***
— Это катастрофа! — негодовала Свит, везя меня, маму и Уилла домой, — Теперь спокойства в активе заметно поубавится. Как вспомню, через что она заставляла нас пройти… Брр. — Может объяснишь? — спросил Уилл, обращаясь к Свит. — Слишком большой список её заслуг, чтобы объяснить простыми словами. Даже мата не хватит, — Свит резко затормозила на первом светофоре, — Давайте потом, а то попадём в аварию. — Почему? — мама, которая сидела за рулём и хорошо водила, искренне удивилась. Фемка промолчала. Мама терпеливо ждала ответа. Пора спасать. — Потому что наша дорогая Свит не справиться с эмоциями и потеряет контроль, ей захочется что-нибудь разбить. Если мы пострадаем, Оптимус её по головке не погладит, — я хотела сказать как можно безобиднее, но вышло не очень. Автоботка прибавила газу. Не убей нас только. Язык— мой враг, признаю, но куда так гнать? Спустя двадцать минут страха и просьб, сбавить скорость, мы были у дома. Правда, выпускать нас не хотели. Свит заперла все двери. Это за мои слова она так поступает? — Свитибель, что это значит? — Уилл ещё раз дёрнул за ручку двери. Мало того, что она не открылась, так ремень безопасности придавил его к спинке сиденья. — Свит, — радио загудело, — тебя обидели мои слова? Молчит. Попробую снова. — Свит, перестань. Я приношу свои извинения за свои слова, только отпусти. Маме завтра на работу. Уилл отъедет по делам. Им надо пораньше лечь спать, — насчёт Леннокса пришлось соврать. Он завтра дрыхнет вместе со мной. — Ладно, — раздался неоднозначный голос из динамиков, — Уилл и Шелли, вы можете идти, а Селена… Нам надо серьёзно поговорить. — Свит, она идёт с нами, — вступилась мама. — Нет! Либо все сидят здесь, либо вы двое идёте домой, а Фаейр поговорит со мной, — прозвучало на весь салон. Свит зла, это очевидно. Видно, разговор будет тяжёлым. — Мам, Уилл, идите. Всё будет хорошо, даю слово, — я показала большой палец, в надежде убедить их, что всё, правда, будет хорошо, только я начинаю сомневаться. — Хорошо, но если с моей дочерью что-то произойдёт, то я за себя не ручаюсь, — вынесла вердикт мама, выходя из салона. Леннокс поколебался немного, прежде чем выйти из машины. Когда они оба вошли в подъезд, автоботка сдала назад, повернула направо и выехала из двора. Я пыталась начать диалог, но Свит молчала. Иногда огрызалась и просила заткнуться. Моя паника стала усиливаться, потому что я узнала дорогу, по которой мы ехали. — Озеро Капрал? Туда мы едем? — спросила я, смотря вперёд на дорогу. Свит не ответила. Но молчание я сочла за положительный ответ. Глубокий вдох и выдох. Сначала он мне снится, а теперь меня везут туда в реальности. Я уверена, только в том, что Свит меня не убьёт. Почему-то есть подозрение, что она сдерживает свои эмоции. Когда мы рассказали, что не являемся частью этого мира, как и она, Свит довольно спокойно отнеслась к этому. Когда появилась Руш, на мгновение она была в бешенстве, но скрыла это ото всех. Она так делала в академии, когда её поливали грязью или называли подстилкой. Не трудно догадаться, кто был источником таких выводов. Руш делала всё, что хотела. Правила на неё не действовали. Помню, однажды, Свит понравился один мех. Она тогда замирала от одного его взгляда, а потом долго анализировала, что он означал. Если были совместные лекции, то Свит старалась сесть поближе к нему. Руш быстро её раскусила, поэтому решила не медлить: собрала всех своих «подружек» и велела рассказать о чувствах Свит всем. Те сработали моментально. Ладно бы просто рассказали, но нет, они добавили от себя достаточно пошлые детали. Под конец учебного дня, вся академия знала об этом. Над Свит смеялись, издевались, предлагали поразвлечься после занятий. Как она этого вынесла, я до сих пор удивляюсь. Итог был печальный: Свит перестала проявлять эмоции, а если проявляла, то секунды три. Сокурсники ещё долго припоминали ей это. Она какое-то время терпела, потом без вопросов била по фейсплейту. Её не волновало кто рядом: ректор, учитель, директор. Даже на лекциях встала и била. Потом всё прекратилось, но подруга изменилась. — Приехали. Вылезай, — сказала Свит, выводя меня из транса. Я без возражений