Мягкая улыбка

Утро встретило Кирс лёгким ветерком из открытого окна, ярким запахом травяного чая и мягким солнечным светом. Девушка сложила руки на животе, наслаждаясь своим пробуждением. Ей позволено было валяться в кровати хоть до самого вечера, но она бы никогда так не сделала, не желая тратить дни впустую. Розовые волосы раскидались по постели. Кирс вздохнула умиротворённо и медленно села, размыкая глаза. На прикроватной тумбочке стояла большая кружка. Из неё поднимался горячий дым, распространяясь по всей комнате. Кирс аккуратно поднесла руку к кружке, прикасаясь к ней. Девушка вздрогнула от неожиданности и отдёрнула руку. Ещё горячая, значит, чай заварили недавно. Улыбнувшись, Кирс встала с кровати. Ульрик приходил к ней каждое утро: вставал всегда раньше, вне зависимости от того, когда ложился спать. Приносил уже заваренный травяной чай, иногда оставлял что-нибудь ещё, а сегодня, после того, как девушка вчера на прогулке вскользь упомянула затхлость комнатного воздуха, и окно открыл. Ночи не были слишком холодными, но открывать окно с вечера не было приятно. Не хотелось проснуться ещё и заболевшей. Кирс переоделась в повседневную одежду, заправила кровать, присела на краешек и взяла в руки кружку. Держать приходилось аккуратно, чтобы не обжечься ненароком. Девушка поднесла чай ко рту и отхлебнула немножко. Подошла к окну, выглянула на улицу. Никого, кроме нескольких стражников. Охрана особняка ослабла, пока Эльткрид разбирался с проблемами в Либералитасе, но её всё ещё нельзя было назвать слабой: настолько много у него было слуг. Цветы в саду цвели, но в них не было тех насыщенных цветов, что были в садах Верхнего мира. Сказывался загрязнённый воздух. И всё равно, вид сада вызывал лёгкую улыбку у Кирс. Он не сливался с множеством труб в зданиях за пределами особняка и имел своё очарование, особенно в солнечные дни вроде сегодняшнего. Чай неожиданно быстро закончился, и, прихватив книгу, Кирс открыла дверь в коридор, держа в руках кружку. Нужно было отнести её на кухню, чтобы слуги могли помыть её. Комнаты регулярно убирали, но кружки и любую посуду, принадлежащую ей, Кирс старалась уносить самостоятельно. В её доме она ещё с двенадцати лет старалась не есть в комнате, поэтому чувствовала ответственность за уборку именно посуды. Шаги эхом отдавались от стен коридора. Кожаные сапоги стучали по кафелю твёрдыми подошвами. Шаг, второй, третий. Ходить уже было гораздо легче, чем в первые дни реабилитации. Прошло несколько дней с пробуждения Кирс. Эльткрид всё ещё не отпускал её в город, оправдывая это тем, что ей понадобилось трое суток, чтобы проснуться, и проблемами в городе. И Кирс бы возражала, если бы не осознавала, что вторая причина очень даже серьёзна. «Рафаль» охотился за ней с самого начала, более того, у них получилось её поймать, и не один раз, а целых два, так где гарантия, что после смерти руководителя они оставят свои попытки? Один их план провалился, но это не значит, что они сдались. У Эльткрида получалось наводить порядок. Медленно, постепенно, но получалось. Вчера удалось арестовать двоих и убить одного. Ульрик знал основную информацию о группировке, и с ней гораздо легче было вообще хоть что-нибудь делать. Кирс дотронулась до перил и начала спускаться по лестнице. Еда, как и всегда, была на столе. Ульрик лежал на диване и читал очередную книжку. — Доброе утро, Ульрик, — поздоровалась девушка. Он оторвался от книги и поднял взгляд на телохранителя своего друга. Его глаза смешно распахнулись. — О, Кирс, — ответил он. — Доброе. Парень вновь опустил взгляд в книгу, погружаясь в неё. Кирс не обиделась — зная, как он любит