Купальня

Цинхуа и подумать не мог о том, чтобы хоть один раз в своей жизни искупаться в Царстве демонов. Хоть в дырявой кадке, хоть на горячем источнике с изящными демоницами — это никогда не обсуждалось. По возможности, и, само собой, с позволения своего короля, он выдвигался с помощью заклинательского меча на пик Аньдин, где, разрешая на ходу накопившиеся вопросы в своё отсутствие, засиживался в кадке с теплой водой, бесцельно смотря в потолок. В физиологии его бессмертного тела запах пота был крайне редок. Обычно от него исходил аромат потертых древних свитков и чернил, которые то и дело впитывались тёмными брызгами в светлые одеяния, создавая небрежный вид. Он не раз получал удивленный взгляд от братца Огурца, по которому можно было прочитать целую фразу, звучащую примерно "боюсь представить, насколько была запущена ситуация в нашем мире". "— Ты не лучше, раз отравился просроченной едой", — думал тогда про себя Цинхуа, но в итоге лишь пожимал плечами. Так вот, в чем суть: его холодный и замкнутый король предложил, нет, скорее, утвердил факт того, что сегодня лорд Аньдин примет ванну в Царстве демонов. Заклинатель тогда смотрел на него своими темными глазами размером с ягоду винограда, периодически похлопывая ресницами. Из уст выскочило дрожащее идиотское хихиканье. Он что, собирается выгнать всех демонов из источника, лишь бы его прислужник помылся? Да мало, что ли, натянутых отношений с Ша Хуалин?! Или, может, он искупается в ледяной воде? Нет-нет-нет! Он ведь, даже будучи бессмертным, помрёт от спазмов! — Е-Если, — начал с заиканием он, — моему королю не будет в тягость уделить для этого прислужника свое время... — Не будет, — не дав договорить, отрезал Мобэй. "— Ну, никто, впрочем, и не сомневался" — подумал про себя Цинхуа, кивнув головой, и почтительно поклонился. Твёрдой походкой Мобэй вел по знакомым коридорам в неизвестное место своего подчиненного, бросая вскользь косые взгляды на него. В это время Цинхуа хвостиком следовал за владыкой Северных Земель, засмотревшись на свои запачканные чернилами ладони, отчего и столкнулся с высокой фигурой, когда они дошли. Подняв глаза на ничем не примечательную дверь, он взглянул на лицо Мобэя, ожидая дальнейших действий. И стоило войти в помещение, как он в немом шоке глядел на огромную белую ванну в центре. "Как она здесь оказалась? Из чего? Камень? Нефрит? Белый нефрит?!" — голосил про себя Цинхуа, ибо из горла не лезло ни одно слово. Демон сделал пару шагов вперед и отступил в сторону, словно экскурсовод, представляя новый экспонат. Цинхуа в растерянности глядел на богатый интерьер комнаты с этой габаритной ванной, периодически случайно встречаясь с выжидающим Мобэем. — Мой Король, — наконец придя в себя, заговорил заклинатель, — Я полагаю, мы ошиблись комнатой? — Нет, — коротко ответил тот. — А... тогда это ваши покои, да? Нахмурив брови, Мобэй сердито посмотрел на лорда Аньдин, отчаянно считающего все происходящее недоразумением, и, молча развернувшись, направился к двери, закрывая ее за собой и оставляя человека в полном одиночестве. Конечно, Цинхуа был бы не против покинуть столь роскошное помещение, да и чувствовал он себя лишним предметом в интерьере. Однако если Мобэй действительно организовал для него эту купальню, то навряд ли его поступок не понесёт последствий. Поэтому, ничего лучше не придумав, ему пришлось смириться с этой ситуацией и, наконец сделав шаг вперёд, Цинхуа направился к громадной ванне из необработанного светлого нефрита, отчего её угловатые формы смотрелись диковинно, но в духе его новеллы. Источающая пар вода пробудила у него любопытство. Подтянув рукав ханьфу, он запустил руку и резко выдернул. Вода была чертовски горячая! Именно та температура, в которой время от времени уставший Сян Тянь Да Фейци любил устраивать тихие вечера, погружая