wonderful place

Я не любил жару. Всегда, когда на улице стояло пекло, я оставался дома, печатая новую статью или читая книгу. Такого я не мог себе позволить, находясь на практике в Италии. В свои двадцать два я много путешествовал, но в этой удивительной стране не был ещё ни разу. Не думаю, что приехал бы в сокровищницу солнечных людей и пасты, если бы не научная практика с кучей педагогов моего университета. Я пишу ещё с детства, поэтому знал, что моя будущая профессия будет связана с этим хобби. Решил, что поступлю на журналиста - так и вышло, ведь уже второй год я учусь в одном из престижных вузов Сиэтла в отделе журналистики. Никогда бы не подумал, что моя первая большая практика пройдет в Италии. Я самый младший из нашей группы экспедиции. Признаться честно, я любил своих педагогов, с которыми по вечерам мы сидели на балконе отеля и пьяные спорили о сюжетах книг. По окончании нашей поездки я должен был написать статью об одном из удивительных мест Италии. Знаю, максимально типично, но задания выбираю не я, поэтому решил полностью сосредоточиться на работе. Правда, понял, что не смогу сделать это так, как хотели бы профессора вуза. Италия сломала мое представление о жизнерадостных людях. Я всегда считал, что в мире просто не существует таких искренних и радостных людей, но здесь каждый второй итальянец улыбается тебе при встрече без натянутости. Разве такое возможно? Видимо, только в Италии, поэтому я не мог налюбоваться как продавщица упаковывает нам итальянскую пышную булку, в добавок кладя маленькую баночку мёда, обвязанную бечевкой и узкой красной лентой. Она делала это с такой заботой, без какой-либо корысти, желая, чтобы мы лишь отведали ее фирменные булочки. И знаете, на следующее утро перед очередной поездкой в музей, я спустился в эту пекарню за кофе и булкой с медом. Возможно, просто так, а возможно, мне просто хотелось посмотреть, как она протягивает леденец маленькому мальчику и встряхивает его волосы рукой. И эта женщина была далеко не одна такая добрая и вежливая. Каждый день я находил интересных людей на улочках Италии. И разве уже это не удивительно? Мы объездили почти весь Рим, задержались на пару дней в Милане. Последней точкой нашего путешествия был маленький городок Крема, который расположенный в центре Ломбардии, в провинции Кремона. Я не понимал, зачем мы туда едем, но один из профессоров заявил, что там живет его давняя знакомая с мужем, которая приютит нашу группу в своём большом доме. Гостеприимные. Ещё одно качество итальянцев — они очень гостеприимны. Заезжая в город, чувствуешь прохладу и чистый воздух. Это то, чего мне так не хватало в этой адско-солнечной стране. Пообедав в местном ресторанчике очередной пастой (сложно посчитать, сколько порций этого изумительного блюда я съел за всю поездку), мы отправились по достопримечательностям города. Первым пунктом стал Преторианский дворец, примыкающий к башне четырнадцатого века. Ничего необычного. Дворец, как дворец. Дальше мы отправились в Кафедеральный собор Кремы. Он построен в готическом стиле мастерами из Комо. Собор мне понравился больше, чем дворец. Если зайти внутрь, сразу же открывается вид на красивые картины в стиле барокко, которыми любовались все туристы. Здесь также можно увидеть работы известного в Италии художника — Винченцо Сиверчио. Я много читал про него перед поездкой, поэтому был поражён, увидев его картины вживую. Очень впечатлительно, для такого невпечатлительного меня. Если честно, то я сильно измотался. Ходить туда-сюда по узким улочкам этого городка, видеть однотипные соборы — стало довольно скучным занятием. Тогда я мечтал лишь о том, чтобы поскорее оказаться в доме Матильды (хозяйки дома, у которой мы остановились) и выпить какой-нибудь односолодовый виски на балконе спальни. Нет, не подумайте, я не зазнался. Крема — потрясающий город! Но этого оказалось мало, для возвращения моего вдохновения. Завтра мы уже соберём вещи и вылетаем обратно в Сиэтл, а я так и не решил, что именно буду описывать в своей статье. Вдохновение — это лишь малая часть того, что мне необходимо, как кислород. Более важная — найти музу, которая поможет подсказать, о чем написать. И я почему-то свято верил, что мое искомое скоро найдётся. Ведь кто ищет — тот всегда найдет. Ближе в вечеру мы посетили церковь «Saint Benedict» на Piazza Garibaldi. Маленькая и аккуратненькая — мне нравится. Пока мои коллеги