Быть как все

Время летит быстро. Каждый раз, стоит подумать, что у тебя впереди еще куча времени, как оказывается, что времени осталось-то всего ничего. Почти полтора месяца прошло после той ночи, когда Джаред напросился спать к Дженсену, и больше ничего подобного не повторялось, только они стали чаще бывать вместе – как друзья, и теперь ни один из них не стеснялся тактильного контакта с другим. - Дженсен, через три недели День Благодарения. Какие у тебя планы? - Я еще не думал, - юноша отложил поваренную книгу и нахмурился, проверяя огонь под сковородкой. – А есть предложения? - Конечно. Так сложилось, что ни Клэр, ни Том никогда не едут домой на праздники. Им просто некуда, - опустил глаза в пол Джаред, - И я остаюсь здесь. Жених Клэр тоже не ездит, поэтому в этом году он к нам присоединяется. - Ты хочешь, чтобы я присоединился? – юноша едва заметно улыбнулся. - Я бы хотел, - мужчина кивнул, - Если ты не против. Дженсен улыбнулся шире и кивнул. - С удовольствием. Падалеки тоже улыбается и почему-то смущенно сбегает из кухни, оставляя Дженсена один на один с приготовлением блюд для холостяцкой вечеринки. Старлинг решила не тянуть кота за всякое, и скромная свадьба была запланирована уже на эти выходные. С пятницы на субботу – девичник и мальчишник, в субботу свадьба, затем на две недели новобрачные улетают в тур по Южной Америке. Тайлер Олссон – средний предприниматель и жених Клэрис – вместе с Уэллингом должны были прийти через час, поэтому Эклз переживал, что не успеет все приготовить. Хотя Падалеки предлагал не париться и просто заказать всякой дряни, но Дженсен справедливо посудил, что жениху не стоит мучиться несварением в день свадьбы. Аргумент оказался вполне весомым и все согласились, что лучше отличный ужин от персонального домашнего шеф-повара. - Я надеюсь, не будет столько выпивки, как на твой День рождения? – прокричал он Джареду, выглядывая из кухни. - Нет, иначе Тай просто не встанет, и жениться придется одному из нас. Клэр отличная, и я мечтал найти такую же, но… Дженсен обернулся и заинтересованно уставился. Джаред понял его молчаливый вопрос. - Не судьба. - Найти не смог? - Незачем искать. Вот черт, черт и еще тысячу раз черт. Эти мгновения, когда осталась только незначительная недосказанность, просто били в морду очевидностью, но нет же – Джеи предпочитали оставаться слепыми, глухими и немыми. Прямо как те три мартышки. И вот сейчас – Дженсен не пожелал услышать, а Джаред – сказать. Хотя они оба все прекрасно видели. Звонок в дверь. Джареду пришлось первым отвести глаза. Он ушел открывать, оставив Дженсена на кухне. Парень закусил губу – это слишком. Все эти недосказанности изматывают. - Ребята, вы рано. Тайлер, поздравляю! Привет, увалень, - мужчины рассмеялись. - Где мелкий? - Заканчивает приготовления. Эклз как раз выключил огонь под последней сковородкой и вышел к мужчинам. - Сам ты мелкий, мне еще есть куда расти, - он шутливо стукнул Уэллинга в плечо и переключился на жениха – тот тоже оказался весьма внушительным, так что Дженсен действительно почувствовал себя мелким, - Дженсен. - Тайлер, - мужчина приветливо улыбнулся и пожал юноше руку, - Я о тебе почти ничего не слышал. Странно, потому что Клэр об этих двоих трещит без умолку. - Он у нас в какой-то степени новобранец, - вклинился Том. Затем он шумно понюхал воздух, - Чем это так офигенно пахнет? - Джаред вас накормит, а то мне надо в душ. Пару минут. С едой четыре взрослых мужчины справились поразительно быстро. Дженсен даже хотел смутиться, что так мало приготовил, но оказалось, что больше них с Падалеки налегали именно жених и Том. И едва культурная часть закончилась – больше ничего не оставалось, как опрокинуть по паре-тройке бокалов и отправиться на поиски ночных приключений. Заводилой оказался – что неудивительно – Том. И Падалеки только молиться оставалось, чтобы их приключения не закончились, как в прошлый их загул, а точнее – в гей-клубе. Его опасения развеялись, когда он понял масштабы катастрофы. Стриптиз-бар. Уж лучше бы гей-клуб. Там они бы пошарахались пристающих мужиков, но здесь… Здесь дамочки будут лезть им на колени ради двадцатки. Мужчины заняли угловой столик, подальше от сцены, где