свои отбитые об клавиатуру подушечки пальцев в приятно расслабляющую ванну, наслаждаясь прошедшим днём. С его-то материальным состоянием развлечений было немного, но ванным процедурам он уделял больше внимания, чем любой другой человек: не скупился приобрести раз в три месяца мыло ручной работы или чуть выше средней цены гель для тела. В общем, особо никуда не ходил, но на свои кровно заработанные развлекал себя именно так. Проверив, закрыта ли дверь, Цинхуа, недолго думая, спешно стянул с себя часть одеяний, бросая в глубокую плетеную корзину, которая здесь предназначалась явно для грязной одежды. Его отвлекло сложенное темноё ханьфу на табуретке с резными ножками. Пурпурный цвет с золотыми вставками на воротнике был явно нетипичен для его натуры, но противиться он не собирался: что дали, то и наденет. Тогда сразу же после купальни и примется за стирку. Наконец, вынырнув из своих одеяний, торопливой походкой утки он ринулся в воду, прямиком погрузив замерзшие от холодного пола ноги. Цинхуа удовлетворенно охнул от проскользнувшей ностальгии по былым дням, бултыхая ногами, создавая легкие волны, останавливающиеся на стенках ванны. Нежился столько, насколько позволяли масштабы ванны. Он водил руками по внутренней гладкой поверхности, изучая содержимое небольших флаконов с жидкостями, которые стояли на перилах в ящичке рядом с небольшим деревянным ковшом. Кажется, он это заслужил. Цинхуа ликовал и плакал невидимыми слезами от столь приятного подарка, что постепенно погружался с головой в свое удовольствие, блаженно прикрыв глаза. Когда же его тело полностью оказалось в воде, его с силой схватили за волосы, отчего Цинхуа резко очнулся, кашляя и выплевывая воду из забившегося горла. Перед собой он видел лишь мутные круги, с резким переходом от белого к черному, но, проморгавшись, Цинхуа окоченел от холодных голубых глаз. — М-мой к-король, — процедил хриплым голосом, — А к-как вы оказались здесь? Кто-нибудь, подарите ему собственную новеллу, чтобы он заново перечитал и закрыл все восходящие провалы в памяти о том, что его же детище появляется и исчезает независимо от того сколько километров или дверей от цели. — Откинь голову, — Мобэй отпустил волосы прислужника, утвердительно озвучив повеление. — Че? — Цинхуа скорчился от услышанного желания демона, но, увидев неоднозначное выражение лица у демона, он собрался и более чем "в роли" героя новеллы продолжил: — А зачем? Пора бы уже привыкнуть к тому, что после событий, происходящих в сюжете его истории, во время взаимодействий один на один с Мобэем мозгами он изо дня в день пользовался все меньше, зато мастерски выставляя дураком и себя, и демона. Цинхуа молчаливо смотрел своими воробьиными глазами на короля, пока тот, оборвав тишину, равнодушно не произнес: — Я хочу помыть тебе голову. После этих слов Цинхуа сдержал своё словесное удивление, лишь по-глупому приоткрыв рот. Откуда у его "сына" такие желания предстоит выяснить чуть позже, сейчас куда сильнее волновало, как будет лучше ответить? А может это столь реалистичный сон, который он отчетливо видит? Или его тело уже бултыхается как тушка гуся, а происходящее — не что иное, как предсмертное видение? Откуда ему знать, что видят мертвецы? После своей кончины первое, что он увидел - это интерфейс Системы. Пока он раздумывал над ответом (о котором его фактически не спрашивали), Мобэй взял свободную табуретку и присел позади бессмертного. — Мой Король?.. — Откинь голову. И он послушался, другого выбора не было. Мобэй взял из ящичка ароматный бутылек, покоящийся на перилах ванны, и разлил часть по руке, а остатки - на копну мокрых волос, отложив в сторону, неопытно принявшись массировать чужую голову. В это время Цинхуа чувствовал себя крайне странно. Будто происходящее сейчас должно быть немного иначе. Где это видано, чтобы