рассматривали иконы и слушали хор священников, я вышел покурить на улицу. Не знаю, возможно, это не очень правильно - курить на крыльце церкви. Но и я не святой. Достал свои неизменно любимые «Marlboro», делая первую затяжку. — Это, конечно, не мое дело, но вижу, что ты смельчак, — я услышал где-то тихий смешок, оборачиваясь назад и натыкаясь на молодую девушку: она была одета в лёгкий белый сарафан, развивающийся на ветру, пшеничные волосы водопадом спадали по плечам, и клянусь, мне так и хотелось зарыться в них рукой, пропуская через пальцы золотистые прядки. Она была действительно невероятна. — Не переживай, я отойду курить подальше, — понял, что выгляжу, как дурак, который пялится на незнакомку, поэтому быстро прокашлялся в кулак, делая новую затяжку. — Я не об этом. Ты далеко не первый, кто здесь курит. Больше всего меня смутили твои «Marlboro», — девушка подошла ещё ближе, невесомо спускаясь по маленьким ступенькам. — Что с ними не так? — В Италии редко их курят. В основном папиросы или «Tabacchi» — одна из лучших итальянских табачных марок. — Я люблю эти. Мятные, — в подтверждение моим словам я слегка выдохнул сигаретный дым в сторону блондинки. — Признаю, очень даже недурно, — она усмехнулась, вдыхая аромат мятного дыма, который быстро проникал в лёгкие. Уверен, она прочувствовала это. — Думаю, мне простительно, я не местный, — мне стало неловко разговаривать с незнакомкой о сигаретах, тем более курить при ней. Девушка не попросила закурить, а значит, вряд ли курит сама. Но при этом, не ушла, несмотря на запах дыма. — Джагхед Джонс. Можно просто Джаг, — нелепо протягиваю ей руку для знакомства. Может надо было как-то иначе? В конце-концов это Италия, а не Сиэтл! — Элизабет Купер, можно просто Бетти, — она мягко улыбается и протягивает руку, пожимая мою. В этот момент все мои сомнения и тревоги уходят, а я продолжаю смотреть на Бетти, словно зачарованный. — Так откуда ты? — Из Сиэтла. Шумный городишко, но я вырос там, вряд ли перестану когда-нибудь любить его. Я здесь на практике с педагогами моего университета по журналистике. По окончании поездки надо написать статью об удивительных местах Италии, поэтому я здесь. — Ходите по музеям, соборам и церквям, как типичные туристы? — она закатила глаза, усмехаясь. Я сказал что-то не то? — Думаю, что это правильные места, чтобы найти удивительные достопримечательности любой страны, разве нет? — изгибаю бровь, наблюдая, как девушка начинает веселиться. — Возможно, ты прав, но я не соглашусь. Поверь, государственные музеи — это далеко не показатель страны или города. По крайней мере, приезжая в такие маленькие городки, как Крема, ты не найдёшь всю красоту в церквях и соборах, — она говорила очень спокойно, но при этом убедительно. Ее голос хотелось слушать. — Почему я должен верить тебе? В этом городе нет ничего удивительно, кроме, как ты выразилась «государственных музеев», — я не видел в Креме никаких других красот. Мои слова явно развеселили Бетти. Она опять мягко улыбнулась, делая шаг ко мне. — Не знаю. Но мне кажется, что ты уже поверил, — она стояла так близко, что я почувствовал запах свежих персиков. Не тех, что продаются на рынке, а именно персиковый сад в летние дни. — Я могу доказать. — Что? — Могу доказать, что даже в этом городе есть удивительные места, которые тебе не покажет ни один путеводитель. Поверь, там не было ещё ни одного туриста, — она загадочно улыбнулась, смотря на меня. Черт, я готов был пойти с ней хоть на край света. Но разве это нормально? Мы знакомы пару минут, а мои коллеги уже скоро закончат экскурсию по церкви. Вот только в этот момент мне совсем не хотелось думать о правильных или неправильных решениях. Мои мысли занимала безбашенная девочка в белом сарафане. — Знаешь, я согласен. Попробуй меня удивить, — я прищурился, улыбаясь ей в ответ. — Тогда поторопимся. Жизнь слишком коротка, чтоб терять хоть секунду, — Бетти проскользнула через меня, явно желая поскорее показать мне своё удивительное место. Я давно не встречал таких людей, у которых столь сильно горят глаза. Но я и подумать не мог, что стану таким же. Быстро пишу смс одному из педагогов, чтобы меня не ждали и шли в дом. Мне все равно, что они ответят, потому что сейчас мне хотелось следовать лишь за Элизабет, которая уже махала мне рукой, прося ускориться. Чувствую, что наше небольшое путешествие оставит свой отпечаток в моей жизни навсегда.