читать, отрывать его от книги было бы несправедливо. Девушка подошла к столу, положила себе на тарелку немного еды и присела к Ульрику на диван. — Что читаешь? — «Архитектура зданий», — Ульрик продолжал смотреть в книгу, но читать стал медленнее, чтобы не упустить ничего ни из разговора, ни из содержания. В особняке не было так много технических книг, как было у Ульрика, и все они в основном являлись романами, повестями или сборниками стихов, но парень всё же больше привык читать познавательную литературу, поэтому и у Эльткрида откопал несколько интересных ему книжек. — Что будешь делать со всеми книгами, которые остались у тебя? Ульрик призадумался на несколько секунд. Потом посмотрел на неё: — Там и оставлю. По крайней мере, до того, пока не захочу их забрать. — Логично. Кирс продолжила завтракать, а Ульрик снова принялся читать. Учитывая, сколько книг он прочитал, Кирс была уверена, что знал он больше любого среднестатистического жителя Либералитаса. Да что там, наверное, и всего Нижнего мира, хотя Кирс не могла точно знать. Фрукты и каша с тарелки быстро улетучились. Кирс отнесла тарелку с кружкой и вернулась, вновь садясь на диван и опрокидываясь на спинку. — Эльткрид давно ушёл? — Ага, ещё до того, как я проснулся. Честно, поражаюсь его работоспособности, — последнюю часть Ульрик пробормотал то ли раздражённо, то ли удивлённо. Оставил закладку и закрыл книгу, положив её на стол. — Ты как? Нормально спалось? — Да, прекрасно, мне уже гораздо лучше, — Кирс запнулась. — Спасибо за чай и окно. — Да не за что, — Ульрик отвёл взгляд и смущённо почесал шею. — Чем заниматься будешь? Кирс вдруг вспомнила, что планировала тренировку с утра. Зачем только взяла с собой книжку?.. — Я хотела потренироваться сейчас. — Ну, тогда удачи. Ульрик встал, взял книгу и пошёл к лестнице. Эльткрид выделил ему отдельную комнату, одну из незанятых, и Ульрик предпочитал читать там, но утром он обычно всё же спускался вниз, чтобы дождаться Кирс. Кирс пошла на улицу, чтобы потренироваться. Спарринг-партнёра в Нижнем мире найти было практически невозможно, поэтому такового всё ещё приходилось только представлять, но особых неудобств это не доставляло. Стоило только привыкнуть, и всё. После того, как ситуация устаканится, она будет продолжать работать телохранителем Эльткрида, поэтому ей нужно тренироваться. Надо было работать над открытой спиной. Взмах! И ещё, и ещё, и ещё, пока не собьётся дыхание. А потом, после секундного перерыва, ещё, ещё и ещё, пока не заболит бок, в который пришлось ранение. Челюсти сжимаются, и судорога проходит по всему телу, так, что ноги подкашиваются, и она чуть ли не падает. Но ничего, ничего, это ещё не всё!.. — Кирс! Ульрик успевает подхватить её, останавливая падение. Кирс выдыхает, и глаза распахиваются. — Ну и дура… — Ульрик кажется раздражённым и злым. — Неужели нельзя остановиться вовремя? Это что, так сложно для тебя? Кирс убирает меч в ножны. Ульрик хватает её за руку, помогая ей идти дальше. Такое случилось впервые — в первые дни после пробуждения её никто ни на какие тренировки пускать не собирался, а потом, взяв с неё обещание стараться не переусердствовать, тренироваться всё же разрешили. — Прости… Увлеклась слегка, — посмеивается Кирс. Вся боль уже ушла, но Ульрик продолжал сжимать её ладонь. — Запретим тебе всякие тренировки, — пробурчал он себе под нос недовольно и продолжил даже, но Кирс не слышала — она и не вслушивалась, и говорил он сам по себе тихо. — Да ладно тебе, — попыталась она пошутить. Ульрик так на неё зыркнул, что рот она больше не открывала до самой своей комнаты. Её кое-как отпустили помыться, а потом проследили, чтобы