***
Футуристичный громадный мегаполис никогда не спал ночью. Словно в старых научно-фантастических фильмах он светился неоновыми вывесками и фарами проезжих автомобилей. Где-то в соседнем дворе громко кричала пьяная молодежь. Из ночных баров звучала музыка. Все это понемногу затихало ближе к рассвету. Целая симфония ночного города, под которою мирно спал человек в небольшом доме возле центральной улицы. Его не беспокоили ни крики, ни музыка. Непричесанные волосы, неухоженная борода, мятая рубашка, старые потертые штаны, чашка остывшего дешевого кофе на столе и ужасно усталый вид говорили о том, что уснул он впервые за долгое время. И, судя по всему, сон был неспокойный. Привычный шум за окном вдруг прервался резким и громким звоном сирен полицейской машины. Сирены разбудили его, и, с трудом отрываясь от стола, он посмотрел в окно. Красно-синие огни мерцали очень близко. Снова они… Вой становился все ближе и ближе, свет от автомобильных фар осветил комнату с окна. Сколько я спал? Человек вяло поднялся из-за стола, потянулся и в полудрёме оступился, едва не повалив на землю шаткую лампу позади него. Тесная комната. Тесная и забитая хламом. При желании в ней можно было потеряться среди гор книг, картин, непонятных механизмов и коробок. Человек протер глаза. Сирены за окном затихли, наступила тишина. Проехали мимо? На часах 7:32. Шел шестой день. Такой же долгий и безрезультатный, как предыдущие. Внезапно в дверь постучали. Громко. Настойчиво. Человек вздрогнул от резкого звука и поторопился к двери. В глазок были видны два силуэта посреди темного коридора. Не проехали... - Мистер Декарт, откройте, это полиция! У нас есть к вам несколько вопросов. Человек, которого назвали Декартом, вздохнул и повернул ключ в замке. Смысла отступать у него не было, да и возможности тоже, ведь путь с 9-го этажа на улицу через окно был неблизкий и точно смертельный. Оставалось только надеяться, что они не нашли его. А если и нашли, то не узнали правды. От волнения у Декарта тряслись руки, и он всеми силами пытался совладать с собой, чтобы не вызывать подозрений. В квартиру вошли молодые, хорошо выглядящие мужчины лет 30-ти, одетые в стиле старых детективов: чёрные брюки, белые рубашки и длинные, чёрные пальто. У одного из них была татуировка в виде розы на шее, которую тот неудачно пытался скрыть за высоким воротником. Декарт протянул руку для приветствия: - Детектив Адамс. Детектив Вилсон. Не ожидал вас увидеть так рано - Здравствуйте. – заговорил Адамс. Его голос был прокуренным и низким, а речь быстрая. - Простите за столь ранний визит, но у нас появилась зацепка. Не хотим ее упустить. Можно нам пройти? Это по поводу вашего сына, Филиппа Декарта. - Да, конечно. – Декарт жестом пригласил полицейских войти в гостиную, пытаясь не выдать свою нервозность. – Может чаю? - Нет, спасибо, – покачал головой полицейский, - мы не задержимся… - А я бы не отказался! – ответил второй полицейский, Вилсон. Его голос был бодрее, чем у первого, и все так же прокуренный. Он был немного ниже, в грязных туфлях и с огромными синяками под глазами. Не один Декарт плохо спал этой ночью. Джон кивнул и исчез на кухне. Это была отличная возможность скрыться от их глаз и перевести дыхание. А также обдумать ситуацию. Они приехали рано, значит дело срочное… …вода льется в чайник... …значит, либо они нашли его… …крышка закрыта, газ включен… …либо они все узнали… …чайник медленно закипает… …если я прав насчет последнего, то мне конец. …свист, чашка на столе, осталось залить кипятком. Нужно вести себя естественно. Когда Декарт вышел из кухни с чашкой крепкого чёрного чая, полицейские уже ждали его в гостиной. Они выглядели очень спокойными, уставшими, но довольными. Поставив чай на стол, Декарт сел в кресло рядом. На мгновение он почувствовал себя в безопасности и понадеялся, что так оно и было. Полицейский придвинул к себе чашку, взял свой портфель, вынул оттуда стопку бумаг и обратился к Декарту: - Ну что ж, приступим. - Да, мистер Адамс. Вы говорили о моем сыне, что с ним? Полицейский сел на диван и отпил немного чаю. Беспокойному Декарту показалось, что прошла вечность, прежде чем он продолжил: - Мистер Декарт, мы разыскиваем вашего сына уже почти месяц. За это время его выдели во всех районах города, и, если верить всем показаниям, даже за его пределами. Сперва, 12-го числа, его узнала продавщица на рынке в Зеленом районе, где и произошел инцидент с Майклом Гилбертом. Миссис Рэймонд, помните её? Декарт