***
Следующим утром мы сидели за завтраком, и Гарри лениво читал «Ежедневный Пророк». Вдруг его глаза расширились, и он воскликнул: — Ну нифига себе! Блэка нашли убитым. — Да ладно? А где? — спросила я. Хм, канон нас преследует, что ли? Хотя вроде мы над ним жестоко надругались. — В Лондоне, в обычном мире, — ответил мне Гарри. — Странно. Чего его туда понесло? — Да кто ж его знает? Он мне не говорил. Я вообще с ним в последнее время не разговаривал. Тут ещё написано, что он был сильно пьян и умер от удара ножом в печень. — М-да-а. Странно это. Будем узнавать, что с ним произошло, или ну его? — я посмотрела на Гарри, интересуясь его реакцией. Не то чтобы она особо была. Как я и предполагала, у Гарри уже были психологические якоря в этом мире. Это все наши друзья и мои родители. Сириус в течение всего третьего курса был ненавидимым врагом, приспешником Волдеморта, убийцей родителей Гарри. Он ведь не знал всей правды. Только в конце третьего курса Сириус открылся не как предатель, а как оболганный человек, которого за зря засадили в Азкабан. Он, конечно, сказал, что любит крестника и что будет с ним на связи, но на самом деле писал редко, а встречался неохотно, ссылаясь на некие таинственные дела. Гарри, конечно, попробовал с ним встретиться пару раз, но видно было, что мистер Блэк не особо и рвался встречаться с сыном своего друга. Это ведь был не его родной сын. Вот представьте себя на его месте. Вы бы брали на себя ответственность за сына своего друга? «Может быть», — скажете вы. «Зависит», — скажете вы. Ну вот и он делал то же самое. Нет, он не отказывался, но и не горел особым желанием встречаться. После нескольких неудачных попыток Гарри и сам охладел к стрёмному патлатому вонючему уголовнику, отсидевшему в тюрьме двенадцать лет. Раз он не особо рвётся общаться с Гарри, он решил, что ему это и незачем. — А как ты узнаешь? — спросил меня он. — Есть два способа, и оба доступны нам обоим. Мы оба некроманты, а потому я могу научить тебя вызвать дух, а второй способ заключается в том, что мы можем выйти в астрал и получить информацию из инфосферы. Некромантией легче, можно задавать вопросы духу Сириуса и получать прямые ответы. — А из инфосферы? — уточнил Гарри, всё ещё немного опасаясь некромантии. — Можно, только вот там надо хорошо уметь обрабатывать информацию. Тренироваться надо много, но это тоже очень полезно. Мы ведь не спешим. — Ладно, давай некромантией, — вздохнул Гарри. — Давай. Нам понадобится хоть какая-то вещь от Сириуса. Что-то, что содержит отпечаток его ауры или магии. Это нужно, чтобы найти и призвать его душу. Ну, точнее, не душу. С душой вообще никто кроме Творца ничего делать не может. Оболочки: ментальную, эмоциональную, астральную. — А где мы эту вещь достанем? — спросил Гарри. — Ты же теперь как минимум наследник рода Блэк. Значит, имеешь допуск в семейный особняк и можешь вызвать сюда эльфа семьи Блэк. — Я? Наследник? — Ну да. Сириус ведь умер, а Бэлла в тюрьме пожизненно, — глянула я на него. — Но ты ведь говорила, что есть ещё Драко? Вдруг он вернётся. Я вздохнула. — Он вместе со всей своей семейкой кормит червей, Гарри. Оттуда он уже не вернётся. — Постой, так ты в этом как-то замешана? — Давай я тебе всё просто покажу. Я собрала вместе все воспоминания с нарезкой из тех одиозных последователей Волдика, которых я убила. Что они творили, как пытали простых людей, насиловали жён и дочерей на глазах их отцов, ритуалы, в которых они участвовали. И как я прочитала память Драко в конце третьего курса, и что они намеревались сделать на чемпионате мира по квиддичу. Как я их поймала и что потом с ними сделала. Гарри посидел, осознавая эту нарезку ещё минут двадцать, а потом, очнувшись, сказал: — Не могу сказать, что ты в чём-то неправа. То, что ты сделала, — даже недостаточная расплата за то, что они творили. — Абсолютно согласна, Гарри. Ты же видишь, я тоже убиваю и могу мозги прочистить, но только когда мы говорим о врагах или возможных врагах. Никогда в своей долгой жизни я не убивала людей просто так. Ни за что. Нет, я понимаю, можно поспорить и сказать, что, если поискать и докопаться, любого есть за что, но согласись, это не тот случай. Пытать и издеваться над людьми просто потому, что ты можешь, — это уже мерзость. — Я же говорю, что согласен с тобой, Герми. — Замечательно, — улыбнулась я. Я приспустила защиту от аппарации над островом и сказала: — Тогда давай зови Кикимера. Это домовик Блэков. Гарри щёлкнул пальцами и позвал. Вначале ничего не произошло, но секунд через десять перед нами появился Кикимер. Более отталкивающее создание трудно было найти. Я его, конечно, видела, когда уничтожила крестраж, но на Гарри он произвёл самое отталкивающее впечатление. Обвислые огромные уши с дырками. Крючковатый нос. Шаркающая походка. Было видно, что это искусственно созданное тело много били. С тех пор, как я его видела последний раз, он особо не изменился. — Кикимер, — сказала я, — ты что, последнее время магию не получал? Что с тобой такое, почему ты так болезненно выглядишь? — Предатель, разбивший сердце матери, не жил дома в последнее время. — Гарри, это теперь твой домовик, надо о нём позаботиться. Это хоть и дух, но он ведь живое существо. Можно я его вылечу и тело поправлю? А не то он развалится скоро. Мне на него смотреть больно. Кем надо быть, чтобы избивать и морить голодом абсолютно преданное и готовое на все создание? — Хорошо, Гермиона. — Кикимер, встань тут, будешь принимать ману. Тот глянул на Гарри, ища подтверждения. Гарри кивнул, и Кикимер, привыкший к любым выкрутасам своих жестоких хозяев, встал, куда сказали. Когда в него хлынул огромный поток сконцентрированной чистейшей маны без следов проклятий и черноты, он чуть не захлебнулся. Его плечи быстро выправлялись, тонкие ручки и ножки налились силой, и от счастья бедняга упал в обморок. — М-да, переборщили слегка. — Я аккуратно телекинезом подняла несчастного духа и перенесла на кушетку. — Как можно было довести духа домового уюта до такого состояния? Это что же с ним надо было делать? Я быстро создала псевдоауру, на которую начала перетаскивать проклятия, оставшиеся на домовике. Их тут было довольно много. Видимо, всё, что было в алтаре, постепенно перешло и на него. — Гарри, надо будет найти алтарь рода Блэк и их источник почистить, помнишь, как у Вейл. Если ты к нему подключишься, вся эта грязь на тебя пойдёт. Почистить несчастного духа уюта и подлатать его дырявую ауру и ментальный слой заняло у меня целый день. Несчастный домовик еле передвигался. Постепенно очищая двухсотлетнего духа от проклятий и заполняя его чистой маной, я ремонтировала его ауру, а потом принялась и за физическое тело, убрав гротескные черты и сделав его похожим на нормального здорового эльфа. такой тип духов хорош тем, что их тело, на самом деле, не физическое образование, как у людей, и состоит из маны. Его не выйдет как человека «залечить» до смерти. Если, к примеру, сделать сразу много быстрых изменений в теле человека, оно может просто не выдержать. А вот в псевдотеле духа — милое дело, знай только подавай ману. В этот день мы решили больше ничего не делать и пошли спать. Наутро мы были разбужены кланяющимся и омоложённым Кикимером, который буквально клялся и божился, что он для нас да вообще в лепёшку. Что сказать, прокачали мы эльфа конкретно. Наполненный чистой нейтральной маной без всяких проклятий Кикимер аж светился. Дав ему забитый под пробку накопитель, я попросила пока из алтаря Блэк не тянуть, потому как опять подцепит все проклятия, и придётся его чистить заново. Я поставила на эльфа ментальную метку и попросила его вернуться в дом Блэк. Мы уже были готовы и последовали за ним. Я очень не хотела использовать местные корёжащие ауру методы перемещения. Мои ноль-перемещения были самым быстрым и оптимальным методом