девушки устраивали шоу. А вот официантки, не менее знойные, чем те, что на сцене, сновали тут с завидной регулярностью. Через два часа что Олссон, что Уэллинг были пьяны и довольны, как чеширские коты. Джаред старался держать себя в пределах максимально допустимой нормы, то есть – соображать одной десятой мозга. Дженсен, видимо, пытался быть как Джаред – слегка адекватным. И пока совсем пьяная половина их компании вовсю раздавала наличность девочкам, Джеи держались друг друга и всех охотниц станцевать им спроваживали с полуслова. Падалеки снова обнял Эклза за шею, и тот слегка прибалдел. Парень даже начал подумывать чаще напиваться, чтобы не париться, как сейчас. Он спустился по диванчику ниже и положил голову на руку мужчины. - Ребят! Выручайте! Джаред недовольно замычал, а юноша не предпринял попыток вникнуть в суть просьбы. Том, казалось, упрямо не замечал их отрешенных рож. - Ну, паааарни… У меня в карманах деньги кончились, - захныкал он. - В бумажнике своем глянь, - лениво бросил мужчина, повторяя позу Дженсена, спускаясь по дивану вниз. - Там тоже нет, - лицо друга сейчас было умоляющим, но Джаред не повелся. - Не дам денег. Дженсен тоже, - предупредил он, догадываясь о намерениях коварного Тома. – И вообще, кончайте с бабами зависать. Ему утром жениться. По-хорошему, еще по паре бокалов и на такси по домам. Дженсен согласно кивнул. - Ну да, что вам, слегка оголубелым, с нами делать… Почему-то все время молчащий Эклз только округлил недоуменно глаза. Джаред же, хрюкнув, заржал. - Кто бы говорил, Томми. А Тая, правда, пора уже забирать отсюда, а то Старлинг нас поубивает. И жениться действительно будет один из нас. Юноша так и не подал голос, зато сам встал и даже не попытался завалиться ни в какую сторону. Он не очень уверенно подошел к пускающему слюни жениху. Он привлек его внимание дерганием за одежду и жестами показал, что они уходят. Падалеки с товарищем подоспели к этой странной пантомиме и сами-то нихрена не разобрали, что уж говорить о надравшемся Тайлере. Олссон, отрешенно наблюдающий за активной жестикуляцией юноши, закрыл рот, сглотнул и остановил его. - Парень, ты чего? Падалеки тоже обеспокоился. Он подошел сзади и положил руку парню на плечо. Тот обернулся к нему и сквозь силу выдавил: - Кажется, та текила была лишней. - В туалет? - Думаю, дотяну до дома. Джаред обеспокоенно заглянул ему в лицо, но парень уверенно кивнул. Как и следовало ожидать, он едва успел выбежать из такси. В дороге растрясло, так что он еле сдерживался, а потом выбежал из тормозящей машины и вернул весь алкоголь с лихвой под соседский куст, чем заставил и таксиста и товарищей ржать. Джаред сжалился первым, помог подняться с земли и, перебросив через себя руку парня, повел его домой. Остальные подтянулись, расплатившись с водителем, который допрашивал их всю дорогу, в честь чего пьянка. Падалеки помог Дженсену умыться и лечь в постель, снял с него обувь и заботливо укрыл одеялом. - Спи, завтра тяжелый день. - Не останешься? Мужчина завис. Конечно же, ему хотелось остаться. Но они не одни. - Не сегодня. Юноша понимающе кивнул и закрыл глаза. Только оказавшись за плотно закрытой дверью собственной спальни, Джаред зажмурился и тяжело вздохнул, прижавшись спиной к гладкому дереву. Почему они могут не юлить, только основательно надравшись?.. Утро вечера мудренее, посудил Падалеки. А сейчас даже в душ не хотелось. - Джей, все точно будет в порядке? – Клэр прилетела, как ведьма с самого утра, но Тайлер успел к тому времени смыться – он был до страшного суеверен. Теперь девушка кусала губы и тряслась от нервов. Вся церемония с небольшим банкетом «для своих» запланированы в доме Падалеки. Джаред сам это предложил, ведь в доме жил только он, у остальных – квартиры. - Милая, восемьдесят четвертый раз повторяю: все будет отлично! Глубокий вдох, - он держал девушку за плечи и сам же повторил манипуляцию, которую сказал ей делать, подавая пример, - А теперь медленный выдох. Она подчинилась, глядя ему прямо в глаза. - Умница, - он притянул подругу к себе и обнял. – Давай, собирайся, через два часа мы должны быть на месте. - Да. Хорошо. – Девушка рвано выдохнула и ушла проверять как дела в кухне, затем в столовой