Покоренный

Щелчок хлыста, раздавшийся в помещении, был полной неожиданностью для уже засыпающих "игрушек". Обычно, если принцу был кто-то нужен на ночь, Элиот будил только ее, позволяя остальным накопить силы перед следующим днем, но не в этот раз. Удивленные сонные взгляды остановились на управляющем: эльф выглядел так, словно бежал сюда, да к тому же он явно нервничал, чему свидетельствовали искусанные губы и постоянное похлопывание кнутом по голенищу сапога. - Семидесятая! Живо к принцу! - рявкнул Элиот, едва найдя взглядом нужную игрушку - девушку-оборотня, не старше Тира. - И не дай Император ты его не удовлетворишь!.. Оправив одежду и накинув легкий полупрозрачный плащ, семидесятая поспешила к выходу, по широкой дуге обогнув явно раздраженного управляющего. Элиот проводил ее взглядом и снова обернулся к настороженно замершим игрушкам. Оценивающий взгляд останавливался на каждом, и с каждой секундой эльф все больше мрачнел. Наконец, негромко выругавшись в полголоса, он скомандовал: - Начиная с семьдесят второго и до, - поморщившись, - девяносто второго идут за мной! Остальные могут отдыхать. - Элиот, - с места поднялся Варрел, - что случилось? Почему только эти? И что... - Тихо, - сквозь зубы процедил управляющий, - лучше не зли меня сейчас, Варрел, иначе не посмотрю, что ты альви. Остальные - пошевеливайтесь! - щелчок кнута, едва не задевшего кончиком лицо одного эльфа. Названные номера, в том числе и Тир, поспешили подняться с мест и подойти к управляющему. Хмурясь все больше, Элиот осмотрел их, после чего повел куда-то вглубь замка. Оказавшись, наконец, в просторном помещении с длинным столом в центре, эльф принялся объяснять, что им предстоит на следующий день. Задача не казалась слишком сложной - вести себя естественно, поддерживать беседу и показать хорошие манеры. С манер-то Элиот и начал, рассадив всех за стол так, как одни должны будут расположиться днем. Тир и Нира, как единственные люди, оказались на дальнем конце стола, "чтобы не оскорблять взор принца". В этом были и свои преимущества, ведь к их поведению не столь строго придирались, как к тем, кто сидел ближе. Тем не менее, Элиот был недоволен всем, и удары хлыста сыпались на спины игрушек не переставая. Всю ночь они провели, запоминая, как вести себя за столом, о чем можно говорить и что отвечать на вопросы. Сказать, что все были вымотаны - значит не сказать ничего. Бледный от недосыпа и переутомления Асио только и успевал залечивать следы от кнута, Элиот злился на непонятливость игрушек, которые никак не могли вести себя естественно, а сами "игрушки" были на грани обморока от усталости, потери крови и боли после ударов управляющего. Но, в конце концов, ночь сменилась ранним утром, и эльф велел всем убираться из помещения и привести себя в порядок перед обедом. Направив игрушки мыться в бассейны к элементалиям, управляющий выгнал из залы всех, кто не должен был участвовать в обеде, чтобы не мешались, и вызвал десяток императорских портных, которые за несколько часов должны были смастерить для каждого, участвующего в обеде, более-менее приличный костюм. Стоило кому-то вылезти из воды, как его, даже не дав одеться, буквально тащили в общий зал, где делали необходимые для одежды замеры. Пока портные трудились над различными тканями, вокруг игрушек суетились слуги, подбирая украшения, натирая пахучими маслами кожу и создавая прическу. В такой суете Тир более чем растерялся. Чувствовать себя в центре внимания, когда не ты стараешься угодить и как можно более точно выполнить приказ, а все делают для тебя - это было крайне необычно. Вокруг юноши так и вились трое слуг - две девушки, сирена и вампир, умасливающие его тело, подравнивающие ногти и подбирающие украшения, и молодой гном, сооружающий что-то из порядком отросших волос парня. Вокруг других "игрушек" царило не меньшее оживление, но Тир все равно чувствовал свою исключительность. Через какое-то время, слуги уступили место двум портным, которые, надев на юношу почти готовый костюм, принялись доделывать его с помощью магии прямо на человеке. Боясь даже пошевелиться, чтобы не помешать, парень не заметил, как сбоку подошел Элиот. - Недурно, - оценил труды слуг и портных эльф. - С виду даже не похож на то животное, коим является, - язвительный комментарий управляющего мигом опустил Тира с небес на землю. Действительно, не стоило забывать о том, что всего этого обходительного отношения и нарядов не было бы, не старайся Элиот