путешествия. Чёрные стены, чёрные ковры и гобелены с узорами, а самое главное, прямо в холле дорожка с пиками, на которые были насажены головы домовиков. Присмотревшись, я поняла, что все они погружены в стазис, не давая псевдотелу развеяться. Оглядываясь вокруг, я заметила гротескные золотые держатели. Бронзовые колонны да и мебель была выстроена в соответствии со стилем готический ампир: дорого, помпезно, абсолютно безвкусно. — Кошмар какой, как тут можно жить? Этот дом настолько заброшен, а местный алтарь настолько пропитался проклятиями, что дальше уже просто некуда. По-моему, духа внутри алтаря надо будет отпустить на перерождение. Порочная это практика, заточать чью-то душу в алтаре. Судя по моим ощущениям, этот дух уже давно и прочно сошёл с ума. Кикимер, проведи нас, пожалуйста, к алтарю. — Молодой хозяин хочет принять род Блэк? — Ни в коем случае. Я не хочу навешивать на себя все проклятия рода Блэк и становиться сумасшедшим. Рода Блэк считай уже и нет. С таким проклятым алтарём и загаженным источником проще уничтожить хранителя в алтаре. «Это» мы спасать не будем. Эльф совсем повесил уши, расстроившись. С одной стороны, вроде бы его новый хозяин помог ему, а с другой, не хочет принимать род Блэк. Дошли мы до спуска в подвал, где я заметила просто море ловушек. Остановившись, создала десятку доппелей, которых послала разминировать заблокированную дорогу к алтарю. Просто так хранитель алтаря нас не пропустит. Мои доппели аккуратностью не отличались: они подходили и поглощали ману из заклинаний, тем самым активно разряжая любые магические ловушки. Чего тут только не было: ловушки магические и механические, зелья и яды, которые уже успели давно испортиться, комбинированные ловушки. Пришлось ждать, а пока я попросила Кикимера принести нам какую-нибудь личную вещь Сириуса. Ну он и принёс. Порножурнал. — Более личную вещь даже мне было бы трудно придумать, — я указала на белые пятна на бумаге. — Он даже его персонально пометил. Я рассмеялась, а Гарри покраснел. — Молодец, Кикимер, это уж точно личная вещь. Давай теперь присядем, и ты нам расскажешь, что такого случилось с Сириусом. История была до банальности проста. Сириус действительно был очень и очень занят: просаживал фамильное состояние быстрее ветра. Таскался по борделям и барам он с утра до ночи. В последнее время он реально не просыхал. Вот и получил в конце концов наказание от клятвы за невыполнение обязанностей крёстного, что превратило его в сквиба. Вот после этого он вообще перестал просыхать от горя. Гарри даже не удивился. Сириуса он не считал кем-то близким. — Гермиона, ты была права, он действительно взрослый ребёнок. В этот момент дом слегка тряхнуло, и я получила отчёты от доппелей. — Гарри, алтарь уничтожен. Сейчас доппели почистят там всё, что смогут, от проклятий, отпустят все запертые души. Доппели говорят, их там очень много. Даже не буду интересоваться, чем они там занимались. Потом пойдём мы. Чистить там придётся долго. Там у них целое кладбище закопано. Твои предки, Гарри, конкретно двинутые по фазе. Были. Даже одно то, что они сумели пробить астральный канал в обычном мире, должно сказать, сколько трупов им для этого понадобилось. — В смысле? — удивился Гарри. — Ну ты ведь помнишь, что мы сейчас находимся в обычном Лондоне? Не в магическом мире. Тут вообще с магией похуже, чем в магическом мире, а уж сильных магических источников в обычном мире отродясь не было. Эти двинутые по фазе распотрошили тут сотни простых людей, чтобы проковырять прямой канал к астралу, откуда идёт подпитка. А Гарри в это время любовался профилем своей возлюбленной. Она это заметила, улыбнулась, подошла и села ему на колени, страстно поцеловав. Спустившись в алтарную комнату, я приказала доппелям собрать отовсюду всю старую магию и охранять дом, пока мы всё чистим. Находиться в окружении этой вони и миазмов было физически неприятно. Ощущения от такого количества протухшей магии были похожи на ощущения в склепе. Причём в самой старой и заброшенной его части. Прямо как будто находишься внутри саркофага. В данный момент все старые заклинания защиты и Фиделиус с дома слетел, так что пока мы не закончим, защищать этот дом будет отряд архимагов, состоящий из Гермион. Я хихикнула. Будет прикольно, если сюда ломанутся министерские чинуши, они же тут буквально рядом. Хотя, думаю, им сейчас не до нас, а невыразимцев уже не осталось. И я, и Гарри уже наловчились делать астральные операции, но даже с нашим опытом мы провозились с очисткой и расширением канала до самого вечера. Я даже несколько раз выводила нас с Гарри из астрала на отдых, заодно накидывала скрывающие чары на источник. Фонил он очень сильно. Во-первых, нас, скорее всего, засекли, а во-вторых, у простецов, живущих вокруг этого особняка, от такого напора магии могла выйти из строя вся электроника. Закончив, я создала ещё доппелей. Они должны будут поставить надёжное сокрытие и защиту. Всё остальное мы доделаем завтра.***
С утра я проснулась одна, а Гарри, как оказалось, уже был весь в работе, и не хотел меня беспокоить. Когда я переместилась в дом на Гриммо 12, я застала замечательную картину носящихся доппелей и домовиков. Гарри решил сделать мне сюрприз, и он таки сделал. Вся защита была полностью готова, дом был сокрыт, магия наружу даже не просачивалась, а попадала в новый накопитель. Доппели даже успели прошвырнуться по дому и полностью его разминировать. Долбанутая на всю голову Вальпурга перед смертью обвешала дом ловушками до такой степени, что Сириус мог находиться только на кухне и в одной гостевой спальне, которую он с горем пополам сумел разминировать, никуда больше он пробраться так и не смог. После того, как новая защита и сокрытие были установлены и запитаны от мощного обновлённого источника, доппели разбрелись по дому, разряжая все ловушки, которые эта тупая сука понаставила. После окончания работ Гарри позвал всех наших и даже своего личного домовика, и начал дезинтегрировать весь хлам, хранившийся тут веками: старые мантии тысячелетней давности, старинные платья викторианской эпохи, ужасная старая мебель, простыни, балдахины, шторы и гардины. Всё в основном в чёрных тонах и с кучей пыли и разными вредителями типа боггартов и докси. Силами восьми домовиков дом был вычищен до блеска, и теперь доппели создавали новую современную мебель, посуду и сантехнику, которые хотя бы ближе к веку двадцатому, а не семнадцатому. Всё это Гарри успел сотворить за три часа, пока я спала, с семи утра до десяти. Какой лапочка. Я даже умилилась. Хотя, конечно, это его дом, но сюрприз он хотел сделать именно мне. Внешне дом сильно преобразился, и хоть местами ещё проглядывали старые участки, которые ещё не успели заменить, но в общем всё было очень современно и не вызывало впечатления заброшенности и запустения. Штор и гардин не было вообще, как и стёкол. Вместо них мои доппели вставили щиты с переменной прозрачностью. Можно было как затемнить, так и убрать фильтры, а также сделать окно проницаемым для чистого воздуха. Именно так всё и было устроено в моём доме. Автоматические чистящие, кондиционирующие воздух и убирающие грязь заклинания, вся кухонная утварь и предметы быта уже были созданы и готовы к использованию. Какая же мой Гарри зайка, я его обожаю. Кстати, портрет Вальпурги Гарри тоже нашёл. Я хихикнула. Оказалось, что этот кусок тряпки был слепком её духа. Это даже не душа и не привидение. Когда она в своём стиле распахнула портьеры, скрывающие портрет, и начала поносить Гарри на чём свет стоит, Гарри даже не стал разбираться. Шарахнул в начале экзорцизмом, а сверху заполировал выкачиванием энергии. Портрет, потерявший посмертный слепок и всю магию, легко был снят со стены и тут же дезинтегрирован. Всё это у Гарри не заняло и минуты. У меня аж гордость учителя проступила. Моя школа. Будет тут ещё какой-то кусок тупой тряпки орать на моего Гарри. После этого Гарри разошёлся и конкретно проредил ряды нарисованных псевдоличностей, и многие портреты постигла подобная участь. Все, кто возмущался прекращением рода Блэк, были развоплощены на месте. На стенах коридоров стало заметно просторнее. Больше не висело такое количество осуждающих и глядящих с укоризной физиономий. Ещё не хватало нам выслушивать упрёки от людей, которых мы даже не знаем. Да даже не от людей, а от посмертных слепков. Это же уму непостижимо. Это как разговаривать с программируемым калькулятором. Удовольствие на любителя. Последним делом доппели создали прямой проход в моё поместье, закодированный на кровь, магию и ментальный слепок, чтобы предотвратить проникновение нежелательных элементов из обычного мира.***