и гостиной, где должен проходить праздничный банкет. В одной из гостевых комнат расположились подружки невесты – две самые близкие подруги Старлинг в отделе, хотя не настолько близкие, как ее любимые мужчины. Они собирались и красились, а когда поняли, что времени осталось всего ничего, а невеста все никак не успокоится, потащили ее под руки в комнату и захлопнули дверь. Джаред уже измотался за утро. Они с Уэллингом украшали первый этаж, пока бедный Дженсен с приглашенным шеф-поваром готовили самые разнообразные блюда итальянской кухни. - Ты как? - Задолбался, - честно ответил юноша. - Сам вызвался. Второй день подряд. - Знаю. Но мне это нравится, правда. - Тем более, что у Вас так хорошо получается, молодой человек! – воспользовался случаем похвалить его шеф. – Вы точно не хотите работать в моем ресторане? Падалеки удивленно поднял бровь. Дженсен понял вопрос. - Я не отказывался. Мне нужно подумать. Он отвернулся, давая понять, что разговор окончен. - Не забывай, ты у нас сегодня фотограф, у тебя есть еще максимум час, потом – собираться. - Окей. Джаред покинул кухню и еще раз сделал обход дома. Все было идеально. Теперь он мог расслабиться и полежать минут двадцать, прежде чем снова идти в душ и облачаться в смокинг. Том проник в его спальню через пятнадцать минут, когда Падалеки начал дремать. Мужчина схватился – он даже не заметил, как отключился. - Потом поспишь. - Когда сдохну? Уэллинг хмыкнул, ложась близко рядом. Его рука по всей длине соприкасалась с рукой друга. - В лучшем случае. – Он немного помолчал, - Я хотел поговорить с тобой. - Валяй. - Это Клэр. Кто будет отдавать ее жениху? Ну да… Обычно это делает отец. Падалеки провел рукой сверху вниз по лицу. - Мы оба. Ты под одну руку, я под другую. Потом просто займем свои места и дождемся конца церемонии. Кстати, ты не знаешь, никто больше не должен прийти? Друг оторвал руку от руки Джареда и принялся загибать пальцы: - Мы с тобой, Аманда с Лори, Дженсен, ее троюродная тетка с двумя детьми. Вроде больше никого не предвиделось. Джаред кивнул и взглянул на часы: пора в душ. - Твой смокинг рядом с моим. Одевайся, выезжаем через полчаса. - Только девчонок подгоню. Лори заканчивала шнуровать корсет свадебного платья, а Аманда – макияж невесты. Девушки на секунду оторвались от своих занятий, увидев движение в дверном проеме, но тут же отвернулись. - Ты прекрасна. Клэрис измученно улыбнулась. - Мы закончили, милая. - Спасибо, девочки. Ждите меня внизу. Они быстро покинули комнату, оставив ее наедине с Томом. - Скоро твои шуточки про невесту Ганнибала утратят всякий смысл, - попыталась сострить Клэр, но голос дрогнул. - Нервничаешь? Девушка свела брови вместе, меряя шагами комнату. - Что я делаю, Томми? - Эй-эй, ты что? – он в мгновение ока оказался рядом и сжал ладони подруги, - Ты любишь Тайлера, а он – тебя. Вы сделаете друг друга еще счастливее. Ты все делаешь правильно. Она недоверчиво смотрела в глаза другу, но тот был уверен в своих словах. Да, Старлинг знает, что он прав, но как же страшно – связать свою судьбу с кем-то и позволить полноправно влиять на свою жизнь. - Ладно. Да, ты прав. Я все делаю правильно. – Она дала другу себя обнять, но едва он отошел от нее на шаг, позвала, - Том! Помоги мне, пожалуйста, с туфлями. Этот корсет меня убьет, если я наклонюсь или присяду. Уэллинг широко улыбнулся и присел на корточки у ее ног. Дженсен вот уже целых пять минут стоял под прохладными струями душа. За стеной слышался топот и приглушенные голоса. Суматоха. Друзья Падалеки ему очень нравились, и он вполне вписался в их компанию, но слишком много и слишком часто у них происходили какие-то события. Эклз очень любил тишину. В дверь настойчиво постучали. Дженсену пришлось быстро вылезть из душевой кабины и кое-как обмотать полотенце вокруг бедер. За дверью оказался Джаред – естественно, никто другой не посмел бы так бесцеремонно врываться в его личное пространство. Падалеки к лицу прилила краска от того, что он увидел юношу мокрого и практически обнаженного, и последний на секунду залюбовался смущенным мужчиной. - Мы выезжаем через пятнадцать минут, я хотел попросить тебя быть чуть-чуть быстрее. И фотоаппарат я положил на твою