вылезла. Мои чёрные Найки оказались в глине. Вот чёрт. Только недавно мыла. Послышался звук трансформации. Я обернулась и перед мной стояла Свит в своём облике трансформера. Автоботка не спешила начинать диалог. Она похрустела пальцами, посмотрела на озеро и села на бампер. Её сервоприводы коснулись воды. Насколько известно, температура озера никогда не превышала минус трёх, поэтому оно непригодно для купания. Здесь почти никого не бывает. Идеальное место для убийства. Так, откуда такие мысли? Я потёрла висок. Нда, невесело. Автоботка явно ждёт, чтобы я села рядом, но сложно. Во-первых, сейчас вечер, а значит становится холоднее. Во-вторых, у меня под пальто только футболка, а вероятность заболеть возросла. Я думала, как выйти из этой ситуации, и, чудо, нашла. Можно сесть на рюкзак. Так и быть, выстираю потом. Положив рюкзак под пятую точку, я села около Свит. Та лишь хмыкнула. — Ну? — спросила я, ожидая узнать, что это всё значит. Подруга провентилировала, закатывая окуляры, и ответила: — Я много думала, насчёт последних событий. Кто же знал, что мой психоз выйдет из-под контроля? Прости за то, что произошло там во дворе. Эмоции всё портят. — Свит, — мы посмотрели друг на другу, — Ты чувствуешь себя, как тогда? — Возможно. — Но почему? Из-за появления Руш, верно? Свит прикусила губу. Да, верно. Мне стоило догадаться. — Фаейр, — автоботка поджала колени под себя, — Можешь ответить на вопрос? — Смотря на какой. — Как ты живёшь с мыслью, что не принадлежишь какому-то конкретному миру? Я не могу понять, — Свит, выжидающе, уставилась на меня. Я уже хотела ответить, что нормально, но промолчала, устремив свой взор вдаль. Нет, ни черта ненормально. Каждый день бороться с призраками прошлого, убеждать себя, что всё хорошо, когда вокруг одна сплошная темнота, бороться с желанием самоубиться. Быть наполовину автоботом и человеком на протяжении стольких лет, заставляет задуматься: а кем я хочу стать полноценно? Автоботом или человеком? Когда-нибудь отвечу, но не сейчас. — Свит, что ты имела ввиду, насчёт конкретного мира? — Почему ты здесь, в этой вселенной, а не там, где твой дом? — она тоже посмотрела вдаль. — Кажется, мы говорили об этом. У меня не было тогда выбора, я просто ушла вслед за мамой. — Но ты могла уйти, повзрослев. Но не ушла. Твоя любовь к маме похвальна, но ты не можешь всю жизнь держаться за неё, как за спасательный круг. — Дело не в этом. Мама готова меня отпустить меня во взрослую жизнь, как бы тяжёло ей не было. Старая травма перевернула всё. Она боится за меня, но понимает, что силой удерживать— только испортит наши отношения. Начиная с одиннадцати лет, я показывала характер. Частые ссоры, непонимание с её и моей стороны, ухудшали нашу связь. Я хотела вернуться, она оставалась здесь, и мы переезжали. Раз за разом, не меняя мнения. Где-то два года назад, я сбежала из дома. Тогда последний каплей стало то, что мама заставляла меня удалить номера всех NEST-вцев, которые у меня были. Особенно, Леннокса и Эппса. Вот я и высказалась ей обо всём. — Что было потом? — Свит посадила меня на коленные шарниры и придерживала, — Вы долго не общались? — Месяц. Мы гордые, упрямые по отношению к близким людям, поэтому нам было сложно. Зато сейчас наши отношения довольно тёплые. Ты сама слышала, как она меня защищает. — Так и должно быть. Она твоя мама. Материнские инстинкты— штука опасная, ведь за своего ребёнка можно убить. Если бы моя такой была…— Автоботка погладила меня по спине одним пальцем. — Не вини её. Она старалась уберечь вас. — Слабо верится. Поглаживания продолжались некоторое время, пока я не попросилась вниз. Свит бережно опустила меня обратно на сиденье. Мне подвернулась удача, ведь можно пооткровенничать. Раз такой случай. От одной мысли, что будет, когда Оптимус узнает о моей тайне, становится интересно и страшно. Его реакция предсказуема, но в этом что-то есть. — Свит, я… Я скажу ему правду. Смотревшая на гладь озера, подруга медленно повернулась в мою сторону. — Уверена? Лучше подумай дважды, пока время есть, потом будет поздно, — ей позвонили, так что она встала и отошла. Весь разговор, конечно, не было слышно, но пару