойдётся вам в сорок галлеонов в год, — я кивнула, подтверждая усвоение информации. — Доступ к сейфу Вы будете иметь с помощью ключа. В случае его утери Вам придётся пройти процедуру опознания. Я вновь кивнула гоблину. — Так как вы не принадлежите ни к какому магическому роду, налоги в магическом мире Вы платить не должны. А поскольку Вы всё же маг, в обычном мире налоги с вас удерживаться будут только в случае владения недвижимостью и работы там, согласно обычным законам. Если Вы решите жить и работать в магическом мире, никаких налогов Вы платить не должны. — Как… удобно, — оскалилась я, глядя на такой же оскал у гоблина. Всё же книги, усвоенные мной в библиотеке Выручай-комнаты, не врали. Ну и замечательно. — Единственное, с чем может возникнуть проблема, — это с завещанием Ваших счетов Вашим родителям. Вы сказали, что Вы маглорожденная? — Нет, что Вы, это Вы сказали об этом. Оба моих родителя маги. Просто быть никому неизвестной гораздо лучше, чем участвовать в игрищах чистокровных. Пусть все считают меня маглорождённой, так даже лучше. Гоблин снова оскалился. Он был всецело за. Такой расклад он очень хорошо понимал. — Тогда никаких проблем. Но для оформления завещания Вам придётся один раз привести своих родителей сюда. После того, как я оформила все документы и получила два ключа, два кошелька и две магловские кредитные карты, я спросила у гоблина: — Скажите, уважаемый, Вы не знаете, где можно выгодно продать артефакты моего изготовления так, чтобы особенно не светиться? — У Вас есть пример таких артефактов? Я полезла в сумочку и достала оттуда три одинаковых кольца, выложив их на стол. Гоблин присмотрелся и сказал: — Могу я отдать их нашим специалистам на оценку? — Конечно же, — улыбнулась я, — ваши мастера ценятся своими работами. Будет очень любопытно узнать, насколько мои поделки котируются в их глазах. Подождав минут двадцать и поговорив о том о сём, гоблин получил бумажку с цифрами от своего помощника, и его брови на минуту взлетели. Гоблины были готовы заплатить за все три артефакта в сумме десять тысяч галлеонов. В принципе, судя по эмоциям, исходящим от него, сумма достаточно большая, но справедливая. Мне это было не столь существенно, даже если они и занизили цену, учитывая то, что эти три кольца определения ядов я смастерила на ходу при помощи фабрикатора и искина, подобрав на мусорнике валяющуюся трубу, трансмутировав железо в золото и вбив плетение. Пять минут работы и пятьдесят тысяч фунтов — это довольно круто. — Уважаемый Грипнклык, можно ли договориться с вашими мастерами о продаже и дальнейшей оценке таких артефактов? — Можно. Если позволите, мы пришлём Вам уведомление, когда спрос на такие артефакты возникнет и сколько Вы сможете изготовить. При продаже деньги мы перечислим на Ваш счёт. — Благодарю, так будет лучше всего. — Позвольте поинтересоваться, какие типы артефактов Вы способны изготовить? — Да в принципе я не очень ограничена, я пока не знаю, что вам может понадобиться, и мы обязательно договоримся с мастерами гоблинов либо с теми мастерами, кого Вы захотите порекомендовать. — Замечательно, значит, так и поступим, — улыбнулся гоблин. Надо сказать из-за строения челюсти гоблинов любая их улыбка воспринималась людьми как дикий оскал и желание их съесть. Но мои чувства были дополнены эмпатией, и потому я точно знала, что гоблин рад и улыбается. Да, мы оба были счастливы. Он получил возможность наварить процентов двадцать, а я получила возможность продавать артефакты, которые может бесконечно клепать мой фабрикатор практически из мусора, не заморачиваясь с рекламой, арендной платой за магазин, сборами, поборами и всей другой бюрократической лабудой. — Есть ещё что-то, что нам нужно обсудить прямо сейчас? — Последний вопрос, который не относится к моим финансам. Из достоверных источников мне стало известно, что один из ваших клиентов положил на хранение в свой сейф вещь, которая содержит достаточно тёмную магию. Гоблин нахмурился. — Что именно, и как это может быть опасно? — Вещь — это чаша Пенелопы Пуффендуй, но в ней находится частица души последнего Тёмного лорда по кличке Волдеморт. Это крестраж. Гоблин подумал о чём-то своём пару минут и вновь обратился ко мне: — Знаете, мисс, сам предмет и то, что в нём хранится, не вызывает приязни у гоблинов. Да и волшебник воспринимается нами неоднозначно, так как уже пытался проникнуть в банк и ограбить его два года назад. Однако я в затруднении, так как мы не имеем права ни забрать, ни подменить сам артефакт. — Я могу облегчить вам задачу. Как Вы смотрите на то, чтобы изъять осколок души из артефакта, который вы вернёте обратно в сейф? Ни подмены, ни изъятия не будет. В таком случае договор с вашей стороны нарушен не будет, и вы ничем