кровать. - Никаких проблем. Дай мне пять минут. Джаред кивнул и поспешил покинуть его спальню. Свадьба проходила в маленькой католической церквушке – Клэрис была верующей. Тайлер уже стоял возле священника и ждал появления возлюбленной. Открылась дверь в храм, и вошли дружки. Тетка Мередит с сыном Джейкобом и младшей дочерью Селестой сидели на скамье, в соседнем ряду сидел Дженсен с камерой. Он уже включился в работу: сделал несколько снимков жениха у алтаря, затем несколько фото дружек. А затем под звуки свадебного марша вошли сразу трое. Дженсен даже камеру опустил. Клэрис в белоснежной фате, скрывающей половину лица, по обе руки от нее – Джаред с Томом. Она держится за их локти и медленно ступает вперед. Юноша опомнился и продолжил фотографировать. И вот они уже в трех шагах от алтаря. Девушка отпустила руки мужчин, потянулась обнять Уэллинга, и он ответил ей такими же объятьями. Обняв ее, Джаред потянулся и поцеловал девушку в щеку. Они отдавали ее мужу. Это больше не свободная птичка – теперь для нее настало время строить семейное гнездо. И, конечно же, все плакали. И сами брачующиеся, и тетка с дочерью, и дружки, и даже Том. Для него это было скорее исключением, чем правилом, а вот Джаред нисколько не стеснялся своих слез. Даже Эклз пустил слезу. А Падалеки постоянно бросал в его сторону взгляды, полные тепла и еще чего-то такого светлого. Дженсен не мог сдержать ответную улыбку. Они так долго смотрели друг на друга, что даже не заметили, как прозвучали слова клятвы, и как Том отдал Тайлеру кольца. Только когда мужчина подхватил жену на руки и поцеловал, они поняли, сколько времени прошло. Казалось – это было мгновение. В какой-то момент Уэллинг отобрал у юноши камеру и принялся сам делать снимки с чудовищной частотой. И когда тот направил на него объектив, Дженсен попытался увильнуть – он не очень любил фотографироваться. Но его обняли за плечо и ничего больше не осталось. С Джаредом спорить все равно смысла нет. Скоро они вернулись в дом Падалеки, чтобы продолжить празднование. И опять мужчину ждал сюрприз в лице сестры – она заправляла работой шеф-повара и его помощника. - А тебе все не лежится на месте, - улыбнулся он, нагибаясь обнять Меган. - Решила, что действовать на нервы врачам не так весело, как тебе. - Зато она все еще в коляске, что является для тебя преимуществом, - хитро ухмыльнулся Уэллинг, за что немедленно получил удар ногой по ноге. – Ай! - Может, я и в коляске, но сделаю вас всех. Клэрис, какая ты красивая! Поздравляю! Девушка вошла в дом и улыбнулась, увидев сестру друга. - Я бы обняла тебя, но этот корсет меня доконает. Я быстро переоденусь. - Помочь, миссис Олссон? – поиграл бровями новоиспеченный супруг. Мужчины согласно загудели. - Придурки, - беззлобно огрызнулась она, и ушла наверх в сопровождении Лори. Она вернулась через несколько минут уже в легком белом платье. Все смогли сесть за стол. На выпивку Дженсен уже смотреть не мог, но два бокала шампанского за молодых выпил, когда лучшие друзья девушки провозглашали свои тосты. Внезапно у него зазвонил телефон. Юноше пришлось извиниться и уйти в свою комнату. - Кензи, милая, что случилось? – он не на шутку перепугался, когда сестренка начала сбивчиво рыдать в трубку, говоря, что ей жаль и… - Дженсен Росс, где Вы находитесь, молодой человек? Этот голос… Когда-то Дженсен думал, что он будет скучать, и даже боялся, что не сможет отказать этому властному тону, но сейчас он слушал голос отца, и понимал – ничего подобного. Ему плевать и на властный тон, и на самого отца. Теперь он изменился и давно ничем не обязан ему. - Это только мое дело, где я нахожусь. Ты хотел сказать что-то конкретное или просто прикидываешься добропорядочным родителем? Дженсен ошалел от собственной смелости. Но, кажется, пришла пора поговорить как взрослые люди и прекратить этот цирк с бросанием трубки и отключением телефона. - Да как ты смеешь так со мной разговаривать?! Юноша мог представить, как отец сотрясается в гневе и ослабляет узел галстука. - Пап, я взрослый человек и делаю то, что считаю нужным. Смирись. - Ты хоть представляешь, что ты сделал с нашей семьей? - Я сделал?! – он сорвался на крик, но плевать, пусть на первом этаже услышат