***
На этот раз Наруто был на миссии, и Какаши прекрасно об этом знал, но он все равно ждал его. Мужчина слишком привык к обедам с Узумаки, так что когда в обеденное время пришел его клон, Хатаке искренне рассмеялся и встал со своего кресла, чтобы потрепать его по волосам «Всё такие же мягкие». — Не нарушаешь традиции, Наруто? — Он усмехнулся и неохотно все же убрал руку с золотистых волос. — Только не эту, Какаши-сенсей, — клон немного покраснел, но все же прошел к столу, поставив туда еду. Хокаге улыбнулся сквозь маску «Всё же он очарователен когда смущается» и они начали свою беседу.***
Наруто занимался этим по меньшей мере уже третий месяц, а Какаши по меньшей мере уже третий месяц пытался понять, почему он это делает. Сколько бы он не размышлял об этом, мозг всё равно подкидывал всё новые и новые бредовые идеи, которые чуть ли не моментально опровергались. Может, чтобы наконец увидеть то лицо, что скрывается под маской? Нет, ниндзя даже в самый первый день не поднимал взгляда на Хатаке пока тот не закончит есть, за что Какаши был очень признателен. (Хотя, признаться честно, он готов был использовать гендзюцу на всякий случай.) Может ему было одиноко? Нет, Узумаки любили и уважали все в деревне за его заслуги. Какаши не стал исключением, буквально утонув в чувствах к нему. Тем более у него были друзья, готовые умереть за него. Может он хотел подлизаться к Хокаге, чтобы потом самому занять это место? Нет, Наруто никогда так не сделает просто потому что это Наруто. Отзывчивый, вечно улыбающийся, немного неуклюжий, но настолько очаровательный лучик света, который вытащил Какаши из всего того дерьма в котором он погряз, за что тот был ему бесконечно благодарен. Вот только ответ на вопрос «Почему?» не давал ему покоя, так что во время очередного обеда Хатаке не выдержал и просто в лоб спросил: — Наруто, почему ты это делаешь? — кончики ушей джинчурики покраснели — Я имею в виду, зачем это тебе? Почему бы тебе не предложить пообедать с тобой Сакуре, Саю или ещё кому-нибудь? — Сенсей, ты против того, что я прихожу? — Узумаки поник и посмотрел на учителя такими печальными глазами, что тот еле сдержал свой порыв обнять и утешить его, хотя мужчина ничего такого не сделал, за что можно было бы настолько расстроиться. — Нет-нет, я никогда не против твоей компании, просто интересно, зачем? — Потому что я хочу, — и Наруто улыбнулся так солнечно и ярко, как умел только он. В такие моменты маска была для Какаши спасательным кругом, скрывая румянец.***
Когда в его кабинет посреди вечера внезапно ворвался Наруто и потребовал убрать всю охрану, он был немного в шоке, но все же махнул рукой, и АНБУ ушли. Когда Наруто начал обвинять его, что он слепой придурок, он потерял дар речи. А когда Наруто просто взял и поцеловал его, пусть и сквозь маску, ему снесло крышу от этих мягких губ. Когда он не выдержал и пришел к Какаши посреди вечера, ему было обидно, что Хатаке настолько не видит очевидного. Когда он не выдержал и начал сыпать обвинения в адрес Хокаге, он чувствовал себя ужасно паршиво. Когда он не выдержал и просто поцеловал его сквозь эту чертову маску, но не получил ответа, он готов было бежать на другой конец мира. Но когда Какаши сорвал свою маску, схватил его за руку, притянул и поцеловал, он был по настоящему удивлён, но всё же счастлив. Когда они оторвались друг от друга, буквально задыхаясь, Наруто посмотрел в эти серые глаза и прошептал: — Я люблю тебя, придурок-сенсей, — он уткнулся в чужую шею, вдыхая дурманящий, ставший родным запах, но потом все же отлип от нее и посмотрел на Хокаге. И, о боже, смущающийся Какаши был просто великолепен. Мало того, что он сам был просто восхитителен, но этот румянец щеках был пиком красоты, и Узумаки серьёзно не понимал, почему он носит эту маску. Наруто рассматривал чужое лицо и жадно впитывал все, что видел, запоминая. Аккуратный острый нос, четко очерченные скулы, шрам, пересекающий левый глаз, родинка под губой и темные глаза, в которых генин тонул без надежды на спасение. Долгое молчание напрягало джинчурики, так что он помахал рукой перед лицом Хатаке, чтобы добиться хоть какой-то реакции. — Наруто вызывает Какаши, приём? — голубые глаза обеспокоено смотрели на мужчину, и он наконец отвис. — Знаешь, Наруто, ты мог бы сказать об этом раньше, — Хокаге улыбнулся, усадил генина к себе в кресло, обнимая со спины и уткнулся в светловолосую макушку, продолжая подписывать что-то, пока тот мило краснел.***
Когда на следующий день рано утром Сакура пришла сдавать отчет о завершении миссии и застала Хокаге, который собственнически обнимал Наруто, спящим, она была действительно за них рада. Куноичи тихо положила отчет и так же тихо вышла, улыбаясь. Они на самом деле заслуживали то, что наконец обрели.