она легла в кровать. После этого Ульрик сказал, что принесёт обед и книжку, которую она читала. Ну, это нельзя было назвать полноценным чтением. Это было скорее что-то вроде учебника по языку Нижнего мира, который Эльткрид одолжил у одной из слуг. По такому учебнику учились эти люди. Самостоятельное обучение было невозможно, поэтому Ульрик продиктовал ей перевод заданий, чтобы она могла записать его и сверяться с теорией из учебника. Это было только вчера за обедом, и весь остаток вчерашнего дня Кирс пыталась выучить хотя бы что-то, только вот не очень хорошо получалось. Она хотела попросить Ульрика помочь ей сегодня утром, но пошла тренироваться. Удивительно, что обед настал так быстро. Казалось, прошло совсем немного времени, а уже пора было снова принимать пищу. Ульрик вернулся с едой в виде супа с хлебом и двумя книжками, одной из которых был её учебник. Он подошёл к кровати, поставил еду на тумбу и сел на стул рядом. — Приятного аппетита. Он взял книгу из стопки и открыл её на нужной странице, облокачиваясь на стену позади него. — Спасибо. Кирс взяла тарелку с супом и приступила к обеду. Ульрик продолжал читать. За окном набежали тучи. Кирс посмотрела на время. Три часа дня. Пообедав, девушка поставила тарелку обратно на тумбу. Ульрик протянул ей учебник. — Ульрик. — Что? — Можешь мне помочь? От переведённых с вашего языка на наш с вашей же грамматикой предложений толку немного. — Ты серьёзно?.. Он что-то проворчал, но, тем не менее, подошёл к Кирс и без всякого стеснения запрыгнул на кровать рядом с ней, устраиваясь сидеть поверх одеяла. — Эй! Одеяло же чистое! — Скажешь слугам постирать. Сказал, как отрезал, не собираясь терпеть возражения и не чувствуя себя хоть мало-мальски виноватым. Ульрик сложил руки на груди, согнул ногу в колене и посмотрел в учебник, вытянув шею. Пробежался глазами по строчкам, считывая информацию (а читал он очень быстро), перевернул страницу, быстро её просмотрел и вернул обратно. Вздохнул, будто подготавливаясь. — Ну что, начнём, — сказал он. А потом заговорил так быстро, будто за ним гналось стадо животных. — Начать стоит с базовых понятий, то есть, с основ языка из тех, которые знать наиболее необходимо. Выделим из этой группы для начала фрукты, потом пройдём основных животных, после животных — стандартные части дома вроде дверей или лестниц, хорошо, что с произношением проблем не будет, после частей дома немного природы и канцелярии… Кирс пыталась уловить всю информацию, смотря в учебник, чтобы лучше удержать свой разум в учебном настроении на протяжении всего сегодняшнего обучения. Придирок к методам Ульрика и его только что сформированной программе у неё не возникало; нельзя быстро изучить язык в такой степени, чтобы понимать книги на нём. Не нужно было быть гением, чтобы усвоить это. В следующие несколько часов она выписывала буквы Нижнего мира, буквы современного алфавита, которые были необходимы для понимания современных книг. Ульрик сказал, что, после того, как она завершит изучение современного языка, он попытается научить её и буквам старого алфавита. Многие из книг в его собрании были написаны именно на старом языке, и он учил и его тоже, чтобы понимать их. «Как только выучишь современный алфавит, будет легче учить старый. Буквы там в большинстве своём похожи», — сказал ей Ульрик. Это имело смысл. Но сейчас нужно научиться основам, чтобы понимать книги, которые продаются в магазинах. Пока Кирс писала, Ульрик пару раз выходил из комнаты, но быстро возвращался как раз под конец задания. За обучением быстро стемнело. Ульрик, который недавно вышел, снова зашёл в комнату, только на этот раз с