Нить судьбы

Павел согласился. Смущаясь, он буквально выпалил свое «Да», которое прогремело на весь зал не хуже раската грома, ошарашивая не только его самого и Дину, но и привлекая внимание немногочисленных посетителей. Дина не смогла сдержать улыбки. Внутри будто расслабилась тугая пружина. Даже дышать стало легче. И свет ламп как будто стал ярче. Почти не осознавая, что делает, девушка протянула руку вперёд и несильно сжала пальцы Павла, которого теперь с полным правом могла называть своим парнем. Он молчал, ковыряя десерт и нервно дыша, а на его лице то появлялась, то пропадала улыбка. Парень выглядел ошарашенным собственной смелостью, и Дина старалась улыбаться не слишком широко. Она не хотела смущать его ещё сильнее. Негромкая музыка сгладила атмосферу, возвращая парню естественный цвет лица, а Надина воспользовалась возможностью, чтобы начать разговор. Теперь, когда Павел её парень, казалось хорошей идеей узнать его чуть лучше. Разговор не клеился — Павел смущался почти от каждого вопроса и отвечал чересчур односложно. Но девушка не расстраивалась. Приятно было почувствовать себя настоящей женщиной, завоевывающей парня. Закончившийся дождь стал сигналом к тому, что уже пора домой. Они неторопливо брели по улице в сторону остановки. После дождя небо сияло яркими звездами, которые отражались в лужах, освещенных яркими фонарями. И необходимость обходить лужи заставляла идти ещё медленнее, невольно продлевая их свидание. Дина держала руку Павла крепко, чувствуя, как и он цепляется в её руку, словно боясь отпустить. Будто тогда все рассыплется подобно сну или чересчур смелой фантазии. Молчание, повисшее между ними с момента выхода из бара, не тяготило. Наоборот, сейчас оно казалось уютным и единственно правильным. Остановка была пуста — ни общественного транспорта, ни других людей, которые могли бы его ждать. И Дина воспользовалась возможностью, чтобы не отпускать руку своего парня, находя особую прелесть в столь простом прикосновении. — Спасибо, — Павел не поднимал головы с момента согласия. До этого момента. Освещенное фонарём, его лицо снова имело розоватый оттенок смущения, но сам парень робко улыбался, глядя на Дину. Его глаза сияли, хоть и было видно, что ему все это в новинку. Дина улыбнулась в ответ и, потянувшись, невесомо поцеловала его в уголок губ. И сама смутилась своему поступку, подозревая, что чересчур спешит. Павел вздрогнул и нервно облизал губы. — А… Эм… Ты… Мы… — он смущался, не в силах сформулировать свой вопрос. Дина посмотрела на него непонимающе и, спохватившись, достала из сумочки телефон. — Скажи мне свой номер? Вопрос прозвучал легко и естественно и сбил парня с мысли, но ему от этого явно полегчало и цифры он продиктовал без запинки. Дина с улыбкой записала номер Павла, но запнулась на необходимости назвать контакт. Называть его каким-то ласковым прозвищем казалось преждевременным — ведь у них ещё нет таких. Слишком рано. Павел отвлёкся на показавшийся вдалеке автобус и Дина, с внутренним смущением, забила парня в телефон по имени, чувствуя от этого одновременно облегчение и вину. — Это мой автобус, — с волнением произнёс Павел, повернувшись к девушке. Дина обрадованно улыбнулась и крепче сжала пальцы Павла. — Мы… Ты… «Со мной?» —запинаясь от смущения спросил Павел. Дина удивилась и покачала головой: — Мне в другую сторону. Павел растерялся, явно ожидая другого ответа и готовясь к нему. — Но… Я думал… Я… Мы… Автобус наконец подъехал и нетерпеливо распахнул свои двери. — До встречи, — Дина легко, поражаясь сама себе, поцеловала парня в щеку и, отпустив его руку, подтолкнула в сторону транспорта. — До встречи, — отозвался Павел и набрал воздуха, собираясь сказать что-то ещё, но гудок автобуса сбил с мысли и заставил поторопиться. Дина с улыбкой проследила, как Павел, спотыкаясь, спешит в автобус, и помахала ему на прощание рукой. *** Вечером