***

Мы пришли на местную площадь, чтобы взять велосипеды. Я рассчитывал, что спустя столько лет наконец-то покатаюсь на велосипеде по ровной дороге. Но каково было мое удивление, когда Бетти свернула на проселочную дорогу, порой переходящую в обычные узкие тропинки. Свежий ветер трепал ее волосы, на которые я порой отвлекался от дороги. Мы ехали и болтали о всякой ерунде: почему итальянцы едят так много пасты? Правда ли, что картины Боба Росса настолько прекрасны? С ней было так просто, как ни с кем в моей жизни. Спустя полчаса езды показались какие-то древние развалины и колонны. Мы остановились у одной из них, бросая велосипеды на зеленую траву. — И это твоё удивительное место? — скептически изгибаю бровь, оглядывая местность. Да, развалины античной эпохи это всегда красиво, но таких руин по всей Италии не сосчитать, что в этом удивительного? — Не будь таким занудой. Иногда, чтобы увидеть красоту нужно лишь опустить свой взгляд ниже, — Элизабет-сводящая-меня-с-ума-Купер удивляла все больше и больше. Девушка взяла меня за руку, проходясь по коридору, состоящему из старых колон. Дойдя до конца, я понял смысл ее слов, потому что мы наткнулись на каменные ступеньки, спускаясь по ним вниз. — Смелее, мистер журналист, — она подмигнула мне, быстро уходя по ступеньками вниз, на белый чистый песок. — Потрясающе, — прошептал я. Не знаю, то ли от красоты природы, то ли от непредсказуемой блондинки, которая пару минут назад держала меня за руку. Я спустился следом, по ее примеру скидывая обувь на песок. Это был берег моря. Казалось, что самый обычный, но ничего более красивого я ещё не видел. Бирюзовая вода, в которой отражались солнечные лучи, насквозь показывала богатства своего дна: маленькие рыбки, круглые камни разных размеров и водоросли. Мы здесь были далеко не одни. Помимо нас, на берегу сидели аквалангисты с масками на лицах, пара мужчин с огромными сумками, в которых лежали кисточки и приборы, названия которых я не знаю, но догадываюсь, что они нужны для раскопок. Бетти обернулась, чтобы посмотреть на меня, но я уже смотрел на неё, восхищаясь красотой это девушки. Она сияла ярче солнца, я уверен в этом. — Лоренцио, ciao, caro!* — Бетти подскочила к одному из мужчин, обнимая. — Amore**, милая, я так рад тебя видеть! — он посмеялся, обнимая ее в ответ. Я стоял и наблюдал за тем, какие же они все жизнерадостные, что становилось неловко. — Познакомься, это Джагхед, он из Сиэтла, журналист. — Добрый день, рад знакомству, — я пожал руку этому приятному бородатому мужчине, осмеливаясь подойти чуть ближе к Элизабет. — Какой сегодня улов? — Ох, вы двое прибыли в нужное время! Прыгайте в лодку, я как раз отъезжаю, — он помахал рукой в сторону небольшой лодочки, направляясь туда. — Постой, какой улов? Мы едем на рыбалку? Хочу сразу предупредить: я лузер в этой области. — Ты очень забавный, Джонс, — она хихикнула, улыбаясь. — Поверь, на такой «рыбалке» ты ещё не был, — Бетти сделала кавычки из пальцев, заливаясь смехом. Заразительно красивым смехом. Мы залезли в лодку, отплывая от песчаного берега. Старый катерок ехал на удивление быстро, создавая много брызг, которые окатывали нас с