Billie Eilish — Bad Guy
Клянусь, я был абсолютно трезвым в тот вечер, не выпил даже и капли пива, поэтому я помнил все так отчетливо, что у меня до сих пор в ушах звучит его фраза. — Не хочешь отсосать за вдохновение? Я слегка покачнулся на носках. — Что ты сказал? Ты в своем уме? Эдди начинал меня раздражать. То, что вообще происходило в тот вечер, было похоже на настоящий сюр, фантасмагорию, а не на общение двух вполне себе взрослых и адекватных людей. Мне показалось, что я ослышался. Я возвышался над Эдди, я был выше его на целую голову, но при этом он так нагло смотрел на меня, задрав подбородок, что мне захотелось его ударить. Десять минут назад он на моих же глазах поцеловал какого-то парня. Пять минут спустя он предложил мне сделку — помощь со студией взамен на секс. Но попросить, нет, чуть ли не приказать ему отсосать за вдохновение?! Он вообще в своем уме?! Я скинул его руки со своих плеч, кожу будто огнем обожгло. Эдди злил меня, но я не мог признаться даже себе, что мне это начинало нравиться. Я почувствовал, как пальцы на ногах поджимаются от злости и… Возбуждения? Все пошлые словечки, доносившиеся из прекрасного ротика Эдди, которым он, к слову, сам сосал мне, вызывали во мне тонну мурашек. Не буду врать — весь тот месяц, что мы не виделись, и который то тянулся как один долгий день, то летел стремительно, я, конечно, дрочил только на Эдди. На воспоминания. На те фотографии, которые нашел в его инстаграмме. Я определенно хотел его, и мое тело меня выдавало. Я был бы только рад получить вдобавок к хорошему любовнику еще и помощь со студией, вдохновение и мотивацию на годы вперед, но чтобы услышать такое?! — А что ты так завелся? — Ты, блин, пропадаешь на месяц, а потом предлагаешь мне тебе отсосать? Как ни в чем не бывало? — мне стало стыдно, что голос сорвался на высокой ноте. Я знал, что нужно Эдди. Я прекрасно понимал, что он тут делал, пока ждал (зачеркнуто — делал вид, что ждал меня). Он был пьяным, и господи, таким красивым… А еще он сто процентов с кем-то трахался. Рубашка у него расстегнулась явно не от диких танцев. Меня кольнула ревность. В моей голове Эдди уже был полностью моим и, черт побери, я посвятил ему чуть ли не целый альбом, а он имеет наглость с кем-то тут сосаться?! Эдди смотрел на меня настолько вульгарно и откровенно пьяным взглядом, что я не выдержал и, толкнув его на кровать, сам тут же залез следом. — Можно подумать, ты против. Я же отсосал тебе тогда, в клубе, просто исходя из своей инициативы, а ты что, не можешь? На удивление, для пьяного человека Эдди разговаривал очень связно, но моторная координация явно была потеряна. Поэтому он повалился на кровать, нагло облизывая губы. Я перехватил его руки над головой и сжал одной ладонью. Эдди начал вырываться подо мной, но я хоть и был слишком худым, силы мне хватало удерживать его пьяное размякшее тело. — Ты тогда хотел этого сам. А я не собираюсь выполнять твои прихоти, пока ты тут сосешься с другими, — резко сказал я, усаживаясь Эдди прямо на бедра, как он сделал это тогда, на утро, после первого нашего пробуждения. Эдди закатил глаза. — Я второй раз спрашиваю, кретин: а ты разве сам не хочешь? Неужели тебе твой блядский рот нужен только чтобы петь свои блядские песенки, м? Эдди пьяно засмеялся, и я действительно чуть не ударил его. Он начал так меня раздражать и возбуждать одновременно, что мне захотелось сначала вытрахать его, а потом ударить. Либо совместить оба эти дела. Свободной рукой я схватил его за шею. — Я не так прост, как ты думаешь. И не надо меня злить. Я принял твои