I'm in your mind I'm singing I'm in your mind I'm singing la-da la-da la-da la-da la-da la-da da
Питер проснулся от ворочанья рядом. Тяжёлое дыхание, сжатые в кулаках подушки, непонятное бормотание, среди которого можно было еле различить «Нет, только не он» — Баки снились кошмары. Этого не было давно, казалось, Барнс все же смог избавиться от призраков прошлого, что не давали спать по ночам. И вот снова. Сев на кровати, парень еще около минуты наблюдал за Зимним. Изредка, но бывало, что он успокаивался во сне, плохое уходило куда-то на второй план и его дыхание выравнивалось. Но, похоже, не в этот раз. Барнс лишь сильнее зажал постельное в руках и вздрогнул. — Баки… Мой хороший, проснись, — Пит коснулся его плеча, еле-еле тормоша его. Но не почувствовав никакого отклика потянул на себя, заставляя перевернуться с боку на спину. — Джеймс, давай, проснись, все хорошо, Джей, — то ли такое уже привычное обращение, то ли голос, но что-то, наконец, подействовало, и Баки открыл глаза, упираясь взглядом в потолок. Он чувствовал, что у него нарастает что-то, похожее на паническую атаку. Где-то на подсознании он понимал это, но ничего не получалось сделать. Раз за разом всплывали картинки из сна, казалось, что он до сих пор в нём. Гидра, Питер, его Питер, находящийся под дулами сразу нескольких ружей, и абсолютная невозможность что-то сделать. Все казалось таким реальным, что становилось страшно. Он же вроде избавился от этого всего, этого никогда не случится, это просто кошмар. Но почему так трясет? — Джей, всё, что было в твоем сне — не реально. Услышь меня, пожалуйста. Я тут. А ты со мной, ты мой, — Питер видел такой ступор уже когда-то. У Старка. Тогда у него был ПТСР и панические атаки происходили с завидной периодичностью. Что-то подобное разгоралось и сейчас. Такое было пару раз, помогало отвлечение на что-то, значит надо было и теперь сделать то же. Перевести внимание с темных мыслей на свой голос. — Слушай мой голос, родной. Я в твоих мыслях, я, а не то, что приснилось, — кажется, это действовало. Баки нашарил живой рукой ладонь Питера и сжал её, медленно, но переключаясь в реальность. Ладонь, затем взгляд, с которого, наконец, будто спала дымка. Глаза быстро пробежались по всему Питеру, убеждаясь, что с ним все в порядке. А спустя несколько секунд парень оказался в объятиях Джеймса, выдохнувшего ему куда-то в плечо его же имя. — Мне снился ты. Ты и проклятая Гидра, — Пит и так хотел спросить, что увидел во сне Баки, но тот и сам начал это рассказывать. Все так же не разрывая рук, только ближе прижимая его к себе. — Никогда не допущу такого. Никогда. Никому. Не отдам. Питер ничего не ответил. Только чуть выше подтянулся на руках, так, чтобы теперь смотреть в глаза Баки. Сколько он пережил, сколько он видел, сколько упустил, но даже сейчас, когда все относительно спокойно, он боится потерять его. Хотя вроде бы солдат, страх ему должен быть незнаком. Но нет. Он сам себе поклялся защитить того, кто смог достучаться до него, смог увидеть за сотнями отнятых Зимним Солдатом жизней его самого — потерянного, на самом деле, но живого. Зрительный контакт пришлось разорвать лишь для того, чтобы утянуть друг друга в поцелуй. И только теперь Барнс окончательно очнулся ото сна. Не отрываясь от Пита, он поменял положение и теперь уже сам нависал над ним, точно так же глядя в глаза, как это было пару минут назад. Спустя несколько секунд в утренней тишине комнаты прозвучал голос Питера: — Я тебя никому не отдам. Даже твоим кошмарам.The clouds above will hold you The clouds above will sing…