Фенилэтиламин

Пятница

      С легким усилием захлопнув окно, девушка прислонилась лбом к прохладному стеклу. На улице накрапывал мерзкий, моросящий дождик. Боль настойчиво пульсировала в висках. Сдув челку, Химе отстранилась и обернулась. Ичиго, стоявший у дверей в кабинет химии, напряженно вглядывался в ее лицо. Глаза девушки невольно задержались на пластыре. Она чувствовала себя немного виноватой, ведь если бы удалось сразу остановить друга, ему не пришлось бы драться. Да и обстановка в классе после этого была не из лучших: парни продолжали молча сверлить друг друга злыми взглядами. К счастью, никто из них не предпринимал попыток продолжить.       — Слушай, Ори… Ты странно ведешь себя в последнее время, — осторожно начал Ичиго. Он помахал перед носом подруги рукой, привлекая внимание.       Химе недовольно нахмурилась. Девушка понимала, что парень сейчас говорит не о драке, а о ее переживаниях по поводу МС. Но сказать ей было нечего.       Каждый раз, когда в памяти звучал тихий смех учителя, Химе была готова совершить невозможное, лишь бы он зазвучал еще раз. Потому что ей понравился этот смех. Потому что она хотела услышать его еще раз.       Но разве это нормальное для школьницы желание?       Абсолютно нет.       Раз за разом, Орихиме убеждала себя, что она все просто нафантазировала. Ведь она знала учителя Шиффера почти два года, и ни разу до этого он не вызывал подобных эмоций. Что же вдруг изменилось?       — Все в порядке, просто оценки раздражают, — виновато отведя глаза, рыжая поджала губы и продолжила лгать, — Абарай давит их исправлять. А я ведь тупая как пробка! Но ничего, Руру обещала помочь. Я уже даже пару уравнений сама решила.       Девушка оттолкнулась от подоконника и, до отчаянного широко шагая, ворвалась в кабинет. Ичиго видел, как на полноватых губах висела, словно наскоро приклеенная, фальшивая улыбка. Он вздохнул: хотел бы поднять настроение подруге, но не знал как. Сосредоточенно наблюдая за деревянной спиной рыжей, парень прошел на свое место, рассеянно поздоровавшись с учителем.       Урок начался как обычно: десятки формул, пара задач и вызовы к доске. Орихиме сидела на своем месте, словно приклеенная, стараясь привлекать как можно меньше внимания. Химе боялась, что может одним неосторожным движением, взглядом, словом, выдать насколько учитель захватил ее мысли.       Послушно записав домашнее задание в конце занятия, девушка едва заметно выдохнула. По обыкновению ближе к звонку проводился небольшой тест или вызывался еще один ученик для решения простой задачки.       Химе была почти уверена, что все осталось позади. Ручка, едва шурша, легла в пенал. Голова раскалывалась все сильнее и на задворках сознания мелькнула мысль сходить за таблеткой к медсестре.       — Иноуэ, прошу решить эту задачу, — ровным голосом произнес учитель Шиффер, разрывая недолгую тишину. Он встал из-за стола и написал на доске вводные. Мысли о таблетках мгновенно вылетели из разума Химе, как впрочем и все остальные, оставляя место всепоглощающей панике.       В классе раздался удивленный шепот: обычно ученики сами писали под диктовку условия. Орихиме, резко побледнев, сглотнула и осторожно встала. Шагая на ослабевших ногах, она услышала насмешливый высокий голос.       — Ха, настолько тупая, что лучше бы не вызывали. Будешь баранить до следующей среды?       Голос был буквально полон яда. Девушка, которой он принадлежал выглядела весьма смело, почти экстравагантно. Темные волосы завязаны в высокие хвосты и завиты подобно огромным пружинам, на чуть округлом лице ярко горели подкрашенные серо-лиловые глаза. Маленькие пухлые губки капризно скривились. Даже одежда девушки была на грани нормы: короткая юбка, полупрозрачная блузка с расстегнутым воротом, в вырезе которого при желании можно было кое-что увидеть. Оставалось загадкой как учителя пропускали ее в школу по утрам.       Чируччи Сандервиччи. Та, чье самомнение пробивало все рамки рекордов. Эта школьница была так же как и Химе полукровкой: отец итальянец, а мать японка.       И у нее был необъяснимый зуб на Орихиме. Она цепляла рыжую при любой возможности. Сколько бы девушка не гадала, она так и не смогла понять почему Чируччи ее невзлюбила. К счастью, обычно их перепалки ограничивались словами.       — Тишина. Иноуэ, начинайте. У вас пять минут.       Учитель равнодушно прервал ядовитый шепот Сандервиччи и, опустившись на стул, принялся наблюдать как поначалу растерянная Химе вчитывалась в условия, а затем смелея с каждым ударом мела о зеленую гладь доски, вывела верное решение. Отступив на шаг, рыжая склонила голову к плечу и, прищурившись, оглядела полную картину.       — Итого, тридцать семь моллей, учитель Шиффер.       — Верно. Садитесь.       Он не произнес ни единого лишнего слова. Как обычно сказал бы любому другому ученику. Но лишь одна Химе, развернувшись, видела полуулыбку на обращенном к ней лице. Спустя мгновение учитель Шиффер вернул ледяное спокойствие.       Внутри все ликовало. Орихиме, едва чувствуя пол, поспешила к своему столу, под звонкую трель звонка. Скинув вещи в сумку, она сдерживая широкую улыбку поспешно выскочила в коридор. Она даже забыла о головной боли, мучившей ее с самого утра.       — Молодец, — нагнав подругу у раздевалок, Ичиго потрепал рыжие волосы девушки, кивнул и двинулся к своему шкафчику. — Встретимся у ворот через пять минут.       — Угу!       Химе согласно помахала парню. Пройдя вдоль стройных рядов, она добралась до своего шкафчика. Едва стоило распахнуть дверцу, что бы достать уличные туфли, как ее резко толкнули и с громким щелчком захлопнули. В нос ворвался кислый аромат пачули и винограда. Напротив стояла Чируччи. Прищурившись, девушка недовольно осматривала Химе. Красивое лицо метиски скривилось.       — Слушай сюда. Я говорю только один раз, — надменно начала одноклассница. — От тебя что-то многовато шума. Рекомендую захлопнуть варежку и залечь на дно, рыжик, — прошипела она и, не дожидаясь ответа, развернувшись поцокала на высоких каблуках к широким дверям на улицу.       Орихиме испуганно прижала к себе рюкзак, сглатывая. Ей удавалось избежать открытых конфликтов с Сандервиччи, прикрываясь напускной глупоститью или улыбкой от нападок девушки. За полгода даже привыкла к напыщенному эгоцентризму. Что же толкнуло Чирручи к прямым угрозам? Что Химе сделала не так?       Наблюдая как девушка уходит, покачивая бёдрами, Орихиме задумчиво закусила губу и скинула школьные тапки. Переобувшись, она поспешно захлопнула шкафчик. Она с трудом пересилила острое желание уткнуться в прохладную сталь. Виски резко запульсировали с новой силой. Вздохнув, Химе потерла лоб и, все же, направилась на улицу.       Ичиго стоял у ворот и разговаривал с учителем Кёраку. Химе скромно остановилась в стороне, ожидая пока друг закончит. Девушка задумчиво посмотрела в затянутое серыми облаками небо. Было похоже на то что скоро пойдет дождь. Парень вскоре попрощался с учителем и, подхватив девушку под локоть, выскочил из-под козырька.       Орихиме нахмурилась, явственнее ощущая боль в висках. Хотелось поскорее оказаться дома и найти, наконец, спасительное колесо таблетки. То что приходилось подстраиваться под скорость длинноногого Ичиго делало только хуже.       — Эй, Ори, сходим в книжный? — разорвал тишину парень. Он положил руку на голову подруги и немного растрепал рыжие волосы. Девушка нахмурилась и поджала губы. Мало того, что каждое собственное движение причиняло боль, а подобный жест вызвал острые иголки доходящие буквально до мозга.       — Кажется, скоро дождь пойдет, — пробормотала девушка. Она понадеялась, что подобное замечание осторожно подведет друга к другому решению.       — Да не, думаю, сегодня просто облачно, а то что летит, так, шелуха — беззаботно пробормотал парень.       — И все же, я бы… — Химе хотела было отказаться, но вдруг вспомнила пустую квартиру и одинокий вечер. Покачав головой, она попыталась отодвинуть боль на второй план, и продолжила, — а пожалуй, пойдем… Я давно хотела приобрести «Джейн Эйр» в нужном переводе, да все никак не доберусь.       