Фенилэтиламин

Среда

      Тусклый зимний полумрак убаюкивал. За окном капал очередной ледяной дождь, а по улицам плыли редкие макушки зонтиков. Химе стояла в коридоре, лениво провожая взглядом прохожих. Уроки в такие дни были подобны испытанию на прочность, но теперь у нее была мотивация. Она поступит в колледж неподалеку. Там учились коллеги Нелл, а значит хорошее место. А брат пусть сам строит свою жизнь в Румои вместе с Сун-Сун.       Глядя как пузырятся лужи от капель дождя, рыжая размышляла о том как ей быть на химии. Еще час и она встретит учителя, который еще пару дней назад обнимал ее. Как стоит себя держать? Стоит ли прятать глаза и посмотреть на него прямо? А сможет ли пересилить смущение и поднять голову? Благодаря поддержке новых подруг мыслей о побеге она уже не допускала.       — Эй! Орихиме Иноуэ, ты с нами? — к девушке приблизилась Хоншо и помахала перед лицом рукой, отвлекая. — Сейчас звонок будет, пошли на урок?       — А, да. Извини, — улыбнувшись, Химе послушно прошла на свое место и замерла у стола. Хоншо проскользнула мимо, Ичиго полулежал на своей парте и что-то читал в телефоне, со стороны Сандервиччи раздавались эмоциональные ругательства: она что-то объясняла своим подпевалам. Химе порадовалась, что одноклассница перестала обращать на нее внимание. Видимо многозначительные взгляды Куросаки не остались незамеченными. Пусть теперь он и никак не причастен к жизни рыжей. Сглотнув и отвернувшись от парня, девушка наконец уселась на место.       Спустя мгновение после звонка в кабинет вошел довольный жизнью учитель Кёраку. Биолог оглядел класс и кивнул на стандартное приветствие, позволяя всем сесть.       — Так, друзья. Я очень надеюсь на ваше понимание, так что предлагаю всем мирно написать ма-а-аленькую самостоятельную, — мужчину прервал нестройный стон, — знаю-знаю, скучно и убого. Но ничего лучше я не придумал. Так вот, напишите и домой. У меня тут дела.       — Эм, учитель Кёраку, у нас не последний урок, — воскликнула Тацуки, вскинув и опустив руку.       — Последний. Химии не будет. Учитель Шиффер совсем раскис и уехал домой. Так что одевайтесь теплее, вирусы гуляют и все такое прочее.       Мужчина продолжал пространные рассуждения о здоровье, а Химе рассеянно глядела на доску позади него. Шиффер заболел и уехал домой. Один. Днем вряд ли бы приехал Гримм, да и по словам Нелл мужчины повздорили и не общаются. Да и все нормальные люди сейчас на работе. Кто же позаботится об учителе? В голове девушки возникли фантастические картины как она подобно супергероине придет к нему и поможет. Тут же помотав головой, рыжая отбросила глупые мысли.       Она не помнила, как написала работу, не обратила внимания как сдала ее, и только выйдя в пустынный холл осознала, что так и не смогла избавиться от переживаний за Шиффера. Подумав немного, девушка решительно развернулась и поспешила к Матсумото.       Медсестра как обычно сидела за своим столом и заполняла таблицу в компьютере. Поглядев на девушку она хмыкнула.       — Привет, милая. Вроде больной не кажешься, а посреди урока пришла. И не химия еще, вроде, — задумчиво проверив время, Рангику удивленно вскинула бровь. — Что делаешь здесь?       — П… Добрый день! — едва не начав в расслабленной манере общаться с женщиной, девушка закусила губу. Они могли считаться подругами, и обращаться к друг другу по именам, но не в стенах школы. Закрыв за собой дверь, Химе наконец выдохнула и снова заговорила. — Кёраку сказал, что Шиффер заболел.       — Учитель Кераку и учитель Шиффер, — предупреждающе поправила Матсумото, глазами указав на занавешенную кровать в конце кабинета. Кивнув, Химе поджала губы, пытаясь придумать как бы аккуратнее спросить женщину. — Теперь понятно. Подойди, дай осмотрю руку.       