угодить желанию принца пообедать с игрушками... И вот, с костюмом Тира было закончено, и портные мигом переместились к ожидавшему своей очереди оборотню. Юноша же огляделся, не очень представляя себе, что делать дальше, ведь никаких особых распоряжений не поступало. Наконец, заметив в дальнем конце залы зеркало, видимо, принесенное портными, парень направился туда: поначалу медленно, ежесекундно ожидая оклика Элиота, но управляющий был либо занят, либо решил, что "игрушке" можно оценить свой внешний вид, и Тира никто не остановил. Оказавшись перед стеклом, юноша невольно ахнул. Таким он себя никогда не видел - впрочем, учитывая то, что дома в качестве зеркала использовалась какая-нибудь емкость с водой, а зеркала он видел только издали на рынке, то, можно сказать, что свою внешность он мог оценить впервые. Светло-каштановые волосы волнами спадали на плечи, лишь две ближайшие к лицу пряди были убраны назад и закреплены на затылке дорогой серебряной заколкой. Лицо юноши осунулось по сравнению с тем, каким он себя помнил, зато теперь его серые глаза казались гораздо больше и ярче. Несмотря на все старания слуг, тонкие губы все еще носили следы от укусов - так Тир часто сдерживал себя от неподобающих реплик и от криков во время наказаний. Костюм на юноше, казалось, стоил в несколько раз больше, чем семья Тира зарабатывала за год. Полупрозрачная белая кофта с широкими рукавами и глубоким до середины груди вырезом была расшита серебряной нитью, на поясе ее перехватывал, подчеркивая тонкую фигуру, черный кожаный пояс с крупной серебряной пряжкой. Темно-зеленые шаровары, заправленные в черные полусапожки из мягкой кожи, заменили привычные юноше штаны. Помимо дорогой одежды, на шею Тиру повесили крупный серебряный медальон, а деревянную серьгу, которой когда-то сам принц проколол ухо парня, сменили на некую конструкцию из серебряных цепочек и мелких жемчужин, оттягивающую мочку уха и позвякивающую на каждом шагу. Не знай Тир, что он человек, и не видь он круглые кончики своих ушей, мог бы с легкостью принять себя за сына какого-нибудь эльфийского чиновника. - Ты очень здорово выглядишь, - к парню подошла уже тоже одетая Нира и смущенно улыбнулась. На девушке было красивое бежевое платье с золотой вышивкой и украшение под стать. Волосы ее оказались уложены в сложную высокую прическу, глаза подведены черным, а губы - неестественно-алым. - Ты... ты тоже, - все что мог ответить Тир. Говоря по чести, одежда девушки, как и ее макияж, его совершенно не вдохновили, почему-то напомнив пожилую продавщицу овощей, давно ухлестывавшую за его отцом, но юноша постарался улыбнуться как можно более искренне. Судя по зардевшимся щекам и радостному блеску в глазах Ниры, ему это удалось. - Чего застряли?! - к зеркалу подошел уже разодетый оборотень, один из приятелей Варрела. - Уж вам, двоим убожествам, тут любоваться точно не на что! - он явно собирался оттолкнуть Тира, но, оценив масштаб проблемы, если вдруг случайно порвет или еще как-то испортит костюм человека, передумал, и лишь глухо рыкнул. Стремясь не привлекать к себе лишнее внимание, Тир, схватив Ниру за руку, быстро переместился в их угол, где аккуратно опустился на подушки в ожидании дальнейших команд Элиота. Время обеда наступило невероятно быстро. Вроде бы только что портные еще заканчивали делать последние два наряда, а уже раздался щелчок кнута Элиота. Управляющий еще раз коротко и, не стесняясь в выражениях, повторил, что требуется делать, и повел всех обратно в то помещение, где они провели всю ночь. Теперь там ничто не напоминало о пролитой игрушками крови - слуги постарались на славу. Длинный стол покрывала скатерть нежно-персикового оттенка, поверх которой разместились столовые приборы - элегантные, больше похожие на произведения искусства, чем на обычные ножи и вилки. На посуду было страшно даже глядеть, не то, что класть в нее что-то, настолько хрупким выглядел невероятно дорогой русалочий фарфор. Войдя внутрь и ошарашенные такой роскошью, "игрушки" замерли, столпившись у дальней от стола стены. Раздраженный взмах хлыстом Элиота так и остался только взмахом - портить вид и, главное, дорогую одежду ударами было нецелесообразно, поэтому эльф с явной неохотой убрал излюбленный кнут за голенище сапога. - Что встали?! - зашипел на подопечных управляющий. - Толпитесь, как стадо людей! Живо приняли непринужденный вид и начали... - эльф резко замолчал, явно к чему-то прислушиваясь, и уже в следующую секунду