— Ну что, Гарри, в банк пойдёшь узнавать про род Блэк? — А в банке меня разве допустят до сейфов Блэков? — Ну, должны в той или иной форме. Может быть, не прямо сейчас, но после шестнадцати. Ещё буквально месяц остался. — Я в смысле того, что мы уничтожили род Блэк. — Гарри, ты путаешь, — обняла я его, глядя любимому в глаза. Гарри улыбнулся и поцеловал меня в ответ. — Мы убрали душу хранителя рода из алтаря. Он уже давно и надёжно сошёл с ума, пусть его душа найдёт покой. В банке гоблины об этом не знают. У них это так не работает. Они просто держат отличительные особенности магии для каждого рода. При проверке они снимают эти особенности с твоей крови и потом сравнивают со всеми, что у них есть. Это никак не связано ни с алтарём рода, ни с чем другим. Ты подумай, чтобы они об этом узнавали, роду Блэк в своё время требовалось бы допустить их к собственному алтарю. Кто из старых семей на такое пошёл бы? Они об этом могут узнать, если у них есть собственные артефакты, которые зарегистрируют выброс, и они будут знать, что в том месте, откуда идёт выброс, находится дом, принадлежащий семье Блэк. — М-да уж, сложно это. — Да не то чтобы. Но даже если они и узнают, что с того? Ты последний дееспособный волшебник с кровью Блэк. Нет, если не хочешь, не иди. Денег у нас реально просто горы, однако там могут быть книги. — Ха-ха. Узнаю Гермиону. Деньги — пыль, вот книги — это да. — Ну, ты ведь меня знаешь. И теперь понимаешь почему. Деньги из мира в мир не перенесёшь, а я в любом случае смогу заработать. Да вот хотя бы предложить любому роду очистить и расширить загаженный источник. Как думаешь, сколько я могу затребовать за такое? — Даже не представляю, — улыбнулся Гарри, — моя ты бесценная, — сказал он и поцеловал меня. — Во-от. Цени меня, цени. И почаще, — хихикнула я. — Да я и ценю, и часто. — Это да. По этому поводу нареканий нет. Ценишь. Я уже и хожу враскоряку, — ухмыльнулась я, заметив румянец на щеках Гарри. — Не тушуйся. Мне нравится твоё рвение, я же разве против? — спросила я, ещё раз страстно целуя возлюбленного. Оставили мы всех домовиков кроме Глаши, а доппели пошли в библиотеку снимать матрицы со всех книг и обрабатывать их на искине. Думаю, дня за два дом будет приведён в идеальное состояние, согласно последним стандартам.***
В банк мы с Гарри пошли на следующий день. Действительно, оформить все бумаги было несложным, хотя абсолютно гладким это было и не назвать. Хоть у беглого преступника и были проблемы получения доступа к сейфу, но он их единожды обошёл, получив сквозной кошель. Повеселился этот взрослый ребёнок на кругленькую сумму. Нечто близкое к двумстам тысячам галлеонов, а это, на секундочку, почти миллион фунтов. Как можно было спустить миллион фунтов меньше, чем за год, на выпивку и шлюх, не понимали ни Гарри, ни я. Ну, хоть повеселился перед смертью человек. Единственное, что путного сделал этот олух, — это написал официальное завещание на своего крестника. Думаю, если бы не это, сквибом он стал бы гораздо раньше. Книг в сейфе не было, но было несколько артефактов, воняющих трупами и страданиями. Блэк — такая добрая и дружная семейка. Добрая и дружная семейка долбанутых на всю голову маньяков-потрошителей. Мы с Гарри как-то даже одновременно и понимающе переглянулись после того, как осмотрели набор этих артефактов магическим зрением, и с пониманием отошли от них подальше. Даже гоблин, очень хорошо чувствующий магическую силу, почувствовав гниль, которая исходила от артефактов, по сравнению с чистой светлой маной, исходящей от нас, тихо и понимающе хмыкнул, и мы все вместе покинули сейф. Каждый обдумывая нечто своё. — Вот так и случается, Гарри. Семья Блэк создала алтарь, который намеренно поила кровью и энергией жертв многие столетия, пробив путь в астрал для быстрого наполнения. Видать, надеясь тем самым увеличить магический источник, а потом из-за накопленных проклятий всё дерьмо, как из забитого унитаза, полилось обратно, и семейка стала чёрной. Да пользоваться той магией, которая исходила из их алтаря, до того, как мы над ним поработали, всё равно что пить воду из общественного туалета. Для каждого действия требуется пользоваться подходящим инструментом. Гвозди забивать молотком, а не зубилом. Мы с тобой ведь в принципе сделали то же самое: расширили источник и почистили от проклятий, но правильным образом. А вот они пробить дыру — пробили, а чем и как… ну, ты ведь сам видел. — Видел. Тут в Англии у всех этих родов целые трагедии с алтарными артефактами. Задумка вроде правильная, но реализация просто ужасная. Со временем не осталось ни одного рода, чтобы был вот совсем без проблем и проклятий с чистым и сильным источником. — Вот-вот. Один человек сделал артефакт, возможно, ошибся, возможно, не доделал, где-то поспешил, а все остальные его растиражировали. Вот и вышло. Текущую потребность закрыли, а новую проблему своим решением создали.***
Следующие два дня ознаменовались нашими тренировками и учёбой. Я изучала местные продвинутые заклятия, выискивая правильное и оптимальное плетение для каждого, а Гарри развивал свою ауру для работы без палочки. Работал он с тремя моими доппелями, которые страховали его на случай неправильного заклинания. На третий день нас удивила просьба о встрече от Андромеды и Нимфадоры Тонкс. — Я, конечно, подозреваю, что это может быть как-то связано с родом Блэк, из которого они произошли, но что именно им могло понадобиться и для чего, я даже представить не могу, — сказала я. — Давай пригласим их сегодня на обед и всё выясним? — Конечно, как скажешь. Наш обед будет слегка смещён из-за часовых поясов. Пошлём Чарльза с артефактом портала и письмом для них. Родня всё-таки. Только ты помнишь, у нас сегодня хотели гостить Луна с Невиллом? — Да пусть гостят, не думаю, что они нам чем-то помешают. Если будет что-то серьёзное, просто уйдём в кабинет или отгородимся. Они ведь в основном поплавать придут.***