ужином и какой-то новой книжкой. На ужин он взял ей чай с пирожными и картошку. Для себя захватил коробку каких-то конфет. Уже поел? Скорее всего. Снова плюхнулся на кровать рядом с Кирс, выхватил у неё листок и учебник и положил их на тумбу. Поставил на то же место поднос с едой, забрал у неё ручку и кинул её к остальному учебному барахлу. Сам открыл коробку с конфетами и распаковал одну, закидывая её в рот и начиная пережёвывать. — Спасибо, — поблагодарила Кирс, берясь за вилку. Повара Эльткрида хорошо готовили. И картошка, и пирожные оказались превосходными, а горячий чай, заваренный Ульриком, согревал душу и сердце. Правая рука отваливалась, спина затекла, шея — того сильнее. Если в процессе обучения Кирс этого не замечала, то, стоило ей отвлечься, как проблемы навалились всем скопом. — Что, затекло всё? — ухмыльнулся Ульрик. Кирс чуть удивлённо подняла голову, взмахнув волосами, и кивнула. — Ладно, так уж и быть. Ложись, почитаю. — …Почитаешь? — Да, почитаю, — Ульрик почти обиженно посмотрел на неё, а потом пробурчал себе под нос, отводя глаза: — Неужели с первого раза не понятно?.. Кирс подумывала над тем, чтобы покачать головой из стороны в сторону, но сдержалась и послушно легла, сложив руки на животе. Мягкие кровать и подушка утянули её тело в себя, расслабляя. Ульрик взял в руки книжку с тумбы — ту, которую принёс одновременно с ужином — и открыл первую страницу текста. Кирс неосознанно затаила дыхание в предвкушении. — …Моя бабушка любила рассказывать мне истории о прошлом, когда Аватар сохранял равновесие между Племенами Воды, Царством Земли, Народом Огня и Воздушными кочевниками, — начал Ульрик. — Всё изменилось, когда Народ Огня развязал войну. Только Аватар, властелин всех четырёх стихий, мог остановить безжалостные атаки магов огня… Ульрик читал прекрасно. Так, что каждое слово проникало в самую душу, погружало в историю, так, что картинка не просто сама всплывала перед глазами, она будто была твоим правдивым окружением в данный момент — Кирс казалось, что так и будет, стоит ей только закрыть глаза. От его голоса захватывало дух, и хотелось слушать больше и больше, лишь бы узнать продолжение. — …Но когда мир нуждался в нём больше всего, он исчез. Кирс испуганно распахнула глаза. Ульрик не оторвался от текста, чтобы подколоть её или поиздеваться, только выдержал нужной длины паузу. — Прошло сто лет, и Народ Огня уже был близок к победе в войне. Два года назад мой отец и мои соплеменники отправились в Царство Земли, чтобы помочь им сражаться против Народа Огня, оставив меня и моего брата управлять племенем, — продолжал парень. — Некоторые люди полагали, что Аватар никогда больше не возродится и связь времён утеряна навсегда, но я не утратила надежду. Я верила, что Аватар всё же вернётся и спасёт мир. И он читал дальше. Читал размеренно, то ускоряясь, то замедляясь, подстраивая голос под персонажей. Кирс, забыв про всё на свете, слушала его, ловя каждое слово. Как-то раз, оторвавшись на мгновение, Ульрик посмотрел на неё, и, увидев её серьёзное лицо, тихо рассмеялся и продолжил чтение. Главная героиня была магом воды, единственным оставшимся магом в племени. Её брат был очень смешным персонажем, постоянно шутил и делал комичные лица, которые будто вживую видела Кирс. Появившийся позже главный герой был весёлым мальчишкой, умеющим управлять воздухом. Кирс особенно понравилась сцена катания на пингвинах! Правда, пришлось спрашивать Ульрика, кто такие пингвины. По образам из его объяснений, они были очень милыми животными. Это вызвало у Кирс такой восторг! Удивительно, чего только не бывает в Нижнем мире… Так и прошли три главы, насыщенные