дверь распахнулась, и в помещение вошел принц. Несколько секунд тишины сменились нестройным хором "Кирини!", и все "игрушки" дружно упали на колени в поклоне. Точнее, почти все. Еще ни разу не видевший принца с самого дня своей покупки, Тир рассматривал высокородного альви, пока Нира не дернула его за штанину. Быстрое опускание на колени и поклон юноши сопровождались громким хмыканьем принца. - Элиот, - приятный бархатный баритон, несмотря на мягкость, заставлял что-то сжиматься внутри в предчувствии скорой беды. - Скажи, почему мои гости, - это слово принц Сеал особо выделил голосом, - сидят на коленях? Неужели ты не предложил им более удобный вариант? - К-кирини, - управляющий хотя и пытался придать своему тону твердость, но некоторая дрожь все же прокралась в его голос, - прошу прощения за неудобство. Ваши... Гости, они не привыкли к такой роскоши, но, не сомневаюсь, уже пришли в себя, - последнюю часть фразы эльф буквально прорычал в сторону замерших "игрушек". Никто не пошевелился, и тогда Тир, вспомнив, что им велели вести себя с принцем на равных, как аристократам, медленно поднялся на ноги. Юноша слышал, как рядом негромко ахнула Нира, как хмыкнул оборотень и кто-то из сирен выдохнул: "самоубийца!". Однако ничего не произошло ни в ту же секунду, когда парень встал, ни на следующую. Ожидание давило, сам Тир не мог заставить себя поднять взгляд, боясь увидеть приговор в глазах Элиота или самого принца. Наконец, очень медленно, поняв, что кары не будет, остальные начали подниматься с колен вслед за человеком. - Великолепно, - саркастично протянул Сеал. - Теперь, я полагаю, мы можем приступить к обеду... Альви дождался, когда слуга отодвинет ему стул и грациозно сел, с насмешкой и ожиданием глядя на свои игрушки. Это было забавно, видеть их в дорогих одеждах и лучших украшениях, но при этом чувствовать их раболепность. Словно пародия на молодых аристократов, с которыми Сеал довольно часто разделял трапезу. - Сели! - шипение Элиота заставило всех поторопиться к заранее определенным местам. Под пристальным взглядом принца игрушки нервничали, спотыкались и мешали друг другу, вызывая толкотню и сумятицу. Наконец, все заняли свои места, но по-прежнему не смели поднять взгляд. За исключением Тира. Неявно, стараясь прикрывать глаза ресницами и мысленно проклиная свое любопытство, юноша то и дело бросал взгляды на Сеала. Принц сидел, небрежно откинувшись на спинку стула, упершись локтями в подлокотники и переплетя перед собой длинные пальцы, на трех из которых сверкали перстни. Его короткие чернильно-черные волосы были уложены в некое подобие небрежного беспорядка, в длинных острых ушах, оканчивающихся гораздо более светлыми, чем волосы, кисточками, сверкали серьги - три в левом и пять в правом. Несмотря на идеальную пропорциональность и изящество, было что-то хищное в чертах его лица: то ли взгляд ярко-желтых глаз из-под длинных ресниц, то ли чуть подрагивающие крылья носа, то ли изогнутые в ухмылке губы, меж которыми виднелись четыре острых клыка - Тир не знал, но перед принцем невольно ощущал себя беспомощной жертвой перед уже загнавшим тебя в угол охотником. - Итак, поговорим, - наконец, произнес Сеал, сполна насладившись растерянностью и испугом игрушек. - Начнем, пожалуй, с обсуждения политики затягивающихся переговоров с русалками. Ты, - палец указал на сирену, с которой Тир проходил обучение, - что можешь сказать? - П-простите, кирини?.. - едва смогла выдавить она. - Простить? - смешок. - За что? Ты разве чем-то провинилась? Расскажи мне. Тир посмотрел на принца как раз вовремя, чтобы заметить скользнувший по клыкам язык. Юношу передернуло: слишком походил этот жест на облизывающегося хищника, готового растерзать уже поверженную жертву. - Не слышу ответа... Какая жалость. Ну, а ты? - Сеал указал на одного из эльфов. - Что ты можешь сказать?.. Ожидание блюд, которые должны были подать слуги, а затем и сам обед превратились в словесное унижение. Принц, явно наслаждаясь, задавал то одному, то другой вопросы про политику, экономику и военное искусство, но, даже если "игрушки" и знали, что ответить, они не решались, как не решались положить себе в тарелку ни кусочка умопомрачающе пахнущих и невероятно аппетитно выглядящих блюд. Тир, которого пока миновали вопросы, удивлялся, почему никто не отвечает хоть что-то, ведь им ясно дали понять, что стоит как-раз-таки не лебезить перед принцем, а разговаривать с ним, развлекая его. Разве не это они