фраз я уловила: — Твоя тревожность напрасна. —… — Нет, я серьёзно, — на этой фразе она сжала ладонь. —… — Да пошёл ты! — раздался удар по дереву, — Посмотрим, как справишься без МЕНЯ! Неблагодарный, чёрствый, жестокий, — Свит буквально пылала праведным гневом. Я не видела, но готова поспорить, что её фейсплейт перекосился. —… — Ах, это я такая? А сам-то! Тебя все боятся, чем уважают. —… — Знаешь, что? Не думай больше со мной связываться. Я сама справлюсь. Прощай! — Автоботка прекратила связь. Я обернулась. Свит едва сдерживает капли омывателя. Одним манипулятором она держится за камеру искру, а другой за голову. Боль, обида, ненависть, страдания— вот как они выглядят со стороны. Аккуратно подойти не получилось. Под ногами сплошные ветки, плюс темнота. Я грохнулась несколько раз, пока добиралась до фемки. Самое смешное— она, твою налево, в нескольких метрах находится. Вот и думай: ты неувязок, который собрал три мелких шишки в волосах, большое количество еловых иголок, испачкал пальто, отбил колено и поцарапал щёку или просто не повезло? Из-за ветра небо заволокли тучи, полностью закрывшие луну. Дьявол, что за издевательство? Свит немного отошла от чувств, и ей предстала лесная ведьма в виде меня. Сначала она не поняла, а потом её как прошибло на смех, что стало неловко. — Ой, не могу, — смеялась фемка, — Смотрю, ты, вообще, не меняешься. Грация тебе до сих пор недоступна. — Не смешно, — в попытках снять половину дурацких иголок я высказывала своё недовольство, — У меня, извините, проишествие крупномасштабное, а она давится смехом. Ведь из-за тебя я в таком положении. Сидела бы рядом со мной, проблем не было бы, но нет, нам надо отойти, а то лишние уши. — У меня только поднялось настроение. Не порти его, — с этими словами она трансформировалась в автомобиль и подъехала ко мне, — Поехали. Хватит с тебя на сегодня приключений. — Как великодушно, — я развернулась к озеру, — Помоги найти рюкзак. В этой тьме, хрен что-либо найдёшь. Вместо ответа она посветила куда-то фарами. Недалеко от воды, около остатков костра лежал мой ранец. Оказалась в кармане пальто был телефон. Вот я балда! В телефоне есть фонарик, а я тут мучаюсь. Достаю этот спасительный аппарат, и без лишних приключений забираю своё «сиденье». Свит подождала, пока я отряхнусь, и разрешила мне сесть в салон. Пришлось снять пальто, потому что грязь могла запачкать сиденье, а Свит, видите ли, немного брезгает. Достав из рюкзака зеркало, оценила масштаб раны. Три царапины. Слава богу, небольшие, и их можно замазать. Зато колено ныло от недавнего падения. Приеду, помажу кремом от ушибов, если только найду среди кучи других кремов, нужный мне. Раздался звонок. Оптимус. — Алло. — Здравствуй, Селена. Ты не знаешь, где Свитибель? — Она везёт меня домой, — тут до меня дошло. Я должна быть дома давным-давно. — А ты разве не дома? — спросил Прайм. Мне показалось, или он попытался скрыть беспокойство? — Почти. — Всё понятно. Передай Свитибель, что все её ждут. У нас собрание, — спустя некоторое время он добавил, — Я могу у тебя спросить? — Что? — Ты злишься на меня? Я замолчала. Злюсь? О чём он? Об его чувствах к Элите-1? Трудно сказать точно, но скорее нет, чем да. Просто его ложь оставила осадок на сердце. На том конце Оптимус терпеливо ждал ответа. Не буду мучить. — Нет. Я счастлива, что это ложь. — Рад слышать, — кажется, он улыбнулся. Надо же, хотела бы я видеть сейчас твою улыбку, а не постоянно серьёзный фейсплейт. От этих мыслей я сама заулыбалась. Ох, Прайм. Ты умеешь удивлять. Завтра я буду это делать. — Ладно, Оптимус. Мы почти на месте. Увидимся завтра. Пока. — Пока, Селена, — мои щёки стали гореть. Он так произнёс моё имя, что по мне побежали мурашки. Ничего себе. Я почувствовала какую-то энергию внутри себя. Она заставляла сердце трепетать, а в животе запорхали бабочки. Боже, я сгорю от таких чувств: смущение, радость, удивление, желание, услышать ещё раз его голос, произносящий моё имя: «Селена». — Долго ещё будешь улыбаться? Я вздрогнула. Вот гадина. Испортила такую атмосферу. Недовольно фыркнув, я несильно стукнула её рулю. — За что? — наигранно удивилась автоботка, сварачивая