кивнул. Джуди Рэймон была их соседкой, жила одиноко и очень любила его сына, всегда угощала сладостями при встрече и соглашалась посидеть с ним. Детектив продолжил: - Миссис Рэймонд отметила, что видела, как он после этого побежал в сторону «Ржавчины». Неизвестно, что понадобилось ему на этой городской свалке. Потом, 15-го, его заметили возле центра. - детектив достал следующий лист. - По словам очевидцев, он был в зеленой куртке и синих джинсах. Рядом с ним шли еще двое парней, неопрятного вида, похоже бездомные с «Ржавчины». А я уже давно говорил своим, что нужно это место как-то зачистить! Сделали там себе преступный рай, понимаете ли! - Адамс закашлялся. - Извините, что-то я отвлёкся… И так, они попытался украсть сумку у прохожей, но их заметили и почти поймали. К сожалению, парню снова удалось скрыться… Пока Адамс зачитывал собранную информацию, Вилсон ходил с чашкой по комнате и время от времени посматривал на Декарта. То, с какой силой он пытался быть спокойным, не могло укрыться от него, но полицейский списал это на страх за сына и его судьбу. Немудрено, ведь не каждый день родители узнают, что их ребенок пытался кого-то убить и теперь скрывается. Вилсон осмотрел стену над столом, где висело множество наград, большинство за победы на конкурсах по робототехнике, физике и математике. Внимание полицейского также привлекли два томика, что лежали возле чашки с холодным кофе. «Будущее разума» и «Франкенштейн, или Современный Прометей». Вилсон подошёл к столу, положил чай, взял в руки верхнюю книгу и продолжил ходить по комнате, листая потертые исписанные страницы. -…19-го числа продавец магазина радиотоваров в Зеленом районе заявил в полицию о краже. - продолжал Адамс. - Судя по описанию, в деле был замешан ваш сын. С ним снова были двое парней с «Ржавчины». Они украли несколько деталей и батареек, а потом убежали в сторону свалки, но конкретно ваш сын просто стоял в это время на улице. Продавец говорит, что вид у него был такой, словно он не понимал, где находится. И только когда его потащили за собой остальные два парня, он ожил и побежал за ними. Мы отправили туда несколько полицейских, однако на самой свалке их не было. Никаких свидетелей тоже не оказалось, парней и след простыл. Потом... - Мистер Адамс, мне известны эти факты, ведь вы уже приходили ко мне раньше. – перебил его Декарт. Он начинал подозревать, что ничего стоящего они не нашли, ведь сразу бы ему об этом рассказали, от чего и понемногу успокоился. – Узнали ли вы что-то новое? Адамс остановился, посмотрел на него в недоумении и отпил чаю: - Я напоминаю вам детали, потому что везде есть одна интересная закономерность. Дело в том, что почти все допрашиваемые свидетели, которые знали вашего сына, почему-то уверены, что он мёртв... Декарт побледнел, и только из-за сумрака в комнате этого не было заметно. -...-...Миссис Рэймонд утверждает, что это был он, хотя и не может поверить своим глазам. - спокойно продолжал Адамс, словно не замечая страха в глазах Декарта. - По её словам, она «словно призрака увидела». Так же она заметила странное поведение парня, будто бы он был «под кайфом»: отрешённый, медленный, с пустым взглядом. Но когда он повалил Майкла на землю, то двигался достаточно быстро. Разве что опять таки странно, неестественно. Также говорили и продавец магазина, и несколько его друзей. Последним, кого мы опросили, был Рональд Марч, одноклассник вашего сына, который был рядом с ним в тот злополучный день. Он утверждал, что слышал о смерти вашего сына еще до того, как он сбежал. Вам это не кажется странным, мистер Декарт? Чёрт. Рано или поздно это должно было случиться, а он так старался этого не допустить, что своими действиями только приблизил неизбежное. Декарт уже хотел что-то сказать, как подошел Вилсон с книгою в руках: - Очень интересная литература у вас, мистер Декарт. Люблю книги с размышлениями о жизни. Разрешите взять её на время? Декарт дёрнулся, как от испуга, и повернулся к Вилсону: - Да, конечно, берите. – пробормотал он. – А насчет той странности… - он посмотрел на Адамса, - скорее всего они что-то путают или им показалось. Мой сын никогда не принимал ничего запрещенного. А по поводу смерти, ну не могут же они видеть призрака? И не может призрак воровать или… - его голос вздрогнул, - …убивать. - Согласен, мистер Декарт. – Адамс поднялся, собирая документы в портфель. – Благодарим за чай и за то, что уделили нам время. Надеемся в следующий раз приехать с более хорошими новостями. Вилсон уже ждал у двери. Детектив направился к нему, и по пути увидел висящее на стене фото. Семья, трое людей. Милая кареглазая женщина лет 35-ти, рядом маленький мальчик и мистер Декарт. Они выглядели очень счастливыми, ещё не осознавая, что через 5 лет счастье их омрачится и из троих людей на фото останутся только двое. - До свидания, мистер Декарт. – Детектив вышел в коридор и растворился в темноте. Декарт закрыл дверь и прислушался. Шаги в коридоре стихли, с улицы послышался звук мотора и вскоре стих вдалеке.***