пятницы, после свидания с Павлом — эта мысль до сих пор не укладывалась в голове, — когда Дина наконец добралась домой, у неё не было ни сил, ни желания ни на что, кроме как лечь спать. А всю субботу она потратила с пользой на разгребание завалов хлама и общение с Ритой и, что удивительно, с Ярой. Маргарита на удивление подруги лишь со смешком напомнила о своём обещании непременно помочь с уборкой. А вот утро воскресенья Дина встретила с ощущением, что что-то забыла. Задумчивым взглядом девушка скользила по кухне, силясь вспомнить, но мысли постоянно перескакивали на удовлетворение от проделанной вчера работы. Пусть уборка ещё не закончена, и выкинуть понадобится ещё немало вещей, сейчас квартира уже была похожа на жилой дом, а не на филиал мусорки. Дина бездумным взглядом уставилась в окно и вспомнила наконец о деле, которое и не давало покоя. Она так и не сообщила родителям, что переехала. И сейчас Дине было немного стыдно от того, что она вовсе забыла поставить их в известность о своём переезде. Так же, как и о разрыве с Генрисом. — Доча, — радостный голос матери раздался после второго гудка. — Привет, — Надина смущенно улыбнулась, хоть и знала, что её не видно. — Ты во сколько приедешь? Мы тебя ждём, — интонации Алевтины сменились на укоризненные. — Ждёте? Мам, я переехала, и… — Конечно ждём. Ты ещё две недели назад обещалась приехать, — у Дины создалось ощущение, что мать осуждающе покачала головой. — Заодно и твой переезд отметим. И ты нам все расскажешь. Приезжай, и… Девушка встрепенулась, услышав звонок в дверь. — Боюсь, сегодня не получится, — виновато пробормотала Дина. — Я заеду к вам в следующие выходные. — До-ча… — Алевтина явно нахмурилась. — Прости, мам, дела, — неловко ответила Надина, сбрасывая звонок. Встряхнувшись и всё ещё чувствуя вину перед родителями за скрытность и за этот сумбурный разговор, девушка пообещала себе, что перезвонит матери чуть позже и расскажет ей всё по-нормальному. — Мисс Эвли? — увидев перед дверью начальницу, Дина растерялась. — Здравствуйте. — Утра, — Ирина скептически осмотрела совершенно домашний наряд Миловой. — Вы до сих пор не одеты. Дина непонимающе опустила голову, на миг испугавшись, что в самом деле могла выйти открывать дверь в ночной пижаме, и с удивлением посмотрела на Эвли. — Куда не одета? Выходной же, — сомневаясь в собственных словах, произнесла Надина. — Выходной у обычных людей, — Ирина поджала губы. — А у нас с вами — работа. Валерий должен был в пятницу вам скинуть информацию. Дина неопределенно повела плечами, выражая своё несогласие, но не чувствуя уверенности в своей правоте. Ирина на миг прикрыла глаза, скрывая своё раздражение. — Выставка в Галерее. Закрытый показ. Конференция для бомонда, и возможность для Эдельвейса заполучить новые крупные заказы, — терпеливо, несмотря на явное недовольство ситуацией, объяснила начальница. Дина открыла рот прежде, чем осознала услышанное. «Галерея» и «закрытый показ» звучали волшебной музыкой и отбили и так не большое желание спорить с начальницей и отстаивать своё право на выходной. *** Здание Галереи сияло, а торжественность ощущалась даже в воздухе. Дине на миг стало неловко от того, что она находится здесь. На пару с Ириной в изящных, но строгих деловых костюмах, они казались белыми воронами в этом рассаднике элиты. Дина слабо улыбнулась над придуманным каламбуром: Ирина оставалась белой вороной всегда, благодаря своим почти белым волосам и отстранённому выражению лица. Внутрь их пропустили без малейших вопросов и стало ясно, что закрытый показ охватывает все помещения Галереи. Возникло ощущение, что они случайно попали в декорации какого-то фильма. Большую часть присутствующих составляли девушки и женщины разных возрастов. А немногочисленные мужчины были здесь исключительно в роли сопровождения. В полном соответствии с тем, как проходили светские рауты буквально сотню лет