правила, но переходить границы лучше не стоит. — А как же твое вшивое вдохновение, а, Ричи? — Я могу получить его другим способом, — тихо, но уверенно сказал я, еще чуть сильнее сжимая пальцы на горле Эдди. Я не боялся перестараться — я знал, что Эдди тащится от грубости. Все-таки, в первую ночь мы занялись сексом трижды, и я успел узнать если не все его грязные фетиши, то хотя бы половину точно. Эдди моргнул, снова закатывая глаза. — И что ты же собираешься сделать со мной? Расскажешь мне, Ричи? — Почему бы тебе прямо не сказать, что ты хочешь меня? Почему тебе прямо не предложить это, а не выводить меня, черт, возьми, на эмоции? — почти вскрикнул я, наклоняясь над лицом Эдди. Я чувствовал его возбуждение точно так же, как и он мое. Я специально начал двигаться на нем, чтобы Эдди чуть ли не взвыл. Но он сдержался — просто испустил стон, который перекрутил мне сердце. Я все еще сжимал его руки над головой, и то, как он призывно извивался подо мной, толкало меня на самые грязные мысли. Я еле сдерживался. Страсть застилала глаза, ни о каких-то песнях я тогда не думал. Подо мной был Эдди, под ним кровать, и полный дом гостей, громкой музыки. На первом этаже кто-то рьяно выяснял отношения, а я собирался снова трахаться с парнем, про которого практически ничего не знал. У меня даже начало гореть правое ухо оттого, насколько сильно я был разгневан и возбужден одним только появлением Эдди снова на горизонте моей жизни. — Можно подумать, что я один этого хочу, — прошептал Эдди, когда я коснулся большим пальцем его кадыка, — но у тебя нет яиц, чтобы сделать это… Черт… — Еще сильнее? Я сжал пальцы на горле Эдди настолько сильно, насколько это было возможно, чтобы не удушить его к чертовой матери. Эдди только испустил вздох, и я не выдержал, наклонился и поцеловал его, почти насильно пихая ему язык по самую глотку. Нельзя бросать меня на месяц, а потом сосаться с другими! Нельзя! Нельзя! Эдди в ответ сильно укусил меня за губу, мне показалось, что чуть ли не до крови. Плевать, пусть хоть убьет меня потом, но я хотел лишь одного — его. И я собирался получить это. Не только Эдди берет в этой жизни то, что он хочет. Мы снова начали целоваться, я отпустил руки Эдди, и он тут же начал стягивать с меня футболку. Я на секунду оторвался от него, чтобы избавиться от мешавшей ткани, когда Эдди почти всосался в мою шею губами, касаясь меня разгоряченной грудью, а я торопливо искал ремень на его джинсах… — Какого черта?! Я чуть было не упал с кровати, когда услышал чей-то пьяный голос на пороге комнаты. Я отскочил от Эдди как ошпаренный, и увидел какого-то парня, с полупустой бутылкой в руках, который пьяно топтался на пороге комнаты. Какие мы идиоты, как мы могли не закрыть дверь! — А ты здесь что, блин, делаешь?! — громко спросил Эдди, резко садясь на кровати. Я старался не смотреть на его натянувшиеся в паху джинсы, но у меня все было точно так же. Волосы взъерошенными прядями лезли в лицо, щекотали глаза. Я весь дрожал от перевозбуждения. — Каспбрак, блять, какого хера?! Ты отказал в сексе мне ради вот этого?! — и парень сделал два пьяных шага в мою сторону, показывая на меня бутылкой. Несколько капель попали на ковер. — Рот закрой, — рявкнул Эдди. Я переводил взгляд с этого парня на Эдди. Парень был, к слову, что надо — заляпанная алкоголем толстовка капитана футбольной команды нисколько не скрывала его широкого торса и накаченных рук, светлые волосы длинной челкой падали на лоб. Над верхней губой — родинка, как раньше рисовали проститутки. И Эдди собирался заняться с ним… Сексом? Но отказал