налево. — За то, что нарушила мои фантазии, — голосом недовольного ребёнка отвечаю я, — Кайфоломщица хренова. — Такими темпами они будут воплощены в реальность достаточно скоро, — Свит хихикнула. Наверно, я сильно люблю её, потому что вместо того, чтобы возмутиться, я смущаюсь ещё больше. — Зараза мелкая, — так я называла её, когда сдавалась в нашей словесной перепалке. — Я не скрываю этого, Фаейр, — она останавливается возле подъезда, — Иди. Тебя уже ждут. До завтра. — До завтра. Встречали меня с вопросами. Мама буквально завалила ими. Уилл же поинтересовался, куда мы ездили. Рассказала всё, кроме звонка Свит и звонка Оптимуса. Мама выслушала внимательно и прищурилась. Порой она говорит то, что стараешься скрыть, так метко, что начинаешь думать о телепатии. Подобное происходит сейчас. — Уверена, что больше ничего не хочешь сказать? — блин, мама начала атаковать. — Да, — медленно и протяжно говорю я — Ну, хорошо, — мама коварно ухмыляется, — На ужин будут нагеттсы с макаронами. — Это запрещённый ход, Шелли, — встаёт на защиту Уилл. Спасибо, «папа». Мама убийственно смотрит на него. Раньше не было защитника, и все секреты вылезали наружу, но теперь маме будет труднее. Прости, но сейчас не время посвящать тебя в свои амурные дела. Уилл помогает снять пальто и заодно относит его в ванную. Мама тяжело вздыхает и уходит на кухню. Первый проигрыш за девять лет. Ничего, пусть привыкает. Сняв давно чёрные кроссовки, мои ступни оказываются в тёплых тапочках. Нереальный кайф. Так, надо переодеться. Спортивные штаны и жёлтая футболка. Одевалась, как обычно, в ванной. Леннокс сто раз просил переодеваться в комнате, но мне неудобно, хоть она общая. Наверно, я слишком стесняюсь. А, да плевать. Ужин прошёл весьма интересно. То нагеттс убежит, то макаронина поселится на голове, то кофе зальёт весь стол. В общем, весело. Мама и Леннокс смеялись весь вечер. Она погладит ему волосу, он наложит ещё еды ей в тарелку. Я находилась где-то посередине. Было мило наблюдать со стороны. После ужина мы сели играть в монополию. Мне никогда не удавалось выиграть, а тут две победы подряд. Уилл пытался жульничать, но это выходило ему боком. Мама очень старалась вырвать побольше очков, что упускала возможность купить что-то действительно нужнее. Ближе к одиннадцати нас осталось двое: я и Уилл. Был матч-реванш. — Как обстоят дела с автоботами? Со всеми нашёл общий язык? — спросила я, бросая кубик. — Почти. Остался только Рэтчет. — Желаю удачи. Он крепкий орешек. — Помочь не хочешь? — поинтересовался Леннокс, сделав умоляющий взгляд. — Нетушки. Давай сам. До лейтенанта выслужился, вот теперь решай проблемы, — я показала ему язык. Уилл решил в отместку разбить меня. Причём сделал это быстро и с большими потерями для меня. Как он провернул? У него ничего такого не было! — Как? — тихо негодовала я. — Мастерство не скроешь, — победоносно улыбнулся этот жулик, — Пора сворачиваться. — Да пожалуй. Мы постарались тихо убрать игру на полку. Мне спать не хотелось, но Уилл засыпал на ходу. Я уступила ему место рядом с мамой, а сама легла на диван. Он даже возражать не стал. Сон ни в какую не шёл. Перепробовала многое, всё бестолку. Мои попытки уснуть мешали спать маме с Уиллом, поэтому я перебралась в ванную. С собой взяла телефон. Знаю, что Интернета в нём нет, но эсемески не зависят от этого. Кому написать? В голову закралась безумная идея. Вероятность того, что он мне ответит, очень маленькая, но попробовать стоит. —Привет. Ты спишь?— я не жду скорого ответа. Вероятно, он прочтёт утром. Захлопываю телефон. Это была глупая идея. На часах полпервого ночи. В это время все спят, и он тоже. Я хотела пойти обратно, как на телефон прилетает сообщение. — Привет, нет. А ты почему не спишь? — Бессонница. А ты? Снова работаешь у терминала? —Я на ночном патруле. Хотелось отдохнуть от вечернего собрания. —Оптимус,— была не была, —Ты уже использовал подвеску? Надеюсь, что нет. Силы кулона весьма непредсказуемы. Его ответ приходит мгновенно. — Нет. Я вздохнула с облегчением. От Оптимуса прилетает новое сообщение. — Селена, я знаю, что Свит увозила тебя в лес. С тобой всё хорошо? Ты себя как чувствуешь? Ничего не болит? — Всё в порядке. Не волнуйся. Свит просто хотела выговориться. Сонливость стала накатывать так не вовремя. Чёрт, мы только начали. Я не хочу заканчивать нашу переписку, но долго сопротивляться не смогу. —Извини, я пойду спать. Глаза закрываются. И ты езжай на базу. Сон тебе нужен также, как всем остальным. Спокойной ночи, Оптимус. —Спокойной ночи, Селена.