хоть каждое слово, - Да это ты меня из дома выгнал! Напомнить слова, которые ты мне тогда сказал? Последовала пауза. Алан ответил уже спокойнее: - Я помню. Мы надеялись, что ты перерос эту ерунду, и стал нормальным человеком! Парня затрясло. Он плюхнулся на кровать и тяжело выдохнул. Гнев и обида переплелись и пропитали собой каждую клеточку тела. - Знаешь, у нас с Крисом ничего не было. Совсем ничего. Хотя в том, что парни мне тоже нравятся, нет ничего ужасного. – Дженсен услышал, как отец набрал воздух в грудь, чтобы начать кричать, но резко перебил его, - А теперь прошу извинить, но у нас здесь праздник. И больше не звони, тем более с номера Кензи. Теперь – все. Юноша нажал отбой и лег на кровать. Его сотрясала мелкая дрожь, но это ничего. Дженсен подумал, что стоит быстрее вернуться за стол, пока Джаред не пошел его искать. Юноша умылся и спустился вниз. От Падалеки, естественно, не укрылась ни напряженная поза, ни даже дрожь, но спрашивать он не стал. Только вручил бокал и тихо попросил выпить. Несколько часов, и праздник закончился. Молодожены уехали к себе, чтобы после брачной ночи отправиться в медовый месяц. Все остальные помогли убрать со стола, и тоже ушли. Остался только Уэллинг, чтобы помочь убрать воздушные шарики, гирлянды и прочие украшения, которые они утром так старательно развешивали. - Знаете, парни, праздники – это отстой. Украшаешь все, готовишься, а потом бац – и все отправляется в мусор. - Зато было весело. Тем более, это все было для Клэр. - Весомый аргумент, - согласился друг. – Ладно, у меня еще дела есть. - А ты можешь вести машину? - Конечно, могу. Я пил меньше тебя. - Потому что вчера оторвался? - О, да. Мне хватило. Иди сюда, здоровяк, - он притянул Джареда в объятья, затем Дженсена. И когда Уэллинг ушел, в доме, наконец, стало тихо. Джаред видел, что юноша все еще не в духе – он был настолько подавлен, но так мастерски играл радость и беззаботность, что кроме Падалеки этого никто не заметил. Но мужчина не хотел давить. По крайней мере, сегодня. - Если у тебя есть какие-либо предложения, излагай. – Джаред мягко улыбнулся. - Нет. Я бы хотел просто лечь и отоспаться. - Отличный план. Эклз кисло приподнял уголки губ и отправился к себе. «Что ж у тебя случилось?..» Мужчина отмахнулся от мыслей и решил выпить чашку чая для лучшего сна. Солнце поднималось над горизонтом и светило прямо в окно Дженсена. Юноша уже не спал и наблюдал, как небо медленно становится из синего – грязно-голубым, а затем чистым и ясным. Он опять вспоминал разговор с отцом. Ему хотелось ударить его. Какое он имеет право ему указывать? Алан сам разрушил всяческие отношения с сыном и еще смел что-то требовать! Юноша вздохнул. Алан – не тот человек, который может пересмотреть свои взгляды и, тем более, признать собственную неправоту. Лежать больше не было никакого желания. Он поднялся и принял прохладный душ. Набросив свою рубашку, на которой оторвался карман, и который Дженсен пришивать не собирался, юноша спустился в кухню, где Джаред уже пил кофе. - Доброе утро, – мужчина улыбнулся ему. - Привет. Дженсен хмуро налил кофе в чашку и сел напротив. С Джаредом нет смысла играть и отнекиваться, тот все понимает. - Что вчера случилось? Отвечать не хотелось, поэтому парень скривился и принялся пить кофе. Падалеки только пожал плечами и больше ничего не спрашивал. Когда они перешли в гостиную, Джаред не стал включать телевизор. Он сел рядом и просто откинулся на спинку дивана. Он так же не стал ничего говорить. Мужчины были отражением друг друга: черная рубашка Дженсена была полной противоположностью джаредовой белой, а черные льняные брюки Падалеки отражались серыми юноши. Опять зазвонил телефон. Кензи. Парню уже было все равно, даже если это снова отец, и он взял трубку, не отодвигаясь от Джареда. - Дженс, прости, мама сказала ему, что мы общаемся. Я не могла ему перечить… - Все нормально. Я давно должен был с ним поговорить. - Он так зол, мне страшно, - сестра шмыгала носиком. Очередной раз плачет. Мысль оформилась в голове мгновенно, но озвучивать ее Дженсен не стал – всему свое время. – В общем, я ночевала у Вэнди, и ты скажи мне только одно… Что ты решил? - Что я больше никогда не вернусь