- Вы снова пришли? Какая неожиданность! Садитесь, чем обязан столь частым визитам? - Вы знаете, чем. Вы терзаете меня, заставляя быть тут снова и снова, не давая мне ни на минуту забыть о том, что произошло и на какие жертвы я пошел, чтобы исправить свою ошибку. - Ошибаетесь, Джон. Вы сами приходите ко мне. Ищете ответы на вопросы, ищете решения, но забываете, что я не всесилен. Вы захотели взять на себя мои обязанности, и посмотрите, к чему это привело! - Неужели я теперь никогда не буду счастлив? Никогда не увижу его, не смогу обнять и попросить прощения? - Сможете, если отпустите прошлое…***
В комнате было очень светло. Трудно было поверить, что еще вчера лил сильный дождь, оставив на память о себе огромные лужи во дворе. Лучи утреннего солнца скользили по стенах, освещая потолок, картины из категории современного искусства, немного потрепанную мебель, вчерашнюю посуду на столике и кучу одежды возле кровати. Декарт поморщился от яркого света и открыл глаза. Рядом с ним лежала красивая женщина, лет 40-ка, с короткими темными волосами, растрёпанными ото сна. Декарт сел на кровати и долго рассматривал её лицо, будто бы видел его впервые в жизни: густые, слегка нахмуренные брови, прямой нос, тонкие губы, небольшая родинка на левой щеке. Женщина заморгала и открыла глаза. Карие, очень добрые. Он их обожал. Заметив взгляд Декарта, женщина хитро улыбнулась: - Подсматриваешь? Как некрасиво с твоей стороны… - весело прошептала она, потянулась и пододвинулась ближе к нему. Декарт обнял её и прошептал: - Разве мне нельзя полюбоваться своей любимой женой, Хелен? Выглядишь прекрасно. - он поцеловал её в лоб. - Кстати, ты помнишь, какой у нас сегодня день? - Такое нельзя забыть. Хотя попытки были, не спорю! - Засмеялась Хелен. - Эх, так не хочется вставать с кровати, слишком уж тут хорошо… - последние слова она словно промурлыкала Декарту в плечо. Тот нежно поцеловал её в лоб: - Я тогда пойду будить Филиппа, а ты можешь пока поваляться, но недолго. - Декарт сел на кровати. - Боже, ну и бардак же мы тут вчера устроили! - Джон! - позвала Хелен, устраиваясь поудобнее под одеялом. Декарт обернулся: - Да? - Возвращайся поскорее. - Улыбнулась она и закрыла глаза. Декарт поцеловал её, поднялся с кровати и направился к выходу из комнаты. Дверная ручка показалась ему невероятно тяжелой, но он не придал этому значения. Декарт думал о том, как они с женой отметят вечером годовщину, потом отвезут сына к теще и проведут вечер вместе. Дверь была в самом конце коридора. «Странно, разве она не была ближе?», подумал он. Коридор становился длиннее, солнечный свет плохо освещал его, а лампы не работали. Декарт продолжил идти, но с каждым шагом только отдалялся от нужной двери. Во дворе очень громко пели птицы, шумела листва, кричали люди, проезжали машины, гудела целая толпа. Легкий холодок прошел по спине Декарта, когда он приблизился к комнате. Дверь была железная и закрытая. Шум полицейских сирен больно ударил по ушам. Откуда?… Он услышал за спиной выстрел. Потом еще несколько. Резко обернулся, но вместо коридора увидел огромную залу. В большом ресторане на полу валялись осколки стекла, стулья, столы, люди. Декарт посмотрел по сторонам и вдруг понял, где он. Понял, что сейчас произойдет. Он увидел, как человек в дальнем углу зала пытается застрелиться. Как прячутся те, кому повезло уцелеть. Увидел знакомое голубое платье, залитое кровью. Увидел те самые карие глаза, навсегда застывшие в ужасе. И это тело рядом… Декарт закричал, обхватив голову руками, и попытался убежать, но не мог двигаться. Он упал на колени, закрыл глаза и мысленно умолял, чтобы этот кошмар прекратился. Вдруг он услышал голос, словно у себя в голове. Тело, что лежало перед ним, поднялось, посмотрело на него абсолютно пустым взглядом и спросило: - Разве ты не должен быть с нами, папа?***
