Боль от любви

      Да уж… Ночная смена выдалась сложная. Новый владелец ресторана — Нортон Огнев, сообщил, что отныне каждый день, ночью будут устраиваться вечеринки. А что самое главное в вечеринках? Правильно… Музыка, веселье и выпивка. Так вот в нашем баре сегодня был прям разгром. Музыка орала со всех колонок.       Я только и успевал бегать за фруктами и алкоголем в подсобку и холодильник. А что вы ожидали? Не одна шумная туса не проходит без коктейлей. Даже на мгновенье не мог присесть, отдохнуть! Каждые несколько минут ко мне подходили новые и новые люди и просили больше напитков.       Я еле успевал всё делать, ведь я никогда не работал в таком темпе. Единственное, что я сейчас хотел — это нормально выспаться. Наконец-то прилечь на свою мягенькую перьевую подушку и укрыться чем-нибудь, главное просто поспать.       Когда забрёл в свою комнату и плюхнулся на кровать, решил не переодеваться. И так сойдёт. Главное, что я дома и могу наконец-то нормально поспать. Веки слипались с каждой новой секундой. Я ни о чём не думал, просто лежал. Комната была наполнена ароматом ландышей, моим любимым.       Да, я ненавидел все цветы мира, но эти… Эти были особенные. Запах был не резкий, еле уловимый. Такой сладкий, манящий… Нежный и ласкающий мой нос. Как же хотелось раствориться в нём. А мягкий матрас был как блаженной облачко, на котором я мог так сладко уснуть.       Из окна пробрался лучик света, который упал прямо на мой живот. Так тепло… Так хорошо и спокойно. Нет ни шума, ни музыки. Полное удовлетворение. Я закрываю веки и больше ни о чём не думаю…       Перед глазами предстала темнота, а долгожданный сон начал укутывать в свои объятья. Наконец-то, я могу отдохнуть, это, наверное, лучшая часть за весь сегодняшний день. Только я успеваю об этом подумать, как дверь в мою комнату с грохотом распахивается.       — Просыпайся, соня! С днем рождения тебя, братишка! — кричит Захарра и падает прямо на меня с обнимашками. Ну, да, только её мне и не хватало для полного счастья. Драгоций дать поспать хоть немного! Ну, почему сейчас?! Только, ведь, заснул… Нет, пожалуйста. Единственное, что я сейчас хочу, это выспаться! Уйди, малая… Прошу тебя!       — Да, спасибо, сестричка… — произношу я и слегка преобнимаю девчонку. Я хочу, чтобы она ушла, но не буду просить об этом. Вот как же намекнуть? Главное, чтоб не обиделась. А то я эту персону знаю…       Та ещё мышка. Обидится и забьётся в угол, не говоря со мной пару дней. А потом сиди и страдай без неё. Она же единственная, кто у меня есть… Всё, что осталось. Не хочу и её потерять. Она практически то, хотя. Почему практически? Захарра — то, ради чего я живу! Ну, точнее та. Но не суть. Она нужна мне, не могу без неё. Как глоточек кислорода в необъятной космосе, она спасает меня. Ну, да, в этом вся девочка.       — Ник приехал. Наверное, поздравить хочет. — произносит сестрица, с некой ухмылочкой на лице. Ну, да, ей-то что? Всю ночь крепко спала на диванчике в кабинете шеф-повара. Он просто обожает Драгоций! Знает с детства, когда она была ещё крохой. Всячески поддерживает, помогает. Рассказывает истории про её выходки в детстве.       Одно время девочка таскала ванильное печенье с кусочками шоколада, от чего наш шеф не мог досчитаться. Моя сестра просто нечто. Ну…вот он и научил Захарру готовить те самые печеньки. Ими всегда набиты карманы девчонки. В этом вся Захарра. Обожаю свою сестричку, хоть иногда она просто неуправляемая… С Ником я их не знакомил, похоже, она знает только его имя, и то, что мы дружим, работаем вместе.       — Не поздравить, а помочь с перевозкой, — сказал я равнодушным голосом. Девочка искренне удивилась и смотрела на меня с искорками любопытства в глазах. — Ну… Я же обещал, как стукнет восемнадцать, сваливает отсюда в квартиру родителей.       — То есть… Ты отвезёшь все вещи туда, и мы с тобой будем жить отдельно?! — воскликнула девочка, чуть ли не заорав на всю квартиру. Я лишь устало закатил глаза, зевнул и пошёл открывать дверь лучшему другу.       Тихие шаги раздались по коридору. Я медленно шёл, ощущая подошвами ног холодный паркет. Мне никогда не нравился этот дом. Деревянный, полный старинной мебели и живописных картин. Дядя любил жить в роскоши.       Он покупал творения художников за огромные деньги, а потом, те же картины мирно пылились в коридорах и комнатах. Некоторые были совершенно непонятные, здесь были и пейзажи, и натюрморты, автопортреты и другие. Огромный потолок в несколько метров не давал мне покоя.       Наверху были узорчатые фигуры и надписи на языке, который был мне, к сожалению, не знаком. Обои были однотонные, серовато-чёрного цвета. Мебель была старая, запылившаяся. Здесь были огромные кресла из красного дерева, обитые дорогим бархатом с жёсткими подлокотниками, диваны из той же обивки, длинные, высокие шкафы с тяжёлыми ручками и потайными ходами на кухню.       Там запросто можно было спрятать человека, даже мне кажется, что и двух запросто уместит. Я любил в них прятаться, там я чувствовал себя в безопасности, никем не обязанным и забытым. Окна в доме были просто огромные.       Подоконники деревянные, на них могли сидеть и смотреть на улицу, где располагался большой сад. А там, в далёкое, под старой яблоней, были качели. Захарра их просто обожала и, казалось, жить без них не могла, каждый вечер туда носились и наслаждались спокойствием.       Сейчас же всё изменилось, заботы, обязанности, ответственность… А так хотелось хоть на денёк вернуться в детство, где мама, папа, старое дерево и спокойная жизнь. Ну, делать было нечего, придётся смириться с той жизнью, что мне уготовлена, правда, я к ней был совершенно не готов.       — Привет, братишка! — послышался звонкий и радостный голос Ника. Его глаза сияли восторгом, с искорками любопытства и предвкушения в глазах. Мне б его положительное настроение. Всегда весёлый, беззаботный, радостный.       Да, я отлично понимал, что у Лазарева не меньше проблем, чем у меня, но он всегда был на позитиве, от него прям искрилось это. — С праздником! Что, восемнадцать раз дёргаем?! — он ухмыльнулся и посмотрел на меня. Ну уж нет. Восемнадцать раз я не выдержу! И вообще, что за глупая традиция на день рождения? Кажется, покалечат именинника, а не поздравят.       — Пожалей мои уши, Ник, — весело улыбаюсь я, когда мои уголки губ стремительно поползли вверх, оголяя милые игривые ямочки. Да, с этим я не поспорю, улыбка у меня прям сногсшибательная. Я мог покорить любую девушку, только стоило мне улыбнуться и сделать пару комплиментов.       Да, я их часто делаю, но вовсе не для того, чтобы соблазнить, наоборот, обрадовать кого-то, поднять настроение. В этом всегда был я. Всем помогаю, а себя не жалею. Да и жаловаться я как-то не привык, да и не кому. Я всё делаю сам и не от кого не завишу. Это моя забота и проблемы, и сам могу прекрасно с ними справиться.       Я кивнул другу в сторону комнаты, в которой мирно сидела на кровати Захарра. Да, ну, конечно. Только вспомнил, что совершенно забыл их познакомить. Всё, что знает Зари, это, что Ник мой друг, и мы работаем вместе, а Лазарев, наверное, ни капли не подозревал кто она такая. Ну, да, я много говорю о девчонке, а он понятие не имеет, надеюсь, хоть, бурная фантазия у него не проснулась.       — Захарра Драгоций — моя сестра, — говорю я и указываю на девочку с куцыми хвостиками. — А это Ник Лазарев — мой лучший друг. — усмехнулся я и закатил глаза. Давно нужно было их познакомить, но всё некогда. Да и времени, и желания нет. Дом, учёба, работа и всё по кругу.       Я заметил, что парнишка странно на неё смотрит, как будто изучал все части её тела, а особенно тёмные, карие глаза, которые придавали Захарре какой-то таинственный образ. Да, сестричка просто загляденье, да и выглядит чуть старше своих лет, как мой ровесник, хотя в душе она всё тот же ребёнок, жаждущий игр и развлечения.       Лазарев улыбается и протягивает свою руку вперёд, поздороваться с девушкой, а девочка осторожно пожимает её, покрываясь милым румянцем на щеках. Милая картина, а эти двое неплохо смотрятся вместе. Только вот не могу представить их парой в реальности. Слишком уж разные, да и Ник старше нее.       Я устало закатываю глаза и выхожу из комнаты. Сестричка отлично знает какие коробки нужно выносить и покажет моему лучшему другу что к чему. Я лишь брожу по коридору, устало всматриваясь в дорогие картины. И что в них нашёл мой дядя?       Обычная мазня на листах бумаги, даже Захарра, со всеми своими недостатками и неумением рисовать, намазюкала бы что-нибудь получше. Мне нравилось как она вывела буквы на той стене супермаркета. У неё явный талант, преданный от мамы.       Тереза была самым известным художником в стране, её работы покупали даже олигархи и дарили музеям. Газеты с её именем печатались каждую неделю, причём её фото красовалось на первой странице, прямо на обложке.       Книги с её иллюстрациями покупались и распродавались очень быстро, каждый хотел приобрести такую. Но после молодая художница серьёзно заболела, у неё тряслись руки и она больше не могла рисовать.       Картины перестали покупать, а её бизнес обанкротился. Вот так, в один прекрасный момент, может оборваться вся жизнь, которая до некоторых пор была так прекрасна и полна счастья.       Отца шатенки я никогда не знал, когда Тереза заболела, он бросил её и ребёнка на произвол судьбы, и, прихватив деньги, уехал навсегда за границу. Вот такая, до жути не чудесная жизнь сложилась к маленькой, хрупкой девочки, которая стала моей любимой сестрой.       Подходя к кабинету я услышал громкий смех. И что так развеселило Астрагора? Ну, конечно же он опять за своё, неужели не надоело?! Я открыл огромную дверь с тихим скрипом и сразу почувствовал едкий запах табака. Никогда не буду курить. И вообще. Что люди находят в сигаретах?       Расслабиться можно и от других видов занятия, ну, например, спорта. И то будет полезнее, чем угробить свою жизнь, дыша этим ненавистным запахом. Я вошёл в комнату, подойдя к небольшому столику, где сидел мой дядя с огромной бутылкой и стаканом, доверху наполненным дорогим виски.       От Астрагора за милю чуялся аромат выпивки. Ну, конечно, что и следовало ожидать. Мой дядя опять напился. Хотя, мне уже пофиг на него, он никогда обо мне не заботился и просто плевал на моё существование. Я ничем ему не обязан и вряд ли буду скучать.       — А вот и мой дражайший племянничек пожаловал… — произнёс он и потянул стакан к губам, звонко отпив из него. — Небось сваливает от любимого дядюшки. — конечно сваливаю! Сматываюсь! Глаза бы мои больше никогда не видели его тупой физиономии. И кто вообще сказал, что любимого?       