Нить судьбы

Последние метры машина не ехала — ползла. Дина нажала на тормоз, откинулась на спинку кресла и рвано вздохнула, прикрыла уставшие глаза. Предложенные успокоительные таблетки оказались недешёвыми, но фармацевт утверждала, что они подействуют ровно так, как надо — подарят кристальную ясность ума. Дина лениво передёрнула плечами, коря себя за недоверие. Две таблетки вместо одной, и последние метры по знакомой, к счастью, улице её машина будто кралась, из-за неспособности своей владелицы вовремя среагировать на происходящее. Домой отчаянно не хотелось. Даже несмотря на то что эмоции оказались надёжно заперты под толстым куполом, последствия истерики давали о себе знать. Дыхание всё ещё срывалось, а в носу по-прежнему стоял ком. Без соплей, но дышать — невозможно. Какой-то назойливый звук мешал окончательно расслабиться, раствориться в дрёме. Девушка через силу открыла глаза и нахмурилась, в попытке найти раздражитель. Подобный комариному писку звук доносился справа. Дина нехотя перевела взгляд. Сумочка. В докучливом мотиве с трудом опозналась любимая песня Генриса. Девушка сморщилась, не сумев сдержать судорожного вздоха, и отвернулась к окну, снова закрыв глаза. Отвечать не хотелось. Даже укрывшая её толщей воды апатия не спасала от появившейся неприязни по отношению к Генрису, его поступку. Предательство. Измена… Дина распахнула глаза и сделала глубокий вдох, заставляя себя сесть ровнее. Не глядя открыла сумочку, но не рассчитала, и всё её содержимое рассыпалось на коврик. Девушка тяжело качнула головой, медленно подняла телефон и невидящим взглядом осмотрела валяющиеся в пыли вещи, отстранённо подумав, что стоит отвезти машину на мойку. Механически засунула смартфон в сумку и со вздохом начала выбираться из автомобиля. Лужа, притаившаяся под брюхом машины, моментально намочила тонкую обувь, но Дина лишь рефлекторно переступила ногами. Закрыть машину, обойти, поздороваться с охранником, кивнуть смутно знакомому соседу. Все действия прошли мимо мозга, не отпечатываясь. Лифт медленно поднимался наверх и Дина закрыла глаза, ощущая себя в невесомости и не обращая внимания на постороннего, буквально не видя его. Негромкий писк оповещающий о прибытии и Дина нехотя открыла глаза, среагировав скорее на деликатное покашливание. Безучастно кивнула и медленно вышла, чтобы остановиться около собственной квартиры. Мысли ворочались неохотно, замороженные двойной дозой успокоительного. Дина прислонилась к стене, ища в себе силы войти внутрь, и жалея, что не поверила аптекарю. Тело было предательски тяжёлым и, как и мысли, отказывалось подчиняться. Дверь распахнулась сама, являя чересчур весёлого Генриса. Парень широко улыбался, держа в руках половник и будучи одет в яркий фартук поверх праздничной рубашки. — Завря! — его громкий голос разнёсся по этажам, больно ударил Дину по ушам, заставляя поморщиться. — Идём… Идём, скорее. Ну идём же! Буквально силой молодой человек затащил в квартиру, закрыл дверь и, повернувшись к возлюбленной, восторженно ахнул. — Дина! Ты где так промокла?! — его взгляд метнулся к окну. Девушка заторможенно моргнула, и опустила взгляд. Пятна от слёз всё ещё выделялись на светлой ткани, а от туфель на полу остались мокрые грязные следы. Язык категорически не желал подчиняться и Дина просто дёрнула плечами, не поднимая взгляд. Так было легче. Несмотря на накрывшую куполом апатию, окончательно отстраниться от зрелища любовных игрищ не получалось. Генрис что-то говорил. Многословно и быстро. Раньше ей нравилось его щебетание. Как ничто иное, оно позволяло отрешиться