Петрикор твоего сердца

Торфинн сидел и наблюдал за стрелкой часов за спиной пожилого полицейского, который допрашивал его уже полчаса. Особо ничего не выходило, потому что Торфинн мало мог поддержать полноценный диалог на англо-датском с такой непростой темой, как поджег телеги с сеном. – Так всё же, понимаешь меня, ты просто так ее поджег? Торфинн просто повторил, сдаваясь: – Просто. Полицейский сокрушенно выдохнул, потому что ему осталось только принять такой ответ. Ничего не попишешь! Если мальчик не имел никаких мотивов, уже совсем не осталось причин в продолжении допросов. Торфинн же, в ответ, прекрасно знал, что полицейский над ним сжалится и не будет ему ничего серьезного – он в городе новенький, язык не знает, из отличника в двоечника, никому не нужный сирота. Торфинн сказал специально, что родители «dead» и сразу же с внутренним удовольствием отметил на себе сочувственные взгляды копов в машине, когда его увозили в участок. Никаких проблем, все решилось само. – Ты, наверное, все равно ничего не поймешь, толком, но мы уже позвонили твоему дяде. Он скоро за тобой приедет. Это первое нарушение и при всех обстоятельствах, ты отделаешься предупреждением, сынок, – правоохранитель устало вздохнул и приложил ладонь к лицу, поглядев на Торфинна. Ну. Что тут поделаешь? Парень пожал плечами и угрюмо отвернулся. – Хорошо, ты можешь выйти из кабинета и подождать где-то на лавочке в участке. И без глупостей, твой дядя сказал, что ты все же понимаешь большинство из того, что слышишь. Я надеюсь, это так и проблемы не будет. Торфинн кивнул, решив, что лучше, и, правда, посидеть снаружи. Он вышел из кабинета, который ему открыл сам полицейский. Торкелль явно не будет добираться сюда два часа, поэтому позависать в телефоне, пожалуй, прекрасная идея, но пройдя дальше по коридору от чужих глаз к самой удаленной лавочке, Торфинн заметил ответвление. Темный коридорчик, где был всего две двери. На одной из которых черным по белому написано «arkivet». Торфинн посмотрел на него очень тяжелым взглядом. Блять. Архив. Что там за этой дверью? Закрыта ли? Воспаленный жаждой знаний о деле отца рассудок, конечно, уже потянул ноги к двери, но Торфинн остатками сознания сопротивлялся. Ну вы что, ну какой архив? Это ведь не тупое полицейское кино. Торфинн повернул ручку и дверь с негромким скрипом отварилась. По бокам от Торфинна серебренными каркасами блеснули стеллажи с коробками, уходящие на пару метров в глубь. – Er einhver hérna? Ай, блять. Er der nogen her? Кто есть? – Торфинн снова развалился от обилия языковой информации, но неуверенно, все же прошел во внутрь, закрывая за собой и осматриваясь. Ему никто не ответил, поэтому с каждым метром он шагал смелее и смелее, пока не уперся в еще несколько шкафов – их было очень много, они уползали как огромные полосатые змеи из-за металла и папок, вглубь помещения в разные стороны. Торфинн не дурак, как он считал сам, поэтому двинулся не по папкам да коробкам, а в сторону торчащего под окном стола с компьютером. Окно располагалось под самым потолком, украшено (читать: защищено) металлической решеткой, пластиковое и забрызганное грязью. Короче, никто его не увидит и не спалит раньше времени. Вряд ли сюда кто-то придет, подумал Торф, включая компьютер года 2007. Тупо древнота. Блестящая кнопка легко продавилась под пальцем, все шумно загудело, а Торфинн под эту мелодию процессора слегка подвинул шкаф с документами, чтобы его точно никто сразу не увидел. В случае ЧП, он просто вырубит систему и сделает вид, что заблудился. Элементарно. Отодвинул кресло, плюхнулся в него, немного подтянул вверх по росту и поцыкал на мир за свой низкий рост. Торфинн увидел красивые летающие пипки оранжевого, зеленого, голубого и желтого цвета, которые превратились в ужасную загрузку Windows HP. – Эм. Что? Серьезно? Господи. Первая следующая очевидная преграда, с которой столкнулся Торфинн – языковой барьер. Который необходимо очень срочно перепрыгнуть, но ладно, в принципе комп на интуитивном уровне, он, наверное, поймет. Древнота, конечно, убивала его, Торфинн давно перестроился на десятку. Вторая это пароль, чтобы войти в систему. «Где-то здесь может быть бумажка с паролем. Ну, а вдруг?» – Наивно предположил Торфинн и полез открывать два доступных ящика стола, шарить по разному хламу руками – у чувака, который тут работал, невероятная куча блокнотов! На кольцах, со сшитым переплетом. Обгрызанные карандаши то и дело попадались под руку. – «БЛЯТЬ, Я ЭТО ВО ВЕК НЕ ПЕРЕРОЮ, А ЕСЛИ ПАРОЛЯ ВООБЩЕ НЕТ?» Дядя может приехать в любое мгновение, Торфинн в панике схватился за целую стопку и потянул на себя, чтобы