назад. Или как их показывали в фильмах. На миг Дина почувствовала укол вины перед Павлом, ведь они хотели прийти сюда вместе. Но эта мысль пропала так же быстро, как и появилась, слишком нелепая для того, чтобы думать об этом всерьёз. Мисс Эвли же чувствовала себя здесь комфортно и привычно, уверенно прокладывая свой путь, здороваясь и представляя всем Дину, как свою помощницу. Ощущения были странными. Присутствие Ирины — успокаивало, а роль безмолвного хвостика более чем устраивала Дину. От неё не требовалось практически ничего, кроме как неотступно следовать за начальницей и молчать. Её мнение в данный момент никого не интересовало. Матроны высшего света предпочитали общаться с Эвли, считая ее более равной и, несомненно, более компетентной. — Ирина, — воркующе произнесла подошедшая женщина, но широкая улыбка на её лице больше напоминала голодный оскал. — Какая милая у тебя… Девочка, — последнее слово было выделено особенной интонацией. — Это мой заместитель, — Эвли осталась по-прежнему профессионально вежлива, но атмосфера стала чуть прохладнее. Дина с недоумением оглядела кричаще-яркую женщину с маленькой сумочкой и диктофоном наперевес, и поежилась от пронзительного взгляда. Не понимая подтекста произнесенной незнакомкой фразы, Надина смутно подозревала, что это был отнюдь не комплимент. Только ответить сообразно ситуации она не могла, попросту не ориентируясь в ситуации. Сейчас эта разница между ней и окружающими людьми стала очевидна. Дина не понимала ситуации и не понимала причин искрящегося воздуха между двумя молчащими женщинами. — Познакомьтесь, Надина. Это Лисанна, — Ирина не отрывала взгляда от стоящей напротив женщины, — главный редактор журнала «Слухи и сплетни». — «Flavor», — сладко поправила женщина, широко улыбнувшись Надине и буквально поедая её голодным взглядом. — Вы же найдёте время, чтобы ответить мне на пару вопросов? — Боюсь это не представляется возможным, — Дина натянуто улыбнулась, с трудом удерживаясь от того, чтобы просто отойти подальше от журналистки со странными намерениями. — Работа занимает всё моё время. — Работа, работа… — сахарно протянула журналистка, пробежав наглым взглядом по фигуре Дины. — Не стоит так себя убивать. Всех денег не заработаешь. Возьмите мою визитку, вдруг у вас найдется свободная минутка на чашечку кофе и непринужденные разговоры. Одарив Дину еще одной ласковой улыбкой, Лисанна растворилась в толпе, бросив победный взгляд на Ирину, оставшуюся безучастной. Дина невольно перевела дыхание и посмотрела на мисс Эвли, ожидая от неё каких-то пояснений или хотя бы предупреждения о том, что ждёт их дальше. — Привыкайте, Надина, — Ирина даже не взглянула на подчинённую, осматривая зал в поисках кого-то. Дина непонимающе нахмурилась и заинтересованно скользнула взглядом по залу, невольно повторяя за начальницей. — Привыкать к чему? — так и не дождавшись пояснений, решилась спросить Дина, пользуясь тем, что к ним не спешили новые собеседницы. — К публичности, — Ирина повернула голову и встретилась с Надиной взглядом. — Эдельвейс сейчас на пике. Вы — мой заместитель. И лицо Эдельвейса, само собой, — губы женщины дрогнули, на миг складываясь в тёплую улыбку. Дина оторопела, ошарашенная подобным выражением лица той, кого за глаза в офисе называли «леди Кремень». Но Эвли уже не смотрела на неё и, найдя то, что искала, уверенным шагом направилась в следующий зал. — Мне надо отойти для приватного обсуждения с потенциальным заказчиком. Вам — надо будет продолжить презентацию. — Но… — Дина нахмурилась, сбитая с мысли резкой переменой темы. — Вы — справитесь, — Ирина обернулась на девушку, даря ободрительный взгляд, и покинула её. Надина так и осталась стоять на месте, второй раз за какие-то пять минут получив от Ирины однозначную поддержку. Это смущало, но улыбка начальницы и её «вы справитесь» мотивировали гораздо сильнее, чем абстрактное «вы — лицо Эдельвейса». Дина ощущала на себе чужие взгляды. Большинство представительниц бомонда даже не пыталось скрыть своего интереса и отношения: презрение, любопытство, пренебрежение… Дружелюбных среди них не было, да и нейтральных не так уж много. Надину посетило странное чувство, будто всех интересует не она сама, а мисс Эвли. И, разумеется, тот факт, что они пришли вместе. Девушка передёрнула плечами и сделала глубокий вздох. Волнение и стеснение со скрипом уступили место спокойствию, которое сама Дина считала признаком профессионализма. Она окинула зал новым взглядом, выискивая того, с кого можно было бы начать. Уверенным шагом, невольно копируя начальницу, направилась к выбранной «жертве». Молодая девушка, выглядящая ровесницей Леночки, стояла в стороне от большинства картин и, что не менее важно, в одиночестве. Подойти, представиться и завязать лёгкий разговор… В исполнении Ирины это выглядело просто и естественно. Но Дина не Эвли и, даже говоря её словами, нервничала. Но собеседница, хоть и не горела желанием общаться — это было очевидно, — благосклонно выслушала и даже ответила, позволяя завязать беседу. Несколько банальных фраз, но Дина приободрилась, осознавая простую в целом истину. Несмотря на дорогую обёртку, эти женщины не так уж отличаются от неё самой или, не к месту будет помянут, от Генриса. Ко второй вероятной заказчице Дина подходила уже увереннее. А третья подошла сама. К ней присоединилась четвёртая, пятая… Не всех интересовал Эдельвейс или предоставляемые им услуги, гораздо чаще звучали вопросы более личного характера. Первые раз или два Дина растерялась, ощущая противоестественное желание ответить весьма однозначно. Какими бы ни были её несуществующие отношения с начальницей, это не повод обсуждать их с кем бы то ни было. «Вы всегда можете задать этот вопрос мисс Эвли», — профессионализм помог удержаться от грубостей и отшутиться. И пусть улыбка вышла натянутой, а смешок немного нервным, все любопытствующие явно оказались удовлетворены полученным ответом. Образовавшаяся вокруг толпа разошлась совершенно неожиданно, и Дина выдохнула, чувствуя лёгкую усталость. Всё же подобная ситуация была ей в новинку. Новые собеседницы не спешили подходить за разговорами, и девушка решила позволить себе маленькую передышку. Пройтись по залу, полюбоваться картинами и, может, даже промочить горло стаканом сока. Набраться сил перед новым штурмом — вряд ли многие из тех, с кем она уже пообщалась, обратятся в итоге в Эдельвейс. Значит, стоит попытаться наладить больше контактов. В конце концов, раз уж Эвли представила её своим заместителем, то стоит воспользоваться этим шансом. — Дина! — громкий, наполненный незамутнённой радостью голос. Такой знакомый… Надина передёрнула плечами, решив, что ей послышалось, и резко обернулась, неверяще глядя на стремительно приближающегося Генриса. Осунувшийся, с тёмными мешками под глазами, в одежде не по размеру… Девушка вздрогнула, остро ощутив свою вину, и в растерянности замерла на месте. Не отрывая взгляда от бывшего и совершенно не зная, как себя вести. — Дина, я так рад!.. — глаза парня были подозрительно мокрыми. Он потянулся обнять, и Дина отшатнулась, моментально отмирая. Вблизи она осознала ошибочность первого впечатления. Несмотря на тень усталости под глазами, сам Генрис выглядел загорелым, а щёчки оказались весьма пухлыми. Да и одежда, при ближайшем рассмотрении, оказалась вполне модной. Но, последней каплей, развеявшей флёр былых чувств, стал крошечный, почти выцветший, синяк засоса красующийся на шее и который Генрис даже не попытался скрыть. Дина рассматривала мужчину перед собой с болезненным любопытством, не узнавая в нём того, кого когда-то любила. И понимала, что никогда и не знала его. Настоящего его. Генрис стоял в шаге, ошарашенный холодностью «своей Заври» и с беспокойством скользил взглядом по её лицу и