от усталости рабочего дня и расслабиться, почувствовать себя дома. Дина судорожно вздохнула. — Ди-ин?! — встревоженно протянул Генрис, тут же оказываясь рядом и наклоняясь, чтобы заглянуть ей в лицо. — Дин?! Девушка отшатнулась, выпрямляясь, и качнула головой, выдавила из себя подобие улыбки. — Тяжёлый день… — она отвела взгляд, избегая смотреть на Генриса. Мысли после успокоительного стали неподъёмными, но Надина всё ещё помнила о своём желании поговорить и понять. Больше именно понять. — Чем тебе помочь? — мужчина растерянно стиснул в руках половник. — Душ? Или… Врача? Идея о тёплой, расслабляющей ванне пробилась сквозь эмоциональный холод. — Да, — губы Дины дрогнули, пытаясь сложиться в улыбку. — Ванна — то, что надо. Генрис шумно принюхался, ойкнул и убежал на кухню. Надина медленно выдохнула, скидывая промокшую обувь. Воздух был словно густой кисель, и чем быстрее Дина пыталась идти, тем труднее было двигаться вперёд. Ноги запутались, и девушка пошатнулась, едва не упав. Непослушными, трясущимися руками задвинула щеколду и прислонилась к двери спиной, медленно сползая на пол. Силы окончательно оставили её, и она закрыла глаза, признавая, что идея с таблетками была плохой. Вместо облегчения в виде холодного разума, она получила ватное тело и заторможенную реакцию. Дина, превозмогая себя, открыла глаза. Двигаться не хотелось. Выяснять отношения — тоже. Она вздохнула. Она не любила скандалы. Но и чувствовать себя инертной амёбой — не нравилось. Надина повела взглядом и с тоской уставилась на унитаз. Ещё раз вздохнула, подползая ближе, и решительно сунула два пальца в рот, практически до самого горла. Решение далось девушке с трудом, но казалось сейчас единственно правильным. *** Дина меланхолично рассматривала потолок, лёжа в горячей воде и постепенно приходя в себя. После добровольной тошниловки стало легче, хотя полностью от апатии избавиться не удалось. Но это только радовало Надину, давая слабую надежду, что остаточного эффекта хватит для более-менее спокойного разговора с Генрисом. Девушка протяжно вздохнула, но заставила себя вылезти из убаюкивающей ванны. Красивое бёлье так и осталось лежать в корзине для грязных вещей, вместе с испачканным торжественным платьем. Дина натянула на себя домашний и максимально закрытый комплект, а поверх уютный халат. Совершенно не праздничный, но такой удобный. Взглянула в зеркало на своё отражение и, сглотнув вязкую слюну, решительно распахнула дверь. Генриса рядом не оказалось, и Надина перевела дыхание. Руки предательски задрожали — чувствительность возвращалась рывками. Мимолётный взгляд в спальню, но там не осталось ни единого доказательства измены возлюбленного. Растертая мочалкой в бессознательной попытке отмыться кожа горела огнём, и даже тёплый махровый халат, в который закуталась Дина, не спасал от холода. Девушка зябко ежилась, плотнее запахивая полы, переступала с ноги на ногу, недоверчиво всматриваясь в зеркало. То самое, на сломанной дверце, которое позволило рассмотреть все подробности прелюбодеяния Генриса на их кровати. Шаги вперёд, назад и даже в стороны не помогали. Из коридора было невозможно разглядеть даже уголок кровати. Ни с одного ракурса. Надина стояла, тупо рассматривая комнату, кусала губы, чувствуя, как возвращаются эмоции, но не могла поверить. Сейчас ей казалось, что всё увиденное ей пригрезилось. Жуткий страх, нашедший отражение в случайном сне, и от того запомнившийся особенно ярко. Судорожный вздох прорвался первым, крупной дрожью отозвался в теле, заставляя сделать нелепый шаг назад. По полу пронёсся