Всем своим существом ненавидел его, и в какой-то степени винил за то, что произошло с родителями. — А я же вас с сестрой как родных растил, всегда самое лучшее давал, ничем не обделял. А вы так со мной поступаете. Совесть не замучает, молодой человек? — спрашивает он и украдкой смотрит мне в глаза.       Вы когда-нибудь видели глаза в которых нет совершенно ничего? Полная пустота и мёртвые блики, украшающие тёмные зрачки. Именно такие очи были у моего опекуна, до недавнего времени. После восемнадцатилетия я стал отдельным и независимым от других людей человеком. Мне нравилось это, теперь будет полная свобода.       — Не волнуйтесь, не замучает,— зло огрызаюсь я и просматриваю на личико дядюшки. Он смотрит равнодушно, спокойно. Убить бы его, да, именно этого я желал каждой клеточкой своего тела, мне не хотелось, что б на земле жили такие твари, которые, в прямом смысле этого слова, не умеют ничего, как только портить жизни других людей.       Да, Астрагор не раз поганил чужие судьбы. Он жесток, неумолим, равнодушен и строг с любым человеком. Его сердце каменное и никто и никогда не сможет полюбить такое чудовище. В потаённых уголках разума я торжествовал, зная об этой мысли.       — Как скажешь, — устало говорит он, закатив глаза. — Где твоя сестра? — вдруг спросил он. И чего ему от Захарры нужно? Нет, я конечно всё понимаю, но зачем? Пятнадцать лет ни слухом, ни духом, а сейчас нужна? Для чего интересно?       Ей испохабить жизнь решил? Ну, уж нет, дядюшка. Ты слишком самонадеян, если считаешь, что я сейчас же, по первому твоему зову позову её. Тем более она переносит вещи, ей сейчас явно не до Астрагора.       — Нет её, уехала. — соврал я и смотрю прямо в его пустые глаза. А что? Я давно не боюсь своего дядю. Может быть в детстве я всегда шугался от него, так боялся, что мне может вылететь за мои пакости. Да, мой бывший опекун всегда был строг со мной больше всех остальных.       Почему? Понятие не имею. Просто он мог замахнуться не думая, помню как тогда синяк был на всю спину или как он прижимая к стене за самое горло и прямо-таки душил меня своими же руками. А что вы ожидали? Думали у всех такое же прекрасное детство как у вас?       Нет, я по себе знал, что жизнь — суровая штука. Как же мечтал в детстве, чтоб родители не умерли, чтобы всё было как прежде, до переезда к Астрагору. Нет, жаловаться и плакать — это удел слабых. Я всегда считал себя сильнее, чем думал, отчего нередко забывался и переступал пороги, делая невозможное.       — Врёте, молодой человек. Я же только пять минут назад видел эту девчонку в коридоре, — проговорил он и устало зевнул, поднося стакан с виски к губам. И как не надоело пить? После чего он стал? По-моему, всё время бухал и говорил что-то невнятное.       Мне так не нравилось, когда он приходил домой с пьянки и орал на всю квартиру, тем более пугал Захарру, что он её выпорет за то, что она не так на него посмотрела. А что вы хотели? Теперь моя сестричка только от одного шума или вскрика шарахается, боясь, что что-то произойдёт.       Да, зашуганная она в меня, но, к сожалению, я здесь ничего не могу поделать. Страх у неё не заберёшь, а она никогда не сможет его побороть. Хотя… я иногда недооцениваю способности сестрицы. Может быть, она и не так проста, как я всегда думал, а в глубине души и бесстрашнее меня будет.       — Где ключи от родительской квартиры и банковской ячейки? — спрашиваю, наконец, я, когда мне порядком поднадоедает этот пустой разговор. Я не вижу смысла общаться с человеком, от которого воняет табаком и выпивкой.       