— в конце смайлик в виде луны. О, Праймус. Какой он… Милый. Дурацкая улыбка расползлась по лицу. Я потрогала щёку. Она горит. Встала и посмотрела в зеркало. Да, я вся красная. Вот это Прайм! Он меня не видел, но заставил краснеть. Вроде ничего не было в переписке такого смущающего, но щёки пылают. Ненормальная. Спать! Бегом спать!***
Я понимала, что сплю. Такого безобразия в реальности быть не может, но всё-таки хотелось этого. Дело в том, что мне снилась база NEST. Я в своей комнате сижу за столом и обвожу трафарет. Карандаш постоянно ломается, что говорит о моём большом усердие и желание, поскорее научиться писать. На Кибертроне никто не пользовался шариковыми ручками или карандашами. Всё высокотехнологичное: компьютеры, сканеры, датапады. Поэтому я очень радовалась, когда мне подарили набор цветных карандашей и альбом. Радости не было предела. Потом фломастеры, маркеры. Единственный минус— приходилось часто покупать новые. Мама, покупая очередной набор, просила: — Милая, когда раскрашиваешь, не сильно дави на фломастер. Я не миллионер, чтобы постоянно покупать новые, — после этой фразы я убегала к себе, надеясь на завершение рисунка. Картинка начинает меняться. Вот я сижу на плечах Эппса и командую новичками. Ему тогда сильно влетело за меня. Мне не позволялось общаться с новоприбывшими в наши ряды, только спустя какое-то время я могла с ними пообщаться и поиграть. Это была прихоть Миринг. «Пока они не стали членами нашей военной базы, Селене запрещается с ними контактировать» — вещала начальница, чтоб её. Картинка снова поменялась. Теперь я с мамой в бассейне учусь плавать с нарукавниками, а потом пробую без них. Дальше Уилл учит кататься на велосипеде. Учитель из него отличный, просто я никудышный ученик. Хоть на велосипеде было четыре колеса, я умудрялась падать. Двое солдат, Тревор и Кристофер, в тайне от Леннокса и моей мамы таскали мне шоколадки и чипсы. Правда, потом их поймали и поставки прекратились. Под конец вижу Рея, несущего мне лекарство от простуды. Не помню, где простудилась, но факт остаётся фактом, я заболела. Мама старалась быть рядом и лечить, но её вызывали на совещания, на задания, на вечернюю тренировку. Каждый на базе оставался со мной хотя бы на часа три, пока их не сменяли другие. Рэя эта участь не обошла. Он, злой как волк, пришёл тогда ко мне в комнату и пытался заставить пить невкусный сироп. Настрадались оба, но под вечер я всё же послушалась и выпила этот злополучный сироп. Эти воспоминания на вес золота. Они составляют важную часть моего детства. Думаю, вы и так это поняли. Я очень боюсь потерять эти моменты и людей, которые присутствуют в них. Даже Рэй мне по-своему важен. Не было бы его, кто бы научил меня едким замечаниям? Никто, скорей всего. Большинству я нравилась, поэтому сквернословить при мне они не позволяли себе, ребёнок всё-таки. Я жду следующее воспоминание о NEST, но появляется Свит и Акрил. В окулярах нету скорби, наоборот, они озорные и загадочные, как будто затеяли очередную шутку. Корпуса свежие, нетронутые войной, без царапин, без порезов и вмятин. Молодые и ещё не знавшие боли от потери Альф, друзей и сокурсников. Брат и сестра тянут ко мне свои манипуляторы и весело приговаривают: — Фаейр, спорим, ты не сможешь выпить три куба сверхзаряженного без остановки? — улыбается автоботка, — Ставлю свой датапад, что не сможешь. — Ставлю абонемент в покрасочный салон, что Фаейр сможет, — поддерживает меня Акрил и подмигивает. — Я… Раздаётся странный звук сверху. Мы втроём поднимаем головы. На нас летят лягушки и павлины. Павлины? Что за хрень? Ладно, лягушки, но эти курицы? Почему они? Птицы стали подлетать к нам и клевать нас, что-то говорив при этом: — Просыпайся, соня.***