положить перед клавиатурой и посмотреть. ДА. КАЖДЫЙ. Торфинн начинал срываться. Агрессия его лучшая подруга, а самоконтроль давно забыт. Черт. Черт. Торфинн услышал легкий шлеп об пол и наклонился, дико дернувшись в сторону. Из стопки вывалился один единственный блокнотик верх тормашками. С ебучим полосатым котенком покрытым блестками. Торфинн просто в шоке уставился на это раскрывшееся дерьмо и с интересом поднял умещающуюся на ладони мукулатуру, перевернув. – Да блять, быть не может? Какого черта. Торфинн просто покачал головой и цыкнул, поражаясь дальше. На открывшейся страничке вырисовывались все пароли – и от учетной записи, и логин и пароль для входа в саму архивную базу, куда, естественно, тоже нужно попасть. – Что ж, это было просто, – Торфинн снова встряхнул волосы, вздрагивая, и судорожно ввел пароль. Пошла дальнейшая загрузка, открылся рабочий стол. Дальше единственная подходящая по смыслу иконка и долгая загрузка. «ПОЧЕМУ ТАК ДОЛГО? У НИХ ЧТО EXP… Что?» – Торфинн бросил взгляд на голубой значок браузера. – «Блять. Я уже ничему не удивляюсь» Наконец на экране появилось все что необходимо и после входа Торфинн сразу пробежался глазами по сайту. Да, оно как программа, но выбрасывает на отдельный интернет запрос в браузере. Очень удобным оказалась кнопка переключения языков и Торфинн не долго думая остановился на исландском. Нужно как можно быстрее все сохранить. Торфинн решил не вчитываться, вбитые данные имени и фамилии отца, Торса, затем куча букв. Бегло скользя глазами по данным многолетней давности, Торфинн схватывал все на лету, уже собираясь достать телефон и все сфотографировать. Он остановился только на итоговом заключении: суд приговорил к десяти годам лишения свободы гражданина Англо-Дании, Флоки Нордсона! Торфинна словно пронзило молнией! Все тело покрыла мелкая дрожь и парня бросило в пот. Током его протрясло до самого сердца и ужас застыл в темных глазах, уставившихся в экран. – ДА БЫТЬ НЕ МОЖЕТ, ЭТО ЖЕ АСКЕЛАДД. Аскеладд. Аскеладд, что про Аскеладда! Торфинн фоткал не разбирая фокуса и ракурса, просто что попало. Мальчик и сам не понимал от чего, но встали в глазах и слезы и ужасы ночи десятилетней давности, когда жизнь его рухнула, как игрушечный замок из лего. Его интересовало лишь имя Аскеладда, но мелькнуло лишь некоего Люциус Арториус… Люций Арторий… Кто это блин. Прозвище полученное в детстве… Псевдоним. Парень совсем опешил, получается Аскеладд все же там был! Он был осужден на три года и вышел – ДОСРОЧНО. Ничего больше не написано, за хорошее ли поведение? Ведь этот плешивый ущербный мужик богатый! И сидит в тюрьме получается совсем другой человек?! Торфинн агрессивно бросил компьютерную мышь в клаву, всплеснул руками схватывая до боли пальцами волосы, растрепанные после того как копы сняли шапку. Прост пиздец долбанный. – Блять. Блять. Я не верю, что это не он. Два подозреваемых сука, я видел его с ножом над отцом, одно его упоминание решает все, – тихо пробубнил Торфинн, раскачиваясь туда-сюда на стуле и глядя на диодную лампу сверху, с которой лился неяркий, подмигивающий свет. Старовата уже. Торфинн пилил потолк еще пару мгновений, все переживая раз за разом. Быть не может. Просто невероятно. Его подозрения все имеют смысл и место быть. Это точно был Аскеладд, откупился и посадил левого. Сука. – Я тебя убью, дебильный старик, – Торфинн зло вернулся к компьютеру и аккуратно все почистил в кэше, закрыл и выключил аккуратненько едва не раздолбанный в порыве нервной злости комп. Торфинн немного задумался, имеет ли смысл сейчас подсуетиться, чтобы как-то убрать следы своего пребывания? Блять, да. Имеет. Но, затем, рассерженный на ситуацию пацан махнул на все рукой. Господи, тут явно бывают чертовски редко, это очень маленький местный, почти загородный, полицейский участок со старинным компом. Даже если отразится, что он смотрел это дело, никто не должен засуетиться – история на компе чиста, как кристалл, блокноты так же хаотично сложены в ящик, а дело даже не стоит как засекреченное. Это навело Торфинна на мысль, пока он двигал обратно один из стеллажей и шел к двери. Если дело не настолько засекреченное, может, есть какой-то смысл еще раз хорошенько прошерстить интернет? Торкелль предупреждал, что вроде об ебучем Люцесе Артуресе или как его там, полно брехни, но помимо брехни, наверное, можно найти и что-то поинтереснее. Либо уже сто процентов переться в Новый Лондон. Разбираться с этим мразотой лично. Торфинн выдохнул. Честно? Хотелось ужасно выкурить пару сигарет, от чего он неловко потеребил рукав своего легкого свитера. Сигареты у него отняли вместе со всем рюкзаком и шапкой.

