Серия 1. Книга 3: А Гермиона сильно изменилась за лето

Что и как произошло с Невиллом, мы узнали только через две недели, когда к нам заглянула Луна Лавгуд. Оказалось, их затаскали по судам и по разбирательствам. Всё бы ничего, но мы пришли и буквально выкрали Фрэнка и Алису. Сиделка, которая зашла к ним с очередным обходом, наткнулась на пустые постели. Естественно, они знали, что к ним в больницу в часы посещения никто не заходил и не выходил, однако за пациентов платит семья Лонгботтом. Больница подняла на ноги авроров, те в свою очередь заглянули на огонёк к Лонгботтомам домой, дабы обнаружить там живую Алису и мертвых Фрэнка и Августу. Причём оба были не последними людьми в Аврорате, и их хорошо знали. Надо объяснять, что тут началось. Мало того, что внутри самого Министерства происходит пожар во время наводнения в борделе. Всех увольняют направо и налево. Потому немудрено, что про обоих Лонгботтомов банально забыли. Не успев занять тёплую должность, новый начальник сменяется ещё более новым, и каждому надо принять дела, вникнуть в документацию, ну всё как обычно. К тому моменту, когда до них дошла очередь, они оба чалились на нарах уже три дня. Потом был быстрый допрос с Веритасерумом, и глава ДМП, Амелия Боунс, знающая, откуда и при содействии кого её отдел так поднялся и получил такую гору компромата, провела полное расследование буквально за несколько часов. Августу Лонгботтом обвинили в многочисленных покушениях на наследника рода, замели ещё нескольких родственников Невилла. Дорогая и любимая бабушка подстроила кому своему родному сыну, потому что он не был согласен с её политикой ведения дел рода. Убивать его и его жену она не могла, алтарь рода просто испепелил бы её за атаку действительного главы, а потому она подкупила наёмников, которые и обстряпали долговечную кому для сынули. Фрэнк как истинный гриффиндорец и спесивый баран после того, как вылез из мусора, тут же аппарировал домой. Еле живой, ослабленный после длительной комы, без палочки, он заявился к Августе на порог требовать ответов и совершать наезд по понятиям. Ну совершил. В результате Августа выдала ему полный список прегрешений, а тот не придумал ничего лучше, чем пойти к камину для вызова авроров для любимой мамы. Прижатая к стенке женщина достала палочку и попыталась проклясть сыночка, а тот не придумал ничего лучше, чем с ножом броситься на неё. Как там всё точно происходило, Невилл не успел узнать, но кончилось всё тем, что нож в бок бабуля всё же получила, но и хорошенько проклясть сынулю успела. В общем, они друг друга взаимно обнулили. Амелия, была женщиной не только умной, но и разумной, и знала где и когда нажать, а где отпустить, а потому по итогам допроса мгновенно вынесла заключение «не виновен» для обоих и выдала резолюцию отпустить их из-под стражи. Однако глянувший на свою голову в документы и в детали допроса некий ушлый заместитель главы Аврората, известный нам господин Скримджер, решил по итогам допросить и слишком много о себе возомнившую меня. Он не очень понял, что и как я сделала, но хотел выяснить, откуда у меня взялись такие знания и почему это означенные знания принадлежат некой грязнокровке, а не ему любимому. Ну вот не возьму я в толк. Ты сам понимаешь, знания у меня откуда-то есть. Разве нельзя сложить два и два и понять, что попытаться меня раскрутить может быть не безопасно? Можно ведь как Снейп, Дамблдор и Каркаров слегка поскользнуться на ступеньках и упасть на ножичек. И так тридцать шесть раз. Не могу сказать, что все работники министерства такие, да вот отличный пример Амелия Боунс. Она всё понимает, думать умеет и в глотку вгрызается с подготовленными железными доказательствами. А этот работает как типичный гопник. Может, он газеты не читает? Я об этом не знала, однако его приглашение поговорить я проигнорировала, а когда он стал более настойчивым, я просто вне очереди выслала компромат и на него в газеты, в Визенгамот и его непосредственному начальству. Мистер Скримджер довольно близко дружил с Дамблдором и состоял в его Ордене, занимаясь по сути незаконной деятельностью вне рамок его текущей должности. Допрос с Веритасерумом, который в очередной раз производила Амелия Боунс, был быстр и лаконичен. Вина была доказана, и мистер Скримджер покатил чалиться на нарах. Пришедший на его место и нашедший последнее дело своего начальника решил пообщаться и со мной. Естественно, я на это никак не отреагировала, и новый начальник снова дёрнул на допрос чету Лонгботтомов. Те, задёрганные произволом чиновников, обратились в адвокатскую контору, и на этот раз провернуть временное заключение не вышло. После допроса новое начальство Аврората возжелало пообщаться со мной ещё больше и попросило помощи у Амелии Боунс, которая всячески посоветовала товарищу не лезть в бутылку и оставить это дело, на что желавший что-то кому-то доказать начальник отправился напрямую к министру объяснять, что так, мол, и так. Живёт некая подозрительная девочка