Да, я работаю барменом, но это не значит, что обожаю алкоголь. Просто лучше работы я не нашёл. Да и кто бы взял несовершеннолетнего семнадцатилетку на работу, ещё и без опыта. Вот именно, я думаю, что никто. Просто выхода не было, да и не жалею я ни о чём.       Мне нравится моя работа и то, что я делаю, зарплата приличная, а после прихода Нортона, она ещё и повысится. Ну, это всё потому что я с Мааром стали работать ещё и в ночную, что иногда плохо сказывалось на моём организме. Хорошо, хоть, в школу ходить не приходится. Весенние каникулы в самом разгаре, а солнце так печёт, будто уже наступило такое далёкое и в тоже время близкое лето.       — Ах, да… У тебя же сегодня праздник. Восемнадцатилетие, если я не ошибаюсь, — проговорил скучающе он и снова отпил, осушив стакан полностью — Твоя мать была святым человеком, как ангел, спустившийся к нам на землю. — Ну нет, у него настолько хватает наглости?! Как он смеет говорить о моей матери!       Ненавижу! НЕНАВИЖУ ЕГО! Сам заслужил моё раздражение. От любого слова, произнесенного моим дядей, я готов был тут же блевануть на месте. Как же он бесит меня.       — Жаль твой отец не ценил этой прекрасной женщины. Диаман был недостоин её, он был жалок. Даже в самый последний момент он сбежал как трус, спасая свою жизнь, а бедный ангел пал, взорвавшись в машине — самая глупая смерть. Не заслужила она, — Что?! Он оскорбляет и отца?       И что я слышу в его голосе? Нотки сожаления и скорби? Ха! Нет, никогда мой отец бы не бросил свою жену. Он очень любил мою маму! Не бросил, не оставил, я в это не верю! Астрагор врёт мне! Ненавижу его! А мой дядя лишь налил себе новую порцию виски, заполнив им края стакана и медленно подошёл к комоду.       Он вытащил оттуда небольшой ключик и мятый конверт с пачкой денег.       — Я любил твою мать… — неожиданно произнёс он. — Она правда не заслужила такой смерти, и смерти вообще. Банковская ячейка была пуста, в ней лишь хранился этот конверт. Как я понял, он предназначен тебе. Деньги лично от меня, вам понадобятся.        - А теперь оставь меня одного и закрой дверь с другой стороны. — рявкнул он и поставил руки по обеим сторонам от головы, упёршись ими об дубовый стол. Я тихо вышел из кабинета, прикрывая дверь. Послышался яростный вскрик и звон бьющегося стекла об стену. После тихий стон и дядя скатился по стене. Больше я ничего не слышал. Мёртвая тишина.       Я шёл в комнату старательно обдумываю всё сказанное. Неужели Астрагор и правда любил мою маму?.. Но ведь, я же считал его самым ужасным человеком на земле. А что если… Он не отбирал Захарру у Терезы, а обещал позаботиться о девочки потому что её мать умирала.       Что если он и правда любил жену моего отца?! Но самое интересное… Любила ли Астрагора мама?.. Если так, то я совершенно запутался. Точно! Я, наконец-то, вспомнил! Мой дядя начал пить ровно после момента, когда погибли мои родители! Наверное, он так горюет о смерти мамы…       Называл её ангелом, говорил, что не заслужила смерти. Сказал, что пала, а не умерла, наверное, не смог из себя выдавить. Я окончательно запутался, мама… Вот бы ты была прямо здесь, сейчас… Ты бы многое объяснила, рассказала. Но не можешь… Ты умерла, и я никогда не узнаю ответы на вопросы, которые я б хотел задать тебе.       А что дядя говорил об отце? «Он убежал, бросив твою маму, спасая свою собственную жизнь»… Что это значит?.. Неужели отец сбежал как последний трус? Нет, не могу в это поверить… Но если это все же правда. Тогда он жив?! Мой отец где-то живёт?! Но тогда… Почему же он не забрал меня отсюда? Почему оставил? Неужели побоялся? Неужели он такая же трусливая псина, что и был раньше.       