Джон больно ударился об пол, упав с кровати. От кошмара его все еще трясло. Декарт сел на полу, закрыв лицо руками и тяжело задышал. Посмотрел на календарь возле кровати. 21-е июня. Ровно 5 лет назад, 21-го июня в теракте в ресторане на Зеленой улице погибли 23 человека, среди них его жена и сын. С тех пор подобные кошмары случались очень часто. И каждый раз он пытался понять, в какой же момент все пошло не так и мог ли он это предотвратить, словно в старом фильме о дне сурка. Но каждый раз все заканчивалось выстрелами и смертью. Полицейские приехали на вызов уже после того, как Декарт убежал оттуда. По официальной версии, они с сыном тогда были в другой зале и сбежали еще до начала бойни. И он всем говорил именно это, ведь правда была безумнее и тяжелее. И он понимал, что не мог тогда поступить иначе, ведь у него была надежда. Сейчас Джон думает, что лучше бы тогда оставил все как есть. «Наивный дурак решил поиграть в Бога!» - эти мысли сидят в его голове все 6 месяцев. Они все еще ничего не знают, ведь подобная практика под запретом уже давно. С тех пор, как в обществе тесно вкоренилась кибернетика и протезирование, государство вместе с учеными приняли законы, которые регулировали эту сферу. Джон тогда только начинал работать в этой сфере, создавая машины, способные помогать людям там, где они сами бессильны или же там, где это попросту опасно для жизни. Самым главным законом был строгий запрет на незарегистрированное использование мертвых тел и эксперименты над ними. Причины, послужившие для введения этого закона, слишком мерзкие и ужасные, чтобы описывать их. Могу только сказать, что в деле были замешаны морги, кладбища и терроризм. Также нельзя было создавать незарегистрированных роботов-андроидов с самосознанием почти по тем же причинам. Долгое время это удерживает создание роботов под контролем, и полиция вполне быстро находит и ликвидирует все незаконные машины. Джон всегда считал, что эти законы правильными, придерживался их. Пока не умудрился нарушить сразу оба.***
Прошел почти месяц с тех пор, как детективы приходили последний раз. Все это время Джон пытался сам найти сына, ведь он верил, что сможет просто поговорить с ним и тот вернется домой. Однако Филипп очень умело заметал следы. После инцидента на площади и нескольких погонь, он научился лучше прятаться и найти его было почти что невозможно. В какой-то мере это радовало Декарта, ведь тогда есть все шансы, что и полиция его не найдет. В то утро Декарт как раз заваривал чай, когда в дверь постучали. Сначала спокойно, потом уже настойчивее. Декарт уже налил в чашку кипяток и шел открывать дверь, как услышал голос: - Мистер Декарт! Это детектив Адамс, мы нашли вашего сына! Чашка с чаем выпала у него из рук и разбилась о кухонный пол. Нашли. Конечно же нашли, а разве могло быть по другому? Но он же так надеялся… Декарт испуганно посмотрел на дверь. Стук повторился. Нет, он должен открыть, может они его и нашли, но знают ли всю правду? Он переступил лужу на полу и прошел в коридор. Вдох-выдох. Дверь открывается. На пороге снова стояли детективы Адамс и Вилсон. Посмотрев на их лица, Декарт немного успокоился. Не похоже было, что они пришли его арестовать. Адамс снял шляпу и обратился к нему, его голос был радостным: - Здравствуйте, мистер Декарт. Давно не виделись! - он протянул руку для приветствия. - Мы рады сообщить вам, что ваш сын у нас, в целости и сохранности. Декарт пожал ему руку, на его лице смешались эмоции фальшивой радости и волнения: - Я пока что вижу только вас двоих, и вы что-то на него не похожи. - Да, шутка, хорошо. Пусть думают, что он рад. Адамс переглянулся с Вилсоном и слегка улыбнулся: - Не волнуйтесь, он ожидает вас в отделении. Одевайтесь и поедете с нами. - детектив надел шляпу обратно. - Мы пока подождем вас в коридоре! - Хорошо, одну минуту. - Декарт развернулся и пошел в спальню. Страх в нем сменялся любопытством. Даже фальшивая улыбка сменилась искренней радостью перед встречей с сыном. Как сейчас чувствует себя Филипп? Как он выглядит? Что в нем изменилось с дня побега? Одеваясь, Декарт поймал себя на мысли, что для сотрудников полиции эта встреча может выглядеть очень странно, и надо придумать, как вести себя наименее подозрительно. Он вышел в коридор, обулся и вышел к детективам. Те спокойно курили на крыльце, обсуждая какое-то «невероятное событие». Декарт засунул руки в карманы и подошел к ним. Вилсон докурил сигарету, выбросил бычок и обратился к Джону: - Поехали! Садитесь в машину. - Вы наверное очень взволнованы? - добавил Адамс. Декарт