Пришедшие в гости Невилл с Луной обрадовали нас замечательной новостью. Помолвочное кольцо на пальце Луны смотрелось замечательно. Невилл своё пока не носил из-за сумасшедшей бабки. С ним я поговорила, и у меня было запланировано помочь его родителям. День рождения у Невилла был уже совсем близко, как раз тогда он и станет официальным главой рода, а регентство Августы станет недействительным. Вначале он думал просто пойти против воли бабки, но я сказала, что подождать ещё немного не составит никакого труда. Тогда ни у кого ни к кому не может быть никаких официальных претензий. Только неофициальные, ага. Разборки, как тут привыкли: Аваду в лоб, тело трансфигурировать в кирпич и бросить на дно озера. А был ли мальчик? Мы купались в море и резвились, играя в пляжный бадминтон, пока не пришло время обеда. Зная известную поговорку про то, что встречают по одёжке, мы с Гарри переоделись для неофициального приёма. Я была в облегающем розовом платье в деловом стиле с широкой юбкой, а Гарри надел однотонную рубашку и полуофициальные брюки. На мне был минимум украшений, но они просто кричали о дороговизне. Я даже надела воздушную диадему Рейвенкло, очищенную от крестража Волдеморта. Сам артефакт способствовал упорядочиванию ментальной сферы, которая у меня и так была упорядочена, так что сейчас диадема была просто украшением. Перстень с бриллиантом, подаренный Гарри, и так всегда был у меня на пальце, а в ушах висели серьги с чёрными жемчужинами, самым редким и дорогим типом жемчуга. Гарри надел только перстень наследника и очень дорогие наручные часы с бриллиантами от Patek Philippe. Андромеда и Нимфадора тоже перенеслись к нам в официальной одежде: в платьях и мантиях. Достаточно демонстративно было и то, что Теда, мужа Андромеды, с ними не было. Интерлюдия. Дом Тонксов — Дора, ты уже собралась? Нам скоро надо выходить. — Да мама, — сбежала одетая в брючный костюм Нимфадора. Она всегда выделялась своим бунтарским характером. — Нет, дочь. Мы идём на первую встречу к ним домой. Нам следует сразу произвести впечатление. Не могла бы ты надеть платье вместо этого?.. В общем, вместо вот этого, — Андромеда сделала жест, обводящий всю Нимфадору целиком. — Мама, ты ведь указала на всю меня. Мне что, придётся полностью переодеться? Мать внимательно посмотрела на дочь, сощурившись. — Ну хорошо, хорошо, мама, — ответила она и ускакала на второй этаж. Андромеда обдумывала свою будущую беседу, которую она хотела провести с Гарри Поттером. Судя по словам дочки, парень был недалёким и многого не знал, особенно в отношениях магов, но за последний год он и его подружка сильно изменились. Одно то, как они смогли технично разобрать Дамблдора, уже о многом говорит. А победа Гарри в соревновании? А дуэль этой девочки с Каркаровым? Всего этого её дочь уже не видела, так как Хогвартс к тому времени уже покинула, но, судя по газетам, поющим ей дифирамбы, там есть, на что обратить внимание. Несколько дней назад она почувствовала обрыв связи с родовым источником. Несмотря на вопли её матери и полный разрыв отношений, изгнать её из рода старая карга не могла, алтарь её просто не слушался. Она выгнала Андромеду из дома, стёрла её имя с гобелена и осталась там одна. Сириус сбежал до этого, а вот Регулус не смог, и Вальпурга чуть ли не силком всунула беднягу Рега в ближний круг к этому психопату Риддлу. Беллу и Нарси эта старая перечница буквально продала в другие чистокровные рода. Она ещё не в таком уж плохом положении оказалась. Жаль Беллу, ей буквально сломали жизнь и психику. Весёлая жизнерадостная девочка превратилась в дикую психопатку-садистку. Теперь, когда Сириус сбежал из Азкабана и в прессе проскакивали заявления, что он был невиновен, а её мать давно умерла, Андромеда серьёзно обдумывала хотя бы поговорить с ним, но не успела. Судьба распорядилась иначе. Сириуса убили, а потом она почувствовала обрыв связи с источником рода. Андромеда не была наивной девочкой, она очень чётко знала, чья кровь течёт в её венах и что за магия идёт из алтаря, а потому старалась никогда не пользоваться магией рода Блэк в полную силу и обходиться лишь своей собственной, однако её профессией и призванием было целительство, и работала она в Мунго, а там можно провериться и проконсультироваться у самых лучших специалистов своего дела. Естественно, весь список проклятий, лежавших на ней и её дочери, вместе со всеми подробностями она изучила от и до. При таком букете надеяться было не на что, однако она просто неспособна была отречься от рода и прервать канал подпитки полностью, да и не поможет это. Проклятия ведь уже внутри, так какой смысл? Когда она почувствовала обрыв канала связи, она решила, что ждать больше не стоит, и начала узнавать подробности у гоблинов. Каково же было её удивление, когда они порекомендовали ей поговорить с Гарри Поттером насчёт наследства рода Блэк. В первый момент она даже не поняла, каким боком он был к этому причастен, а потом вспомнила огромную тяжёлую книжку, которую тётка Вальпурга заставляла её учить в детстве. В ней была история всех основных родов Британии, и дальняя бабушка Гарри Поттера, а также его крёстный были из Блэков. В этот момент спустилась её дочь в официальном платье и дорогой мантии. Они собрались и, достав порт-ключ, сказали ключевое слово. Первым шоком стали ощущения от перемещения, точнее, их полное отсутствие. Никаких неприятных ощущений от трансгрессии, никакого выворачивающего кишки протаскивания через трубу — ничего этого не было. Вот они стоят в гостиной своего дома, и вот они уже в другом месте. Само перемещение было мгновенным и никак не ощущалось. Вторым шоком стали ощущения магической наполненности места. Такого плотного потока чистой маны никто из них никогда не ощущал за свою жизнь. Казалось, ману можно было резать ножом, но поток ощущался добрым, ласковым, мягким и… чистым. В нём не было ни одного проклятия, которое бы подкрашивало вкус. Нигде до этого они до сих пор не ощущали такого. — Здравствуйте, миссис и мисс Тонкс, — послышалось откуда-то сбоку. Они повернулись и застыли. «Какая красивая пара», — подумала Андромеда, а Нимфадора застыла на месте, открыв рот. Мать сделала себе заметку поработать над манерами дочери и буквально насильно вывела себя из ступора. — Добрый день, — улыбнулась она, глядя на эту парочку. Подросток сделал шаг вперёд и произнёс. — Меня зовут Гарри Поттер, но можно просто Гарри. А это моя невеста, Гермиона Грейнджер. — Очень приятно, миссис Тонкс и мисс Тонкс, — сказала я. — Не нужно так формально. Называйте нас по именам. Нимфадора думала что-то возразить, но сдулась под взглядом матери. Эта милая привычка поправлять всех и просить называть её по фамилии улыбнула. Тут же вспомнилось пресловутое «Бонд. Джеймс Бонд». Теперь же выходило, что, если она попросит называть её по фамилии, это будет слишком некультурно. Построением приветствия эта парочка, даже не зная о том, что Нимфадора не любит своего имени, поставила её в тупик. — Вы предпочитаете быть на свежем воздухе или внутри? Кстати, вы что будете? — На свежем воздухе? А где мы вообще? — спросила Андромеда, и они вместе с Нимфадорой подошли к огромным проёмам, которые заменяли тут окна, и завороженно уставились наружу. С огромным удивлением они разглядывали бескрайнее море, пляжи, сады и беседки, а также их поразил огромный комплекс зданий в стиле, которого они никогда раньше не видели. Это было больше похоже на футуристичный ландшафт, который Нимфадора видела на одном из постеров в магловском магазинчике. — Гарри, ну нифига себе у тебя дом. — Вскрикнула шокированная Нимфадора, забавно меняя цвет волос, как светофор. — Ай… — тут же получила удар локтем под ребро от своей матери она. Та очень злобно зыркнула на свою дочь, взглядом обещая ей всяческие кары. — Это вообще-то дом Гермионы. Мои дома в других местах. Да и был я пока только в одном. — Гермионы? — уже совсем шокированная Андромеда повернулась ко мне. — Да, — улыбнулась я, — так где присядем? Только если снаружи, может быть, Вам стоит слегка раздеться. Там совсем нехолодно, — указала я рукой на огромную открытую веранду, — я бы даже сказала, там тепло. Хотя бы мантии снимите. Тут Андромеда присмотрелась к моей голове и на секунду залипла. Андромеда училась на факультете воронов. В течение семи лет она каждый день проходила мимо статуи очень известной женщины с точно таким же головным украшением. Такое не забудешь. Эти характерные линии, врезавшиеся в память. Эти руны по периметру. — Ваше головное украшение кажется мне весьма знакомым, — сощурила она глаза. — Да, вы, наверное, учились на Рейвенкло? — спросила я. — Именно, я была единственной Блэк моего поколения с этого факультета, — грустно улыбнулась она. Я аккуратно сняла диадему и передала ей в руки. — Вы угадали. У Вас хорошая память. Это диадема Ровены Рейвенкло. Андромеда и Нимфадора рассматривали диадему как огромную ценность. — Идёмте всё же присядем. Глаша, — щёлкнула