Не могу в это поверить. Просто не могу… Да и конверт этот. Что в нём написала мама? Неужели там что-то интересное и важное, что мне необходимо знать? Как же хотелось прямо сейчас его распечатать и посмотреть, но не мог и решил дождаться момента, когда буду полностью свободен.       — Ну, наконец-то, Фэш! — послышался радостный вскрик моей сестры. — Мы уже начали волноваться! Ты не поможешь с коробками? Мы загрузили где-то пятую часть всего, и это я ещё не упаковала свои вещи! Представляешь как сложно сейчас это сделать, когда Ник и я таскаем коробки, так что мигом за работу!       - Не то я вообще всё брошу и не поеду с тобой! — сказала она и показала мне кончик языка. Ну вот, узнаю свою сестричку. Она неисправима, да мне и не нужно, чтобы она менялась. Я весело улыбнулся и, взяв большую коробку, потащил её к багажнику машины лучшего друга.       — О! Именинник соизволил нам помочь? И за что такое великодушие? — узнал Ник, широко ухмыляясь. Ну, вот и мой друг собственной персоной. Хоть что-то не меняется.       Я лишь закатил глаза и пошёл в дом, за новыми коробками. Усталость как рукой сняло, сейчас хотелось поскорее закончить работу и наконец-то свалить из этого проклятого дома! Вся моя жизнь скоро изменится, это я точно знаю, остаётся только ждать подарков судьбы. Интересно, что она ещё мне принесёт? ***       Около двух часов. Мы перевезли все вещи и сейчас отдыхали на мягком диване, запрокинув голову в сторону и осматривая обстановку. В принципе, квартира была большая, просторная.       Длинный коридор, тянущийся до кухни, оттуда можно было попасть в одну из комнат, где рядом же находилась вторая. Пусть квартира была не трёхкомнатная, но всё же клёвая, мне здесь нравилось. Тёплые тона, ламинат, приятного цвета, огромные окна, большие, хоть и немного пыльные занавески.       Кажется, что очень скоро меня ждёт масса работы. В этот дом давно никто не заходил, и он полностью оброс паутиной и пылью. Сейчас Захарра весело моталась по квартире, иногда даже вскрикивая от радости.       — Я чур в той комнате с мягкой кроватью! — воскликнула она и приземлились между мной и Ником. Ну, да, она была в восторге, ну, как и я. Давно хотелось сюда переехать. Ни старинной мазни, ни лестниц.       Из мебели здесь была кровать, огромный шкаф и стол с комодом в комнате сестры. На кухне было больше мебели. Плита, полочки над ней, и расположенные по всей кухне. Большой холодильник в дальнем углу. Посередине огромный стол с четырьмя стульчиками. В моей комнате тоже был шкаф, но кровати нет.       А в коридоре только вешалка для одежды и подставка для обуви. Правда перед входом был старый ковёр, на котором было написано «Добро пожаловать». А ведь и правда. Добро пожаловать… Новый дом, новая жизнь, всё непременно изменится, и только в лучшую сторону.       — Как скажешь, малая, — говорю я и приподнимаюсь с дивана. — У тебя очень ответственное задание - прибрать хоть немного в этой квартире, пока я и Ник будем выбирать кровать в мою комнату, — сказал я и улыбнулся.       Захарра хотела нахмуриться, но вместо этого радостно упала ко мне в обнимашки. Да, сестрица точно неисправима. Хотя мне это всё больше нравилось. Обожаю, когда она так спонтанно меня обнимает. Я встал с Ником с дивана и направился в сторону выхода.       В магазине был свой отдел, специально для спален. Тут было море кроватей. Односпальные и узенькие, и в тоже время большие, широкие. Многие были из металла, другие из дерева. Я медленно шёл по рядам, осматривая каждую, и ищу именно ту самую, которая мне точно понравится. Но, к сожалению, такой я не мог найти. Уже час здесь пропадаю, а так и не нашёл.       