в тот дом. Макензи всхлипнула и твердо произнесла слова, которые Дженсена шокировали: - Правильно. Здесь никогда не было настоящей семьи, и никогда не будет. Я перебьюсь этот год и тоже уеду. Даже если отец откажется платить за учебу, я здесь не останусь. Если бы не ты, Дженс, я бы никогда на это не решилась. Юноша молчал, не имея слов, чтобы выразить все свои чувства в этот момент. Он только смог выдавить: - Я горжусь тобой. Сестренка тихонько засмеялась. - А я – тобой. Люблю тебя. - И я тебя люблю. Девушка первой положила трубку. Дженсен стиснул зубы и попытался справиться с растущей злостью на родителей за их же дочь. Они не имели права так обращаться с ней! Ладно, он – он парень. Но так же нельзя! Что это за родители такие… - Дженс. От тихого голоса Джареда юноша будто проснулся. Мужчина успел перебросить через него руку и обнять за плечи. Эклз понимал, что тот не спросил вчера только потому, что давал время подумать и успокоиться. - Джей, что со мной не так? – глаза парня начали наполняться злыми слезами, и он быстро их сморгнул. – Это отец вчера позвонил. Он снова попытался указывать мне, будто это не он меня прогнал, а я сам ушел. Он опять упрекнул меня тем, что мне нравятся не только девушки. Я думал, мне уже будет плевать на его слова, но это больно. – Дженсен зажмурился на пару секунд и поднял взгляд на прижимающего его к себе мужчину. - С тобой все в порядке. Это с обществом что-то не так. Никому нет никакого дела до тебя или до того, с кем ты спишь, пока не вылезет какой-то больной ублюдок и не начнет кричать, что ты ненормальный. – Падалеки не стал заострять внимание на том, что Джеем парень его назвал впервые, но, надо сказать, Джаред был этому очень рад. Мужчина взял лицо юноши в свои руки и стер дорожки слез с его щек большими пальцами, - Наплюй на своего отца, он никогда ничего не поймет. И не изменит своего отношения. Пока есть люди, которым ты будешь дорог даже безногим, его слова ничего не значат. - И сколько таких людей? Даже Кензи не до конца понимает меня. - Ну, есть еще Том, Клэр и я. Он не отпускал лицо Дженсена ни на секунду. Смотреть в его глаза так близко оказалось тяжело. Слишком велик был соблазн… А парень свел брови на переносице, затем бросил взгляд на губы мужчины и по привычке облизал собственные. Падалеки рвано выдохнул. Зря он это сделал, ой зря. Дженсен положил одну руку мужчине на плечо, сжал, а вторую положил на грудь. Рука неуверенно скользнула выше, застыла, продолжила движение к шее Джареда. Мужчина не шевелился, только внимательно наблюдал за лицом юноши. Он понимал, что сам сейчас заварил эту кашу, и отчаянно боролся с собой, но проигрывал здравому смыслу. Он не смог заставить себя остановить Дженсена, потому что… Черт, да потому, что не хотел. И сердце сделало кульбит, ухнуло куда-то вниз и подскочило обратно, когда Эклз потянулся к его губам и мягко поцеловал. Парень отстранился на пару миллиметров, затем снова приблизился. Джаред окончательно капитулировал и приоткрыл губы в ответном поцелуе. Он провел кончиком языка по губам Дженсена, и почувствовал, как язык парня коснулся его собственных губ. Они одновременно шире приоткрыли рты, углубляя свой неторопливый, очень интимный поцелуй. Возбуждение пришло немного позже, что для Джареда было странно – обычно он был в полной боевой готовности уже через пару секунд. С Дженсеном же по его телу блуждал электрический разряд, отдавая в сердце и где-то в животе, и только потом, когда юноша потянул его на себя, прижимая ближе, разряд остановился в низу живота, скрутился тугим узлом и вызвал прилив крови к члену. Падалеки надавил парню на плечи, вынуждая лечь на спину, а сам оказался сверху. Он продолжал целовать его губы, потом покрыл короткими поцелуями виски, скулы, подбородок, спустился к шее. Дженсен тяжело дышал под ним, запустив руки в волосы мужчины. А Падалеки обрадовался, что парень сегодня в рубашке, потому что ему не хотелось ни на секунду отрываться от него. Одной рукой он упирался в диван, а второй быстро расстегивал пуговицы, покрывая влажными поцелуями открывающиеся участки тела. Мужчина все же оторвался от парня, развел в стороны края рубашки, огладил руками грудь и живот Дженсена. Посмотрел