Incoming videocall / Входящий видеозвонок

       Лукас просыпается позже, чем думал, солнце щекочет ему кончик носа.        Сначала он вообще не хочет вставать, хочет повернуться и поспать еще немного, но как раз в тот момент, когда он собирается это сделать, он вспоминает, что запланировано на сегодня.        Внезапно он довольно легко просыпается, открывает глаза и оборачивается, чтобы найти свой телефон, все еще прислоненный к подушке.        Вопреки всему, ни один из их аккумуляторов не разрядился за ночь, и он может видеть лицо Йенса на своем экране, все еще с закрытыми глазами.        − Привет.        Лукас едва шепчет, но все равно видит, как Йенс морщит нос.        Когда Йенс больше не предпринимает действий к дальнейшему движению, Лукас снова шепчет:        − Я вижу, что ты не спишь.        − Тсс, я сплю.        Он определенно больше не спит, поэтому Лукас продолжает дразнить его.        − О, так ты предпочитаешь спать, а не встречаться со своим парнем? Значит, сегодня нам снова не удастся увидеться.        Голова Йенса подрывается с подушки еще быстрее, чем ожидал Лукас, и выражение его лица смягчается только тогда, когда он замечает ухмылку на лице Лукаса.        − Мудак.        − Я думал, ты меня любишь?        Лукас знает, что обычно не стоит заставлять кого-то говорить такое, но он должен быть уверен, что вчера ему не померещилось.        − Люблю. Это не значит, что ты не можешь быть мудаком.        − Ладно, ладно. Но я думал, что ты хочешь прибежать ко мне?        − Для этого еще слишком рано.        − Вообще не рано.        Йенс стонет, но наконец встает с кровати.        − А есть ли вообще смысл сейчас вешать трубку? Я быстренько приму душ, а потом вернусь к тебе?        − Договорились.        В душе, когда мозг Лукаса полностью просыпается, он замечает, как нереально это ощущается – на самом увидеть Йенса сегодня. По какой-то причине это заставляет его слегка нервничать. А что, если парню не понравится Лукас в реальной жизни? Или будет каким-то другим? Это даже не имеет смысла.        Он рассказывает об этом Йенсу, как только возвращается к телефонному звонку, не говоря уже о самой незначительной вещи, которая сейчас кажется странной.        − А ты не думаешь, что это будет странно?        − Может быть, слегка, но определенно недолго.        − Я очень нервничаю.        − Не надо... Все будет замечательно. Это я должен нервничать, я не уверен, что смогу справиться, глядя на твое лицо без экрана между нами.        Так или иначе, это заставляет Лукаса чувствовать себя немного лучше.        − Я уверен, что ты справишься с этим.        − Тогда тебе тоже не о чем беспокоиться.        Они слегка улыбаются друг другу.        Даже когда Йенс едет в дом Лукаса, они все равно остаются на видеосвязи, как будто если бы они прекратили, то все стало бы слишком реальным, и у Лукаса было бы время понервничать. Теперь же он может смотреть в окно, разговаривая с Йенсом.        − Я вижу тебя.        Крошечная фигура в капюшоне перед его домом смотрит вверх и машет рукой − точно так же, как и Йенс на экране.        Лукас просто оставляет свой телефон лежать на кровати, когда бежит вниз по лестнице и открывает входную дверь, падая в объятия уже ухмыляющегося Йенса.        Он выше, чем представлял себе Лукас. И мягче – Лукас в основном утопает в его теплой толстовке, хотя сам он не маленький.        − Привет.        Йенс еле шепчет, его рот движется к голове Лукаса.        − Привет.        Собственный голос Лукаса приглушен тканью футболки Йенса.        Когда Йенс хочет отстраниться − вероятно, потому, что они все еще стоят в открытой парадной двери, − Лукас не отпускает его.        − Луки? Тебе придется отпустить меня, чтобы впустить внутрь.        − Нет.        − Все в порядке?        − Хм.        Лукас еще плотнее прячет свое лицо в футболке Йенса, зная, что он может легко поднять глаза и смотреть парню почти глаза в глаза.        − Ты же не можешь вечно прятаться в моей футболке. Я обещаю, что все будет точно так же, как и по видео.        Конечно, Йенс сразу же понимает, в чем дело.        Лукас неохотно показывает свое лицо из-за футболки Йенса, но все же не отпускает парня.        