головой. Я всегда любил смотреть на воду. Протягиваю руку вниз, наслаждаясь приятной прохладой. Бетти следует моему примеру, запуская руку в кристально чистую воду, задорно смеясь. Солнце красиво играет с лучами в волнах. Водная гладь отражает чистые облака, словно в зеркале. Спокойная и душевная обстановка, которая мне нравилась. Я давно не ощущал себя так... умиротворённо? — Приехали! — крикнул Лоренцио, бросая крюк с лодки. — Ну, что тут у нас, парни? Удивляйте! — он усмехнулся, обращаясь к группе аквалангистов. — Готов увидеть настоящее чудо? — Бетти закусывает губу, беря меня за руку, ведя к носу лодки. Из глубин воды выходят несколько аквалангистов со смешными масками, неся на руках скульптуру древней девы. Она, обложенная ракушками и водорослями, переливалась в воде, словно чудо света, которое увидел мир. Но это действительно было так. Я не мог поверить, что сейчас вижу эту красоту своими глазами. Поворачиваю голову, натыкаясь на искреннюю улыбку Бетти, которая все ещё держит меня за руку. — Лонренцио, это magnificamente!*** — восторженно произносит девушка, итальянские словечки которой сводят меня с ума. — Я, если честно, не знаю, что сказать. Это просто невероятно! Такое чудо столько лет лежало на морском дне? — у меня много вопросов, ответы на которые мне хочется поскорее узнать. Элизабет лишь тихонько смеётся, хлопая меня по плечу, видимо, чтобы я сбавил свой интерес. Но как это возможно сделать, когда впервые в жизни видишь такую красоту из прошлого? Теперь я понимаю, что имела в виду Бетти, когда говорила, что вся красота Италии не в музеях и соборах. На глубине морей и озёр можно увидеть такие чудеса наших предков, и я бы никогда не поверил, потому что считал, что все экспонаты подписаны на табличках и покоятся в музеях. — Эту красавицу мы выловили на глубине сорок пять метров! Ученые-археологи исследуют ее происхождение. Классическая скульптура античности, украшенная водными аксессуарами, — усмехнулся Лоренцио, проводя рукой по поверхности скульптуры. — Хочешь тоже? Попробуй, не бойся, — словно прочитав мои мысли усмехнулся мужчина, доставая из кармана рубашки трубку, закуривая. Я сглотнул, аккуратно протягивая руку к скульптуре, второй придерживаясь за бортик лодки. Немного шершавая, мокрая, но до безумия изящная. — Она красивая, правда? — Элизабет тоже тянется своей маленькой ладошкой к древней деве, ощупывая ее нос, глаза, лоб, губы... — Беттс, я чертовски благодарен, что ты показала сумасшедшему незнакомцу это все. Я ничего подобного ещё не видел кроме тебя, — я не решился это сказать в слух, но подумал об этом. — Сумасшедшему? — она изогнула бровь, смотря на меня. — Мы все немного сумасшедшие, но разве от этого не интересней? — девушка загадочно улыбнулась, последний раз дотрагиваясь до скульптуры, уходя к Лоренцио, который стоял за штурвалом, покуривая табак. — У всякого безумия есть своя логика. Но у этого нет, — шепчу себе под нос, кивая аквалангистам, которые перенесли скульптуру на соседний катер. В моей голове появилось понимание, что не у всего в этом мире есть объяснение. Это поездка должна была быть не о любви с первого взгляда, но она именно о ней.