ему в глаза. Зрачки юноши настолько расширились, что практически поглотили зелень радужки. Он тяжело дышал и уже начал ерзать под Джаредом. Падалеки стянул штаны парня, спустил их до самых лодыжек, а потом вернулся к его груди и несильно прикусил левый сосок. Дженсен охнул и, его грудь и рука покрылись мурашками. Такого Джаред еще не видел. Он зализал укус и опять поцеловал губы юноши. - Вот что ты со мной делаешь… - То же, что и ты со мной, - выдохнул ему в губы Дженсен. И у Падалеки сорвало крышу. Знание, что все это время не он один хотел того же самого, заставило перестать колебаться. Джаред опустился вниз, стянул с юноши белье и обернул рукой его член, вырывая из горла стон. Хотелось еще подразнить, заставить дрожать и просить, но, черт, желание взять было сильнее. Мужчина склонился над подрагивающим от возбуждения членом и провел по нему языком от основания и до головки, затем взял в рот и тягуче медленно начал брать все глубже и глубже. Он удерживал Дженсена за бедра, лишая возможности двигаться, и каким же кайфом было чувствовать дрожь в его теле и слышать тяжелое дыхание вперемежку со стонами. Падалеки попытался вспомнить, когда в последний раз его волновало удовлетворение партнера больше, чем собственное, но не смог. А собственное возбуждение уже стало болезненным. Мужчина сжал свой пах и застонал с членом Дженсена в горле. Это, наверно, стало последней каплей, и парень затараторил: - Джей, я уже, уже, лучше не над… о-о-о… Будто Джаред собирался отстраняться. Это же был Дженсен, которого он столько месяцев хотел. Он оставил во рту только головку, и помог парню рукой, выжимая из него последние капли спермы. Глотнул, будто нет ничего естественнее. Это же его Дженс. Юноша осоловело посмотрел на Падалеки: тот был великолепен с растрепанной шевелюрой, припухшими губами и подернутым пеленой неудовлетворенности взглядом. Он потянулся к губам мужчины и поцеловал совсем не так, как они целовались до этого – страстно, напористо, вылизывая рот любовника. О да, любовника. От осознания этого, Дженсен улыбнулся. Он оттолкнул Джареда, заставил сесть, а сам сбросил мешающие брюки и уселся верхом на колени мужчины. Падалеки снова потянулся за поцелуем и юноша не смог ему отказать. Эклз через брюки сжал член Джареда и тот снова гортанно застонал. Тогда парень принялся избавлять его от мешающих деталей одежды. Рубашка Падалеки была так же расстегнута, как и у Дженсена. Они ни на секунду не разрывали поцелуй, и когда большой и такой тяжелый член мужчины лег парню в руку, Джаред слегка откинул голову назад. Они тяжело дышали друг другу в рот, пока Эклз ласкал его. Он то сильнее сжимал его член, то легко гладил, и все время ускорял темп. Лоб Джареда покрылся испариной, и он кончил, заливая их обоих своей спермой, впиваясь пальцами в бедра своего любовника. После этого он обессилено растекся по дивану, нежно поглаживая бедра Дженсена, куда еще пару секунд назад впивался изо всей силы. Теперь он готов был просидеть так всю жизнь, со спущенными штанами, как, собственно, и юноша, у которого белье болталось на одной ноге. Он представил, как комично они сейчас выглядят со стороны и расхохотался. Встретившись с настороженным взглядом парня, он отрицательно помотал головой. Затем сделал резкий вдох, но на секунду засомневался, стоит ли спрашивать. Дженсен сомнения разрешил, подняв подбородок мужчины и вопросительно выгибая бровь. - Да хотел спросить… Ну… Не пойдешь ли ты сейчас на попятную и будешь все отрицать? - С чего бы мне? – он закусил губу, - Вообще, я хотел то же самое спросить у тебя. - Нет. Если даже Клэр с Томом раньше меня просекли, что я на тебя запал, - он немного смутился, поглаживая пальцем грудь парня, - Мне еще ни с кем так хорошо не было. Эклз улыбнулся и уткнулся губами в ухо Джареда: - Мне тоже. Оба мужчины уже были готовы начать второй заход, но внезапно раздалась трель дверного звонка. - Это еще кто? Лучше оденься. - Погоди, - Дженсен поднялся и снял белье с ноги, вытер сперму с живота мужчины, затем с себя, и надел штаны поверх голого тела. У Падалеки член дернулся, так завела его эта картина. Юноша рассмеялся: - Извращенец. Успеется еще. Джаред фыркнул и поднялся, чтобы