я пальцами. Перед нами появилась улыбающаяся эльфийка, очередной раз вызвавшая шок у наших гостей. Все домовики обычно были заморёнными, гротескными человечками на тонких ножках с тонкими ручками и длинными ушами. Тут же это, несомненно, была эльфийка, но выглядела она очень похоже на обычного человека. Перемещалась без характерного хлопка и не лебезила перед хозяевами. — Возьми, пожалуйста, у леди их мантии и подай нам чайный и кофейный сервиз за стол, хорошо? — Конечно, хозяйка. Сейчас принесу. Мы, кстати, испекли пирог с брусникой, принести? — спросила она. — А давай, — улыбнулась я в ответ. Глаша забрала мантии у волшебниц. Пройдя через огромный арочный проход, мы проехали на горизонтальном моваторе по оранжерее дивных цветов и вышли на огромную веранду с видом на море. По бокам она была окружена прекрасными вьющимися растениями, прикрывающими выход. А спереди открывался вид со скалы на море. Внизу, на пляже, играли в волейбол парень с девушкой, а чуть в сторонке играли в бадминтон две прекрасные девушки. Я подошла поближе и начала представления: — Вот это Луна Лавгуд, это Невилл Лонгботтом. Они наши друзья и часто заходят к нам в гости искупаться или позагорать. А это Синиэль и Арниали, они из деревни вейл, тоже наши подруги. Стол начал быстро заполняться приборами для чаепития, печеньем, конфетами и разными вкусностями. А посредине стоял вкусный пирог. Домовики превзошли сами себя. Бедные гостьи уже были в полуобморочном состоянии. Налив чаю всем, я предложила им вкусности, и мы с Гарри начали пить, ожидая, когда женщины хоть немного отойдут. На веранду вошёл мой кот, который запрыгнул ко мне на колени, и я начала его гладить. — Так, — сказала Андромеда, — что-то вы нас выбили из колеи. Надо нам собраться. — Мы, в принципе, никуда не торопимся, — ответил Гарри, — можете занимать столько времени, сколько вам захочется. Кстати, если хотите искупаться, — он взмахнул рукой на море, — милости просим. Можете присоединяться в любой момент. Взгляд Нимфадоры, с вожделением смотрящей на набегающие тихие волны, был умоляющим. Видно было, что она готова вскочить и бежать прямо сейчас, а вот Андромеда напирала на то, чтобы вначале закончить с делами. — Откуда это всё? — неопределённо спросила Андромеда. — Что именно? — спросил Гарри. — Ну, этот замок, этот остров, и где мы вообще? Гарри перевёл свой взгляд на меня, а я улыбнулась и продолжила: — Замок этот и ещё один такой же для своих родителей построила я. Находимся мы на острове в Средиземном море. В обычном мире он называется остров Лампедуса и находится между Африкой и Италией. — Но ведь это очень далеко от всех известных магических источников. — Согласна, далеко, и именно поэтому я решила поселиться именно тут. — Но тогда здесь не должно быть так много маны, а я её чувствую. — Это я могу Вам рассказать только под клятву о неразглашении. Да в принципе, Вы же, скорее всего, продолжите спрашивать. Всё равно клятву с вас стоит потребовать в любом случае, во избежание, так сказать. Вы подумайте, насколько сильно вам всё это надо, но если Нимфадора, например, захочет приходить к нам в гости, поплавать, лучше всё же дать клятву. — В принципе, я особо и не собиралась ни о чем распространяться. Но давайте вначале сконцентрируемся на тех проблемах, с которыми мы пришли сюда. — Конечно, — ответил, улыбнувшись, Гарри, — мы вас слушаем. Она отложила диадему на стол и сконцентрировалась на беседе. — Несколько дней назад мы почувствовали разрыв связи с семейным алтарём Блэк, но, когда обратились к гоблинам для разъяснения ситуации, они посоветовали нам написать именно вам, — сказала она и впилась глазами в Гарри, пытаясь отследить его реакцию. — Да, мы отпустили хранителя из алтаря на перерождение буквально несколько дней назад. Про вас мы не знали. Я был уверен, что вас давно отрезали от рода. По крайней мере, так сообщалось всем заинтересованным. То, что вы почувствовали обрыв связи с хранителем, означает, что это не так? — спросил Гарри. — Не совсем. Моя тётка, — Андромеда поморщилась, — имела некоторые претензии ко мне, а потому меня выгнали из дома, однако отрезать от родовой подпитки она права не имела. Как она ловко обозвала «некоторыми претензиями» грандиозные скандалы с битьём посуды, воплями и перекидыванием заклинаниями. — Да уж, она, по-моему, вообще ни с кем не ладила в последнее время и сильно с головой не дружила. Очень, очень сильно. Простите, — состроил сочувствующее выражение лица Гарри, — я не хотел бередить Ваши раны. Однако мы застали её посмертный портрет. Сейчас он развоплощён. Я, конечно, прошу прощения, но слушать, как на тебя орёт и поносит даже не сам человек и не его привидение, а просто кусок тряпки, запрограммированный на это, не было сил терпеть такое. Она превратила все внутренности дома на Гриммо 12 в одну большую ловушку. Количество чар, которые она наложила на пол, стены и потолок, говорит о том, что у неё развилась сильнейшая паранойя в последние годы. — М-да уж, — задумчиво постучала по столу Андромеда, — в последнее время у неё была и такая проблема, вдобавок ко всему остальному. Однако я хотела узнать, вы всё время упоминаете некоего хранителя. Что вы имеете в виду? Гарри просительно глянул на меня, и я подхватила беседу: — Дело в том, что алтари древних родов — это по сути своей артефакты. Все эти правила, кодексы родов, главы, наследники, они встроены внутрь этого артефакта. Нет некоей божественной сущности, которая бы следила за вами, однако есть сам артефакт, а за выполнением кодекса, правами и обязанностями следит душа существа, которую артефакторы запечатали туда при создании. В вашем случае это была душа бывшего мага. Точно не могу сказать, кто именно это был. Так более понятно? Женщина, внимательно следящая за моими разъяснениями, кивнула. Расположившаяся рядом с ней Нимфадора привлекала моё внимание забавными изменениями цвета волос. — Ваши предки очень сильно ударились в черноту. Я не сторонница окрашивания магии в цвета и понимаю, что никакой тёмной магии, о которой читал проповеди Дамблдор не существует, это всё сказочки для детей. — Нимфадора вскинулась, готовая возразить, но мать вновь зыркнула на неё, и она затихла. — Так вот, именно в данном случае там была конкретная чернуха. Под вашим алтарём было целое кладбище убитых и замученных, а на алтаре принесли в жертву такое количество людей, которые последовательно проклинали ваш алтарь, хранителя в нём и даже сам источник, что скопилось в нём очень и очень немало серьёзных проклятий. Эти проклятия постепенно и переползали на всех членов семьи, которые были подключены к алтарю. Я и на вас обеих вижу многие из них прямо сейчас. Эти проклятия постепенно сводят всех членов рода Блэк с ума. Кого быстрее, кого медленнее. Но результат один. Андромеда дёрнулась, но смогла себя успокоить. — Чем нам пытаться чистить, приводить в чувство хранителя и пытаться разобраться со всем, что они там наворотили, мы просто отпустили душу того мага на перерождение. Проклятый алтарь мы уничтожили, а источник пришлось чистить целый день. Теперь там новый чистый алтарь и новые чары, запитанные от него. — Так получается, что рода Блэк больше нет? — спросила Нимфадора. — Тут смотря что Вы подразумеваете под родом. В современной Англии люди успели забыть, как работают все эти алтари, потому семьи настолько загажены проклятиями. Однако само понятие род, которое вкладывают в него все эти так называемые чистокровные, иллюзорно, то есть его на самом деле не существует. Если ты спрашиваешь про образное понятие «род Блэк», то его действительно нет, но дом, источник, алтарь, счёт в банке, это всё осталось, — ответила я. — Да там род был в таком состоянии, что проще добить, чем всё исправить. Однако всё важное для нас, магов, осталось. Прихвастнуть огромным шлейфом замшелых предков больше