владыка Северных Земель Царства демонов мыл голову своему прислужнику. Однако если он что-то не мог озвучить, то об этом говорило его тело, из-за которого пришлось обнять колени и немного отстраниться от спинки ванны. Холодные руки демона аккуратно обхватили его шею, приподняв голову вверх. Цинхуа почувствовал льющуюся на волосы теплую воду, смывающую душистый шампунь. Его взору открылось перевернутое напряженное лицо Мобэя, отчего он прямо-таки в упор на него глядел, ни на секунду не думая перевести взгляд. Освободив голову, руки демона снова потянулись к другой бутылочке, но заклинатель перехватил ее. — Что ты хочешь сделать? — с серьезной физиономией спросил Цинхуа. — Помыть тебя, — не менее серьезно ответил Мобэй. — Но я сам могу помыться, — возмутился тот, сильнее сжав чужую руку, однако для того ощущение было нечто наподобие укуса муравья. Цинхуа малость запутался, кто в чьих глазах выглядит наиболее тупо. Хотя малость он не мог не признаться, что желал бы почаще получать такие подарки со стороны его холодного и неромантичного короля. "Окей, это выше моих сил" — быстро сдавшись, выдохнул Цинхуа, отпуская из своей хватки руку демона, потупив глаза на свои колени. Восклицать и не стал, когда холодная рука коснулась теплой кожи, и Цинхуа отстранился, предоставив для демона всю свою спину. Он согнулся и убрал разделенные на две части чистые волосы, оголяя шею с выпирающими на спине позвонками и едва заметным горбом возле лопаток, свидетельствовавший о его вечном игнорировании гордой осанки бессмертного. Кожа все равно покрылась легкими мурашками от прикосновений холодных рук. Их массивность не вызывала дискомфорта, а витиеватость движений не сломали и так натянутую кожей костлявую спину. Через пару таких касаний напряженные плечи опустились, и Цинхуа обхватил колени, сложив в замок пальцы рук, продолжая получать освежающий массаж. Дотянувшись одной рукой до ковша, Мобэй Цзюнь приставил его к спине человека, смывая пенистый слой бальзама. Тот прильнул к ванне, откинув голову набок, и тихо вздохнул, когда на грудь полился тонкой струей третий флакон. От уже привычных широких касаний ладоней тело начало покрываться несуразными красными пятнами поверх порозовевшей кожи, стоило им дойти до узкой груди Цинхуа. Любой контакт с его детищем, с его эталоном и идеалом был словно в первый раз. Поэтому не долго пришлось ожидать, когда он закроет глаза, а грудь начнет невольно вздыматься, пока Мобэй продолжал массировать, обнажая шею от слипшихся, словно тина, темных волос. Он гладит покрасневшую на шее кожу, случайно замечает поалевшие уши у заклинателя, который больше не мог терпеть. Цинхуа медленно закинул голову назад, томно вздыхая и едва-едва приоткрыв тонкие губы. Распахнув глаза, встретившись с ледяной лазурью, смотрящей на него свысока, он обвил руками шею Мобэя, притягивая к себе и заключая в слабом поцелуе. И все бы шло по одному сюжету, если бы не яркий контраст горячего в воде тела и ледяных губ, от которого у человека снесло голову, лихорадочно углубляя поцелуй. Кадык импульсивно дергался, и ладони Мобэя накрыли руки заклинателя, сдавливая ладони. Лорд Аньдин первым разорвал поцелуй, и стоило ему открыть глаза, вместо лица желанного демона он видел лишь темные пятна и шумы, словно в неисправном телевизоре. Едва отдышавшись, его глаза сфокусировались на лице Мобэя, и он с отчетливо проскальзывающими нотами просьбы прошептал в чужие губы: — Даже не думай. Ты не полезешь в ванну. — Почему? — возмутился Мобэй, отчего его вертикальные зрачки сузились. — Температура плохо подействует на тебя. Зная хотя бы эту часть физиологии своего чада, который на дух не переносит высокие температуры, Цинхуа категорически был против каких-либо экспериментов, которые затрагивали бы его особенности тела. Однако слова заклинателя