Йенс выглядит лучше, чем на экране Лукаса. Может быть, это просто потому, что он теперь настоящий, потому что Лукас может протянуть руку, чтобы почувствовать, действительно ли его волосы такие мягкие, как кажутся, и могут ли его скулы быть такими острыми. Он видит каждый волосок на его бровях, каждую пору на его коже.        Кроме того, его глаза глубже, ты можешь увидеть гораздо больше нюансов в различных оттенках карего цвета.        − Как я и знал − ты прекрасен.        Лукас толкает его в плечо и наконец делает шаг назад, чтобы впустить Йенса.        Они почти миновали гостиную, но тут Лукас услышал голос своего отца.        − Лукас! Разве ты не хочешь представить мне своего друга?        Это каким-то образом разжигает гнев в Лукасе, поэтому он тянет Йенса в гостиную к отцу.        − Я же говорил тебе, что он мой парень!        Отец вздыхает.        − Лукас, ты же знаешь, что я не это имел в виду. Ты Йенс, да?        Йенс, как всегда спокойный, делает шаг вперед, чтобы пожать руку его отцу.        − Здравствуйте, мистер ван дер Хейден, приятно познакомиться.        − Я тоже рад с тобой познакомиться. А теперь я собираюсь уходить. Я думаю, вы прекрасно обойдетесь и без меня. Просто... будьте осторожны.        Когда отец Лукаса проносится мимо них в коридор, оба парня недоуменно переглядываются.        − И что же, по его мнению, мы будем делать?        − Я думаю, совершенно очевидно, что, он думает, мы будем делать.        − О боже мой!        Йенс только громко смеется над выражением лица Лукаса.        − Давай просто поднимемся наверх.        Как только дверь комнаты Лукаса закрывается за ними, Лукас уже чувствует, как Йенс снова обнимает его за талию, крепко прижимая к себе. Он позволил себе погрузиться в объятия, в тепло Йенса.        − Есть ли какой-то смысл, когда я говорю, что скучал по этому? Скучал по тебе?        − Скорее всего, нет. Но я знаю, что ты имеешь в виду.        Это действительно похоже на возвращение домой, как будто они наконец-то в безопасности.        На этот раз первым пытается вырваться Лукас, а за него держится Йенс.        − Мне очень жаль, но я ни за что не отпущу тебя, когда только что обрел.        Поэтому они продолжают стоять вот так, вдыхая запахи друг друга, чувствуя тепло друг друга.        − Можно я тебя поцелую?        Лукас не совсем понимает, зачем спрашивает, но Йенс мгновенно кивает.        − Конечно. Именно это я и хотел сделать с тех пор, как увидел тебя в первый раз.        − Ты в этом уверен?        − Ну, может быть, во второй раз.        Они улыбаются друг другу, и Лукас решает, что сейчас самое подходящее время. Он тянется вверх, даже немного приподнимается на цыпочки, чтобы запечатлеть поцелуй на губах Йенса. Всего лишь короткий, но, как только он отстраняется, Йенс снова притягивает его к себе и, наконец, по-настоящему целует.        Это просто невероятно.        Лукас и раньше целовался с девушками, много раз, но никогда не испытывал ничего подобного. Губы Йенса − самое мягкое, к чему он когда-либо прикасался. То, как он прижимает их к Лукасу, то, как он держит его за талию, вызывает головокружение.        Кажется, существует негласное соглашение никогда не прекращать целоваться. Они двигаются к кровати, падая вместе, но теряют контакт губ только тогда, когда начинают хихикать.        − Блять, я так счастлив, что нашел тебя.        − Я тоже.        Остаток дня − сплошной пузырь счастья, объятий и разговоров, поцелуев и смеха. Они готовят вместе, как только урчание их желудков становится слишком громким, чтобы оставаться в постели, идут смотреть на звезды, как они обычно делали это в своих звонках.        Это ощущается лучше, когда он может держать Йенса за руку, смотря на звезды. Кроме того, лучше на самом деле обнимать друг друга, чтобы заснуть, чем засыпать каждый в своей кровати, позволяя только звонку соединять их.        − Я думаю, что это был самый лучший день в моей жизни.        Лукас шепчет в волосы Йенса, даже не уверенный, что парень еще не спит.        − Абсолютно, блять, лучший день.        Лукас широко улыбается, вероятно, Йенс чувствует движение его головы, а затем, наконец, расслабляется, чтобы заснуть.