не выйдет, однако, насколько я знаю, вы и так были Тонксами, а не Блэками и старательно подчёркивали это. Так что для вас вообще ничего не поменялось. Я человек разумный и полагаю, что хвастаться целой плеядой больных на голову потрошителей и убийц в культурном обществе не стоит. Извините, пожалуйста, за прямоту. Простите, если обидел, но мы пообщались вживую с Сириусом и с множеством посмертных слепков. Не самые приятные личности, будем откровенны, — ответил Гарри. Две женщины сидели, крепко задумавшись. Хоть они и не особо уважали род Блэк, а Нимфадора даже стеснялась такого наследства, вот так просто узнать, что всё, в чём тебя вырастили, да и сама родовая подпитка, просто исчезли, было неприятно. — И что теперь? — грустно спросила, даже не задумавшись, Андромеда. — Не очень понимаю, о чём вы конкретно, но всё в порядке. Источник очищен, алтарь работает и копит энергию, дом очищен и стоит на месте. Вы просто более конкретно скажите, что вы хотите. Получить подпитку от алтаря? Попасть в дом? Получить деньги? — Хотеть я могу всё вместе и по отдельности, но на что реально мы можем рассчитывать? Я рассмеялась. — Да нам, в принципе, этот дом особо не нужен. Вы с Гарри, конечно, договаривайтесь, но мы им не планировали пользоваться. К источнику я вас запросто подключу, только надо вас от проклятий почистить, иначе вы опять можете заразить алтарь. Ну, а насчёт денег, это больше к Гарри. Там его крёстный успел составить завещание на имя Гарри. Он завещал все средства ему, но это тоже не так принципиально, деньги у нас есть. Шокированные женщины смотрели на нас, как на восьмое чудо света. — Откровенно говоря, после всех новостей, которые Вы нам рассказали, мы ни на что и не надеялись. А уж на то, что Вы вот так просто предложите нас «почистить от проклятий», как Вы выразились, это вообще нечто невообразимое. Я сама работаю в госпитале святого Мунго, и там таких методов нет. — Ну вот видите, куда не ткнись, мы подходим к Непреложному обету. Просто мне не хотелось бы потом отбиваться от настойчивых визитёров, желающих за просто так заполучить от меня излечение или раскрытие моих тайн. Подумайте, надо ли вам это и насколько сильно. Я не против любого исхода, — развела руками я. — Хорошо, я так понимаю, тут на многое нужна клятва, и мне нет никакого резона сопротивляться и испытывать Ваше терпение, — ответила Андромеда, доставая палочку. После того, как обе они дали клятву, я улыбнулась, и сказала одно слово: «Спрашивайте». Живоглот приподнял голову и уставился на проход. Внутрь забежали красавицы сестрички-вейлочки. Их вид в бикини не оставлял равнодушной даже меня. Что уж там говорить о чопорных англичанках. Мы поцеловали друг друга в щёки, а я представила хихикающих сестричек Андромеде и Нимфадоре. Они спросили, присоединимся ли мы к подводному плаванию, схватили браслеты для дыхания под водой, надели их на руки и, обернувшись красивыми разноцветными птицами, улетели с веранды прямо к морю. — Мы у их селения продовольствие закупаем. Вот и подружились. Ну, и Гермиона помогла им там по случаю, — ответил на невысказанный вопрос Гарри. — А что у них случилось? — спросила Андромеда. — У них случились какие-то мелкие лордики, которые возомнили себя пупами земли и приходили со своими громилами, похищая девушек в рабство, а потом продавали таким же моральным уродам. — М-да, в таких случаях обычно в Аврорат идти бесполезно: вейлы, согласно нашему бравому Министерству, являются созданиями с интеллектом, приближённым к человеческому, — грустно сказала Андромеда. Нимфадора было дёрнулась возразить, но потом вспомнила о чём-то и поникла. — Да уж. Я вообще поражаюсь человеческой наглости и чванству, — ответила я. — В каком смысле? — удивилась Андромеда. — Да в прямом. Дело в том, что в обычном мире магов-людей не бывает. — Как не бывает? — Андромеда даже придвинулась к столу ближе. — Все до единого маги, существовавшие в прошлом, да и сейчас тоже, — это результат скрещивания простецов и магических созданий. Да вот тех же вейл, к примеру. Люди-маги сами по себе не рождались в обычном мире. На каком-то историческом этапе жители магического мира открыли проход в мир обычный и стали путешествовать туда и обратно. Ну, и как Вы понимаете, без обычных в таких случаях отношений не обошлось. Вот отсюда и родились первые маги. А теперь эти самые маги почему-то считают всех магиков существами второго сорта, — я сделала паузу, посмотрела на обеих женщин и продолжила: — А насчёт Аврората Вы, конечно правы, да мы и не обращались к ним в общем-то. Четыре рода просто перестали существовать, а вместе с ними мы приобрели четыре манора и все их деньги. Деньги и манор их похитителя я отдала вейлам и вернула всех украденных девушек обратно. Я посмотрела на берег, где девочки только что выбрались из моря и, искренне смеясь, играли в бадминтон. Нимфадора грустным взглядом смотрела на них. — Хочешь искупаться? — спросила я у девушки. — Очень, — ответила она грустно, — я только пару раз на море была. — Ну иди. Дать тебе купальник? Она перевела свой вопросительный взгляд на мать. Состроив умоляющие глазки, девушка даже умудрилась пару раз цвет волос и глаз поменять. — Ладно, беги. — Ура! — воскликнула она. — Погоди, дай я только тебе проклятия уберу, и дальше мы уже с мамой твоей будем говорить. — А это точно не повредит? — всполошилась Андромеда. — Нет, у меня просто огромный опыт врачебной практики и лечения любых заболеваний. — Но откуда, откуда это может взяться? Прости, Гермиона, я не хочу подвергать твои слова сомнению, однако это все же моя дочь. Её да и меня обследовали лучшие специалисты. Все они однозначно пришли к выводу, что проклятия снять не выйдет. Я даже боюсь спросить. Ты ведь не Гермиона? Если то, что ты сказала, правда, ты просто не можешь быть шестнадцатилетней девушкой, — спросила Андромеда. — Гермиона я, это точно, просто я помню свои предыдущие жизни. Мне на самом деле больше трёх тысяч лет, и по уровню я высший маг. — Так вот оно что! — воскликнула менее сдержанная Нимфадора. — Давайте сделаем проще. Я, Гермиона Джин Грейнджер, клянусь, что являюсь магистром целителем и имею более шестисот лет профильной работы в лечении всех видов расстройств и проклятий, квалификацию и опыт в лечении большинства типов разумных, включая и людей. Я зажгла светло-зелёный пушистый огонь на руке. Магия жизни в чистом виде. Никакой философский камень даже рядом не лежал. — Простите, что усомнилась в Вас, коллега, — проговорила шокированная Андромеда, — Вы не против, если я посмотрю, как Вы это делаете? Это ведь прорыв в медицине. — Может, перейдём на «ты»? — спросила я. — И конечно, смотрите сколько угодно, правда, боюсь, вы ничего не увидите. Вы знаете заклинание магического зрения? — Нет, — ответила Андромеда, — даже не подозревала, что такое бывает. — А взгляд артефактора, позволяющий им различать линии заклятий? — Тоже нет, сожалею, — ответила расстроенная Андромеда. — М-да, это просто героизм какой-то, вот так вслепую, не видя, что ты делаешь, лечить. Я подошла к перилам веранды и вытянула руку, в которую прилетела щепоть песка. Песок начал на ходу переплавляться в простой металлический браслет. — Вот, — сказала я, передавая браслет Андромеде, — надень, это даст тебе духовный взгляд, магическое зрение и видение линий плетения. Переключение между ними ментальное. Включение и выключение тоже ментальное. — А его привязывать не надо? Вдруг кто отберёт? — забеспокоилась женщина. — Он сейчас привяжется. Его никто и не увидит, так что не отберёт. Женщина аккуратно надела браслет на руку, и он тут же начал уменьшаться, а когда дальше уменьшаться уже не было куда, нырнул под кожу и пропал. Андромеда провела по руке туда-обратно несколько раз, но ничего не почувствовала. — Не надо нервничать. Всё в порядке. Теперь попробуй включить общий вид. Просто