телу, будто что-то ища. От его радости не осталось и следа, оставляя место лишь тревоге. — Дина… — его голос дрогнул, срываясь в полупридушенный сип, и следующий вопрос прозвучал совсем тихо. — Ты потеряла ребёнка? Надина поморщилась от тоски в голосе Генриса и недоумённо посмотрела на него, не понимая о чём идёт речь. — Какого ещё ребёнка? — Дина посмотрела с подозрением и незаметно оглянулась по сторонам, чувствуя, что они начинают привлекать слишком много внимания. — Нашего… — лицо Генриса скривилось, а глаза подозрительно заблестели, как если бы он собирался заплакать. — В годовщину… Ты ведь хотела сказать про ребёнка?! Дина снова поморщилась от чересчур театрального надрыва в голосе бывшего и, поняв, о чём он говорит, издала тихий смешок. События месячной давности сейчас не казались чем-то болезненным, а воспоминание о нелепом слухе и вовсе вызывало лишь снисходительную улыбку. — Не было никакого ребёнка, — Дина покачала головой и слабо улыбнулась, ловя недоверчивый взгляд мужчины. — Я собиралась делать тебе предложение. — Пре… Предложение? — сбивчиво повторил Генрис, расцветая недоверчивой улыбкой. Но Дине виделось в этом простом и даже любимом некогда жесте лишь ужимку — наигранное проявление эмоций, не имеющее ничего общего с искренностью. — Предложение. До того, как увидела тебя в постели с… с другим, — произнести это оказалось неожиданно трудно. Только не от боли, а от отвращения. — С дру… Что?! — возмущение Генриса слышали, наверно, все присутствующие. Дина почувствовала, как на их пару устремляется ещё больше взглядов, и незаметно поморщилась. Устраивать здесь выяснение отношений было не лучшей идеей. Да и в целом не стоило начинать этот разговор. Уж точно не здесь и не сейчас. Генрис что-то говорил, но Дина не слышала. Сейчас она как никогда чувствовала пропасть между ними и не желала продолжать этот разговор. Она развернулась, чтобы уйти. — Здравствуйте, милая Дина, — смутно знакомая женщина стояла на пути и девушке невольно пришлось остановиться. — Мам, ты не вовремя, — сквозь зубы процедил Генрис. Мама… Мама?! Надина подняла голову, осознавая, что перед ней стоит покупательница их с Генрисом квартиры. Вспомнила её слова, упомянутые вскользь при сделке. «Мой сын очень любил эту квартиру». Дина недовольно поджала губы, бросив на Генриса неприязненный взгляд. — Дин… — Нам не о чем говорить, — Дина покачала головой и шагнула в сторону, собираясь обойти. — От чего же? — женщина бесцеремонно ухватила свою несостоявшуюся невестку за предплечье, заставляя остаться на месте. — Я буду рада узнать получше свою будущую дочь. Дина скривилась от цепкой хватки на запястье и от столь явного навязывания в родственники, но промолчала. Невольно вспомнив, что Галерея сейчас открыта лишь для сливок общества, Надина невольно задумалась над тем, как тут могла оказаться подобная особа, и чем ей самой может грозить ссора с подобным членом высшего общества. А в том, что это будет ссора, сомневаться не приходилось — все во внешнем виде женщины указывало на её скандальную натуру. — Отпустите, — Надина смотрела на лицо женщины и, заметив промелькнувшую снисходительную улыбку, растерялась. — Мам, — попытка протеста Генриса звучала неуверенно. Надина осмотрелась по сторонам, отмечая, что большая часть находящихся в зале женщин подошла ближе. Но рассчитывать на какую-то помощь с их стороны было бессмысленно — на их лицах не было сочувствия или переживания, лишь жажда и дальше наблюдать за спектаклем. Дина шумно выдохнула через нос, выдергивая руку и ощущая, как чужие длинные ногти болезненно царапают кожу. Оппонентка смотрела с превосходством, прекрасно осознавая своё преимущество. А Дина почувствовала себя подростком, над которым вновь пытаются издеваться. Только тогда рядом оказалась подруга, а здесь… Толпа ждала и жаждала зрелищ, смыкаясь кольцом. — Госпожа Зиньева, — холодные интонации