сквозняк, дверца шкафа негромко скрипнула, приоткрываясь… — Дина! — из кухни выглянул довольный Генрис, с припудренной мукой мордашкой, и широко улыбнулся. — Ну ты чего застыла? Идём скорее, все же остывает! — он всплеснул руками, принюхался и, охнув, снова скрылся в кухонной части. Надина заторможенно моргнула и бросила последний взгляд на зеркало. Оно отражало ровно треть идеально заправленной кровати. Девушка вздрогнула, мотнула головой и неуверенным шагом направилась на кухню. Даже после избавления от большей части лекарства, тело ещё отказывалось подчиняться полностью. Генрис суетливо бегал по комнате, перенося с «кухонной» половины блюда на стол «гостиной» части. Девушка остановилась в проёме, недоуменно глядя на возлюбленного. Он негромко подпевал телевизору и даже умудрялся пританцовывать. Дина сглотнула и медленно качнула головой, не веря. — Садись, — Генрис приглашающе махнул на диван, придирчиво рассматривая накрытый стол, прищёлкнул пальцами и снова умчался к холодильнику. Надина неуклюже опустилась на диван, бессмысленно разглядывая блюда. Два салата разной степени лёгкости, горячее, закуски. Дина нервно сглотнула, ощущая отвращение к еде. Генрис с видом победителя водрузил в центр стола запотевшую бутылку шампанского и с довольным видом уставился на девушку. Надина отвела взгляд, не в силах смотреть на безмятежное, счастливое лицо мужчины. Закусила губу и торопливо сморгнула подступающие к глазам слёзы. Генрис безгранично рад. Его широкая мечтательная улыбка… Такая же как и всегда. Дина судорожно вздохнула, когда раздался негромкий хлопок пробки, и затравленно посмотрела на Рисика. — Давай выпьем, — он протянул наполненный до половины фужер и мимолётно погладил её пальцы, лаская. Девушка вздрогнула и едва не разлила напиток, слишком быстро дёрнув руку на себя. — Дин, ну ты чего? — Генрис качнул своим бокалом, лукаво глядя на Надину. — У нас же праздник! — Трудный день, — сдавленно пробормотала Дина, неловко отводя взгляд. — Я слышал, — неуверенно начал Генрис, но запнулся и продолжил немного заискивающе. — Тебя тошнило? — Да… Да, — Надина торопливо кивнула, отодвигая пустую тарелку. — Отравилась… Наверно… Да, отравилась, — она сконфуженно замолчала, ощущая как начинают гореть уши. Генрис тихо перевёл дыхание. — Ничего страшного, — даже по голосу было слышно, что он улыбается. Дине стало противно от самой себя. Подозревать сейчас Генриса в измене казалось кощунством… Но то зрелище слишком ярко вставало перед глазами. Слишком впечаталось в подкорку, чтобы так легко поддаться искушению и поверить, что это была галлюцинация, придумка возбужденного разума. Девушка невольно шмыгнула носом, бросая мимолётный взгляд на Генриса. Спокойный, лучащийся счастьем… Точь-в-точь такой, как и всегда. Дина уставилась на букет, торчащий в вазе. Моргнула, решив, что ей показалось. — Цветы?.. — Ну… У нас же годовщина, — Генрис зарделся и смущённо отвёл взгляд. Надина машинально кивнула, не отрывая глаз от цветов. Шикарный, сложный и наверняка дорогой букет кремовых роз совершенно не вязался с образом Рисика. Никогда раньше этот мужчина не покупал ей букеты. Девушка нервно сглотнула, ощущая как к горлу снова подкатывает горький ком. — Я… Наверно… Спать, — голос звучал хрипло, а пальцы предательски дрожали. Неуверенно поднявшись из-за стола, Дина шарахнулась в сторону, краем глаза заметив странный жест Генриса и испугавшись, что он захочет её поддержать. — Завря… — растерянно протянул парень, с тревогой глядя на возлюбленную, едва стоящую на ногах. — Тебе помочь? — Нет, — Дина торопливо мотнула