<Я так тебя люблю, как любят только тьму — втайне, меж тенью и душою.>

***

Я уже не помню, как мы доехали на велосипедах до маленького пруда, где поедали свежие булочки из пекарни по пути и вино, которое было так приятно смаковать во рту, наслаждаясь вкусом. Мы наблюдали за медленным закатом, продолжая разговаривать ни о чем, но мне нравилось это. Уверен, ей тоже. Казалось, что мы никуда не спешим, потому что минуты пролетали быстро, а мы продолжали сидеть у пруда, бросая камни в воду, смеясь над моими глупыми шутками и вспоминая старые песни. Кроме нас здесь не было ни души. И это прибавляло смелости моим действиям. Возможно, я буду жалеть утром о содеянном, но ничего в своей жизни я не желал так, как эту солнечную девочку в белом сарафане.

A long way from home met this girl caught my sight /Вдалеке от дома я встретил эту девушку, приковавшую мой взгляд. She walk in with a storm cloud, eyes like lightning /Её сопровождает грозовое облако, глаза — словно молнии, Hair like the sun, butterflies been risin' /Волосы — словно солнце, вокруг парят бабочки, Tell me, do you got the lighter that I gave ya? /Скажи, у тебя есть зажигалка, которую я тебе дал?

— Бетти? — смотрю на неё, пока последние закатные лучи уходят за горизонт, оставляя после себя лишь тьму, которая не пугает, наоборот, помогает настроиться. — Ты веришь в любовь в первого взгляда? — Если ты про любовь, которая начинается со взгляда в эти серые бездонные глаза... — она придвигается ко мне, большим пальцем ладони мягко поглаживая мою скулу. —... То да. Я верю, Джагхед, — и больше никто из нас не медлит, желая провести эту ночь вдвоём. Наши губы сплетаются в обоюдном рывке двух тел, наслаждаясь желанным вкусом. Бетти остановилась, ещё раз вглядываясь в мои глаза. Готов поклясться, что ничего интимнее этого жеста я ещё не видел. Я вновь поцеловал ее открытые губы, ловя судорожный вдох. Крепко прижимаю ее к себе, сминая полюбившийся лёгкий сарафан в руках. Луна начала светить нам, будто указывая, что это наш шанс. Ее поцелуи — как сны, блаженные, до исступления. Столь желанное девичье тело жмётся ко мне все сильнее, а обладание рушится с каждым разом все больше и больше. Я чувствую, как сердце начинает бешено биться, отдавая удары в виски. Она запускает свои ладони в мои волосы, наматывая кудри на пальчики, отчего я рыкаю в поцелуй, чувствуя ее еле уловимый азарт. Аккуратно опускаю ее на мягкую траву, оказываясь сверху. Мы не замечали ни ветра, ни прохлады — потому что согревались друг другом, даря тепло. Покрываю поцелуями манящие плечи, чувствуя солоноватый привкус на языке: высохшие капли воды с катера дают о себе знать. Снимаю с неё сарафан, любуясь. Она ангел, маленький солнечный ангел, который смог влюбить меня за какие-то пару часов. Неспешными движениями покрываю поцелуями ее лицо, грудь, живот, наслаждаясь вкусом мягкой кожи. Мне хотелось доставить ей как можно больше удовольствия, потому что это все, что я могу ей дать. Она стягивает с меня рубашку, откидывая ее на траву. Даже при свете луны я вижу ее обворожительные ямочки, которые хочется целовать вечность. — Джаг, ты нужен мне, очень нужен! — слышу ее сладкие вздохи у своего уха, пока мои пальцы расправляются с ее нижним бельём, не желая чувствовать эту преграду. — Ты мне тоже, Беттс, ты мне тоже... — бессвязный шёпот, который вылетает с моих уст, был сразу же заткнут нежным поцелуем, передающим все ее желание. Стать единым целым — это то, что нам сейчас нужно. И мы нашли это друг в друге. Оставшуюся ночь на берегу тихого прудика мы, двое разгоряченных тел, не спали, наслаждаясь обоюдными стонами и блаженством. Мы знали, что у нас был лишь один шанс, потому что утром я улечу из Италии, от моей единственной любви с первого взгляда.