Ирины звучали спасением. Дина невольно отступила в сторону начальницы, отмечая, как перед ней расступается толпа. Будто теряя интерес к происходящему, но не расходясь окончательно. — Дорогая, — широко улыбаясь, женщина, чьего имени Дина так и не узнала, качнулась в сторону Эвли. Ирина поджала губы и смерила одним неприязненным взглядом и Генриса, и его мать. Без единого слова, Эвли смогла показать своё отношение к семье скандалистов. Одним своим безупречным поведением низведя их на уровень необразованной черни. — Идёмте, Надина. Развернувшись, Ирина просто направилась прочь от неприятной парочки, не пожелав даже попрощаться с ними. Дина невольно восхитилась подобным, спеша за начальницей и чувствуя себя вновь той самой неуверенной Диной. Неспособной защитить себя или отказаться от неприятного разговора. — Мисс Эвли, а как же… — Дина попыталась напомнить начальнице ее же собственные слова про работу. Ирина смерила подчинённую скептическим взглядом, незаметно качнула головой и направилась к выходу из зала. — Мисс Эвли! — Планцова с плотоядной улыбкой возникла словно из ниоткуда, в компании уже знакомой Лисанны. — Какая неожиданная встреча. — В самом деле, — Ирина сдержанно кивнула. — Я рада, что в вашем плотном графике нашлось время на рабочие обязанности. В таком случае, доверяю это вам. Елизавета опешила, явно не готовая к подобному ответу. — Отчёт жду во вторник. Хорошего вечера, — Эвли кивнула и спокойно продолжила путь прочь из Галереи. Надине не оставалось ничего, кроме как следовать за начальницей. Пассажирское сидение машины показалось Дине островом спокойствия — лишь там её наконец отпустило и она смогла расслабиться. Машина едва ли успела отъехать с парковки. Дина искоса рассматривала начальницу, отмечая непривычную хмурую складку на лбу. — Вы специально это подстроили? — вопрос сорвался сам собой. — Что? — Ирина даже не взглянула на подчинённую, не отрывая взгляда от убегающей вперёд дороги. — Это всё… Эвли оставила без ответа столь неопределённое высказывание, а Дина закусила губу, чувствуя, как внутри нарастает уверенность в нелепом предположении, высказанном от усталости. — Вы специально оставили меня одну? Чтобы Генрис подошёл ко мне и устроил этот скандал? Выдержка Ирины была по-прежнему безупречна, а Надине стало сложнее сохранять спокойствие. Даже закушенная до крови губа не помогала. Эмоции хлынули словесным потоком, обрушиваясь на голову начальницы лавиной обвинений. — Вы специально привезли меня на этот показ, да? Специально крутились перед всеми… Представляли меня своей помощницей, привлекая ко мне внимание! И Генрис… Этот скандал?!. Специально! Чтобы меня унизить! Упрёки звучали несвязно, но то, что Ирина в ответ лишь хмурилась, не отрывая взгляда от дороги, только распаляло Дину. Новые слова, новые обвинения… Надина сама потеряла нить своей пламенной речи и замолчала, почувствовав, что глазам стало мокро. — …спровоцировали скандал с Генрисом! — Вы слишком много о себе возомнили, Милова, — в голосе Ирины отчётливо слышалось раздражение, а мимолётный взгляд оказался особенно тяжелым. — Вы не героиня дешевого сериала, где все крутится вокруг вас! — и уже более ровным тоном добавила. — Домой доберетесь самостоятельно. У меня дела. Дина отвела взгляд, понимая, что на главный вопрос Ирина так и не ответила. И невольно отметила, что машина остановилась. — Выходите, — приказ прозвучал неожиданно и резко, и Дина вздрогнула. Тяжёлый взгляд Ирины выдавал всю степень её недовольства. — Вон. Знакомый холодный тон имел явные ноты злости, и Дина сама не поняла, как оказалась на улице. Надина чувствовала, как пылают уши — от смеси стыда со злостью, — и растерянно смотрела вслед стремительно уезжающей машине начальницы. Эмоции схлынули, оставляя после себя пустоту, и теперь Дина совершенно не понимала, что на неё нашло. И как быть со всем тем, что она наговорила на эмоциях.