Девушка быстро подошла и склонилась к уху медсестры.       — Рангику, посоветуй лекарства? Хочу проведать его.       Серые глаза Матсумото расширились от удивления. Она быстро достала бланк и написала на нем несколько названий. Попутно, она для отвода глаз бормотала что-то про порезы и шрамы после них. Сунув бумажку Химе, она вытолкала ее из кабинета, будто боялась что стоит хоть немного промедлить и рыжая передумает. Та в ответ только успела поблагодарить медсестру, как перед носом захлопнулась дверь.       Вскоре Орихиме выскочила на улицу. Ей повезло, что сейчас с уроков они уходили по одиночке. Дождь продолжал хлестать ледяными струями, подобно кнутам. Зонт она сегодня не брала, в стойке для дежурных зонтов одиноко торчала палка в шутку оставленная одним из учеников. Нахмурившись, Химе поспешно накинула на голову капюшон и, проклиная свою привычку игнорировать прогнозы, выскочила из-под козырька.       Спустя три четверти часа девушка переминалась с ноги на ногу на пороге дома учителя Шиффера. Пальто основательно намокло, к счастью не насквозь. Челка прилипла ко лбу и рыжая растрепала ее, попытавшись немного просушить. Набравшись смелости, она нажала на кнопку звонка. Отступать все равно было некуда, даже если и только сейчас сомнения накрыли ее. Матсумото обязательно проверит потом и прочитает несколько лекций, если узнает о побеге.       Долгие мгновения ожидания сменились привычным лаем и ворчанием. Химе будто сквозь дверь могла видеть хмурого Улькиорру, который уговаривал Чака быть тише. Затаившись, девушка опустила голову в пол и едва переборола резко возникшее желание повесить пакет с лекарствами на ручку и все-таки сбежать.       — И-иноуэ? — мужчина заметно дрогнул. Химе кивнула, не поднимая глаз. — Почему вы здесь? Проходите, на улице холодно.       Даже сейчас, когда голос Шиффера был слабым и выдавал с головой его болезное состояние, он больше беспокоился о девушке. Химе послушно вошла и замерла, позволяя Чаку приветственно обнюхать руки и ткнуться носом в колени.       — У меня все в порядке, — пробормотала рыжая и протянула мужчине пакет. — Я у Рангику спросила лекарств и принесла.       Она выдавливала из себя слова и лишь сейчас задумалась, а не мог ли учитель уже все сам купить, или вообще зачем ему принимать помощь от кого-то вроде нее? А вдруг все эти объятия которые засели в голове Химе и не уходили, были всего лишь проявлением жалости или попыткой поддержать ребенка? Вдруг они втроем, Нелл, Рангику и она сама ошибаются?       В панике, не зная куда себя деть и продолжая бессвязно бормотать что-то про Матсумото и общие советы по лечению, рыжая попыталась обойти Шиффера и выскользнуть обратно под дождь. Но неестественно горячие руки не дали. Обняв девушку, мужчина на мгновение прижал ее к себе и тут же отстранил, принявшись расстегивать мокрое пальто.       — Успокойтесь. Хватит одного простудившегося, Иноуэ. Проходите, сейчас сделаю чай.       — Нет! Вам нужно отдыхать! Я с-сама!.. — резко вскинув голову воскликнула девушка, обрадованная что ее не прогоняют. Зеленые глаза с затаенной надеждой смотрели на нее. Не в силах отказать Шифферу в чем либо, Химе улыбнулась и успокаивающе прикоснулась к его лбу. — У вас температура. Идите в кровать.       — Ненавижу бездельно лежать.       — Но так надо.       — Я обычно сижу в кабинете, — в привычно спокойном голосе мужчины проскальзывали какие-то детские, капризные нотки. Странным образом это обрадовало Химе, будто то, что Шиффер не боялся перед ней проявить слабость выделяло ее из многих. Мягко улыбнувшись, она попыталась снова уговорить учителя.       — Но ведь сон — лучшее лекарство. Так писал еще Дюма.       — Если я правильно помню, он упоминал подобное лечение при бедности и голоде.       