О золотом песке, желаниях и страхе

      Высота была такой жуткой, такой оживляющей. Где-то под ребрами, над самым желудком, от солнечного сплетения до позвоночника разливался страх, отдающийся в горло, вызывая желание визжать. А визжать хотелось, очень. Но она поняла еще с первого прыжка — если завизжит, то точно никогда больше это не сделает снова! Она прыгала над трехэтажными домами из песчаника, выше даже длинных труб камина на крышах этих самых домов. Ах, как же хотелось визжать от страха и неимоверного восторга! Ее сердце прыгало в груди так сильно, что даже болело. И вот, она, снова подпрыгнув, снова почувствовав этот ток в позвоночнике, этот невероятный визг сердца, падает вниз. Ее внутренние органы так неприятно, словно меняясь местами, застонали. Но это заставляло ее повторять и повторять прыжки. Чувство полета пьянило. Адреналин быстро разливался по телу, даже ее мозг начал болеть от восторга, смешанного со страхом. Это было невыносимо приятно. Запрыгнуть на чей-то балкон не оказалось проблемой — все балкончики в городе, таком одиноко-пустом, были просто огромными. Войдя в маленькую, немного неубранную комнату, она сразу перед собой увидела тоненькое окошко, занавешенное легонькой занавеской. На солнечном свете эта занавеска казалась прозрачной. Пылинки блестели маленькими стеклышками, окутанные слепящими лучами. Они бегали туда-сюда, вверх-вниз. Еле оторвав взгляд от этой магической красоты, она увидела обычную узкую кровать, обычный светлый стол, заваленный всяким хламом, обычное синее кресло, явно не вписывающееся во всю картину, обычный яркий постер, и не менее обычный работающий компьютер, жужжащий на всю комнату. Комната была такой маленькой, скорее, узкой, чем широкой. Сперва она даже удивилась, как кровать, стол и все остальное вообще в нее вместились. Вдох-выдох. Она села на кровать, засмотревшись на стену. Кем был человек, живущий здесь? Как он выглядел? Ни одной фотографии во всей комнате. Ни одной фотографии во всех комнатах, во всех домах. Ни-од-ной. Словно этого человека никогда и не было. А может, этот город стерся, стерев и своих жителей из истории этого мира? Подойдя к узкому окошку, она посмотрела на улицу, когда-то обложенную асфальтом, а теперь засыпанную золотым песком. Легкий ветерок ежесекундно менял его рельефы. Горка образовывалась то там, то здесь. Сглотнув, посмотрела на безоблачное небо. Голубое, чистое, оттого такое яркое, что даже глаза заслезились. Моргнув, поджав губы, она оперлась боком о пыльный подоконник. Никаких насекомых, бездомных животных, птиц. Безжизненный город. Наткнувшись на него еще в прошлом месяце, она и подумать не могла, что тут может быть настолько пусто. Да, только войдя за ворота города, она сразу поняла, что здесь никого нет. Но она надеялась хотя бы на насекомых или трупы, уже разложившиеся под палящим солнцем, ставшие скелетами, обглоданные птицами, но… Нет. Ни одного трупа, разлагающегося трупа, полуразлагающегося трупа, скелета, даже насекомых. Никого и ничего. Квартиры без каких-либо фотографий, только черная картинка в рамках, или вообще ничего во всем доме. Остались только компьютеры, ничего не показывающие, только жужжащие, телевизоры, выдающие злое шипение, только включи их. А чтобы включить телик, надо было сначала пройти целый квест: найди пультик. Что? Нету батареечек? Ну, постарайся! — и все в таком духе. Ох, как же ее это раздражало! Хотя, раздражала, скорее, вечная пустота города. Ни единого шума, ни единого шороха. Такое чувство, что этот город изначально будто оглушенный. Тишина будет до тех пор, пока ты единолично ее не создашь: топнешь ногой, разобьешь стекло, крикнешь. Палящее солнце, песок… Все так… жутко? Да, это слово определенно подходит этому месту. Даже название этого города не ясно. Когда она была в библиотеке, (к слову, впервые за всю свою жизнь ей захотелось взять книгу на почитать) все книги оказались абсолютно ненужным хламом. Пустые, белые страницы, иногда чуть пожелтевшие, и то, в лучшем случае. Пустые обложки, стеллажи, разбросанные по разным шкафам книги. Книг мало, девяносто процентов стеллажей пустует. Во всей библиотеке оказалось только тридцать семь книг, при восьмидесяти книжных шкафах по пятьдесят стеллажей, тринадцать по двадцать пять и двадцать девять по двенадцать. Разочарованно выдохнув, она решила собираться. Как бы здесь ни было кайфово прыгать по крышам, — хотелось в общество. Снова быстрый взгляд в окно, где напротив висящий балкон полностью обставлен пустыми горшками. — Грустно, конечно, — выдохнула она. Оттолкнувшись от подоконника, спрыгнула с балкона и легким шагом направилась в свою лачужку, в которой она осталась на время пребывания в этом жутком, таинственном и загадочном городке, в котором она не хотела оставаться больше ни на секунду. И она уж точно больше не вернется в него. Ни за что! А раньше ей хотелось попасть в подобное место. Что ж, теперь эта ошибка ей понятна.