Вдруг послышался звонкий крик -"Фэш!» — довольно знакомого голоса. Я побрёл сквозь кровати на голос лучшего друга. Он лежал на огромной, двуспальной кровати, с мягким, белоснежный матрасом. Я сел на край и тут же почувствовал как матрас мягко прилегает под формы моего тела, но я не проваливаюсь.       Наверное это самая лучшая кровать, которую я когда-либо видел. Я лёг, не касаясь ногами белоснежного матраса и просто кайфовал. Я как будто прилёг на огромное облачко. Тут было так мягко, тепло, сухо и приятно. Меня снова нагнала пустота. Хотелось прям здесь, в магазине уснуть.       — Ну, что думаешь по поводу этой? — спросил Ник и посмотрел на меня. А что я могу сказать? Это блаженство! Идеальная кровать! Нечто! Кажется, сегодня я буду спать крепче, чем думал.       — Она двуспальная, дружище, — говорю я и провожу рукой по мягкой поверхности матраса. Нет, он такой гладкий, приятный к телу, просто нечто. Это точно кровать моей мечты. Сейчас я хотел её купить больше, чем что-либо другое.       Ник устало закатил глаза и побрёл к молодой девушке, сказав, что мы берём именно эту постель. Нам запаковали все детали, дали инструкцию и подарили тот самый матрас в подарок, за счёт магазина. Он обанкротился и сейчас делает всё, чтобы избавиться от ненужного груза. Ну, что ж… Кроватка дорогая, но она стоит того. Мы отнесли коробки и матрас в машину. После направились обратно домой. ***       — Ну, наконец-то, вы вернулись! — закричала сестрица и побежала ко мне с распростертыми объятьями. А сколько нас не было? Ну, может около часов трёх, не больше. Неужели, она так сильно соскучилась, что не успели мы приехать, как лезет с обнимашками?       Да уж, что именно в голове моей сестрицы я не знал и увы, никогда не смогу догадаться. Захарра уже прилично навела порядок, правда, помыть полы и подмести не успела, да и полки по-моему были не протёрты от пыли. Делать нечего, придётся ещё и помочь ей с уборкой. Я открыл окно.       — Вооружаемся, соратники, пора к бою! — воскликнул я поднял кочергу над головой, как меч короля Артура. Да, дебил, зато весело!       — Так точно, товарищ генерал! — воскликнул Ник и сел верхом на швабру. — Но, господин Фэшиар, где же ваш конь? — наигранно удивился он. Я взял веник и сел на него. — Дорогой друг, вы же не Поттер, летать не умеете! — кричал Лазарев и задорно хохотал.       — Не бойтесь, дружище, кто не падал, тот и не научился! — сказал я и «поскакал», верхом на венике, в противоположную сторону. Ник гнался за мной по квартире, крутит над головой пояс от халата, как лассо, закрутив один конец кольцом.       Он отчаянно пытался доскакать на швабре за мной, но у него это либо плохо получалось, либо он мне поддавался. Первый вариант мне нравился больше.       — Ребята! Ну, как дети! — воскликнула Захарра, когда я резко остановился, а Ник ударился об мою спину, и мы оба упали на пол, смеясь до упаду. — Кто ещё из нас ребёнок это проверить надо… — бурчала себе под нос она, забирая у меня веник и начиная подметать пол.       — А кто выиграл, товарищ тёмный маг ведьменной горы? — узнал Ник, от чего я громко прыснул. И как такую нелепицу можно было придумать? Ведьминой горы…       — С прискорбием вам сообщаю, что вы проиграли, недоделанный покоритель Захарринной швабры. — сказал я, и наигранно положил руку на сердце, для большей правдоподобности.       — Иди ты, Фэш! — весело воскликнул Лазарев и встал на ноги, отряхивая одежду. Ну и пыльно же здесь, просто Богом забытое место. Грязь, паутина, горы пыли, мы здесь точно задохнёмся и зачихаемся. Завтра будет тяжёлый день.       Сестричка начала уборку, а мы с Ником пошли собирать кровать. Да, настолько сложной конструкции я ещё не видел. Мы подбирали доски, прикладывать различные винтики, железки, уголки.       Боже! Мне казалось, что я никогда её не соберу! Реально сложно. Иногда я психовал, когда что-то не подходило или разваливалось. Просто брал это, швырял и выходил на улицу. Там я усмирял свой гнев и раздражительность, иногда орав матами на весь проулок, отчего некоторые прохожие оглядывалась и невольно подпрыгивали. Ещё бы.       Идут, идут, тишина… И тут бац! Кто-то совсем рядом матом орёт! Да, это мне нравилось всё больше, но просто несколько минут и я возвращался в комнату, где мы с Ником снова собирали кровать.       Наконец-то, мы кое-как собрали чёртову постель! У нас осталось несколько болтиков и дощечек, на что моя дорогая сестричка ответила кивком, мол, так и должно быть. После мы постелили матрас и заправили чёртову кроватку. Да, усилия стоили того.       Я сладко потянулся и разлёгся на подушке, не снимая носков. Это было блаженство, не хотелось вставать, даже когда Захарра позвала пить чай, я отказался.       Вдруг, я вспомнил про мамин конверт и подумал, что сейчас самое время прочесть его. Я бережно взял свёрток в руки и потёр.       — Мама… — невольно сорвалось с моих губ. Как много смысла в этой фразе! Ну, почему...       Почему она умерла?! За что? Хочу, чтоб вернулась, чтоб снова со мной была… Но не могу, она давно умерла, и сейчас я ничего не сделаю. Осторожно распечатав конверт, я увидел маленький ключик на золотой цепочке.       Его я точно никогда не забуду… Мамино второе сокровище… Почему второе? Она всегда говорила, что я первое. Этот ключик она никогда не снимала, всегда хранил возле сердца, а сейчас её нет… Он не имеет значения, но хранит частичку маминой души.       Я аккуратно взял его и положил на светильник, стоящий на деревянной тумбе возле кровати. Взяв в руки свёрнутый лист, я раскрыл его и стал читать, затаив дыхание.

Моему любимому Фэшу.       Родной мой, сегодня твой восемнадцатый день рождения. Если ты читаешь это письмо, то скорее всего меня уже нет. Знай, что мы с папой очень сильно любим тебя и заботились. Я надеюсь, что в твоей жизни будет только самое хорошее.       Ты заведешь семью, я бы так хотела посмотреть на твою избранницу. Жаль, я так и не увижу её, тебя и своих внуков. Ты самый лучший сын, который только может быть. Мы с папой гордимся тобой. Не забывай о нас, приходи, навещай, я обещаю, что буду заботится о тебе там, наверху.       Сыночек, родной мой, любимый… Даже если жизнь будет всегда против тебя, пусть в ней не будет ничего хорошего, ты сильный, справишься. Сильнее, чем ты думаешь. Когда-нибудь мы точно встретимся, но я надеюсь, не скоро. Прощай, Фэшик…

С любовью, мама.       Сказать, что я был в шоке, ничего не сказать. По мне веяло лёгким холодом, а в горле застрял какой-то комок. Сейчас сердце так разрывалось, душа заплакала, умываясь слезами, а в голове возник образ мамы. Мамочка, как же я по тебе скучаю…       Так хочется к тебе… Прости, мама… Мысли в моей голове превращались воспоминания, из-за которых становилось только больнее. С губ сорвался тихий «ик», а с глаз потекли хрустальные слёзы.       Нет, не подумайте, что это я специально, наигранно. Просто слишком много эмоций меня переполняло. Я прижал конверт с цепочкой к сердцу и упал на подушку, вспоминая самого родного мне человека — мою маму…