кивнул, странно улыбнувшись, и сел на заднее сидение новой репродукции Шевроле. - Тут ехать недолго, сами знаете. Но могут быть пробки, час пик все же. - произнес Вилсон, садясь за руль. Декарт откинулся на сидении и посмотрел в окно. Машина медленно стартовала и поехала по загруженных улицах города. Джон в дороге вспоминал тот день, когда началась вся это история. Ресторан, выстрелы, два тела лежат возле него. Жена была мертва, он точно это знал, видел в её неподвижных глазах. Но вот сын… Филипп лежал не двигаясь, но Декарт почему-то был уверен, что он жив. И тут в его голову пришла безумная идея. Человеческий мозг неспособен логично думать в стрессовой ситуации, так что не дождавшись полиции и скорой помощи, Декарт схватил сына на руки и побежал прочь с ресторана. Как его никто не заметил до сих пор непонятно. Как и непонятно, откуда у него было столько сил, ведь весь путь домой он бежал, держа на руках 12-летнего мальчика. Забежав в квартиру и захлопнув дверь, Декарт положил Филиппа на диван и ринулся искать аптечку. Нужно было обработать раны, прежде чем резать. Боже, резать сына… Думая об этом сейчас Декарт не понимал, как он смог это сделать. Откуда в нем взялись силы и, что немаловажно, желание сделать подобное со своим сыном? А сделать это было нелегко, хоть годы практики в области создания ИИ и любовь к роману Мэри Шелли и сделали свое. Он сидел всю ночь, отдаленно понимая, что спасает того, кого уже точно не спасти. Но он не мог потерять их обоих, и если у него был шанс помочь хоть кому-то, то им стоило воспользоваться, даже ценой собственной свободы и, возможно, жизни. Законы о киборгах тогда уже действовали, так что Декарт хорошо понимал, чем жертвует. Но в то же время не мог думать ни о чем другом, кроме как о спасении сына. Разум был затуманен горем и безумным желанием сделать невозможное. Полицейские не произнесли к нему ни слова за всю дорогу, они все еще болтали между собою. Из отрывков их разговора Джон узнал, какой футбольный клуб вчера победил в матче, куда Вилсон планирует уехать в отпуск и возьмет ли он с собой Шарлин из соседнего отдела. Адамс был спокоен, они оба выглядели радостными и уверенными, что это дело почти закрыто. Декарт тоже радовался, что все прошло так спокойно. Он знал, что если бы в полиции узнали о том, что такое Филипп, то его бы так просто не встретили дома двое детективов. Отряд полиции было бы меньшее, что его ожидало. Машина остановилась возле участка. Джон вышел, слабо понимая, как же ему вести себя сейчас. Что он ему скажет? Есть ли в мире такие слова, которые смогут описать его чувства в данный момент? И хоть желание увидеть сына перекрывало страх быть раскрытым, здравый смысл еще не уснул полностью. Вилсон увидел, что Декарт замер возле дверей и решил его приободрить, похлопав его по плечу: - Пойдемте. - ободряюще сказал он. - Я уверен, что он очень хочет вас увидеть. Декарт вышел из транса, кивнул, натянуто улыбнулся и пошел за детективом. Адамс остался возле двери, доставая сигарету. В участке было много народу, разгар рабочего дня. Вилсон повёл Джона к дальней комнате допроса, куда должны были привести Филиппа. Декарт шел спокойно, хотя его переполняло волнение. В какой-то момент ему показалось, что все люди в участке смотрят только на него, шепчутся о нём, тычут пальцами. Путь к комнате казался длиннее коридора с его кошмаров. Наконец-то Вилсон подошел к двери, открыл её и произнес: - Заходите и садитесь, сейчас мы его приведем. Декарт вошел, дверь за ним захлопнулась. Он сел за стол и посмотрел на фальшивое зеркало на стене напротив. Словно в криминальных фильмах. Он много раз представлял себе эту встречу. Как он сидит, в дверь входит Филипп, они обнимаются, он говорит, как сильно соскучился, а сын прижимается к нему сильнее. И вместе они уходят домой, где Филипп рассказывает, что с ним произошло, делится переживаниями, они долго болтают, потом он укладывает сына спать и… Дверь открылась. На пороге стоял Вилсон, еще незнакомая женщина и невысокий, худощавый мальчик. Его темные волосы давно не видели расчески, а потертая и помятая одежда явно нуждалась в стирке. Он держал руки в карманах зеленой куртки, немного переминаясь с ноги на ногу. Никаких сомнений, это был Филипп. О, Боже! Декарт уже хотел подбежать у сыну, как вдруг увидел его взгляд и неосознанно отстранился. Холодный, мертвый, отсутствующий, пустой. Словно в куклы. Джон не отрывал глаз от мальчика, когда тот подошел к столу и сел на кресло