одеться. Опять раздался звонок, уже настойчивее. Это заставило его насторожиться и быстрее поправить одежду и волосы, надеясь, что его внешний вид не слишком красноречивый. И он был абсолютно не готов к тому, что на пороге его дома будет стоять… бывшая жена. - Не рад, Падалеки? – надменно осведомилась она. - Женевьев. А я все ждал твоего визита, - язвительно ответил он. - Не паясничай, я за своими вещами, которые ты мне уже полгода не отдаешь. - Мне было некогда, - Джаред поднял взгляд на подошедших двух мужчин в рабочей униформе, - Твоя свита? - Они заберут мои вещи. - Валяйте. Коробки в подвале, восемь штук, все подписаны. Слева от лестницы. Он провел грузчиков к двери подвала и краем глаза заметил, что Женевьев тоже вошла в дом, но направилась в гостиную. К Дженсену. Он тут же рванул туда. - Не припомню, чтобы предлагал тебе пройти и располагаться. - Ох, Джаред, ты такой грубый, - хищно оскалилась женщина, усаживаясь в кресле. Дженсен не подавал ни звука. Он умудрился непринужденно усесться с книгой, будто так и сидел до того. Теперь же старался не таращиться во все глаза на фурию, по-хозяйски разместившуюся в кресле. Она решила обратить на него внимание. - Молодой человек, мы знакомы? Что-то я не припомню Вашего имени. Эклз бросил быстрый взгляд на Джареда, который быстро замотал головой. - Нет, и знакомство не входит в мои планы. – Он открыл книгу и начал увлеченно читать. Вот же актер, ухмыльнулся про себя Падалеки. Женевьев рассвирепела от такого обращения, но быстро надела маску высокомерного безразличия на лицо. А Джаред уселся рядом с юношей и, нарочито позабыв о бывшей, спросил его: - Ты что читаешь? - «Как убить бывшую жену. Руководство для начинающих». – Крайне серьезно ответил тот. - У тебя есть бывшая жена? - Нет, - он многозначительно уставился на Джареда. - Чувак, откуда у меня такая книга? – он потянулся ее отобрать. - Да ладно, это просто Джордж Мартин. Нашел в твоей библиотеке. - Дурак, - улыбнулся мужчина, толкая парня кулаком в плечо. И да, видеть Женевьев в эти минуты было бесценно. Падалеки пожалел, что не снял на камеру. - Знаешь, я кофе хочу, - лениво протянул мужчина, обращаясь к юноше. Тот понял. - Конечно. Он направился в кухню, обойдя диван, чтобы не проходить мимо Женевьев. - Забавная у тебя зверушка, Падалеки. Ты на мальчиков переключился? - А ты как была гнилью, так и осталась, - зло посмотрел он ей в глаза. Эта фраза ее задела. Действительно задела, зацепила за живое, которое еще скрывалось где-то глубоко внутри. - Это мой троюродный кузен, если хочешь знать. - Что-то я его не припомню. - Да хватит, Женевьев. Ты не помнишь, как зовут моих родителей, откуда тебе знать мою дальнюю родню! И если твои люди закончили, я бы попросил вас всех покинуть мой дом. Они поднялись и прошли к входной двери. Грузчики как раз выносили две последние коробки. - Не хворай, Падалеки. Женщина развернулась, чтобы уйти, но ее остановил тихий вопрос Джареда. - Ты любила меня хоть пять минут за все время, что мы были вместе? У нее вздрогнули плечи. Не разворачиваясь, она ответила: - Да, Джаред. Любила. - Тогда почему поступала так со мной? Женевьев оглянулась на него, и Джаред поклясться мог, что видел, как блеснула слеза в ее глазах. Она пожала плечами и ушла, не ответив ему ничего. Дженсен ждал на кухне за столом, он пил горячий кофе. Еще одна чашка дожидалась Джареда. Мужчина сел напротив юноши и взял чашку в руки. - Она всегда была такой? - Нет, не всегда. Она была отличной девчонкой в университете. Доброй, ласковой, такой солнечной. Каждый парень мечтал быть с ней. - И что же случилось? - Мы поженились. – Джаред погрустнел. Он никому не признавался, что какая-то крошечная часть его все еще любит ту юную Жен. Которая могла учудить что-то запредельное, и ни секунды не раскаиваться в содеянном. Которая лазила по крышам университетских общежитий ночью. Которая смотрела на него не как на красавчика и отличника Падалеки, а как на обычного парня. И которая называла его своим Джеем. Он выпил горячий кофе, обжигая язык и губы, и посмотрел на того, кто теперь имел привилегию называть его своим – на Дженсена. И понял, что ему не нужна прошлая Женевьев. У него есть кое-что намного лучше.