Toxicated

— Как твоя рука? — заботливо спросила Ада. Медленно, умело покачивая бедрами, она важно расхаживала по квартире грациозной походкой. Двигалась девушка, безусловно, красиво, мягко и легко, как королевская кошка. Ей непременно хотелось помешать напарнику читать, испортить всё удовольствие. Плевать ей было на руку. Она жаждала внимания. — Не беспокойся, тебя ударить смогу, — холодно отрезал Нивенс, продолжая смотреть в книгу. Если при ней бросить чтение, то она замучает. Она всё равно замучает, но не сразу, если продолжать строить занятой вид. Ох, как же он давно мечтал заехать кулаком по её хитрой лисьей физиономии, чтобы раз и навсегда стереть самодовольную улыбку с её кукольного личика. Только правильное воспитание не позволяло поднять руку на женщину, иначе бы все нравоучения, которые втирала ему мать в детстве, пошли бы коту под хвост. — Фу, как грубо! — она настолько низко наклонилась через спинку дивана к Пирсу, что тот почувствовал ее обжигающее дыхание, будоражащее до костей. Несмотря на всю боевую выдержку, его дыхание участилось от жаркого шепота. Пирс прекрасно знал, что это очередная забава женщины, но спокойно реагировать не мог. Мужчина злился как черт и на себя, и на неё. Он хотел притянуть её к себе, обнять, поцеловать, желал замутить с ней этакую ночную пошлость. Но её лицо, внешность — отталкивали, потому что та сучка, похожая как две капли воды на Аду, убила всех его товарищей. Все чувства переворачивались вверх дном: ненависть, любовь, злоба, привязанность — всё смешалось в единую непонятную кашу. — А разве с тобой можно по-другому? — ядовито прозвучал вопрос, на который Ада не обратила внимания. Прошли какие-то жалкие месяцы с того момента, как он начал ей доверять. А она стала злоупотреблять этим и с превеликим удовольствием портила нервы Нивенсу сутками напролет, пока тот не решил съехать из секретного штаба на новую квартиру. Но даже теперь, по невезучей иронии судьбы, шпионка умудрялась доставать Пирса, где бы он ни находился. Вонг стала для него чем-то вроде ходячего проклятья. — Что ты читаешь? — сладостно поинтересовалась Ада, отнимая книгу из рук напарника. Раздраженно фыркнув, чтобы до женщины наконец дошло, что её присутствие не вписывается ни в какие рамки, Пирс поднялся с нагретого места и пошел закрывать распахнутое настежь окно, в которое бесцеремонно влезла шпионка. Она не придерживалась каких-либо общепринятых правил приличия: входила исключительно через окно, а если оно было плотно закрыто, то она всё равно находила возможность попасть в квартиру; замок на двери умело взламывала и как ни в чем не бывало хозяйничала в отсутствие хозяина квартиры. — Хочу сказать, у тебя паршивый вкус, — прокомментировала шпионка, брезгливо выкидывая книгу. Один небрежный жест рукой, но такой изящный и легкий, что можно заглядеться. — Слушай, неужели ты приходишь в экстаз, преследуя меня? — агента потихоньку начинала охватывать злость, ведь он ещё толком не успел привыкнуть к выходкам Ады. Нивенс выудил из бара бутылку виски и, не соизволив предложить прекрасной даме составить компанию, единолично начал пить крепкий напиток с горла. В последнее время он подсел на алкоголь. Конечно, Пирс употреблял его не каждый божий день, но разобраться в своих чувствах было нужно. И верным товарищем в решениях любых проблем являлся алкоголь. Вонг не ответила, а всего лишь подарила напарнику обворожительную улыбку, чуть лукавую и загадочную. — Неужели тебе интересно? — Да, черт возьми! Мне надоели твои игры с моим участием в главной роли! Ты не представляешь, каково мне сейчас. Мне трудно находиться рядом с тобой, и ты прекрасно знаешь причину этого. Но ты продолжаешь меня мучить ради своей забавы. Может, пора остановиться? — с каждым словом Пирс яростно повышал голос, глядя в упор на бесстрастную Аду. Хотелось всё высказать, всё то, что копилось в душе. Ведь именно Вонг терзала его сердце сильнее всех. — Или я у тебя новая жертва на замену старой? Что, Леон теперь с другой ошивается, а тебе скучно стало? Или ты ему в отместку хочешь… Нивенс ловко схватил кисть женщины, в паре сантиметров от щеки. Через это они уже проходили много раз, когда мелкая перебранка переходила в перекидывание вещей и побоище. — Правда глаза режет? — довольный, что угадал причину, Пирс натянул на лицо наглую ухмылку. Ещё пара мгновений — и выпущенная из руки полная бутылка виски разбилась вдребезги. Он поймал вторую руку Ады. — Немного, — с вызовом проговорила шпионка, нанеся неожиданный удар коленом в пах. — Больно? — Сучка беспощадная, — агент хрипло застонал, скорчившись в три погибели от пронзительной боли. Он зажмурился и начал чертыхаться на смеси английского с французским и, кажется, с немецким. Необычная серенада ласкала слух женщины, которая скрестила руки на груди в самозащите. Во взгляде читался явный намек, которым пренебрегал Пирс: «Я — хладнокровная стерва, и тебе лучше помнить об этом всегда». Развернувшись на каблуках, Ада направилась к выходу. На сегодня сеанс нервотерапии для мальчишки был окончен. — Не так быстро, королевна. Веселье только начинается, — Нивенс широко размахнулся, и в воздухе повис громкий шлепок ремнем по беззащитной заднице. Удар получился звонким и сильным, отчего Вонг пошатнулась и ухватилась за ягодицы. — Больно? Цокнув языком, шпионка с силой повалила напарника на пол, жадно впиваясь губами в губы парня. Пирс был в замешательстве. На протяжении трех ударов сердца он оставался в полной неподвижности, пока не ощутил сладостный трепет тела. Ошарашенный, он отстранил женщину, хотя та обвила его за шею и попыталась притянуть к себе. — Что ты… — договорить не дал очередной глубокий и страстный поцелуй. — Ну же, милый мальчик, покажи, какой ты мужчина! — с упоительным вожделением произнесла Ада, властно хозяйничая под футболкой парня.