напротив. Его походка, его движения были естественными, и в тоже время, пугающими. Когда-то он слышал о «зловещей долине», и не мог понять, почему она так пугает людей. А теперь увидел. Филипп сидел спокойно, он смотрел то на Декарта, то на Вилсона с немного потерянным видом. Будто бы его только что разбудили и приказали куда-то прийти. Женщина подошла к столу, села возле Филиппа и открыла папку, которую принесла с собой. Она была молода, её светлые волосы были собраны в хвост, а добрый взгляд её зеленых глаз немного успокоил Декарта, который едва отошел от первой встречи с сыном. - Мистер Декарт, я Шарлин Коул, штатный психолог. - она протянула руку для приветствия, и Джон пожал её, не отрывая взгляда от Филиппа. Вилсон остался стоять возле двери и наблюдать за ними. - Филиппа привели ко мне вчера вечером. - продолжила Шарлин. - Как оказалось, он сам пришел в участок, был потерян и не понимал, что происходит. Он совершенно не помнит, что с ним произошло за последний месяц... - Это настоящее чудо, что он пришел к нам сегодня утром! - вмешался Вилсон, все так же стоя возле двери. - Я как раз сидел в участке, читал вашу книгу, когда меня позвали и сказали, что возле двери стоит какой-то подросток и спрашивает о Джоне Декарте. Мы сразу же привели его внутрь, начали расспрашивать, но он твердил только о вас. Тогда я вызвал Адамса, и мы поехали к вам. - Филипп сидел со мной все это время. - Шарлин была не очень довольна, что её перебили. - Я пыталась его разговорить, но он не шел на контакт, только повторял ваше имя. Возможно увидевшись с вами он расскажет нам больше. Декарт слушал их и смотрел на мальчика. Тот не реагировал на их слова, все так же неподвижно смотря на стол и только услышав имя Джона он поднял голову и посмотрел Декарту прямо в глаза. От столь безжизненного взгляда у Декарта внутри все замерло, но он выдержал и ласково подмигнул сыну: - Здравствуй, Филипп. - осторожно начал Джон, протягивая руку к руке сына. - Я очень скучал по тебе. Где же ты пропадал так долго, сынок? Он накрыл ладонь сына своей и крепко сжал её. Филипп на миг будто вышел из сна, заморгал и ответил на жест отца. Декарт почувствовал, как слёзы наворачиваются ему на глаза. - Мой милый мальчик, как долго тебя не было. - прошептал он, еле сдерживая эмоции. - Может пойдем домой? Ты хочешь домой? Это была старая заготовленная команда на случай, если им нужно будет быстро и без подозрений удалится. Филипп помедлил секунду, тогда кивнул и словно снова отключился. Декарт покосился на Шарлин и Вилсона, которые наблюдали за этой сценой с неприкрытой долей умиления. Похоже, они купились на их сценку. Значит попробуем действовать. - Можно мне забрать его домой? - Джон обратился к Вилсону. - Может тогда он успокоится полностью и сможет рассказать, что с ним произошло. - Эм, не забывайте, что ваш сын все еще является подозреваемым по делу Майкла Гилберта... - начал было Вилсон, но на полпути запнулся. - Однако, вы можете забрать его, если это поможет делу. Завтра мы приедем к вам снова, чтобы допросить его. Шарлин... То есть,— прокашлялся он, - мисс Коул, что вы думаете по этому поводу? - Мне кажется, что в этом есть смысл. - медленно произнесла Шарлин. - Мальчик мог пережить страшные вещи, дома ему будет гораздо приятнее находиться, чем в отделении, но... - Спасибо вам! - Декарт почувствовал, что она колеблется и решил поспешить. - Спасибо, детектив, что присмотрели за ним! Мы будем рады видеть вас завтра у нас, правда, Филипп? Мальчик механично кивнул и улыбнулся. Шарлин запнулась, тоже кивнула и поднялась: - Только будьте с ним добры, не ругайте за побег. - Сказала она, уходя из комнаты. - Думаю, он уже и так усвоил урок. И Шарлин скрылась за дверью вместе с Вилсоном. Декарт так же поднялся со стула, все еще держа сына за руку, словно боясь, что он снова исчезнет. Вместе они вышли с комнаты допроса, прошли путь до выхода из участка, и уже за дверью во дворе их кто-то позвал: - Мистер Декарт! Постойте! Декарт остановился, возле него стоял детектив Адамс. Он посмотрел на Филиппа, потом снова на Декарта: - Все в порядке? - Да, просто Филипп очень устал и напуган, мне разрешили забрать его домой. - Джон сжал руку мальчика и тот кисло улыбнулся. Адамс приподнял бровь, молча кивнул и потом еще долго смотрел им вслед, пока воссоединенная семейка не исчезла из виду.***