головой и, неестественно улыбнувшись, деревянной походкой поспешно покинула зал. Таблетки всё ещё давали о себе знать — тело слушалось словно с запозданием, и идти в спальню пришлось буквально по стеночке. Надина остановилась на пороге и выдохнула, прикрыв глаза. Лекарство наконец подействовало так, как должно было — приглушив эмоции и не давая им брать верх над разумом. Дина судорожно дёрнула головой, отгоняя мысли и прошла в комнату, аккуратно опустилась на кровать и выдохнула, ощущая начинающийся мандраж. Она лежала в собственной кровати, но ощущала себя зверем в клетке. Чистое постельное бельё. Такая мелочь. Обыденность. Таблетка спасла её от эмоций, но не от мыслей. И мысли буквально сводили с ума. Сомнения, страхи, подозрения. Они заполонили мозг и не позволяли расслабиться. Надина с силой зажмурилась и даже закрыла глаза руками. Шаги. Кровать просела под весом мужчины. — Дин… Дина, — Генрис позвал негромко, но в его голосе слышалась тревога. Девушка невольно всхлипнула. — Дин, ну чего ты? — он наклонился ближе и Дина смогла почувствовать его дыхание на своих руках.- Ничего ведь страшного… Ты из-за отравления этого расстроилась? — он осторожно погладил её по предплечью.- Дин. Надина неопределенно дёрнула плечами, не отрывая ладоней от лица. — Завря, — нежно протянул Генрис, и девушка вздрогнула, замерла, словно испуганный кролик. — Ну что ты себе опять придумала? — он лёг рядом и осторожно притянул её к себе, начал гладить по спине. — Это ведь не последняя наша годовщина. Сложный проект, я ведь помню, ты говорила. Нервы. Дин, ерунда всё. Девушка невольно шмыгнула носом, прислушиваясь к успокаивающему голосу. Вдыхая такой знакомый, приятный и любимый аромат. И объятия. Они обещали защиту. Дина снова всхлипнула. Слёзы рвались наружу. Словно и не было таблетки и воздвигнутой ею плотины, запирающей эмоции. Надина уткнулась носом в родное плечо и позволила себе плакать. Генрис продолжал гладить по спине и шептал что-то успокаивающее. Слёз хватило почти на десять минут, а потом мужчина мягко отстранился и осторожно вытер мокрые щёки, с нежностью глядя в глаза возлюбленной. — Дин. Может ну его? — Что? — девушка непонимающе шмыгнула носом, ещё не успев прийти в себя. — Ну, проект этот, — Генрис поморщился. — Ты вон как себя извела… Тебе срочно нужен отпуск. Пару дней… — он отвёл взгляд и очаровательно покраснел. — Ты и я. Вдвоём. Дина судорожно вдохнула, всё ещё не осознавая, о чём говорит мужчина. Он вскочил с кровати и метнулся к столу, с которого принёс включенный ноут. — Я тут… Присмотрел пару вариантов, — Генрис подсунул ей под нос компьютер с открытым браузером. Дина оторопело моргнула и перевела взгляд на экран. Автобусный тур на три дня с воодушевляющим названием «Райское наслаждение». Надина перевела взгляд на Генриса, снова вчиталась в условия. — Отпуск? — неуверенно уточнила. — Дин. Ну серьёзно, — Генрис осуждающе покачал головой. — Ты за последние года три только и делала, что работала. И отпуска не брала ни разу. Давай хотя бы в этот раз. Хотя бы на три дня, — он тяжко вздохнул. — Отпуск, — с сомнением протянула Дина, словно пробуя слово на вкус. — Ну на тебя ведь смотреть страшно уже. Ты вся как зомби! И сегодня вообще… — он укоризненно замолчал. — Звучит неплохо, — Надина слабо улыбнулась и снова посмотрела на экран.- Только не на три дня… Раз уж отпуск… Может Иштария? — Ты что, это же дорого? — Генрис неестественно ужаснулся. Девушка улыбнулась чуть шире, новым взглядом глядя на мужчину. — Я помню, ты хотел… Для тебя мне ничего не жалко, — улыбка получилась почти нежной.