С криком «Кыш, курица недоделанная!» я свалилась с дивана. Блеск, отличное начало дня. Помимо того, что я грохнулась на пол, так ещё и сильно ударилась пятой точкой. Рядом стоял ошарашенный Леннокс. Нет, даже не так. Он, если можно выразиться матом, охуел от происходящего. Я только сейчас обратила внимание на его внешний вид. Белая футболка вся в кофе, как собственно и домашние штаны. Так вот кто меня будил. Видимо, мой крик немного испугал нашего военного. — Селена, — начал Уилл, помогая мне встать, — Я понимаю, что сниться может всякое, и порой необычное, — на этом слове он сделал акцент, — Но зачем так орать? Моя одежда этого не пережила. — Нефиг меня будить так рано, — я схватила с дивана подушку и ударила Леннокса, — Получай. Уилл среагировал быстро. Перехватил мою руку в воздухе, отобрал подушку и сам ударил меня ею. Я рухнула обратно на диван. Зараза военная. Второго орудия драки у меня нет, так что пришлось сдаться. — Не бей, сдаюсь, — поднимаю руки в примирительном жесте. — Как-то неинтересно. Раньше билась до победного, — военный потерял бдительность и не заметил, как я вернула подушку себе и принялась его избивать. — Попался, — я замахнулась для очередного удара. И промахнулась. Что? Как? — Промазала, малявка. Видно, меткость сильно страдает, — меня чуть-чуть задели его слова, но не настолько, чтобы применять кулаки, но он решил отойти подальше от меня. Я недовольно фыркнула и нашла телефон. Надо время проверить, а то мало ли. Твою мать, полдесятого! За мной должны были приехать полчаса назад. Я, как ненормальная, стала носится по квартире, вмиг позабыв про Уилла. Половина вещей была в стирке, а другая валялась комом в шкафу. Стоило его открыть, как этот ком вывалился и разлетелся на части. В попытках найти нормальную, не мятую кофту я также успевала собирать рюкзак и умываться. На еду забила. По дороге упрошу Свит заехать в магазин. Пока я металась из одного угла в другой, Уилл переоделся в чёрную кофту и чёрные джинсы. Его любовь к чёрному мне слегка непонятна. Чёрный с одной стороны– классика, но с другой– похоронный цвет. Да, блин не о том думай сейчас. Расчёска в моих руках превратилась в орудие пыток. Два гнезда на голове не так просто расчесать, когда ты торопишься. Я буквально драла свои волосы. Шипела, ругалась, но продолжала мучение. В конце Леннокс не выдержал. Отложил ноутбук в сторону и сказал: — Садись. Буду тебе помогать. Я не догнала сначала. Посмотрела на него, как на дурака, и продолжила. Шутки неуместны в данный момент. Леннокс, явно предвидев мою реакцию, молча берёт меня за плечо и усаживает в кресло, забрав расчёску из моих рук. — Сиди спокойно, иначе будет больно, — предупредил Леннокс, прежде чем начать операцию " Расчесать Селену». Военный искусно распутывал мои волосы. Его движения были плавные и осторожные. Он не боялся браться за особо проблематичные локоны. Я практически не чувствовала боли, только изредка, когда Уилл задевал расчёской узел из волос. Не знаю, сколько прошло времени, но в разгар битвы Уилла и моих волос, его телефон завибрировал. Ему пришлось оторваться от волос, для того чтобы сбросить вызов. — Кто это был? — я развернулась на него. На лице заплясала злость. Догадка тут же стала озвучиваться, — Рей? — Да. Эта паскуда названивает почти каждый день. Я уже заколебался выслушивать от него, какой я мягкотелый и тому подобное. А всё потому, что я просил отсрочку. Рей понял, что я нашёл вас и оттягиваю день вашего возвращения, — Уилл устало вздохнул, — Вернись в прежнее положение. Работа не окончена. Я отвернулась от него, и он продолжил. Меня терзали некоторые вопросы. Думаю самое время, пока Леннокс настроен на беседы. — Уилл, а как долго ты нас искал? — Пять месяцев. Только два месяца назад я смог стать правительственным агентом. Оставалось дождаться, когда мне окончательно доверяться для такой тайны как инопланетные роботы. — Тебе не впервой вступать в контакт с ними. С одним ты живёшь. Уилл усмехнулся и принялся за второй ком. — Верно, живу. Только начнём с того, что ты наполовину робот. Жизнь на Земле тебя сильно очеловечила. Это очень видно. — Что ты имеешь ввиду? — Ты стала проявлять больше гуманности по отношению к