***

Мы не могли прощаться долго. Она проводила меня от площади, на которой мы брали велосипеды до дома Матильды. На душе стало грустно, хотелось прижать к себе Элизабет и больше никогда не отпускать. Но жизнь — это не типичный роман, где люди влюбляются и навсегда создают свою семью. — Я буду скучать... — она прижимается лбом к моему, шмыгая носом. Черт, мне так не хотелось видеть слезы на этом личике, осознавая, что вызвал их именно я. — Я тоже, детка, я тоже, — вытираю пальцами ее слезы, покрывая лицо мокрыми короткими поцелуями. — Обещай, что напишешь лучшую статью, — усмехается, заглядывая в глубину моих глаз. Этот момент длился для меня вечность. — Обещаю, — напоследок беру ее лицо в свои ладони, чувственно целуя, стараясь вложить в этот прощальный поцелуй все свои чувства и эмоции. — Оставайся всегда такой же солнечной и удивительной, прошу. Прощай, Беттс, — наши руки рассоединяются из крепкого замка, больше я не чувствую привычного тепла. Ухожу в группе наших педагогов, садясь в автобус, который довезет нас до аэропорта Милана. Смотрю на неё из окна автобуса, прикладывая руку к стеклу. Неимоверно трудно отпускать ее от себя. Мы знакомы ровно сутки, но я не знал никого, кто был мне также близок, как Бетти Купер из маленькой Кремы.

***

      Наше время — Джонс, поздравляю! Ты отличился за этот год лучше всех! — Каспер, мой одногруппник и хороший друг, выбегает из аудитории, хлопая меня по плечу. — Ты о чем, друг? — вынимаю наушники из ушей, натыкаясь на его веселое лицо, на которое, как обычно, спадали светлые кудри. — Не прикидывайся, Джаг, я тебя знаю. Лучшая статья за практику, много золотых медалей на городских конкурсах! Ты как никто другой заслуживаешь отпуска, что насчёт совместной поездки в конце второго курса? — он поправляет свои волосы, желая всегда выглядеть потрясающе. В этом и есть весь Каспер. Прошёл год с моей практической поездки в Италию. Прошёл год со встречи моей музы. Все это время я жил с надеждой, что когда-нибудь смогу встретить ее вновь. Бетти Купер — причина моих удивительных снов. Я желал вновь дотронуться до ее нежной кожи, ощутить на губах сладковатый вкус персика и завести руку в ее пшеничные волосы. Но я банально не мог этого сделать. Чертовы тысячи километров сковывали мое сердце прочными цепями, из которых невозможно было выбраться. Я знал, что есть единственная вещь, которую я мог бы сделать для неё: написать статью о нашем удивительном месте. И я это сделал. Описал все в подробностях, рассказал про статую, не забыл упомянуть о Лоренцио, который так помог нам. Не знаю, прочитала она тогда или нет, но мою душу грела мысль о том, что все-таки прочитала. Искала. Нашла. И прочитала. Я сделал это для неё, поэтому никак не ожидал такой бурной реакции комиссии проверяющих, которая заверила меня, что это лучшая работа, которую они читали. Признаться честно, я был очень польщен. Когда твои труды оценивают по заслуге — это невероятное ощущение! Но я знал, что без Бетти у меня бы ничего этого не было. Она — моя муза и луч солнца. И хоть ее не было рядом весь год, она освещала мою жизнь своей солнечной улыбкой в моей голове. — Путешествие? Звучит неплохо. Куда рванем? — Что ж, а куда ты хочешь? Есть ли место, в котором ты бы очень сильно хотел побывать? Что тебя влечёт? — он говорил это так спокойно даже не подозревая, что внутри меня сейчас творится ураган. Я хотел в одно место. В одно единственное место к одной единственной девушке. И как бы я не старался отрицать это, но любовь с первого взгляда, стала любовью всей моей жизни. — Эм, Каспер, слушай... Давай потом поговорим? Лето в самом разгаре, у нас найдётся время для поездки, ведь так? — я обнял друга, хлопая его по плечу, уходя из университета. Сейчас не хотелось ему ничего объяснять. Мне нужно было побыть наедине со своими мыслями.