не остановили северного царя. Высвободив тонкие ладони, он снял свой плащ, кинув поверх корзины и, закатив рукава своих одеяний (стоп, где-то Цинхуа это уже видел), окунул ладони в воду напротив едва заметной талии бессмертного. Цинхуа яростно вцепился в его руки, вытягивая из воды. Мало того что поза неудобная, так еще и тот сопротивлялся! Но не успел что-либо произнести в адрес демона, как тот ровно спросил: — Ты чувствуешь холод? И он оцепенел. Цинхуа отчетливо вспомнил первые дни их знакомства, когда он латал еще тогда юного наследника, который едва успел окунуть тело в кадку с прохладной водой, как она покрывалась тонкой корочкой инея. Неужели, став королём Северных Земель, он научился контролировать свое распространение холода на воду, ибо там, где были погружены его руки, не повеяло прохладой. — Я не могу рисковать тобой, — сурово процедил Цинхуа, отчего Мобэй лишь рыкнул, одним движением разворачивая его тело лицом к себе, впечатываясь в припухшие губы. Отойдя от всяких возмущений, веря на слово возлюбленному, он принялся хаотично стаскивать одеяния и беспорядочно развязывать ленты и пояса. — Только попробуй умереть в моей ванне, — прошипел ему в губы, касаясь вечно холодного тела. Цинхуа привстал, вслед потянув за собой демона. Освободив тело от последних оков одеяний, они вместе погрузились в воду, усаживаясь на дне ванны. Ошарашено, еще не веря происходящему, Лорд Аньдин смотрел на Мобэя снизу вверх. Последний, пожирая взглядом покрасневшее фарфоровое тело, прильнул к его груди, жадно покусывая кожу, проходясь холодным языком по покрасневшим соскам. Цинхуа только лишь успел охнуть и уткнуться лицом в темные волосы, горячо вздыхая в макушку искусителя, крепко поджимая ладонями широкие плечи. Всё это продолжалось недолго, пока широкая рука не достигла возбужденной плоти, от движения которой Цинхуа сразу же протрезвел, отстранившись от демона. Последний едва сдерживался, дабы не наброситься и не раздвинуть костлявые ноги лорда в разные стороны. Цинхуа схватил лицо демона за щеки, обиженно посмотрев на него и отчаянно прикрикнул. — Мой Король! То, что вы можете пребывать в теплой воде, для меня уже больше, чем открытие. Но даже будучи с вами в таком состоянии, я хочу лишь только полежать с вами в одной ванной. Пыл Мобэя ослаб, глядя на полыхающего человека, и хоть его возбужденный орган говорил об отказе от его наставлений, он отступил. — Мы можем продолжить в ваших покоях, — убрав руки с чужого лица, добавил Цинхуа — но сейчас мне бы хотелось просто провести время рядом с вами. Будучи обычным писателем, Сян Тянь Да Фейцзи не практиковал мастурбацию в ванне. Один раз попробовал - ему не понравилось. Да и есть ли смысл поднимать эту тему, если он создатель человеческой версии истинного льда и холода. Мобэй кивнул головой, притягивая человека за талию. Тот податливо прильнул к нему, обнимая шею, уронив голову на плечо, позволяя прохладным кончикам пальцев блуждать по позвонкам. Конечно, не получившая разрядки плоть зудела и ныла, но желание вот так просто, чёрт возьми, лежать в горячей ванне с самым холодным человеком, которого он только встречал в своей жизни, притупляло эти мысли. Цинхуа и не заметил, как его голова улеглась на грудь Мобэя, а позже он и вовсе задремал, оставив в безысходном положении демона — словно кот, спящий сладко на коленях у хозяина, которому срочно нужно отключить плиту. Когда он разлепил глаза, руки демона обнимали его миниатюрное тело, а у самого короля были закрыты глаза. Тогда Цинхуа запаниковал, и, почуяв это подрагивающее дыхание на своем теле, демон разлепил веки, глядя без капли сонливости на лорда Аньдин, успокаивая. Заклинатель крепко, насколько позволяла длина его рук, собрал в охапку широкое тело, робко поцеловав Мобэя в подбородок. И так продолжалось, пока вода не остыла.