Игрок на замену

— Будешь пиццу? Кагеяма морщит нос и качает головой: объедаться пиццей, когда завтра игра против Шакалов, — не самая хорошая идея. — Нахватался от Ушиджимы всякой фигни типа правильного питания? Хошиуми плюхается рядом на футон, задевая бедром. Проводит рукой по спине — снизу вверх, с силой нажимая пальцами. Тянет за короткие волоски на затылке: к себе, ближе. Слишком непривычно: много внимания, много прикосновений. Много желания. Как будто совершенно другой человек у него за спиной. Кагеяма фыркает и разворачивается. Ловит Хошиуми в ловушку рук — ставит их по обе стороны от его плеч, — и упирается лбом в чужой лоб. — Мы победим завтра. — Что?.. Какого чёрта ты говоришь об игре в такой момент? Кагеяма хмурится — неужели не так понял причины волнения? Перед игрой важно успокоиться, может, обсудить некоторые моменты и самое главное — выспаться. Раньше, намного раньше, всё это работало. Возможно, добавлялись просмотры игр (в разумных пределах), секс (не до самого утра) и глупые разговоры. — Ты в курсе, что я для тебя лишь замена? — Хошиуми задаёт вопросы сразу в лоб, не признаёт намёков и полутонов. — Это не так. — Пф-ф. Они смотрят друг на друга пристально, словно ища во взглядах ответы, которых нет. Хошиуми длинно выдыхает и отпихивает Кагеяму, перекатываясь на край футона, спиной к нему. Сопит шумно, а потом резко спрашивает: — Ты в курсе, что ты придурок? Хошиуми до одури похож на Хинату, но в то же время совершенно другой. Не такой. Совсем не Хината. Так что и заменой не считается. Ну, по мнению самого Кагеямы. Хошиуми жадный, но до Хинаты ему далеко: ему не нужна каждая секунда жизни Кагеямы, он не рвется занять собой всё и сразу. Хошиуми не стремится прикасаться так часто, как только может, — наоборот, более сдержан. И Кагеяма рядом с ним чувствует себя как во льду — скованно и непонятно. Каждый следующий шаг ускользает из виду. — Ты рад, что сыграешь против него? Кагеяма смотрит так, словно Хошиуми задал самый глупый вопрос в мире. — Конечно. — Я тоже. Рад, что сыграю против него вместе с тобой. Разговор не клеится, Хошиуми делает вид, что спит, но слишком громко сопит — то ли от возмущения, то ли от переживаний перед игрой. Кагеяма всё же решает его не трогать — как бы не сделать хуже. Разговоры — это совсем не его, раньше подобные непонятные ситуации распутывал Хината, а теперь... Теперь нужно что-то делать самому. Кагеяма выключает свет и вытягивается рядом с Хошиуми, который лежит чуть ли не на полу — шипит, как рассерженный кот, когда Кагеяма пытается перекатить его к себе поближе — холодно ведь. Этот вечер странный, очень странный. Кагеяма не понимает что хочет услышать от него Хошиуми или что ему нужно сделать. Отношения с Хинатой закончились вместе с окончанием старшей школы, а с Хошиуми начались с вступлением в Адлерс. И между этими отношениями нет никакой связи, кроме того, что они сами — Хошиуми и Хината — немного похожи между собой. Но всё в общем — это как небо и земля, совершенно разные уровни. Как школьный волейбол и волейбол в про-лиге. Как первые несмелые касания в тёмном зале и жаркий секс в снятой на двоих квартире. Как вообще всё это можно сравнивать? — Коурай, — шепчет Кагеяма в темноту. — Я сплю. И если ты хочешь сказать какую-то ерунду по типу «нельзя выходить на площадку поссорившись», то отвали, мы не ссорились. Кагеяма усмехается уголком губ: так чуть понятнее, но всё равно не до конца. Чтобы стать лучше, намного лучше, чем он есть сейчас, нужно стараться. Отношения — тот же волейбол, чем выше ты забираешься, тем сложнее. Но и интереснее. — Победим завтра вместе. — Да-да, — ворчит Хошиуми, утыкаясь в подушку. — Если ты не дашь мне выспаться, я засну прямо на площадке, и объясняться перед тренером и командой будешь сам. Кагеяма пододвигается ближе и обнимает Хошиуми со спины — тот не слишком любит спать вот так, близко, предпочитая разваливаться по всему футону, но сейчас совершенно иной случай. Кагеяма зарывается носом в волосы на затылке и прижимает его до возмущённого вскрика: — С ума сошёл? — Основной игрок здесь ты, — выдыхает Кагеяма, надеясь, что хоть так сможет донести то, что чувствует. — Придурок, — фыркает Хошиуми, но заметно расслабляется под рукой и прижимается в ответ. — Твоё волейбольное мышление — отстой, научись говорить как все остальные. — Хорошо, — соглашается Кагеяма. — После победы закажем пиццу? — А Ушиджима против не будет? — Пофиг, — серьёзно отвечает Кагеяма, чем вызывает у Хошиуми взрыв смеха. — Можешь же, когда захочешь! Кагеяма улыбается ему в затылок и думает о том, что в такие моменты он действительно может всё. Лишь бы им было хорошо вместе.