18:27

Ноги сами его привели к приемной, где уже сокрушался Торкелль, размахивая руками и почти топая от гнева. – ГДЕ МОЙ ЧЕРТОВ ПЛЕМЯННИК?! – Мужчина сурово выдыхал через нос и стоящий рядом Аскеладд тихо проговорил, в очередной, наверное раз, когда Торфинн показался из-за угла: – Торкелль, если ты не успокоишься, мальчика тебе никогда не вернут, это же полиция. Великан немного успокоился, только когда бледные пальцы Аскеладда крепло обвили запястье и слегка одернули. Торкелль сразу обратил на него внимание, слегка обернувшись и выдохнув. Кутюрье отпустил и посмотрел с осторожностью сначала на Аскеладда, затем на Торфинна, остановившегося в дверях в приемную. Полицейский же напротив, уже подошел к парню и положил руку на плечо Торфинна. – Дядь, руки! – Торфинн огрызнулся, не позволяя служителю закону и секунду продержать ладонь на нем. Затем отмахнулся, уходя сразу к выходу. – Извините. Хотя бы обернуться стоило, говоря это полицейскому, но Торфинн упрямо шел, опустив голову. Взгляд пробивал дорогу в поле. Торкелль, бесновавший и требующий на самосуд воспитанника, уже стопроцентно перевел дыхание и усмирил свой пыл, медленно провожая мальчишку взглядом. Мня пальцами рюкзак Торфинна, честно, хотелось его подойти и обнять, дать в этой жизни абсолютно все, чего этот ребенок заслужил или лишился. Сложность в том, что он никогда не подпускает его особо близко. Торкелль уныло поплелся за Торфинном на улицу, который уже ждал на крыльце дядю. – И что, это чмо белобрысый поехать с нами? – снова насильно себя переключая на англо-датский, заговорил парень, обращаясь к вышедшему огромному мужчине и тот в ответ помял губы. – Ну, прости. Я выпил и поэтому нас отвезет домой такси, а Бьорн, помощник Аскеладда, заберет мою машину из ресторана. Да, кстати, классное свидание вышло, ничего не скажешь, малыш. Я очень стараюсь не злиться. Ты можешь хотя бы извиниться? – Ага, может еще перед этим чмом престарелым? – Торфинн, так нельзя! – глаза Торкелля вмиг стали с огромную монету и блеснули огнем. – Он ничего плохого тебе не сделал, я клянусь! Торфинн и сам себя одернул, понимая, что нагрубил прямо в лицо к вышедшему к ним из участка мужчине с нереальными голубыми глазами, так что Торфинн сморщил лицо и отвернулся. Мистер Козья Бородка лишь снисходительно осмотрел его и протянул в ответ Торфинну его куртку. – Прости меня, Аскеладд, я сам не знаю, что на него нашлась! Он всегда достаточно грубый, но сейчас явно переборщил! – Торкелль прижал ко лбу с повязкой ладонь и громко несчастно застонал на грани со скулежом, а Торфинн в свою очередь грубо дернул куртку на себя, а затем забрал и рюкзак. Выглядел он, конечно, невооруженным глазом заметно как плохо. Торфинн уже обнаружил подъехавшую желтую тачку и просто пошел в сторону нее, чтобы уехать с дядей домой. Он искренне понимал его желание найти хоть какого-то человека для совместного быта. Но почему именно урод, убивший мужа, пусть и бывшего, его сестры? Отца его любимого племянника? Торкелль ведь всё знает. Торфинн не станет его тупо ненавидеть, он это уже решил, но разговор их рано или поздно ждет серьезный, а пока лучше не палиться. «Ничего не сделал? Ага. Супер. Теперь убийство на глазах у ребенка его отца так называется. Я убью тебя, Аскеладд, и это будет честно». С такой мыслью уставший мальчишка привалился лбом к холодному стеклу тонированного заднего стекла уже в тачке, когда они по идеальной ровной дороге ехали домой. Нет, скорее плыли по облакам, бегущим белыми клочками по выкрашенному в золотой закатный холст с примесью сумеречных ноток будущей синевы. Все это так полноценно виднелось и погружало тебя. Торфинн сидел как всегда в закрытой позе – руки накрест, нога на ногу, капюшон куртки скрывает пол головы. Торкелль, как всегда пригибающий голову, молча смотрит в другое окно. Оба переваривают случившееся. Каждому хочется просто отдохнуть.