Abandoned

      Когда поезд подошёл к станции, облака на небе закрыли солнце. Гарри не возражал, ведь казалось, что небеса просто пытаются соответствовать его настроению. Он действительно чувствовал себя мрачным и довольно безразличным к своей жизни сейчас. Возможно, скоро пойдет дождь, и Гарри думал, что сейчас это будет уместно, чтобы смыть все, что было не так в мире.       Когда он сидел в купе, то слушал, как студенты ходят по коридору в поисках своих друзей. Он тоже хотел, чтобы друзья искали его, но понимал, что лучше не надеяться на это. Рон и Гермиона больше не были его друзьями, хотя их трио много чего прошло вместе. Ему все еще было трудно воспринимать, что теперь они не смогут дружить и общаться, как раньше.       У него не было возможности поговорить с Роном или Гермионой, поэтому Гарри действительно не знал, что с ними. Он надеялся, что они помнят, как в прошлом велели не писать друг другу из-за опасности. Прямо сейчас не было никакой опасности, пока, по крайней мере, не возник никакой новый Темный лорд.       Поэтому он думал, что была другая причина, и надеялся, что у него будет время поговорить с ними наедине. Даже если бы ему пришлось тащить их за волосы в пустую классную комнату, он бы узнал, что происходит.       Прижав голову к прохладному стеклу окна, Поттер вздохнул. Он провел пальцем по запотевшему стеклу, не создавая никаких узоров. Ему было скучно. Он двигал пальцем вниз, не обращая ни на что внимание. Вдруг дверь в купе открылась, и Гарри вздрогнул.       Казалось, он запирал дверь, но, должно быть, забыл, так как спешил остаться один. Парень поднял голову и задержал дыхание, его ярко-зеленые глаза были прикованы к паре голубых и карих глаз. Он хотел что-то сказать Гермионе и Рону, стоявшим в дверях, но они начали оборачиваться, чтобы уйти.       Гарри вскочил со своего места, схватил их за плечи и притянул к себе. Он стоял, уставившись на них, вспоминая все, что они пережили вместе.       — Рон, Гермиона, — сказал он, глядя по очереди им в глаза. Они сдержанно смотрели на него, и только потом он заметил, что Гермиона медленно продвигается к двери.       — Почему вы не разговаривали со мной после битвы? — он посмотрел на них, зная, что, возможно, ему не следовало задавать этот вопрос первым.       — Просто оставь нас в покое, Гарри. Мы с тобой закончили. Ты спас всех нас от этого маньяка, теперь давайте жить мирно, — Рон сказал это, глядя в глаза собеседника. Гарри старался не вздрагивать после этих слов, но не мог сдержать реакцию своего тела.       — Я думал, что мы лучшие друзья! Что я сделал не так? — он не мог понять, почему они хотят бросить семилетнюю дружбу на ветер.       — Гарри, ты не понимаешь. Ты выполнил свою задачу, окончи школу. Найди отличную работу. Просто оставь всех нас, добрых волшебников, в покое! — выплюнула Гермиона, открыв дверь и схватив Рона, который последовал за ней.       Гарри ничего не мог сделать, кроме как стоять там и смотреть им вслед. Слова Гермионы поразили его, как дюжина проклятий, пронизывающих тело. Что, ради Святого Мерлина, она имела в виду под словами «оставь всех добрых волшебников в покое»? Разве он не был одним из тех «Добрых Волшебников»?       Он почувствовал, как его тело медленно опустилось на сиденье, а дыхание стало резким. Теперь понятно, почему никто не хотел иметь с ним ничего общего! Они думали, что он становится злым, как Волдеморт.       Почему они думают о нем так ужасно? Почему он должен захотеть стать таким, с манией величия? Он не хотел никого убивать. Даже в разгар войны он изо всех сил старался не делать этого. Единственным человеком, которого он когда-либо хотел убить и убил, был Волдеморт. Даже тогда не хотелось этого делать, но все ожидали от него исполнения пророчества.       Теперь они думают, что он станет таким же. Что же он должен сделать сейчас? Как он должен доказать всем, что такой же, каким был всегда? В конце концов мысли перестали метаться, когда он заметил, что поезд прибыл на станцию.       Следующие несколько минут стали размытыми для Гарри, когда он пробирался к карете. Стоит отметить, что все старались держаться от него подальше. Поттер думал, что в итоге поедет один, пока не услышал пару других голосов. Он оглянулся и не смог удержаться от стона при виде Малфоя, Нотта и Забини, поднимающихся в его экипаж.       Когда взгляд остановился на Малфое, Гарри ожидал оскорблений, но был удивлен, так как Малфой только кивнул в знак приветствия и сел напротив. Получив такие же приветствия от двух других пассажиров, он отвернулся и смотрел в окно всю дорогу, пока они не прибыли в школу.       Оказавшись в Большом зале, Гарри уселся в конце стола, где сидел в первые годы. Ему было все равно. Может, распределявшиеся не будут относиться к нему, как остальные, а дадут шанс, прежде чем новеньким промоют мозги.       Он понял, что надежды оказались пустыми. Распределение первокурсников закончилось, и шесть новых учеников пытались отойти от него как можно дальше. Гарри услышал хихиканье, идущее дальше по столу, и случайно взглянул туда.       Он увидел, как Симус и Рон шептались и поглядывали на него каждые несколько секунд, прежде чем они начали шептаться с остальными старшими ученикам. Гарри не мог больше наблюдать подобное, отодвинул еду прежде, чем встать и быстрым шагом выйти из Большого зала.       Ему было все равно, говорила ли директор по-прежнему обо всех учениках, которые, вероятно, смотрели на него, когда он уходил. Пусть говорят о нем, когда его там нет. Он пробрался в Гриффиндорскую башню в общежитие мальчиков. Зайдя в комнату, он остановился у двери и посмотрел туда, где стояла его кровать. Ему хотелось переместиться на любую другую кровать подальше от всех.       Он сел на красное покрывало и посмотрел направо, где будет спать Рон, а затем — налево, на кровать Дина. Напротив было спальное место Симуса, а рядом с ним — Невилла. Эти четыре парня, с которыми он жил в одном общежитии с первого года, и теперь понял, что не знал ни одного из них по-настоящему.       Несколько минут спустя Гарри услышал, как люди начали заходить в башню, быстро закрыв полог и скользнув под покрывало. Последнее, что он услышал перед тем, как заснуть, была благодарность Рона, что не пришлось снова разговаривать с Поттером.