Вспыхнув, девушка отвернулась. Она не раз упоминала эту «цитату», но впервые ее исправили. Хотелось поспорить, но вспомнив насколько обжигала кожа Шиффера, она лишь вздохнула.       — Значит, идите в кабинет, раз не хотите лечиться как нормальный человек, — дерзко буркнула Химе. Она направилась на кухню в сопровождении Чака, твердо решив, что хотя бы напоит его горячим чаем и заставит принять таблетки.       — Предатель, — вдогонку донесся тихий шепот. Ее это позабавило. Потрепав по макушке пса, рыжая поставила чайник и нагло провела ревизию. В холодильнике с ее последнего визита продуктов не особо прибавилось. К удаче девушки нашлись яйца и хлеб. Немного подумав, девушка принялась готовить легкие закуски. Она знала, что большую часть лекарств не стоило принимать на голодный желудок.       Через полчаса она внесла в кабинет импровизированный поднос с чаем и сэндвичами. Мужчина сидел за столом и собирал очередную мозаику. Вздрогнув, что повлекло за собой звон посуды, Химе прошла в комнату. В голове вспыхнули слова Нелл про его почти маниакальную одержимость хобби. Поставив на угол стола доску, девушка хотела было переставить чашку, но ее остановили.       — Почему тут на одного? Я не хочу единоличноствовать, — откладывая стилус карикатурно возмутился Шиффер.       — Что делать? — в замешательстве переспросила девушка.       — Не важно. Пойдемте в гостиную? — перевел тему учитель. На губах Улькиорры неожиданно заиграла какая-то озорная, мальчишеская улыбка. Заметив это, Химе растерянно кивнула. Даже ей такое выражение на его лице было в новинку. — Может быть посмотрим фильм? Помнится, вам понравился «Москва слезам не верит», не так ли?       — Да, он оказался очень интересным, — чуть покраснев ответила девушка. Она перехватила поднос и выпрямилась. Мужчина хотел его забрать, но Химе отвела руки в сторону. — Нет, я сама. Все будет в порядке.       — Хорошо, — удивительно легко согласился Шиффер и, подхватив со стола ноутбук, обошел девушку. — А «Моя прекрасная леди» смотрели? По пьесе «Пигмалион».       — Нет, даже не слышала о таком, — озадаченно склонив голову к плечу, проговорила рыжая. Она попыталась припомнить, но даже название первоисточника казалось лишь каким-то чудаковатым словом на иностранном языке. Ей придержали дверь и, поблагодарив, Химе проскользнула вперед.       — Тогда, жду вас с еще одной порцией. Вам тоже нужен чай и желательно погорячее. На улице холодно, а вы промокли, — напомнил мужчина, помогая освободить стол от бумаг, но вскоре устало упав на диван.       — Я поняла. Сидите, отдыхайте. Вот пульт, — обеспокоенно проговорила Химе. — Найдите фильм, я скоро буду.       Мужчина заметно повеселел и откинулся на подушки. Рыжая обняла руками разделочную доску и поспешила на кухню. Через пару минут вернувшись, она оставила свою кружку и снова сбежала. Легко ориентируясь в чужом доме, девушка быстро добралась до своей бывшей спальни и нашла в шкафу плед. Вернувшись в гостиную, она расправила его и накрыла ноги учителя. Улькиорра наблюдал за этим с лёгкой полуулыбкой. Он приглашающим жестом указал на диван, едва девушка закончила. Температура заметно раскрепостила его, и Химе тоже чувствовала себя свободнее. Хихикнув, рыжая покачала головой, смеясь над самой собой, и села. Тут же Чак подобрался ближе и улёгся на полу. Девушке было приятно, что даже пёс помнил ее привычки и позволил сразу же спрятать бесконечно мерзнущие ноги в теплой шерсти. Шиффер был совсем рядом, но между ними осталось немного места. В этой идиллии не хватало только Широ. Она бы замечательно устроилась на коленях учителя.       Вскоре на экране замелькали цветы, люди, странные приспособления: фонографы, граммофоны, похожие на вилки камертоны. Химе заметила, что главную героиню играла одна из тех актрис, которые ей нравились.       