из-за… Меня?.. По коже прошел озноб. — Нет уж, блять. Я сейчас пойду и всем расскажу, что ты на самом деле — гребаный импотент, Каспбрак, у которого может стоять только на дрищавых уродцев, — парень чуть было не запутался в собственных кроссовках, но настойчиво наступал на нас. — Заткнись! — звонко прошипел Эдди, вскакивая с кровати, — вон пошел! Ты, блять, наверное за нами еще подсматривал?! Извращенец! — Ты с ним трахаешься, потому что он похож на некрасивую телку, а ты сам еще не до конца определился, по кому ты — по парням или девчонкам, да, Каспбрак? — парень глупо засмеялся и, перевернув бутылку, стал лить остатки алкоголя на пол, — я был о тебе лучшего мнения. — Заткнись или я тебе вмажу! — Эдди вскочил на ноги, но я вовремя его остановил. Я не хотел, чтобы пьяный Эдди вмешивался в драку. Даже не мог допустить мысли, чтобы его кто-то ударил. Он явно не выглядел тем человеком, который часто дрался. Обидели меня, а значит, разбираться должен я. — А что, тебе показать, что на телку я не очень уж и похож? — спросил я, отодвигая Эдди в сторону и наступая на качка. Признаюсь честно, я тогда немного струхнул — он весил явно в два раза больше меня. Парень смерил меня презрительным взглядом. — Ставлю десятку, что он имеет тебя, как бабу. А вот это уже было обидно. Эта мысль огнем пронеслась по моему взбудораженному сознанию и, недолго думая, я со всей силы ударил парня по лицу. Во мне горели адреналин, желание и возбуждение, которое еще не нашло выхода. Качок явно не ожидал такой реакции, схватился за нос и заверещал чуть ли не фальцетом. — Пошел на хрен отсюда! — рявкнул я насколько мог низким голосом, и когда он убрал руку от лица, пуская носом кровь, ударил во второй раз. Мне хотелось рвать и метать, крушить, кричать! Почему, блять, в моей жизни все идет хрен пойми как?! Но во второй раз я не рассчитал силы, удар пришелся в скулу, а кости у него были, походу, из металла, потому что костяшки в руке у меня даже хрустнули. Я еле удержался, чтобы не взвыть от боли, и лишь бешено замахал кулаком, разбрызгивая капли крови с его лица. — Извращенцы гребаные, — прохлюпал носом парень и, показав нам средний палец, выскочил из комнаты. — Конченный, — шепотом выдохнул Эдди. Я сначала подумал, что он обращается ко мне и резко повернулся. Но Эдди лишь прижимал ладони к раскрасневшимся щекам, — это я… Про него. Странный тип. Эдди тяжело выдохнул, прикрыл глаза на мгновение, а потом часто-часто заморгал. Я посмотрел на свою руку — кожа была содрана. Я не знал, что у людей можно быть настолько жесткое лицо. — Ты собирался с ним переспать? — спросил я, хотя это было больше похоже на утверждение. Ревность все еще была во мне, хотя я и понимал, что не имею на нее никакого права. Эдди передернул плечами. — Но не переспал же. Тебя это вообще волновать не должно. — Ага, — во мне говорила боль, и я не смог ее скрыть. Эдди фыркнул. — Я серьезно, Рич. Деловые отношения. И в этом словосочетании слово «деловые» стоит на первом месте. — Я тебя услышал, — я отвел глаза в сторону. Как-то уже было не до секса. Я тупо смотрел на свою руку, на то, как по коже расползались капли крови. — Дай посмотрю, — Эдди схватил меня за руку, и я дернулся. Он склонился над поврежденной кожей, цыкнул и отпустил меня, — трахаться с одноруким я точно не хочу. Поехали к тебе домой, помогу тебе обработать это… Все, — он слегка скривился, указывая на кровь. — Я сам могу. Не хочу тебе мешать… — я чуть было не ляпнул «заняться чем-то интересным с парнем, у которого будут целы обе руки», но Эдди так посмотрел на меня, что я почему-то