Когда ты упадешь

Кроули весь день будто било что-то под дых. У него было странное предчувствие, каждый раз в груди начинало трепетать, а затем так же резко прекращало. И Кроули знал, что это ни к чему хорошему не приведёт. Не ошибся. Когда он зашёл в книжный магазин, то тут же почувствовал спёртый воздух. Не такой, как бывает обычно, витающий по комнатам запах старых страниц, которые только благодаря ангельскому чуду (в прямом смысле) ещё не рассыпались. Воздух был наполнен чем-то ещё. Чем-то другим. Таким знакомым, но уже забытым... Забытым насильно, запертым в клетку на тысячи тысяч замков, голодающее, словно разъяренный тигр без куска свежего мяса. И сердитое, злое, с горящими красными глазами, которое привыкло сниться в кошмарах, которое привыкло напоминать о себе редко, но сильно, отдавая тупой болью в затылке. Напоминать страданиями. Это был запах падения. Падения?.. Демон рванул вперёд. Вдруг полки показались больше, чем обычно. Они были огромными, нескончаемыми, они поднимались до потолка и шли выше, дальше, ещё дальше. Лестницы, ведущие в небо, но не дающие по ним взобраться. У Кроули закружилась голова, он завертелся вокруг себя, как волчок, путаясь в собственных ногах, словно опьяненный. Шаг. Ещё шаг. Кровь. Почему так много крови, почему, черт возьми, откуда она?! По комнате пронесся грохот. Кроули упал на колени с такой силой, что будь он человеком, то не избежал бы выбитых чашечек. Он все прекрасно понимает, он знает, но не хотел бы ни знать, ни понимать. Белое тело перед ним не двигалось. Совсем. Только густая, тёмная, как смоль, кровь, продолжала сочиться, стекая по лопаткам, по спине, вниз, заливая весь пол. Кроули ударило ещё раз. Он подавился воздухом, захлебнулся. Демон продолжал держать глаза широко распахнутыми, но смог теперь видеть только очертания. Руки как-то сами потянулись вперёд. Он корил себя, потому что ему должно подняться и уйти, это всё он натворил, это из-за него произошло то, чего он так боялся. Но так было бы нечестно. Приютить котёнка, подарить ему надежду на лучшее, надежду на любовь, а когда ему сломают хребет и оставят калекой, выбросить обратно на улицу, самостоятельно зализывать свои раны и... И умирать. Только была ли смерть хуже теперь? - Ангел... - Кроули склонился над бледным, словно простынь, лицом и сильнее прижал к себе тело. - Ангел... Кого он звал? Зачем он звал? Никакого ангела здесь больше не было. Осталось только тело, обнажённое, с выдранными наживую крыльями. Кроули была знакома эта боль, жгучая, яростная, из-за которой кажется, что ты будешь умирать долго и мучительно. Но нет, оно не позволит просто так уйти. Утихнет со временем, но всё равно останется на всю жизнь. Ангел не заслуживал этого. Демон прижался сухими губами ко лбу Азирафеля. Или теперь уже нет? Ведь он теперь не Азирафель? У Падших отбирают имена. Им дают имена вечно пресмыкающихся, ползающих и корчащихся под ногами. Противные, мерзкие, жалкие, отвергнутые, забытые всеми, нелюбимые даже своими сторонниками. Кроули быстро стянул с себя пиджак и обернул им своего ангела. Чёрная ткань тут же намокла, и демон бессильно попытался зажать рану пальцами, стараясь не сделать еще больнее. Нет, бывший ангел в его руках не умирал, но был раздавленным и втоптанным в грязь. Каково теперь ему будет? Получится ли жить у него с осознанием того, что он - Падший? - Прости меня, Азирафель, - нет, он решительно загадал, что не забудет его настоящего имени. - Я виноват.. Я... - грудь его пробивало рыданиями, он останавливался, чтобы вдохнуть воздуха, который ему и не нужен вовсе, но только сильнее начинал задыхаться. - К-к.. Кр.. Кроули... Щеки демона пылали от разгоряченных слез. Теперь не только его лицо было мокрым, но и лицо Азирафеля. Он дышал тихонечко и тут же выдыхал, пытаясь цепляться пальцами за кофту Кроули, но беспомощно опуская руку. Демон прижал к себе теперь такого хрупкого Азирафеля ещё и ещё сильнее, поцеловал его в щеки, в подбородок, в плечо, желая защитить от всего мира, но... Было уже поздно.

***

Он вскочил, машинально ударяя кулаком по постели. Перед глазами загорелись вспышки, а дышится так быстро-быстро. Сейчас, сейчас пройдёт и ему станет лучше... - Кроули? - позади раздался сонный голос. - Что случилось? Демон резко дернулся, как дикий, запуганный человеком зверь. Его янтарные глаза сверкали в темноте двумя далёкими огоньками. Ещё с минуту были слышны только громкие вдохи и выдохи. - Ангел... Мой ангел. Кроули прильнул к Азирафелю и завёл руки ему за спину, к своему удивлению не чувствуя расползающихся мокрых пятен. - Да, мой дорогой. Как ты себя вообще чувствуешь? - он прижал ладонь к вспотевшему лбу демона, а тот прикрыл глаза и положил ему голову на грудь. Улыбнулся так, как улыбается излечившийся солдат, но все ещё чувствующий боль. - Выпусти крылья. - Что? - Ангел... Пожалуйста... Крылья. Азирафель плотно сжал губы, но ничего не ответил. Он невесомо двинул плечами, снова ощущая ту самую свободу, когда ты даёшь своему существу хоть и не в полной мере, но всё равно выползти наружу. Кроули нащупал пальцами мягкие перья и зарылся в них. Не падший. Азирафель не падший, у него не выдирали крылья, и он лежит сейчас здесь, обнимает Кроули и так и не понимает до конца, что произошло, сонно моргая глазами. Словно две огромные свинцовые тучи за спиной демона показались его крылья, будто они - отдельное живое существо, решавшее свою судьбу самостоятельно. Красивые, жёсткие, с длинным заостренным оперением. Кроули тихо всхлипнул. - Ш-ш-ш... Не надо. Все хорошо. Все закончилось. Они не знали, сколько пролежали в таком положении, и они больше никогда не говорили о случившемся, накладывая вечную нерушимую печать. Кроули больше ничего не снилось, а Азирафель этому был только рад. Но ангел и демон были. Там, вместе, рядом. Тогда. И сейчас. Такую же нерушимую печать они наложили на свой союз, поклявшись до конца времен быть единым неразрывным целым. Даже если один из них упадет. Даже если Армагеддон все равно случится, даже если все перевернется с ног на голову. Даже тогда.