***

I've seen you in my dreams/ Я вижу тебя в своих снах, You turn them to gold and shatter their bones/ Ты превращаешь их в золото и ты разрушаешь их основу.

Я редко пью, но сейчас моим мозгам нужна перезарядка. Сижу на полу возле дивана в гостиной уже около часа, пересматривая фотографии с прошлого лета на телефоне. Здесь мы катаемся на катере, тут Элизабет вылила на меня своё вино в порыве смеха от моей глупой шутки, на этой она спит во свете луны.

As broken as we seem, oh/ Мы настолько сломлены, насколько мы выглядим, We give up our heart, a shot in the dark/ Мы сдаемся, выстрел в темноте.

— Она нужна мне. До дрожи по коже, до темноты в глазах, но нужна, черт возьми!

And I know that there's something about you/ И я знаю, в тебе есть что-то, And the way that I want to/Чего я хочу, There's something about you I'm drawn to/И есть что-то, из-за чего я вымотан, But there's nothing I can do/ Но я ничего не могу поделать.

Я не хочу верить, что мы потеряли друг друга. Мне просто нужно ее увидеть, дышать с ней одним и тем же воздухом. Плевать, если у неё есть парень или муж. Лишь один взгляд в эти аквамариновые глаза. Лишь один.

I know you got away, I know you got away/ Я знаю, ты ушла, я знаю, ты ушла, All my time consumed with your face/ Все мое время я вижу твое лицо. I tell myself that this feeling will fade/ Я говорю себе, что это чувство исчезнет, I know, I know, I know that I won't/Я знаю, я знаю, я знаю что не исчезнет.

— Ты никогда не исчезнешь из моей жизни, Бетти Купер, — включаю ноутбук, покупая билеты на первый рейс в Милан. Пишу быстрое сообщение Касперу, что в ближайшее время меня не будет в Сиэтле, извиняясь перед другом. Но я чувствую, что поступаю правильно, потому что Элизабет Купер засела в моей голове, как песня на повторе.

***

Смутно помню, как приземлился в Милане под ранее утро. Весь полет я проспал, слушая музыку. Сердце бешено стучало. Но назад пути уже нет. Я в Италии, я в том месте, где должен был оказаться ещё очень давно. Покупаю билет на автобус, который довезет меня прямиком до Кремы. Почти никого нет, наверное, потому что каждая итальянская семья сейчас только просыпается, мама готовит вкусный завтрак, пока отец курит папиросу на балконе, читая газету. Дети скоро сбегутся за стол, а после поедут на велосипедах играть в волейбол со своими друзьями. Все, как и должно быть. А пока первые лучи солнца начинают освещать Италию, пробуждая ее жителей. Спустя пару часов езды я был уже на главной площади Кремы. Жара. Ужасная жара. Но я даже не обращал на это внимание, потому что мне нужно найти ее. Я не знал, куда пойти: может поспрашивать местных? Или сидеть и ждать ее тут, вдруг придёт на рынок за фруктами? Нет, так можно прождать вечность, а Бетти сама говорила, что жизнь слишком коротка, чтобы терять хоть секунду. В голове сразу же вспоминается, как она рассказывала о том, что любит сидеть на берегу пруда и встречать рассвет. Шанс того, что именно сегодня она занималась своим любимым делом — невелик. Но и мне нечего терять. — Сэр, могу ли я взять велосипед?