прикажи ментально, как бы внутрь себя. — Ох, — Андромеда дёрнулась, отпрянула и даже отвернулась, — да что это вообще такое вокруг тебя? — Извини, это моя аура, сейчас замаскирую, — ответила я и прикрыла свою ауру. Обычно дома я слегка расслабляюсь, здесь все свои, и я не прикрываю и не маскирую свою ауру. Выглядит она как несколько столбов огня, переливающихся далеко за пределами моего тела. Так как ауру всегда заполняет чистая мана, она изначально ни на кого не давит, но если энергию подкрасить эмоцией, то ощущается довольно сильное давление. Примерно как я делала со старухой Лонгботтом. Убрав ауру на другой астральный слой, я спросила: — Как сейчас? Андромеда подняла глаза и осмотрелась. — Ух. По сравнению с тобой все остальные кажутся маленькими светлячками по сравнению с костром. Это что, твоя аура настолько огромна? — Ну, в принципе, она ещё больше. Просто она не вся помещается в трёхмерном пространстве. — Да кто же ты такая? — Я ведь уже сказала, я высший маг. Давайте всё же сконцентрируемся на Нимфадоре, — улыбнулась я. — Конечно, — кивнула сосредоточенная женщина. — Пока переключись только на аурное зрение, — сказала я. Когда женщина кивнула, я подняла руку и парализовала Нимфу на минутку. Телекинезом аккуратно вытащив девушку из-за стола, я подвесила её и, распрямив, аккуратно усыпила. — Вот смотри, видишь эти чёрные области на узле и цепях? — На чём? — переспросила Андромеда. — На магическом ядре и каналах, — поправилась я, — кстати, изображение можно приблизить. — Ужас какой. Вот эти вкрапления, которые ползают по магическому ядру моей дочери, и есть проклятия? — удивилась обеспокоенная мать. — Да, это у неё ещё в ослабленной форме, ведь она напрямую с алтарём не контактирует. У тебя ещё хуже. Любое проклятие к чему-то прицепляется. В данном случае всё очень просто, оно прицепилось к ауре и насыщается из неё. Я создам однородный участок ауры и подведу его сюда. Я создала псевдоауру, которую подвела к проклятиям и, сильно перенасытив маной, заставила проклятия переползти на неё. Распылив псевдоауру вместе с проклятиями, я дополнительно накинула на Нимфадору среднее исцеление и отпустила её на пол, пробуждая. Андромеда было переполошилась, но особо даже не успела вскочить. Я уже закончила. — Кстати, я не знаю, что и откуда, но я заметила на ней влияние зелий. Может, стоит их вывести из организма? В разум я не заглядывала. Как думаете, проверить, есть ли там закладки и следы от стирания памяти? — посмотрела я на обеих женщин попеременно. — Я вас спрашиваю, потому как не хочу лезть в ваши семейные дела. — Какие зелья, откуда могут быть закладки? — Ну, про закладки я не знаю, а зелья, наверное, из Хогвартса. Там сидел этот массовик-затейник с белой бородой и всех подряд поил зельями. Я просто предлагаю их вывести из организма. Я развернулась к Нимфе и обошла её по кругу. — Ну как ты себя чувствуешь? Легче стало? — обратилась я к Нимфе. — Да, чувствуется в теле такая лёгкость, — ответила Нимфадора. — А ну попробуй наколдовать чего-нибудь. Возьми что-нибудь посложней, преврати стул в напольные часы, например. Радостная девушка быстро выхватила палочку и наколдовала трансфигурацию. — Ого, как легко. Я будто сильнее стала. Спасибо большое. — Да не за что. Так что с зельями? Будем выводить? И на разум взглянуть? — Если можно. Это же не навредит? — Вот тут уже не знаю. Я имею в виду только психологическую точку зрения. Вдруг что-то происходило, и ей память стёрли. Думаю, вы понимаете о чём я? После чего могут память стереть. Я не говорю, что именно так и было, просто чтобы вы не обижались потом. Вы думаете, я почему у вас спрашиваю? Могу даже поклясться, что за пределы уже присутствующих тут это не выйдет. Обработала я обеих девушек по полной программе: вывела яды у обеих, убрала следы стирания памяти, почистила Андромеду от проклятий и подлечила обеих. Самым последним моим действием было подключение их к источнику их бывшего рода. Единственными лишними вещами, что оказались в памяти у Нимфадоры после восстановленных мной воспоминаний, оказались обработка зельями от старичка Дамблдора и стирания памяти от него же. Дед умелыми лозунгами, подтасовкой фактов и зельями уговорил молодую девушку-метаморфа поступить в Аврорат в отряд Грюма и присоединиться к ордену Феникса. Естественно, предводитель Ордена Феникса желал заграбастать себе единственного метаморфа, способного перевоплотиться в любого за секунду. Нимфадора и сама уже разочаровалась в такой жизни и рассказывала, насколько это коррумпированная структура. Она хотела уйти, но вынуждена была отработать три года за полученное обучение в учебке Аврората. Очень скоро её контракт должен был подойти к концу, да и Орден Феникса канул в лету практически полным составом. Теперь особых препятствий к её выходу из доблестных рядов мракоборцев не осталось. Я раскрыла руку, и из неё выстрелили штук двадцать различных иллюзий Нимфадоры в разных купальниках. — Выбирай, какие тебе нравятся, — указала я на купальники рукой. — Такое количество высококлассных иллюзий за раз невербально и без палочки… Я улыбнулась Нимфе, она как раз ходила между иллюзиями, переходя от одного изображения к другому. Для женщины это реально трудно. Даже выбор двух маленьких тряпочек может занимать часы. Так что я её понимаю как никто. — Ты выбрала? — хихикнула я. — Или плавать уже не будешь? — А можно два? — подпрыгнула как девчонка Нимфадора. — Да хоть все, — хмыкнула я. — Тогда вот эти два, — она указала на два купальника, и я тут же при помощи фабрикатора создала их. — Забирай, — я отдала удивлённой девушке выбранные ей вещи. Прямо в стене появилась дверь, ведущая в гостевую комнату. — Переодевайся, и можешь идти на пляж. Глаша тебя проводит, — домовушка, услышавшая своё имя, тут же появилась рядом. Нимфадора подхватила купальники и убежала быстрее ветра. Я проследила её побег, хихикнула, глядя на тяжело вздыхающую мать. — Ты, кстати, тоже приглашена, могу и тебе выделить купальник, когда закончим разговаривать. Андромеда грустно улыбнулась и вновь вернула всё своё внимание на меня. — М-да, а я-то думала, почему все мои потуги отговорить мою дочь от этого ужасного будущего: бегать по подворотням и ловить забулдыг, не увенчались успехом, а оказывается, вон оно что. — Да. Дамблдор окружил себя такими же беспринципными уродами, которые помогали ему во всём. Что Снейп, что Макгонагалл как учителя были ни на что не способны, но он держал их возле себя для проворачивания своих махинаций. — Но ведь все преподаватели и директора обязаны давать клятву не причинять вред ученикам, — в шоке уставилась на меня Андромеда. — Должны, должны, да не дают. На самом деле, в устав Хогвартса это вписано прямо в первых строках. Там написано, что директор обязан быть беспристрастным и ни к кому не относиться предвзято. Как тогда он вообще мог совмещать три должности? Это уже по определению делает его предвзятым. Всё дело в том, что бывший директор и большинство преподавателей клятву не давали, а потому могли творить в школе что им вздумается. Точнее, не могли, они и творили. Откуда у Дамблдора появилось столько ярых последователей? — Да уж, теперь понятно, — скривилась Андромеда, — все учились в Хогвартсе, и все в той или иной степени попадали под пропаганду директора. — Это точно. Деканы, стирающие воспоминания, учителя, подливающие зелья — всё это происходит в школе, полной детей ежедневно. — включился в разговор Гарри. — Люди, они обожают создавать себе неразрешимые препятствия, а потом пытаются их разрешить. — Люди? А ты не человек? — спросила она. — Сейчас да, но я была не человеком гораздо дольше, чем была. Я была и эльфийкой, и демоницей сотни лет.***