промолчал. Мы молча вышли из комнаты (Эдди первым, я за ним), спустились вниз, и на нас никто даже не посмотрел. На улице в бассейне плескались пьяные люди, Эдди аж передернулся, когда мы проходили мимо. На секунду он даже застыл, вперив взгляд в воду, а потом покачал головой. — Все нормально? — спросил я, заметив его замешательство. — Да, — отводя взгляд от воды, ответил Эдди. Я больше ни о чем не спрашивал. Домой мы ехали молча. Я также не стал спрашивать, почему мы едем ко мне, а не к нему, хотя и явно понимал, что моя скромная квартира ему не понравилась. Вероятно, он не собирался оставаться со мной на ночь, так что, какая разница… В такси Эдди сел по левую сторону от меня, смотрел куда угодно — в окно, на водителя, себе под ноги, лишь бы не на меня. Мы так же молча вышли из такси, поднялись ко мне на третий этаж. Эдди никак не выдал своих чувств относительно моего творческого беспорядка в квартире, только спросил, где у меня аптечка. Я махнул в сторону ванны.***
Как сейчас помню, что Эдди обрабатывал мне руку. Слегка касался ватным диском, смоченным в дезинфицирующем средстве порванной кожи, а когда я все-таки шипел, наклонялся и дул. Шипел я, конечно, специально. Хотел, чтобы Эдди специально почти полностью наклонился над моей рукой, и чтобы я мог почувствовать теплый воздух вперемешку с парами алкоголя, выходящими из его рта. — Подуй получше, и никакое дезинфицирующее средство не нужно будет. Своими алкогольными парами мне все обработаешь, — попытался пошутить я, но Эдди не оценил шутку и следующую примочку приложил мне к ране со всей силы. Я втянул воздух со свистом. Эдди мило улыбнулся, и забинтовал мне руку. Я еще долго хранил тот бинт — да, перепачканный кровью, выглядящий жутко, будто его сняли с трупа, у которого началось кровотечение — но все, что, так или иначе было связано с Эдди, было мне дорого. Даже этот кусок марли. Но что удивило меня больше — так это то, что Эдди потом просто молча вышел в коридор, в то время как я оставался еще сидеть какое-то время на бортике ванны, рассматривая свою руку и вспоминая, сколько я успел пережить за один только вечер. Просто американские горки какие-то, сердце все еще подскакивало в груди. Я все ожидал услышать, как хлопнет входная дверь, оповещая меня о том, что Эдди ушел, но я все так и не слышал этого звука. Я решил, что не расслышал его за своими мыслями, и Эдди вышел очень тихо, но когда выглянул в коридор, удивился. Эдди лежал на моей кровати с одной стороны, а посредине постели лежала моя гитара. Он накрылся одеялом, а его вещи валялись на полу. — Эдди?.. — Ложись спать. Но без глупостей, — он указал на гитару, — побереги руку, а то за этот месяц она у тебя и так настрадалась. Я хотел было ответить что-то на его колкость, но Эдди покачал головой, показывая, что разговаривать больше не намерен. Я выключил в ванной свет, задернул шторы в комнате, чтобы свет от приезжающих машин не светил нам в лица. Я осторожно разделся, пользуясь только левой рукой, и лег на другую сторону кровати. Я засыпал рядом с Эдди, а между нами была моя гитара. Мне так много хотелось рассказать ему утром! Хотя бы поблагодарить за то, что он приехал помочь обработать мне руку, хотя еще час назад я чуть было не убил его, а потом трахнул. Да, именно в такой последовательности. Эдди заставлял меня менять эмоции как по щелчку. Я и сам не знал, что могу испытывать столько… Всего. Я заснул, даже не чувствуя боли в руке, боясь пошевелиться лишний раз на постели. Но когда я проснулся утром, в кровати рядом со мной была только гитара. Эдди ушел. Опять.