не рискуете. — Я должен буду посоветоваться с начальством. В чей сейф попал этот сомнительный артефакт? — Беллатрикс Лестрейндж. Это знаменитая чаша Пенелопы Пуффендуй. Очень рекомендую не трогать сам артефакт голыми руками. Либо щипцами с длинными ручками, либо под серьёзной защитой. Гоблин ушёл достаточно надолго. Просидела я одна в комнате не меньше сорока минут, в которые я спокойно медитировала. Когда Грипнклык со своим помощником вернулись, я поднялась и вопросительно уставилась на них. — Мисс Грейнджер, ваши слова подтвердились. Нация гоблинов благодарит вас за помощь. Хочу сказать, что за эту услугу с Вашей стороны гоблины готовы оказать Вам ответную услугу в разумных пределах, естественно. Гоблины, конечно, были повязаны договорами и клятвами, но и в ответ им тоже полагались некие свободы. В данном случае, если артефакт будет разрушен, им придётся уплатить штраф владельцу как компенсацию стоимости артефакта в десятикратном размере. Конечно же, физически никто из них не пострадает и отката от клятвы не будет, но то, как гоблины любят деньги, известно всем. Артефакт основателей, известный на весь мир, и сам по себе очень дорог, а уж в десятикратном размере выходит запредельно дорог, однако хранить такой артефакт настолько долго без подпитки тоже не стоит, ведь крестраж и сам по себе постепенно истощает работу мастера. Очень скоро артефакт придёт в негодность даже без любого внешнего воздействия. Вот и оказались гоблины перед дилеммой: и так плохо, и так нехорошо. — Пока что я не думала о награде с вашей стороны, ведь уничтожить сам шанс на возрождение этого психопата выгодно и мне. Могу я поинтересоваться, как вы решили данную проблему? Гоблин немного подумал, пожевал губами и произнёс: — Наши мастера смогут выковать артефакт, при помощи которого извлекут осколок души Волдеморта, развеяв его. — Это просто замечательная новость, и я рада иметь с вами дело. Выйдя из банка, я прошла к себе домой за своими родителями, вернув им две тысячи фунтов, которые я взяла у них и потратила, когда открывала счета, на кошельки, магловские карты и за ведение счёта. — Завтра пойдём за покупками в Harrods, я плачу, — сказала я родителям. — А откуда деньги? — Продала гоблинам три артефакта моего производства. Да с моими возможностями я могу делать деньги буквально на всём, — улыбнулась я. — Всё закончила? — Ещё нет, вы нужны мне в банке, чтобы подтвердить моё завещание. Вы, как маги, должны присутствовать. — Но мы же не… ах да… — сказала мама, вспомнив, что они теперь тоже маги. Я попросила их переодеться и провела их ко входу в банк, после чего нам понадобилось ещё десять минут, чтобы сходить к гоблинам и оформить всё, что нужно. После того, как я отвела родителей домой, я вернулась в банк и застала там Гарри, ожидавшего меня в холле. — Ну как, всё успел? Он молча поднял руку, показывая мне кольцо. — Это что? Ты наследник или ты смог принять род? — Наследник. Род я смогу принять в шестнадцать, там ещё какие-то заморочки с этим. — Так, хорошо, а недвижимость есть? — Да. Оказалось, у меня есть и манор, куда я пока не смогу попасть, но зато есть охотничий домик и дом в Австрии. — Хорошо, с деньгами разобрался? — Да, оказалось, гоблины не дали Дамблдору влезть в мой сейф, но он очень пытался. Светил какими-то бумажками, но у них на руках было официальное завещание, и они его в конце послали. То, что я вообще не оказался бастардом, я должен благодарить мою мать, потому как мой отец не озаботился нормальным введением в род своей жены. Артефакты защиты разума и кольцо определитель ядов и так были уже на нём. Их я увидела магическим зрением. — Ну и хорошо. Кошелёк и карточку взял? — Взял. — Ну вообще орёл. Пойдёшь посетишь свой дом или сначала покушать? — Сначала покушать, есть хочется зверски. — Ну пойдём в ресторанчик поедим. — Пойдём. — Только не в Дырявый котёл, это такая клоака, что не передать. Несчастный парень аж передёрнулся. Пообедав в итальянском ресторанчике на Чаринг-Кросс-Роуд, Гарри решил проверить свой дом, а я напомнила ему про вещи, которые надо забрать из дома его родственников: — Гарри, твой сундук с учебниками и старой одеждой, а также Букля в доме твоих родственников. Он поморщился и произнёс: — М-да уж, не так уж там и много всего, но терять этого не хотелось бы. Я перенесла его на тротуар рядом со входом в дом и накинула на него отвлечение внимания. После того, как он вышел с вещами на задний двор, я сказала: — Гарри, у твоих дяди и тёти тоже есть следы затёртой памяти, но это больше похоже на то, что потрудились обычные обливиэйторы из Министерства. Другого ничего не вижу. У Дадли только отставание в развитии, ну, ожирение у обоих, но это ты и так знаешь. — Ты так хорошо умеешь проникать в разум? — Ага, и