тренировали всю ночь напролет? - Нира, - еле слышно позвал он сидящую прямо перед ним девушку. - Почему они не... - Вот ты! - властный голос Сеала перекрыл шепот парня, заставив его вздрогнуть и посмотреть на принца. - Да, именно ты, человек, - от тягучего тона, не предвещавшего ничего хорошего, Тира прошиб пот. - Скажи мне, что ты можешь сказать про работу городской стражи? Они требуют увеличения жалования, а я вот думаю, стоит ли их работа тех тал, что мы им платим. - Я не знаю, за что им вообще платить, кирини, - собравшись с духом и не узнавая собственного неестественно высокого голоса, произнес Тир. Раздались удивленные вздохи, юноше показалось, что он слышал, как скрипнул зубами Элиот, но сам принц лишь шире усмехнулся. - Почему же? Мы платим страже за обеспечение порядка в городе, или ты не знаешь таких простых вещей, человек? - Знаю, кирини, - невольно сглотнув, пробормотал Тир. - Но стража почти не работает: никогда не бывает на месте, если она нужна. Лишь разбирается после происшествия, но уже не с виновниками, а со свидетелями... - в голове парня всплыло яркое воспоминание о том, как его старший брат ввязался в драку с тремя демонами, чуть было не обесчестившими девушку прямо на центральной площади Нижних кварталов, а стражники пришли уже после окончания потасовки и во всем обвинили как раз Герта. Секунду спустя после его слов, до юноши долетело шипение Элиота за спиной, пинок под столом от Ниры и, заодно, собственное осознание того, что и кому он сказал, и он прикусил губу, чтобы не сболтнуть еще чего-либо. - Даже та-ак... - принц словно бы в задумчивости побарабанил пальцами по столу, внимательно глядя на парня. - Простите, кирини, - до этого не подававший голос Элиот оказался по левую руку от Сеала и низко склонился. - Этот... Человек еще не доучен. Он - последнее ваше приобретение, поэтому я не успел еще вбить в него все правила. Позвольте... - Достаточно, - короткий взмах рукой, и эльф замолк на полуслове. - Я, помню, когда приобрел его... Что ж, ты, женщина, - взгляд ярко-желтых глаз переместился на Ниру. - Ты тоже так считаешь? - К-как прикажете, кирини... - пролепетала девушка. - Не как я прикажу, а я задал тебе вопрос, - прицокнув языком, заметил принц и небрежно надкусил виноградину. Прозрачный сладкий сок брызнул ему на пальцы и медленно потек по ладони. - Ну? - все еще не спуская глаз с Ниры, поторопил он ее. Девушка лишь сжалась под пристальным взглядом, видимо дрожа. - Печальное зрелище, - наконец, подвел итог принц. - Все вы годитесь только на роль бессловесных игрушек, коими и являетесь. Какая ты там? Восемьдесят первая? - Д-да, кирини... - Можешь вымыть мне руку, - так, словно предлагал величайшую честь, произнес Сеал, небрежно отведя испачканную соком руку в сторону. Нира немедленно вскочила и, подбежав к принцу, рухнула рядом с ним на колени и принялась слизывать виноградный сок с его пальцев. Тир отвернулся. Хотя он знал, что именно этого принц потребовал, хотя не единожды его самого заставлял проделывать это Элиот, видеть столь унизительную процедуру со стороны было мерзко, а осознавать, что сам регулярно оказывался в подобной ситуации и, наверняка, еще не раз окажешься - еще хуже. На какое-то время за столом воцарилась тишина, нарушаемая лишь неровным ритмом, выбиваемым пальцами принца по столу. Наконец, Сеал небрежно оттолкнул голову своей восемьдесят первой игрушки от руки и поднялся с места. - Элиот, все они никуда не годятся. Накажешь каждого из них: они не смогли меня развлечь. - Да, кирини, - тон и взгляд эльфа не предвещал его подопечным ничего хорошего. - Двое людей пойдут со мной, - уже подходя к выходу из обеденной залы, бросил принц через плечо. - С ними я разберусь лично. - Как скажете, кирини, - Элиот поклонился, однако Сеал уже покинул помещение. Быстро оглянувшись и увидев, что ни Тир, ни Нира так и не двинулись с места, эльф одним плавным движением выхватил из-за голенища кнут. - Оба. Немедленно. В покои. Принца! - отчеканил управляющий, не решаясь вредить тем игрушкам, с которыми господин пожелал развлечься, зато резко, с оттягом опуская бич на спины первых попавшихся под руку. Тир, было, замешкался, не зная, чего ожидать, ведь принц впервые вызывал его, но Нира, подбежав к юноше, схватила его за руку и торопливо повела в сторону, куда ушел Сеал. Предстоял целый вечер и длинная ночь, покрытые мраком неизвестности, и это пугало Тира гораздо больше, чем любое уже знакомое ему наказание Элиота.