Войдя домой, Декарт запер дверь и наконец-то отпустил руку сына. Всю дорогу домой ему казалось, что за ним следят, что уже выехала чуть ли не вся полиция города, чтобы арестовать его. И только закрыв дверь он немного успокоился. Филипп послушно шел рядом с ним, будто бы это не его целый месяц искала полиция. Мальчик молча прошел в гостиную и сел на диване. Декарт стоял в коридоре и смотрел на него. О чем он только думал тогда? Почему не остановился? Он же понимал, что делает только хуже, но все равно продолжал резать мальчика, заменять части тела искусственными. Тело все равно начинало гнить с течением времени, и Декарт менял все больше и больше. Он доставал его глаза, приделывал новые пальцы, руки, ноги, зашивал кожу, и все больше и больше изменял его мозг. Изменял его до тех пор, пока Филипп не потерял себя окончательно. В философии есть такая концепция, которая основана как раз на идее улучшения физических, умственных и эмоциональных качеств человека с помощью технологий. Она породила множество дискуссий. Одна из них связана с парадоксом корабля Тесея. Если вкратце, то она гласит: «Что есть подлинно? Если заменить одну деталь предмета другой, полностью идентичной первой, будет ли это тот де самый предмет?» Если человек потерял часть тела и вместо нее носит протез, можно ли считать его тем же человеком, что и был до этого? Декарт переступил лужу на полу кухни и поставил чайник. Решение было принято, назад пути уже точно нет. Он и так заигрался. Когда наука шагнула вперед, вопрос о подлинности стал еще сложнее. Ведь появились киборги: люди с механическими протезами, которые были почти как настоящие. Где же была эта грань между человеком с протезами и роботом с частями человека? Джон поставил на стол две кружки, насыпал в них чай и пошел к сыну в гостиную. Когда Виктор Франкенштейн создавал своего монстра из частей тела разных людей, его называли психом, а его творение — монстром. Когда же теперь ученые создают жизнь из ничего, соединяя искусственные части тела, их считают гениями. Декарт посмотрел на Филиппа. Он видел рождение этого мальчика, видел, как он рос, как учился ходить и говорить, как впервые пошел в школу и упал с велосипеда. Он видел всю его жизнь. И его смерть. И вот на диване сидит уже не его сын, не тот улыбчивый смышленый кареглазый мальчик, а безжизненная механическая кукла. Второе его величайшее творение в жизни, созданное в момент отчаяния и помутнения. В глубине души он все еще надеялся увидеть в этих пустых глазах жизнь, но Филипп даже не отреагировал, когда Декарт сел возле него. Где же проходит эта грань? Они сидели молча, пока не закипел чайник. Декарт подошел к письменному столу, затем вернулся на кухню, залил чай кипятком и через несколько минут отнёс его к Филиппу. Поставив чашки на стол, он ласково сказал: - Филипп, мне кажется, что тебе пора идти спать. Уже поздно, ты только посмотри… - он указал на настенные часы. - Уже 14:23! Очень поздно, очень. Наверное, ты очень устал, когда бегал по свалке. Мальчик молча кивнул. Похоже, что ему было абсолютно все равно, что ему говорят. Он поднялся и направился в свою комнату. Декарт пошел за ним, открыв давно запертую дверь, и впустил сына внутрь. Филипп, не снимая одежды или обуви, повалился на кровать и уставился в потолок. - Вот умница! - голос Декарта задрожал, но он взял себя в руки, подошел к кровати и сел рядом с сыном. - А теперь закрой глаза. И представь себе самое лучшее место в мире… Где всегда светит солнце, поют птицы, где много мороженого и сладостей… Филипп закрыл глаза и отключился. Таким он еще больше походил на труп. От этой мысли Джон зажмурился, словно от удара, ведь именно это он и пытался исправить. Но своими же руками позволил этому случиться. Из его любимой книги по квантовой физике «Будущее разума», Декарт знал, что невозможно воссоздать самостоятельный человеческий мозг. Ведь даже если запрограммировать его действовать рандомно, в зависимости от ситуации, это все равно считается вмешательством. Свобода воли — вот то, что нельзя подделать. То, что лежало перед ним на кровати, никогда не будет отдельной личностью, живым человеком с собственным сознанием. Это только подделка под реальность. Джон схватился за эту мысль, как за спасательный круг. Он поднялся, накрыл мальчика одеялом, осторожно повернул его голову, достал из кармана маленький нож и отрезал часть кожи на его затылке. Потом этим же ножом отломал небольшую металлическую пластину, что скрывалась под кожей. Вот и он. Основной источник жизни. Осталось только перерезать эти два провода… Декарт помедлил. Он замер с ножом возле затылка мальчика, не решаясь сделать следующий шаг. Его сын… Он убьет собственного сына? Джон судорожно вздохнул, руки у него затряслись. Нет… Нет, он не сможет. Ты должен. Не сможет. Нет. Нет. Он подделка. Нет-нет-нет. Вдруг Филипп открыл глаза. Он слабо дернулся, испугав этим внезапным движением Джона. Рука Декарта вздрогнула, и он с ужасом увидел два перерезанных провода на затылке собственного сына. Филипп повернулся к нему. Его лицо показалось Декарту умиротворенным. Джон смотрел, как гаснут его глаза, не в силах оторваться. Вскоре все было кончено…***