другим, что нельзя сказать о прошлом. До пяти лет ты была более жёсткой и… — Воинственной, — заканчиваю за него, — Знаю, многие об этом говорили. Даже скрывать не пытались. Лихо я тогда отдубасила Генри, верно? — Ха-ха, да. Бедняга всёго лишь хотел тебя позвать в столовую, но наша малявка подумала по-другому. Парень в гипсе месяц проходил. — Нда, видать я слишком приспособилась к войне. Там всегда надо оставаться начеку и никому не доверять. К нормальной жизни я была не готова с таким настроем. — С той поры утекло многое. Тебе сейчас семнадцать, живёшь с любящей, но чересчур заботливой матерью, имеешь друзей. Разве это не нормальная жизнь? Разве не этого ты хотела? Я призадумалась. Хм, раньше не особо хотелось. Было достаточно базы NEST, пока мы не ушли. Зато сейчас я жить не могу без Джека и его заботы, без Мико и её внутренней энергии, без Рафа, с его готовностью помочь мне с поиском информации. И, конечно же, Свит. Без неё не было бы Фаейрстар, способной начать борьбу. — Готово, — самодовольно произносит Леннокс и отдаёт мне расчёску. Я потрогала волосы. Вау, они такие гладкие и послушные. — Где ты этому научился? У меня вечность бы ушла. — Селена, я отец одиннадцатилетней девочки, у которой постоянно проблемы с волосами. У Сары не всегда получалось, а у меня тем более. Так вот раз за разом научился делать аккуратно и практически безболезненно. Результат на лицо, — он проводит по моей голове и грустно произносит, — Поверить не могу, что прошло одиннадцать лет. Аннабель такая красивая. Вся в Сару. — Подожди, когда мне было шесть, у тебя родился ребёнок? Почему я этого не знала? — Возможно, ты не хотела знать. Если не изменяет память, у тебя тогда была послевоенная депрессия. Ты мало чем интересовалась. Так что вполне возможно, что эта информация не задержалась надолго. — Наверное, — неприятно осознавать, что я пропускала важные события в жизни солдат базы. У многих, наверняка, сейчас есть семьи и дети-подростки, — Хотела бы я познакомиться с юной мисс Леннокс. — Познакомишься, обещаю, — Уилл приобнял меня и потрепал по макушке, — Беги, тебя ждут, наверное. — Ой, точно, — я, подобно ветру, натянула куртку вместе с сапогами, не забыв прихватить рюкзак, поспешила вниз. Выбежав из подъезда, поняла, что не поблагодарила друга за волосы. В поисках телефона я не замечаю, что вместо белого BMW M5 стоит красно-синий тягач, поэтому машинально говорю: — Прости, дорогая. Можешь не подвозить меня сегодня до дома. Я хочу выполнить своё обещание. — Селена, — голос Оптимуса из радио встряхивает меня. Я мгновенно перестала искать телефон, а медленно поднимаю голову и понимаю, что салон явно принадлежит не фемке, — Свитибель отправилась на задание, поэтому сегодня я везу тебя на базу. О каком обещании ты говорила? — Эм…— и что теперь говорить? О том, что хотела признаться в том, что я фемботка Фаейрстар? Вся моя смелость улетучивается в мгновение ока, — Да, так. Это личное. Оптимус не стал расспрашивать. За что ему огромное спасибо. Мимолётная неловкость между нами ушла, наступило молчание. Спустя небольшое количество времени, снова оказаться в этом салоне немного непривычно. У Свит затонированны все стёкла, а у Оптимуса нет. У Свит светло в салоне, у Оптимуса средне. Кожаные чехлы тоже отличаются. У фемки– коричневые, у Прайма– классика (чёрные). Мне стало стыдно, что я сравниваю Оптимуса и Свит, но это вышло случайно. Голова анализирует всё, что попадается зрению, и проводит параллели. За всей этой мысленной деятельностью я не заметила, как Прайм притормозил и стоял около магазина. — Почему стоим? — поинтересовалась я, смотря в окно. Магазинчик «Sanny» находился на конце города и не пользовался популярность, зато там продаются вкусные пирожки с черникой и шоколодам. — Твой живот издаёт странные звуки. Люди называют это урчанием. Если живот урчит, то это признак голодания. Ты ела? — Не было времени. — Так я и думал. Селена, от утреннего приёма пищи зависит многое. Надо кушать. — Да, знаю я. Просто меня время поджимало, вот и не поняла. Ладно, пойду куплю себе что-нибудь. Спасибо. В магазине были разные вкусняшки. Начиная с сырков, заканчивая большими пачками