на события три первые главы. Всего за три главы успело произойти так много событий. Кирс удивилась, когда узнала, что Аватар — это тот мальчишка, использующий магию воздуха, хотя с самого начала его пребывание в айсберге вызвало у неё недоумение. Как может человек прожить в айсберге? Тогда Кирс списала это на жанр произведения, но, как оказалось, виноват был совсем не жанр. Ульрик посмотрел на часы, остановившись перед началом четвёртой главы. — Уже девять. Не хочешь спать? — Нет, — Кирс умиротворённо посмотрела на него. — Я привыкла ложиться позже. Эльткрид часто ходил куда-то вечером, да и с тобой было такое, что домой я возвращалась за полночь. Для меня девять вечера — это ещё не поздно. Девушка издала смешок. Ульрик смотрел на неё какое-то время, а потом усмехнулся. Поднял руку и легонько потрепал по голове. — Как только Эльт наведёт порядок, я расскажу ему о «библиотеках», — сказал он. — И тогда и нищие тоже смогут читать книги. Сидеть с Ульриком вот так, вечером, когда солнце уже зашло, а комнату освещал только свет одной лишь лампы, было чем-то за гранью фантастики ещё неделю назад. Теперь, если в этом и оставалось что-то волшебно-необычное, что-то, что заставляло сердце трепетать, это было чем-то привычным и… родным? Будто она чувствовала этот взгляд всю свою жизнь и ещё до неё, будто эта рука в привычной потёртой перчатке дотрагивалась до неё всегда, будто… Кирс взяла его руку в свои ладони и медленно притянула к себе, с руки перебираясь на спину и утягивая Ульрика в свои объятия. Его глаза расширились, но быстро сощурились. Он протянул свои руки и мягко обнял её. Поначалу нежно, едва касаясь, потом — сжимая чуть сильнее. Минута ли прошла, десять ли — ни один из них не знал. Момент продолжал длиться будто бы вне времени, позволяя ни о чём не беспокоиться и чувствовать. Чувствовать тепло, чувствовать, как замирает сердце, чувствовать даже самые незначительные вещи, которые в обычном состоянии можно и вовсе не заметить. Кирс отстраняется первая. Щёки у неё всё ещё краснеют даже от простых объятий, но лицо её расслаблено, а на губах пребывает подрагивающая счастливая улыбка. Хорошо, что за эти дни таким вещам она хотя бы научилась улыбаться. Щеки у Ульрика слегка красные, но в остальном он — тот же Ульрик, которым был час назад. — Я, наверное, лягу спать, — произнесла Кирс, иногда запинаясь. — Спасибо за всё, что ты сделал для меня сегодня. — Пожалуйста, — отвечает Ульрик. Спокойно, но его, кажется, забавляет состояние возлюбленной. Он встаёт, почти спрыгивает, с её кровати, проходит до двери и улыбается девушке чуть шире. — Доброй ночи, Кирс. И закрывает дверь. А Кирс пытается успокоиться, и, как только у неё это получается, улыбка, совсем не нервная, сама возникает на лице. В груди становится тепло, и Кирс сжимает пальцами ткань наволочки. Ульрик наверняка дождётся Эльткрида, чтобы поговорить с ним и узнать новости. Скорее всего, будет читать в своей комнате или на диване внизу, и только потом пойдёт спать. Он не уставал от сидения дома, его работа требовала выносливости, и для него не было препятствием то, что для обычного человека называлось нехваткой сна. По крайней мере, так утверждал он сам. Кирс хотелось верить, что он говорит правду. И она засыпает. Засыпает, чтобы проснуться завтра утром и выпить кружку травяного чая. Засыпает, чтобы проснуться и спуститься вниз, чтобы увидеть читающего Ульрика, чтобы поговорить о делах Эльткрида, чтобы съесть на завтрак что-нибудь вкусное и увидеть, как Ульрик закидывает в рот шоколадные конфеты. Засыпает, чтобы проснуться счастливой. Впрочем, никто не говорил, что сейчас она несчастна.