Сюжет уже подходил к кульминации, когда внезапно девушку отвлекла необычная тяжесть на плече. Осторожно скосив глаза, Химе увидела совсем близко черные волосы. Мужчина мерно сопел, сложив руки на груди. Рыжая растерянно моргнула. Ей и мечтать было страшно о подобном, а все случилось само и так внезапно. Сердце зашлось в бешеном стуке, щеки запылали будто она сама заболела. И все же собрав остатки смелости и усидчивости, рыжая отвернулась к экрану. Там снова мелькали фонографы. Снова кто-то куда-то бежал, а Химе хотелось лишь одного: лишь бы это не заканчивалось.       Через пару минут, девушка не выдержала и почти не дыша вытащила из рук Шиффера пульт. Сделав тише, она наконец расслабилась. Теперь точно ничего не помешает мужчине поспать.       Когда фильм кончился, впечатленная сюжетом и игрой актеров рыжая едва сдерживала эмоции. Чуть дрогнув, она проглядела на Улькиорру, продолжавшего спать. Найдя свободной рукой подушку и сосредоточившись, Орихиме аккуратно высвободилась. Шиффер все так же размеренно дышал и лишь немного завошкался, устраиваясь удобнее. Улыбнувшись, девушка поправила плед и выключила телевизор. Беззвучно собрав посуду, она скрылась в кухне.       Пока Химе бродила по дому, убираясь, Чак подобно тени следовал за ней. Наконец взглянув на часы, девушка осознала чего именно выпрашивал пёс. С сомнением замерев на пороге кухни, рыжая вздохнула, собираясь с мыслями.       — Так, парень. Давай договоримся? Я выведу тебя в ближайший загон, ты сделаешь все свои дела, потом мы вернёмся домой? Никаких побегать и порезвиться. Я попросту не уверена что услежу за тобой, — намекая на то, что не является хозяйкой пса, Химе уставилась в темные глаза. Рассмеявшись себе под нос, она выпрямилась. — Боже, и о чем это я вообще? Я же никто. Да и с собаками дел никогда не имела… Но…       Закрыв глаза рукой, девушка задумалась. Ей было боязно, зная собственную удачу и тягу к приключениям. Голова услужливо подкидывала сцены из фильмов, где собаки таскали хозяев за поводки, набрасывались с лаем на прохожих, а порой убегали сорвавшись с шлеек. И все же она понадеялась, что Чак и сейчас проявит свою удивительную сообразительность и все пройдет гладко. Это же Чак.       Надев псу намордник и поводок, Химе поплотнее завязала ещё немного влажный шарф и вышла из дома. Погода наконец смилостивилась и дождь прекратился. К счастью пёс послушно шел рядом, не вырывался и только иногда опережал девушку на пару шагов. Он уверенно вел ее к ближайшему месту выгула, будто действительно понимал, что ему наговорили.       На площадке гуляли уже несколько собачников. Один шпиц сразу же узнал Чака и принялся кружить рядом, здороваясь. Пес растерянно тыкался носом в наморднике в черную холку шпица, а затем смотрел на девушку. Химе озадаченно глядела в ответ.       — Добрый вечер! Неужели, господин Шиффер, наконец, нашел кому доверить это чудовище? — к рыжей медленно подошел молодой парень и хитро усмехнулся. — Меня зовут Гандзю Шиба. Можешь ко мне обращаться по-простому.       — А, добрый вечер. Я Орихиме Иноуэ. Уч… Кхм, господин Шиффер себя сегодня плохо чувствует. А я вот, решила, что Чаку нужно все же немного погулять. На самом деле, я впервые выгуливаю собаку.       Улыбнувшись парню, девушка снова обернулась к псу. Он продолжал смотреть на нее.       — Здесь можно снять намордник и распустить поводок. Отцеплять не советую, тем более вам. Хотя, знаете что? Давайте-ка сюда. Ну-ка, друг, подойди! — Шиба выхватил поводок у девушки и снял намордник с Чака. — Ну, гуляй, рванина! — прикрикнул он, держась за самый край ремня. — И ты тоже погуляй, малышка. Вы не смотрите так, это любимица моей сестры. Я иногда выгуливаю ее по вечерам, пока сестра на работе.       — Вот как, — задумчиво пробормотала Химе и с удивлением наблюдала как Чак радостно бегает по загону, вместе со шпицем. Поддерживая ничего незначащую беседу с парнем, рыжая беспокойно следила чтобы пес не набедокурил.       Через полчаса обе собаки, закончив свои дела и нарезвившись, вернулись к хозяевам. Чак, на самом деле мог еще долго баловаться, но поняв, что Шиба скоро уйдет, Химе поспешила позвать и овчарку. Надев на балующегося пса намордник и пожурив его за вертлявость, рыжая смогла ненадолго выдохнуть. Гандзю помог ей убрать за псом и похлопал по плечу.       — Ну, для первого раза, думаю вам очень повезло. Это то еще чудовище, хотя в последнее время он стал смирнее. Помню когда господин Шиффер пришел с ним еще полгода назад, этот маленький ураган сметал все на своем пути, а ведь был еще совсем щенком, — хмыкнул парень и вышел следом за Орихиме из загона.       — Спасибо, мне действительно повезло, что вы были тут, господин Шиба, — вежливо поклонившись, рыжая попрощалась и повела Чака домой.       На обратном пути пес был еще спокойнее. Он шел вровень с девушкой и послушно замирал на переходах. Открыв дверь одолженным у учителя ключом, Химе пропустила пса вперед. Она надеялась что и дома тот будет покладистым. Но едва зайдя в коридор, пес с оглушающим радостным лаем бросился в комнату, едва не вывернув руку девушки. Закричав то ли от боли, то ли от испуга, рыжая упала вперед. Колени отозвались старой болью. А ведь синяки только-только прошли.       — А! Животное! Мать твою! А ну успокойся! Да, твою ж! У тебя лапы грязные! — из гостиной донеслись ругательства.       Химе перевернулась и уселась на генкан. Зашипев, она осторожно потерла колени, будто это могло утихомирить боль. Запястье, с которого сорвало петлю поводка саднило.       — Вот взбесил его, тебе и лапы мыть. Вперед, — голос Шиффера был значительно бодрее, чем еще несколько часов назад. Через пару секунд сам мужчина вышел в коридор и приблизился к девушке. Он кутался в плед, вызвав у Химе ассоциацию с главным героем «Ходячего замка». — Вы в порядке? — обеспокоенно спросил Шиффер опускаясь на корточки рядом с рыжей.       — Да, все окей. Просто не ожидала от него такой подставы.       — Покажите руку.       Не дождавшись, мужчина сам ухватился за тонкие пальцы и оттянул рукав пальто. На белой нежной коже горела красная натертость. Шиффер вздохнул и едва касаясь провел по ней.       — Ничего, заживет, — буркнула девушка и поспешно высвободилась. За спиной раздавались шаги Гримма.       — О, хома! А я все думал, куда делось животное и почему этот дрыхнет! — громогласно обозначил свое присутствие Джаггерджак. Мужчина огляделся и фыркнул. — Уля, тебе не стоит ли пойти обратно? Или что, выспался на год вперед?       — Заткнись, а? — огрызнулся мужчина. Он выпрямился и протянул руку Химе. Девушка к тому моменту уже успела разобраться с обувью и собиралась встать.       — Ну не злись, друг. Я как узнал, что ты простыл, так сразу как смог и сорвался, — почти жалобно протянул Гримм. Он поглядел на Химе и немного виновато усмехнулся, чем удивил девушку. — Тем более, я же даже не предполагал, что у тебя тут уже свой рыцарь в сияющих доспехах.       — Я смотрю, вы, господин Джаггерджак, прямо-таки повернулись на старых историях о рыцарях, принцессах и драконах… — раздраженно процедила девушка, вспомнив последнюю встречу в школе. Он и там успел зацепить Куросаки, а ее поставить в неудобное положение. Возможно, она бы снова смолчала, но сейчас ее подхлестнула неприятная боль и усталость. — И какая же роль отдана вам в этом фарсе?       — Я тут вообще самый главный. Я динозавр! — фыркнул мужчина.       — Динозавр? — в один голос растерянно переспросили Химе и Улькиорра, чем вызвали недовольную гримасу у Гримма.       — Ну дракон, не суть. — Джаггерджак развел руками и повернулся спиной. — Уля, вернись в комнату. Тебе вредно шататься по дому.       — Согласна, — строго проговорила Химе. — Идите в кабинет, если вам так удобнее. Сейчас принесу лекарства.       Гримм фыркнул, но промолчал. Девушка наградила мужчину напряженным взглядом и скрылась на кухне. Ей было страшно. Пока в доме были только она и Шиффер все казалось таким естественным и логичным, но неожиданный гость подобно прожектору резко осветил их. Стало стыдно и боязно. Что если он скажет что-то учителю? Ведь в их отношениях только-только начались подвижки. А он все это время был против.       Рыжая собрала нужные таблетки и набрала стакан воды. Шикнув на Чака, вьющегося у ее ног, она направилась на звук голосов мужчин. Было похоже что они ругались. Химе предусмотрительно пошумела заходя в гостиную. Мужчины синхронно обернулись к ней. В зеленых глазах Шиффера читалось сомнение, а у Гримма буквально огромными буквами на лбу было написано: «я недоволен». Сглотнув, Орихиме попыталась улыбнуться. Поставив перед учителем стакан, рыжая протянула ему лекарства.       — Вот, можно все сразу, можно по очереди. Чак, да успокойся ты! — буркнула девушка, стоило псу подать голос.       — Его надо покормить, справитесь? — кивнув, ответил Шиффер и бросил взгляд на притихшего друга. — Одну мерную и воды надо налить сразу.       — А, точно. Хорошо.       Чуть улыбнувшись Химе поспешно сбежала от гнетущей атмосферы. Ей было страшно оставлять их наедине, но еще страшнее было оставаться между этими двумя огнями. Найдя в шкафу все необходимое, девушка достала пару подушечек корма и отдавая команды, подкормила пса. Учитель иногда так делал при ней. Чак послушно садился и ложился, даже лапу давал, когда рыжая протягивала вперед руку, а не пытался найти в ладони заветное лакомство. Закончив мини-тренировку, она наконец поставила перед псом миски.       — Придурок! — внезапно из гостиной раздался хриплый голос Гримма. Вздрогнув, девушка не смогла побороть себя и прошмыгнула в коридор, чтобы услышать ответ Шиффера. — Она ребенок! Ты совсем с ума сошел, что ли?!       — Знаю, — с тяжелой отдышкой ответил учитель. Не понятно, это было из-за температуры или он сдерживал злость. — Но тебя это не касается.       — Я тебе уже говорил! Это ненормально! Тебе Гин, черт возьми, вообще не поможет!       Гримм продолжал что-то кричать, а Химе слышала его словно через толщу воды. Сейчас фактически учитель признал что неравнодушен к ней. Друг был против, но сам Шиффер — нет. Девушка покачнулась от переизбытка чувств и ухватилась за стену. Она была одновременно рада и встревожена. Ведь Джагерджак был прав: для учителя связь с ученицей закроет все двери. Но ведь и ей проходу не дадут, если узнают. Им обоим будет правильнее скрывать все, так что же может быть плохого, если никто не будет знать? Всего пару месяцев до выпуска ведь осталось.       — Она еще ребенок, она даже не понимает что это такое! — резко прорвалось в разум Химе. Она вскинула голову и нахмурилась.       — Эй! Я между прочим тут! — выдохнула она себе под нос. Слабый голос окреп лишь к концу фразы, но этого было недостаточно чтобы привлечь внимание мужчин.       Химе хотела было ворваться в комнату, но следующие слова пригвоздили к месту.       — И что? Дети тоже чувствуют.       Он видел в ней ребенка. Всего лишь наивно влюбленного ребенка. А какие ответные чувства могут быть у взрослого мужчины к ребенку? Только противоестественные. Или жалость. Химе сделала вдох и закрыла глаза. Досчитав до трех, старательно игнорируя дальнейшие слова Гримма, девушка рванула к выходу. Обувшись, она подхватила пальто и на ходу накидывая на плечи, выскочила из дома. Ей стало невозможно душно и обидно.       — Дети не могут любить взрослых!..