чипсов с крабом. Моих любимых между прочим. Теперь знаю, где можно их купить. На кассе была моя бывшая одноклассница— Нерисса. Это здесь она работает? Никогда бы не догадалась. — Доброе утро, и добро пожаловать в наш магазин, — Нерисса внимательно присмотрелась и ахнула: — Фрост, это ты? Вот это неожиданная встреча. — Действительно, — я не смотрю на неё, а выбираю товар. Ох, Нерисса. — Какими судьбами тебя сюда привело? Магазин на отшибе, явно непросто так, — моя бывшая одноклассница ужасна сплетница. Все свежие сплетни шли через неё. Чувствую, что завтра весь класс будет знать о моих покупках. — Нерисса, а зачем люди ходят в магазин? За продуктами. Я не исключение, — беру три пирожка с черникой и один с клубникой. С шоколодам, увы, нет, — Тем более здесь продаются нужные мне чипсы, так что наведываться буду часто. Девушка недовольно прикусила губу. Она не скрывает своё место работы, просто ненавидит, когда кто-то из знакомых постоянно ошивается рядом. У нас с ней натянутые отношения, поэтому чуточку позлить её мне удаётся. — С тебя три доллара, Фрост, — говорит Нерисса, пробивая продукты и убирая в пакет. — У меня есть имя, — отдаю ей купюру с максимально нейтральным лицом, потому что бесит, когда называют Фрост, если знают моё имя. Девушка ничего не отвечает, а лишь протягивает сдачу. Мы всматриваемся друг в друга. Её холодные серые глаза впиваются в мои, и становится не по себе от этого. — Я знаю, Фрост, — Нерисса скалится, и мне этот оскал показался на мгновение знакомым. Как будто это Эйрахнида, но невозможно. У десептиконов нету артефакта и устройства, позволяющего становиться человеком. Или есть? Я в смешанных чувствах покидаю магазин. Что-то не так. Сознание буквально кричит: «Опасность». Руки слегка трясутся. У меня паранойя, иначе как объяснить, что я везде ищу опасность? Как только я села в салон, Прайм стал отъезжать от магазина. Он пропал из вида, но чувство приближающейся угрозы не даёт покоя. Оптимус спросил спустя несколько минут: — Что тебя тревожит? — Такое ощущение, что меня пытались похитить, — голос дрожит от волнения, — Я не понимаю. Ремень потуже затянулся на мне. Словно Оптимус пытался обнять. Я вцепилась в ремень и спросила: — Оптимус, я могу сегодня переночевать на базе? — Конечно, можешь, — Прайм без колебаний согласился. Я чёртов параноик. — Спасибо. — Не за что, искорка, — Оптимус чуть-чуть прибавил газу. Я нервно сглотнула. Ха, искорка. Погодите, как он меня назвал? Искорка? Нет, это уже финиш. Я отказываюсь что-либо думать на этот счёт. Оптимус не знает, Рэтчет дал слово, а значит можно не волноваться. Мы приехали на базу. Медик и Би поздоровались со мной. Балкхед и Арси ещё оффили. Новенький, Смоукскрин кажется, тоже ещё не пришёл в онлайн. А Руш? Надо забыть на какое-то время о ней. Постоянные думы о фемке не приведут ни к чему хорошему. Я села на диван. Оптимус трансформировался и пошёл на склад энергона. Рэтчет работает за терминалом, Бамблби изучает человеческую литературу, которую ему посоветовала Мико. Всё спокойно. Надеюсь, так будет долго. Конец Pov Селена.***
Пока Селена пыталась успокоиться, находясь на безопасной базе автоботов, Нерисса закрылась в подсобке и приняла свою истинную форму, только уменьшенную под человеческий рост. — Как успехи? — раздался Грозный голос Лорда всея десептиконов. — Мой Лорд, белковая ничего не поняла. Осталось только дождаться момента, и я схвачу её, — довольный воколайзер фемки говорил красиво и убедительно, что Мегатрон удовлетворённо произнёс: — Хорошо. Очень хорошо. — Я не подведу вас. — Надеюсь, Эйрахнида. Она нужна мне живой. Чтобы ни один волос не упал с её головы. — Да, мой Лорд. Мегатрон отключил связь. Эйрахнида приняла вид белковой и покинула магазин. Она обдумывала план по захвату девчонки, только один фактор портил всю картину. Прайм. С ним придётся постараться или фемка рискует отправиться в дезактив. Она не понимала, для чего нужна это белковая Лорду, но если он чего-то желает, то обязательно это получит, несмотря на Оптимуса Прайма и других автоботов. Эйрахнида подумала о том, что ей не помешает развлечься. Сегодня отличный день для нового трофея.