Меня порадовало, что в этот раз о деньгах мы даже не заикнулись. Мы договорились провести женщин в бывший особняк Блэков на следующий день и дать им туда доступ. Если они захотят, смогут приходить туда хоть каждый день или даже жить там. Теперь это можно было делать, так как атмосфера в обновлённом доме больше не напоминала склеп. На следующий день женщины появились у нас с утра, уже готовые к путешествиям в свой отчий дом. Я улыбнулась, указала рукой на появившуюся в стене дверь и сказала: — Прошу. Гарри не стал ждать и прошёл первым, за ним пошли Андромеда и Нимфадора. Я была последней. — А где это мы? — послышался вопрос от Андромеды. Надо сказать, что после нашего преобразования дом Блэков на Гриммо 12 стал похож на наш. Доппели полностью переделали всё внутреннее наполнение, и дом теперь был похож на ультрасовременное жилище с подводкой электричества, бытовыми приборами и полностью оборудованной кухней. Особо сильно я его преобразовать не старалась, однако теперь внутренняя атмосфера хоть не так угнетала. — А вы выгляните в окно, — предложила я. Подошедшая к окну Андромеда посмотрела наружу и воскликнула: — Мы что, уже на Гриммо 12? — Да. — Я даже не узнала это место, вы так здесь всё переделали. — Да тут было сплошное минное поле. Шага ступить нельзя было, чтобы тебя не прибило. И зелья, и яды, и чары. Весь дом был облеплен ими, — ответил Гарри. — Мы просто вычистили всё и убрали старый хлам, которым тут всё было забито, — улыбнулась я. — Я ещё сохранила свои детские воспоминания. Этот дом был очень похож на старый склеп с кучей старых вещей. — Ну, вот нечто похожее мы и застали. — Вы очень помогли нам и с лечением, и с источником. Мне даже страшно спросить, что вы за это всё потребуете? — А у вас, что, есть что нам предложить? — в удивлении спросила я. Задумавшись минут на пять, Андромеда ответила: — Действительно. Даже придумать не могу, что такого могла бы вам предложить. Денег у нас и так немного. Услуги? Так вы в медицине разбираетесь получше нашего. Библиотека? Так библиотеку Блэков вы наверняка забрали? — Нет, не забрали, но книги скопировали. — Что, все? — удивилась Андромеда. — На самом деле, библиотека не была такой уж большой. Если отбросить всяческие архивы, дневники членов рода, учебники из Хогвартса и все книги, повторяющие те, которые мы нашли в библиотеке Хогвартса, то не так уж много действительно уникальных изданий. Да и все они были ограничены очень определёнными направлениями, всяческой чернухой типа ритуалов умерщвления, запечатывания души, вызовов демонов. В общем, основную массу либо я и так знаю, либо у меня есть альтернативы, которые не требуют вообще никаких трупов. Практически любой ритуал, который производят с трупами, делается по одной из двух причин: либо не хватает энергии, либо нужны очищенные оболочки души, например, как управляющий контур для артефакта. — Ужаснувшаяся Нимфадора была просто в шоке от осознания того, из какой семьи она происходит. — Книги я, конечно, скопировала, но не думаю, что буду сама пользоваться хоть чем-то из них. Все ритуалы, использующие жертвоприношения, очень чреваты. Я не хочу, чтобы на моей душе лежал такой груз. Да и вам очень не рекомендую. Как я и сказала, любой ритуал, где нужны жертвы ради энергии, возможно заменить накопителями, тогда вы и ваше жилище не пропахнете мертвечиной настолько, насколько это было до того, как мы этот дом почистили. — Ты так спокойно об этом говоришь. Я просто в шоке от этого, — сказала Нимфадора. — Это ведь не я делала. А те, кто это делали, уже умерли и получают воздаяние за свои поступки. Когда они этим занимались, меня тут не было. Остановить я их не могла, и потому они получили проклятия на свою душу. — Что ты имеешь в виду под «получают воздаяние»? — удивилась Нимфадора. — Проклятые до такой степени души после смерти в обязательном порядке проходят очистку. Для этого существует механизм: специальные животные хаоса, которые буквально сжирают твои оболочки вместе с проклятиями. Это очень, очень больно. — Так получается, все эти чистокровные с кучей родовых проклятий… — оживилась Нимфадора. — Нет, Нимфа, — на этом имени она слегка поморщилась, всё же закладки я ей почистила, и теперь она не так остро реагирует на своё имя, — тут ты путаешь. То, о чём ты упомянула, — это проклятия на ауре, не на душе. Проклятия с алтаря переползают на твою ауру. А когда ты сама осознанно совершаешь преступления чернота появляется на твоей душе, и так просто, как проклятия на ауре, их не снять. Так что, если обычный чистокровный отпрыск с проклятиями в ауре умрёт, его аура развеется в первую очередь, и дальше на перерождение он пройдёт спокойно. Однако тут есть как бы некая загвоздка. Понимаешь, к примеру такое количество проклятий, как было на роде Блэк, слишком сильно давит на мозг и буквально вынуждает членов рода творить вот такую чернуху. И уж тогда они и получают проклятия на душу. Любая душа приходит в этот мир чистой и нейтральной. Что она будет делать в этом мире, зависит в основном от её окружения. Ведь если твои родители годами твердят тебе, что они высшая каста и вправе использовать людей, как им захочется, а маглы — вообще скот, который можно резать, ты так и будешь повторять за родителями всю эту глупость. И делать глупости будешь. Ведь тебе никто не рассказал, к чему это приводит. Поэтому во всех случаях выгодно держать свою ауру в чистоте. — Тогда, выходит, любые убийства вешают на душу проклятия? — Нет, что ты. Конечно нет. В любой стезе бывают убийства, Нимфадора. Не только в твоей профессии. К примеру, у твоей мамы. Вот представь себе очень старого больного человека. Болезнь гложет его каждый день. Он не может даже двинуться без боли. Ходить больно, есть больно, пить больно, жить больно. Боль не прекращается ни на минуту очень и очень долгое время. Больной умоляет тебя, чтобы ты помогла прекратить его страдания. Он просто уже не может переносить эту боль и хочет умереть. Ты решаешься, оформляешь все документы и прописываешь человеку Аваду прямо в лоб, после чего он облегчённо уходит на перерождение. С одной стороны, технически это убийство, но за такое клеймо на душу ты не получишь. Понимаешь теперь? Она задумалась ещё на несколько минут, а тем временем её мать подошла поближе. — Такая информация от вас, да и всё что, вы для нас сделали, бесценно. Я даже представить не могу, что я могу предложить в ответ за такую любезность, — она глубоко поклонилась мне и Гарри. — Ну вот и не нужно забивать себе голову. Просто оставайтесь нашими друзьями, — улыбнулась я. Андромеда рассматривала стоящую напротив неё улыбающуюся девушку и думала. Разве можно было догадаться, глядя на неё, что перед тобой стоит почти богиня по уровню личного могущества? Однако только до того, как ты начнёшь с ней общаться. Нет-нет, ничего такого она не говорила. Но манера общения, жесты, скорость речи, тембр голоса. Не сами слова, но всё, что эти слова окружало, говорило о силе, благорасположении, спокойствии. Всё, даже её улыбка говорило: «Я могу себе это позволить». Да достаточно сказать, что и Андромеде и Нимфадоре хотелось вытянуться и стоять по стойке смирно. Хотя вот со сверстниками её манера общения сразу менялась, и они ничего эдакого не чувствовали. Ей даже было завидно, хотя это же было естественно. Ну не могла жизнь в течение тысяч лет не вылиться вот в такое. Да и чего тут завидовать? Завидовать такому абсолютно неконструктивно. Разве вы завидуете, к примеру, что на небе есть звёзды? Или вода в море? Это ведь абсолютно естественно и само собой разумеется. Вот и здесь. Лидерство этой девочки, хотя, какой девочки? Молодой девушки даже не подвергалось сомнению. Это знакомство дороже золота и всех богатств мира, и стоит его ценить соответственно. Вот и будем так его ценить. Если богиня позволяет с собой общаться и относится благосклонно, значит, стоит это знакомство поддерживать. Что же, она приглашала Нимфадору приходить на море? Вот и пускай купается. И побольше.