Друзья направились в торговый квартал через маленький парк. Шумно игравшие дети заставили Химе пожалеть о принятом решении, но она все же послушно следовала чуть позади друга, слушая его рассказ о недавней репетиции с друзьями. Они быстро добрались до маленького книжного на углу. За прилавком сидела добродушного вида старушка. Химе вежливо поздоровалась и прошла в глубь, к полкам с классикой мировой литературы. Перебирая различные корешки она заметила странно отозвавшееся в ее душе название. «Учитель», Шарлота Бронте. Знакомый автор, но незнакомое название. Химе закусила губу, оглядываясь на немного скучавшего Ичиго в соседнем отделе с детективами. Она чуть помедлила, но, подхватив несколько случайных книг, вложила «Учителя» между ними. Вздохнув, рыжая быстро прошагала на кассу и взмолилась, чтобы друг замешкался.       Почему она скрывала название? Почему она не хотела чтобы парень видел эту книгу? Возможно, ей просто казалось, что если он заметит, то поймет о чем думала все эти дни Химе.       Кассовый аппарат равнодушно высчитал общую стоимость, пока Химе поспешно упаковывала книги в рюкзак. Едва она застегнула змейку, к ней подошел Ичиго. Девушка положила пару купюр на прилавок.       — Нашла, что хотела?       — Ага, а ты?       — Наверное. Взял какую-то, может и неплохой будет, — равнодушно пожал плечами парень, оплачивая свою покупку.       Химе кивнула и направилась на улицу. Дождь усилился, теперь это была не морось, а редкие крупные капли. Настроение рыжей совсем упало. Тряхнув головой, она обернулась к другу чтобы попрощаться. Ичиго задумчиво наблюдал за ней, вызвав недовольство девушки. На мгновение показалось, что он что-то узнал. Нахмурившись, она вдруг резко бросила:       — Ну, вот и дождь пошел, я же говорила!       — Ну пошел, и что? До дома можно и на метро добраться, а я так дойду.       — Отлично звучит, совсем не намокну, ну да, конечно!       Девушка неожиданно стала закипать. Голова отзывалась мерзкой тягучей болью на каждое слово. Она срывалась на парне, будто во всем был виноват только он.       — Чего ты начинаешь? Фигня какая-то, а не дождь.       Химе склонила голову. Она и сама понимала что перебарщивает, но уже не была в силах остановиться. Вздохнув, она подняла глаза.       — Конечно, фигня, — пробурчала она, резко двинувшись вперед.       — Эй, погоди! Да ладно тебе! Я сейчас зонт куплю, — сдавшись крикнул Ичиго, но девушка продолжила упрямо шагать под постепенно нарастающим ливнем. Парень ударил себя по лбу, устало вздохнул. Он поторопился догнать подругу и подхватил ее под локоть.       Химе раздраженно стряхнула его руку, ускоряясь. Разговаривать с ним не хотелось. Она действительно разозлилась на него. Ичиго молча пошел рядом с ней, морщась от капель падающих на лицо.       — Что за книги-то купила? — попытался разрядить обстановку парень.       Рыжая замерла на месте. «Учитель» всплыл в голове и вызвал удивительный взрыв смятения и злости.       — А тебе какая разница?! — рявкнула Химе. Вода уже падала словно кто-то на небе перевернул целое море, окончательно опровергая предположения Ичиго. — Ну вот, видишь! Дождь! Ливень, черт возьми!       Смахнув с носа огромную каплю, рыжая рванула домой. Ичиго осталось лишь устало смотреть ей в след.       Девушка влетела в квартиру и плюхнула сумку на пол. С волос и одежды крупными каплями стекала вода. Химе прислонилась к двери и прижала руки к груди. Сердце бешено стучало из-за бега. Широ осторожно выглянула из комнаты, но тут же спряталась обратно, заметив что хозяйка насквозь промокла. Реакция любимицы вызвала горькую усмешку. С силой оттолкнувшись, девушка на ходу сбрасывая одежду побрела в душ.       Спустя час Химе сидела перед телевизором и лениво щелкала каналы. Телефон, после дежурного звонка брату, она выключила и откинула в самый дальний угол. Она опасалась что Ичиго попытается еще раз поговорить, чего ей самой очень не хотелось. Чувство стыда и непонятного гнева переполняло.       С досадой выключив ящик, девушка достала калимбу и нашла тетрадь с записями. Пальцы привычно принялись бегать по тугим, недавно замененным язычкам. Ногти сперва отзывались тупой болью, потом и она отошла на второй план. Музыка лилась из маленькой коробочки, наполняя комнату невообразимой гаммой чувств. Грусть, злость, тоска и непонимание смешивались в странный коктейль. Но именно это спасло Химе, все что она выливала в мелодии освобождало ее саму. Становилось легче. Значительно легче.