Гермиона, знает и умеет явно слишком много, а потому не поспрашивать ли нам её? Министр сказал: «Фас», и они стали высылать мне кучу официальной корреспонденции, которая, естественно, до меня не долетала вообще, ведь я была закрыта от астрального поиска. Именно на этом этапе меня и навестила Луна. Я подумала, что стоит дать им один шанс, и, собрав все нужные и релевантные воспоминания с доказательствами, послала моего доппеля прямо в кабинет к Амелии Боунс прямым порталом. Когда я вошла в её комнату через обычную дверь, вежливо поздоровалась и, отдав воспоминания, молча вышла, никто даже не успел прореагировать, а Амелия просто и спокойно просмотрела все воспоминания и, как женщина разумная, а также предупреждённая своей племянницей, снова лезть в бутылку не захотела, и на моём деле поставила вердикт «Не виновна». Если быть совсем уж строгой, так как изъятие пациентов производилось без полной выписки лечащего врача, однако с полного одобрения и даже в присутствии текущего главы рода Лонгботтомов, единственное, что с меня можно стрясти, — это мелкий штраф за ложный вызов авроров. Амелия посчитала свою жизнь и здоровье дороже, и удачно «забыла» этот момент. Естественно, Министр и его зам не посчитали это достаточным, и они решили начать слать мне всяческие бумажки и даже объявили меня в розыск. Непонятно, на основании чего. После проведения расследования, они смогли заключить, что я нигде на входе не появлялась и здание Министерства не покидала, и видели меня только четыре человека, находившихся в кабинете Амелии на тот момент. Ну что же. Люди, видимо, не понимают. Но это ничего. На Министра, а особенно на его зама, Долорес Амбридж, у меня была даже не папка, целая полка была специально выделена для этих толстых, заполненных документальными доказательствами папок. Оба этих деятеля после очень долгого допроса под Веритасерумом отправились в уже трещащий по швам Азкабан. С новым главой аврората я поступила проще. Интерлюдия. Патрик Аткинс, новый глава Аврората Сегодня у нас была очередная планёрка. Я собрал своих замов и проверил перечень запросов. Рассевшись за стол, мы собрались начать, как прямо в тяжёлый дубовый стол ударила огромная секира, вонзаясь и пробивая его насквозь, застряв на половине. Самое главное, воткнулась она в дюйме от моей руки. Секира была сделана из тяжёлого и прочного металла. Всё лезвие было ржавым от крови, а от самого оружия исходила ужасная энергия страданий, боли и крови. Она была так сильна, что все побелели от ужаса, а я обратил внимание на записку, примотанную к верхушке. Дрожащими руками я развернул записку, написанную красными чернилами, и прочитал: «Ты так настойчиво пытаешься меня позвать на беседу? Ты смотри, я ведь приду, но ты очень сильно об этом пожалеешь… в последний раз». Внизу была подпись: «Гермиона Грейнджер». Конец интерлюдии Ну, надеюсь, он намёк поймёт, потому как следующая секира застрянет у этого тугодума в башке. Задолбал ведь, честное слово. Присылал мне приглашения на беседу, потом официальные оповещения, потом приглашения с портключом, срабатывающим при контакте. Теперь вообще меня самовольно в розыск объявил. Ну сказали ведь ему, нет состава преступления, а что и как я сделала… да какое твоё дело? Сделала и сделала. Двести семьдесят девять лет спустя. Много времени прошло с нашего знакомства и свадьбы. И мои родители, и Гарри научились многому. К нам также смогли прибиться и Нимфадора, и даже Невилл с Луной. Вначале Невилл, конечно, за что-то обиделся на меня, хотя я ему делала только хорошее, но постепенно Луна и его собственная мать смогли убедить его, что поступила я верно и оптимальным образом. За это время много всего произошло: и перестроения в магическом управлении, и упразднение Министерства магии, и даже объединение палаты лордов и Визенгамота. В мире простецов за эти почти триста лет происходило много всего и хорошего, и плохого. Множество войн, локальных конфликтов, и даже мировая война, в которую постепенно втянули все страны. Зато хоть с перенаселением разобрались, и некими просто титаническими усилиями и промывкой мозгов со стороны магов, обошлись без использования ядерного оружия. Вот и стояли мы сейчас, прощаясь. Самым главным, что узнали от меня только трое: мои родители и Гарри, был секрет сохранения личности при перерождении. Мои родители решили разнообразить свою жизнь и ушли раньше, а вот мы с Гарри продержались так долго. Сколько бы ты ни любил, сколько бы дорог ни был тебе человек, за триста лет наступает пересыщение. Не то чтобы даже этот человек тебе становится противен, ни в коем случае, но острота ощущений заканчивается, и наступает пресыщение, когда хочешь — не хочешь, а всё общение становится просто рутиной. Нового ничего нет, и наступает стагнация. Крепко обнявшись и поцеловавшись, мы законсервировали пространственные карманы, и я начала процесс полной отстыковки моих основ от этого физического тела. Прощай, этот мир, надеюсь следующий будет интересен. КОНЕЦ.