***

Oh, to see without my eyes/ О, чтобы увидеть без помощи глаз The first time that you kissed me/Тот первый раз, когда ты поцеловала меня,

Она сидела. Сидела на траве у берега пруда. Я стоял с минуту, смотря на ее красивые плечи и спину. Нет, она не была в том белом лёгком сарафане. Но моя любовь с первого взгляда выглядела прекрасно в любой одежде и без нее.

Boundless by the time I cried /Безутешного, когда я плакал, I built your walls around me/Я возвёл твои стены вокруг себя. White noise, what an awful sound/ Белый шум — что за ужасный звук

Разве это красиво — вот так стоять и наблюдать за ней? Но по-другому я просто не мог. Мне нужно было время, чтобы просто посмотреть на мою музу, на причину моих блаженных снов.

Fumbling by Rogue River/ Нашептывает река Рог! Feel my feet above the ground/Чувствую, как мои ноги летят над землёй. Hand of God, deliver me/Рука Божия, избави меня...

— Красивый рассвет, правда? — подхожу ближе, еле шепча эти слова. Элизабет разворачивается, натыкаясь на мою улыбку. — Я Джагхед. Джагхед Джонс. Она осторожно встает на ноги, сжимая край своей юбки. Я вижу блеск в ее глазах — хрупкие слёзы. Уверен, в моих она видит тоже самое. — Бетти. Бетти Купер,— дрожащим голосом произносит она, улыбаясь. Я узнаю ту, в которую влюбился год назад. Протягиваю ей руку, которую она пожимает в ответ. Держать ее за руку. Невероятное ощущение. Но мне слишком мало этого. Притягиваю Элизабет к себе за руку, приживая дрожащие плечи к груди. Она утыкается носиком мне ямочку ключиц, всхлипывая. — Поверить не могу, Джаг. Я.... я так скучала, черт возьми! — она обнимает меня ещё сильнее, а я ее в ответ. Вдыхаю до боли родной запах персика, пропуская руку в столь желанные пшеничные волосы. Пазл сошёлся.

Oh, oh woe-oh-woah is me/О, о, у-о! Горе мне, The first time that you touched me/Когда ты впервые дотронулся до меня.

— Mettersi a nudo, ottenere selvatici, sono incinta con il bambino. Как видишь, я немного подучил итальянский. — «Раздевайся, открывайся, я беременна от тебя», это плод твоего изучения итальянского? — она прыскает смехом, закрывая лицо ладонями. Что ж, по крайней мере звучало очень красиво... — Ладно, ладно, я понял тебя, — не могу перестать улыбаться смотря на нее. Такая недосягаемая мечта стала реальностью. — Ti amo, musa mia****. Так лучше? Я никогда не думал, что человека можно полюбить как песню, как мелодию, которая сначала для тебя ничего не значит, а потом она превращается в целую симфонию, ноты которой отпечатаны на коже. — Твой итальянский — рай для моих ушей, но... — она вновь улыбается, придвигая меня к себе за воротник джинсовки. — Ti amo, mio sconosciuto*****, — и пусть, я возможно не понял половины фразы, но я почувствовал все, что она хочет сказать. И не важно на каком языке, потому что у наших сердец свои способы понять друг друга. Нежно обхватываю ее лицо руками, касаясь столь желанных уст. Чувствую ее ладонь в своих волосах, углубляю поцелуй.

Oh, will wonders ever cease?/О, иссякнут ли когда-нибудь чудеса? Blessed be the mystery of love/Будь благословенна, тайна любви...

Я не знаю, что будет с нами дальше. Не знаю, какой стороной жизнь повернётся к нам. Но знаю, что хочу быть с ней настолько долго, насколько это возможно. Не важно, будет ли светить солнце или озарять наш путь луна, потому что мой свет — это Элизабет Купер.

И сколько бы прекрасных мест я не посетил, самое удивительное будет всегда рядом с ней.