- Я не понимаю, Рик, зачем нам туда ехать прямо сейчас? - Вилсон сидел за рулем и пытался настроить радио. - Завтра бы и поехали, мальчику нужно отойти от того, что произошло, а тут снова мы. - Можешь мне поверить, что это предчувствие? - Адамс сидел рядом на пассажирском сидении и заметно нервничал. Зачем они их отпустили? Вот идиоты же, не к добру это. - Шарлин тоже говорила мне, что почувствовала неладное. Очень жалела, что таки отпустила их. Я надеюсь, вы оба ошибаетесь. - Серьёзно ответил Вилсон. Он закончил возиться с радио и теперь ехал по центральной улице. - Вчера ездили в больницу к Майклу Гилберту, однако он все еще не готов давать никаких показаний. Столько времени прошло, и он никак не может отойти. Врачи говорят, что с ним занимается хороший психолог. - Я не удивлен. - Хмыкнул Адамс. - Сам посуди, парню выдавили глаза. Причем посреди бела дня, вокруг была толпа людей. И, если верить свидетелям, это сделал его ровесник. - Детектив посмотрел в окно и тихо произнес, будто бы сам себя спрашивал. - Знаешь, я никак понять не могу, как он это сделал? Даже не то, почему, а именно как? Откуда в 12-летнем мальчике столько силы? Вилсон пожал плечами. Некоторое время они ехали молча. - Я дочитал ту его книгу. Много интересных мыслей. Даже как-то жаль, что мистер Декарт забросил работу по ИИ. - вскоре добавил Вилсон. - Мне кажется, он мог бы создать для мира новое будущее. Через несколько минут они уже стояли возле нужного дома. Адамс вышел из машины. Вокруг было спокойно. И все же он не мог отделаться от мысли, что что-то подозрительное было в поведении Джона Декарта и его сына. Даже если учитывать все события, он выглядел слишком странно. И этот холодный взгляд. Ни один ребенок в мире не смотрел на него так. Это был уж точно не испуг и не усталость. Это было похоже на смерть. Вместе с Вилсоном они подошли к двери дома, и Адамс постучал: - Мистер Декарт! Извините, что снова вас беспокоим, но вы оставили у нас свои вещи. - Эту ложь они придумали по дороге, чтобы в случае чего не спугнуть Декарта. Ответа не было. Адамс многозначительно посмотрел на Вилсона и снова постучал: - Мистер Декарт? Вы дома? Тишина. - Может они пошли погулять? - предположил Вилсон, сам не веря в свои слова. - Сомневаюсь. - Пробормотал Адамс. Он потянул за дверную ручку, и дверь с тихим скрипом отворилась. Это точно не к добру. Вилсон достал пистолет и медленно вошел внутрь. Адамс пошел вслед за ним, по дороге осматривая квартиру. На первый взгляд тут все было в порядке. Ни следов драки, ни ограбления. На полу кухни темнела засохшая лужа пролитого утреннего чая, а на столешнице стояли еще две кружки. Возле них лежала записка и ручка. Адамс подошел ближе и прочел надпись: «Чай для вас, господа. Книгу оставьте себе. Спасибо за все. Джон Декарт.» Детектив не успел удивиться, как услышал крик Вилсона: - Рик! Иди сюда! У нас два трупа. Ну вот тебе и предчувствие. Адамс направился к Вилсону, который стоял возле открытой двери в детскую. Заглянув в комнату, Адамс ужаснулся. На кровати неподвижно лежал 12-летний мальчик с широко распахнутыми карими глазами. Из его головы торчали провода, рот был неестественно искривлен. А прямо над ним, на люстре, на собственном галстуке, висел Декарт.***
- Располагайтесь, Джон. Чувствуйте себя, как дома. Я ждал вас, но, признаюсь честно, не думал, что вы будете так рано. - Вот тут я вам точно не поверю. Кому, как не вам знать, когда человек родится и когда умрет. - Ха, ну что ж, вы правы, но я не люблю это подчеркивать. С людьми гораздо проще говорить на равных, только тогда они воспринимают тебя всерьез… Скажите, как вы себя чувствуете? Выглядите значительно лучше с нашей последней встречи. - О, теперь мне значительно легче. Я наконец-то обрёл покой, о котором давно мечтал. Я рядом с моей женой, с моим сыном, и он улыбается мне. Кажется, он простил меня. И это все, о чём я только мог мечтать.