* * *
Гоготание, гортанный смех, настойчивый Зов, убеждающий влиться в сборище зловонных чудовищ, опарышами кишащих в рвах. Лина не выносила этих видений, предпочтя кошмарам полный отказ от сна. Натягивая на голову капюшон, она скрывала от спутников опухшее от отсутствия сна лицо, открываясь лишь Стэну, присоединяясь к нему во время его добровольного дежурства. — Стэн, тебе надо поспать… — тихо сказала Лина. — Я подежурю за тебя. Кунари одарил долийку суровым взглядом. — Все кунари не спят или только ты? — Я крепко стою на ногах, в отличие от тебя, Серый Страж. — Лучше валиться с ног, чем видеть эти кошмары с порождениями тьмы. — Лина подняла покрасневшие глаза, надеясь увидеть лицо кунари, но тот смотрел перед собой, словно не замечая её. — Может, тебе тоже снятся кошмары? Стэн равнодушно покосился на эльфийку, не поворачивая головы. — Неужели я угадала? — Нет. Лина досадливо вздохнула. — Может, расскажешь о себе или о кунари? — Нет, — всё так же сухо ответил Стэн. — Враждебно… Что ж, ладненько… Будем бдеть третью ночь молча. Лина уставилась в тёмно-синее, почти чёрное небо, начиная считать звёзды. Яркие, белые огоньки.15. Отбытие и путь
1 октября 2020 г. в 14:08
— И как они это носят? — процедила Лина, стараясь потуже затянуть шнуровку на штанах.
Штаны из оленьей кожи, купленные у Бодана двумя часами ранее, были самого маленького размера, которого только могут быть штаны, рассчитанные на фигуру человеческой женщины. Но хрупкая эльфийка отличалась от дам другой расы не только более стройными ногами и узкой талией, но и куда менее выдающимися формами, на которых они и должны были держаться. Лина жалобно простонала. Купленную одежду она могла вернуть гному, и тот принял бы её без вопросов, но в долийской броне Лине теперь было неудобно не только из-за холода, но и из-за более подвижного образа боя, при котором лоскутные детали во время некоторых манёвров открывали напоказ то, что под ними находится. Долийка нехотя признала, что теперь ей придётся научиться владеть не только холодным оружием, но и иглой. Жилет, в отличие от штанов, сел идеально; по словам Феддика, он был сшит на ребёнка.
Укутавшись в тёплую накидку, Лина начала собирать вещи в сумку, предложенную ей Боданом за «спасибо», вернее сказать — одолженную на время совместного путешествия до Редклифа. Услышав о том, куда направляется разношерстная группа, гном предложил взаимовыгодное сотрудничество: в качестве платы за охрану собственной жизни и товара отчислять процент с продаж, а также пускать в оборот собираемые с бандитов вещи. Как оказалось, большинство товаров Бодана были собраны по знакомому для Лины принципу: «Оно им больше не понадобится, а вещица добротная, может кому-нибудь службу хорошую сослужить», — и Лину, к счастью гнома, ничуть не смущала его политика торговли. Кроме того, что повозка купца являлась заманчивой добычей для разбойников и прочего сброда. Два дня пути до Редклифа становились тремя, но никто, кроме Стэна, не возмущался данным обстоятельством.
Сложив все свои немногочисленные пожитки в телегу торговца, Лина заметила Лелиану, на глаз примеряющую лёгкий кожаный доспех. Девушка-бард по-прежнему носила монашескую рясу, сковывающую её движения. Отрицательно помотав головой, Лелиана положила одёжку обратно на прилавок телеги, приуныв, отправилась за своими вещами, готовясь к отбытию.
Лина перевела взгляд на Морриган, опёршуюся на дерево спиной. Лесная ведьма была готова отправиться в путь уже как полчаса назад, если не раньше. Стэн, казалось, был готов идти, даже не прерываясь на отдых.
«Кунари вообще не спят?» — хмыкнула Лина.
Долийка настояла на том, чтобы серый великан поел, приведя аргументы, что тот нужен ей в полной боевой готовности, а тридцать дней без еды, воды и здорового сна даже для такого могучего существа, как он, слишком большая нагрузка на здоровье. Но Лина не была уверена, что кунари внял её просьбе.
Она перевела взгляд на Алистера, то и дело поправляющего доспех, при последних сражениях заработавший несколько лишних вмятин, причинявших торсу своего носителя дискомфорт.
Напряжение между Стражами нарастало, начиная с первого разговора после кошмара, приснившегося долийке в первую ночь привала. «Тридцать лет, — признался Алистер на расспросы долийки. — Серые Стражи живут не более тридцати лет, а затем, начиная слышать Зов, уходят на Глубинные тропы с целью перебить как можно больше порождений тьмы, пока сами не станут подобными им». Алистер услышал много нелестных слов в сторону себя, Стражей и своего наставника. Он впервые слышал столько ругательств, произнесённых в течение четверти часа: на человеческом и долийском, неумело скомбинированных между собой и выдуманных на ходу фраз. Алистер молчал, понимая, что гнев долийки имеет под собой основания, но образовавшийся барьер преодолевать не решался. Если Морриган, не упускающую возможности уколоть побольнее острым словцом, можно было игнорировать, то полный ненависти и неприязни взгляд Лины, старающейся вести себя с ним как можно более тактично, не пропускать сквозь себя было невозможно, и он пробирал до дрожи.
— Если тебе так некомфортно в броне, у Бодана есть что предложить на замену твоему нагруднику, — сухо произнесла эльфийка, встав перед ним.
На мгновение встретившись с неприязненным взглядом, Алистер поспешил отвести глаза.
— Нет… всё хорошо.
— Уверен? По тебе не скажешь.
Сдержав зевок, Алистер коротко кивнул.
— Не беспокойся, я в порядке.
Долийка цокнула языком, её раздражало упрямство, при котором её собрат по ордену ненамеренно походил на жертву.
— А ты вообще хоть спал?
— Да, немного… но… М-м… — Алистер кивнул в сторону Стэна, и, продолжая избегать взгляда долийки, решил заговорить с ней чуть более открыто: — Он перерезал целую семью, ты уверена, что ему можно доверять?
— Нам нужны союзники, — холодно отрезала Лина.
— Ладно, а что по поводу Морриган? Ей ты доверяешь?
Проследив за взглядом Стража, Лина нахмурилась:
— Морриган тоже нам нужна. Приструни свои храмовничьи замашки… Маги тоже люди. Наверное, более человечные, чем вы.
Резко развернувшись к Алистеру спиной, Лина направилась в сторону лесной ведьмы, прежде чем Страж начал говорить о магах крови и их способностях. Алистер не понял, что долийка имела в виду вовсе не храмовников, а Серых Стражей, обманом заманивающих в свой орден великих воинов, утаивая все нюансы обращения: вероятность мучительной смерти в агонии при испитии крови порождений тьмы, медленную мучительную смерть от скверны, в случае же «удачи» — кошмары, Зов и то, что Лина назвала рабством ордена.