защищать его. Помнишь, я тебе подсовывала книжки на втором курсе по окклюменции и легилименции? — Эх, да ты мне много книжек подсовывала. И постоянно в библиотеку звала. — Ну теперь-то ты ведь понимаешь, что это полезно? — я уменьшила его огромный сундук и сказала: — Гарри, завтра с утра пошли сову на имя Эммы Грейнджер, если захочешь пообщаться. — А почему не тебе? — Я провела ритуал и закрыта от астрального поиска. Совы меня не найдут. — А как же сова из Хогвартса? — Ну, с тобой за учебниками пойду. Не будет же у нас разная программа. Книжки-то одни и те же. — А директор в школе не будет спрашивать? — Да пошёл он… Скажу, что не знаю, мало ли, сова у них поломалась. Гарри при этом захихикал. — Сова поломалась, хи-хи, ой не могу. — Ну не нашла, не долетела, да мало ли. Почему это должны быть мои проблемы? Я вот она. Если их совы чего-то не находят, пусть звонят по телефону. Если им что не понравится, пускай вообще застрелятся, — внимательно осмотрев все вещи Гарри, я сказала: — Гарри, у тебя на палочке и на мантии маячок. А ещё кто-то поставил следилку на мантию-невидимку. Точнее, мы знаем кто. У кого она была до этого? — У Дамблдора, которому её отдал мой отец. В том письме так прямо и говорилось. Я покачала головой и сказала: — Давай я все маячки уберу, а то завалится к тебе в гости великий человек Дамблдор. Гарри уже даже не удивлялся и только спросил: — Как ты это всё видишь? — С помощью магического зрения. Сейчас покажу. Дай палочку. Получив от него инструмент, я сняла с него все маячки и убрала блок запоминания заклинаний, оставив вечно повторяющийся Протего. Сколько бы кто ни запрашивал, Приори Инкантатем покажет только Протего. — На, — вернула я его инструмент. — Надо тебе новую палочку купить, а лучше сделать на заказ, и не у Оливандера. Его ширпотреб не даёт развиваться всем твоим предрасположенностям магии, а эту палочку сожжёшь в камине. Гарри кивнул с серьёзным видом и подошёл ко мне. Я достала свою палочку, с которой я уже давно убрала все ненужные дополнения и маячки, и показала Гарри сначала сложный взмах, а потом фразу. Потренировавшись минут двадцать, он вдруг подскочил и уставился на меня огромными глазами. — Гермиона, у тебя в груди просто пожар, причём радужный. — Ну да, это мой источник, а что тут такого? — Да он огромный. — Конечно, я же столько времени убила на тренировки. — А мой как выглядит? Я посмотрела на него и толкнула ему изображение его источника и каналов в магическом зрении. — Но почему такая разница? — возопил обманутый в лучших чувствах мальчик. — Даже отвечать не буду, — с укоризной разглядывала я его. Вселенский вздох усталости и разбитых надежд на полную халяву прозвучал от Гарри. — Понял-понял, надо меньше играть в квиддич и больше заниматься, да? — я просто молча кивнула, продолжая смотреть на него. — Ну Герми, не смотри на меня так. — Как так? — Ну вот так, как сейчас. Ну брошу я квиддич, брошу. Всё я понял, всё осознал. Я весело улыбнулась ему и сказала: — Слушайся маму Гермиону. Мама Гермиона не научит плохому, а то свяжешься с плохими Уизли, они тебя подсадят на сигареты, наркотики и воровство, — Гарри открыл глаза от шока, а я начала хохотать, как дикая. — Ой не могу, у тебя такой вид… это просто нечто, ахаха. Гарри стоял насупленный, глядя на меня своими укоряющими зелёными глазами. — Ты вот прямо сейчас нагло пользуешься своими зелёными глазами. Глядя на них, невозможно слишком долго на тебя злиться, пха-ха-ха. Ладно, всё, давай врубай магическое зрение и смотри на Буклю. Смотри, вот этот блок позволяет ей находить адресата, это позволяет совершать микропрыжки, чтобы быстро перемещаться или проходить через препятствия. А вот это совсем лишнее. Такого тут быть не должно, видишь? Этот кусок передаёт информацию о твоих письмах куда-то, а этот позволяет заставить Буклю вначале нести твои письма к другому адресату. — Опять Дамблдор? — Ну, а кто ещё твой ярый и навязчивый поклонник? Так, это мы снимем, это тоже, это не надо. Давай чуть подлечу совушку, ага. Всё, забирай работу, — я отдала Гарри его сову теперь без лишних настроек. — Ты её периодически проверяй, чтоб ничего лишнего кто не навесил. А вообще, писать тебе особо некому. Надо будет купить связанные зеркала. Все современные люди уже давно говорят по телефону, а мы как неандертальцы письма совами посылаем. — Уху, — ухнула Букля. Она явно не горела желанием постоянно летать и таскать всякую фигню, которую ей привязывают к лапе. — Во-во, а я о чём, — сказала я, и мы вместе рассмеялись. Я распрощалась с Гарри, и он отправился в свой новый дом. Мы договорились, что когда он устроится, то пришлёт сову моей маме, и так мы договоримся встретиться. А я наконец смогла покинуть задний двор семейства Дурсль.