Всего лишь девчонка!?

Казалось, тишина обрела физическое воплощение и заполонила собой всё вокруг. Дотянулась даже до самых узких щелок, пронизала каждый дюйм всего, до чего смогла дотянуться. Замер десятихвостый, притих Мадара, не шелоха в ожидании реакции противника. Лицо Хаширамы не сразу отобразило описывающую его чувства эмоцию. Первый застыл, не веря своим глазам, взглядом провожая уносимый ветром пепел от свитка. Ему хватило лишь украдкой посмотреть на Четвёртого, увидеть панику в голубых глазах и едва заметные с силой сжатые кулаки. «Мы обречены». Такая мысль промелькнула у каждого. Может, Зецу теперь и нет, но Мадара, что собирается осуществить свой план и готовый пойти ради этого на все, остался. Да, не будет Кагуи. Но кто сказал, что Мадару одолеть легче? Человека, который менее чем за час "уложил на лопатки", казалось бы, несокрушимого, особенно после воскрешения, «бога шиноби»? А теперь и шанса запечатать его нет. Сколько раз пыталась сделать это Наруко с друзьями в своём родном мире, сколько раз им помогали биджу, столько же раз все их попытки оказывались тщетными… Надежда оставалась лишь на чудесные техники клана Узумаки. Тогда Мадара воскрес полностью. Сейчас же нельзя дать подобному и шанса произойти. Ибо случись что-то вроде, мир в считанные мгновения окажется под действием злосчастной техники. И вот сейчас настал именно тот момент, когда нужно сделать выбор. Не такой уж и сложный, если заранее продумал свой ответ, если заранее знал, что придётся выбирать... – «Либо они, либо я…» И все жё осталась одна единственная возможность запечатать Мадару, и Наруко прекрасно знала о ней. Она владела этой силой. Она единственная. И она уже давно сделала свой выбор. Её возненавидят за это. За обман, за доверие, за предательство, за надежду. Но она не будет собой, если не сделает этого. Прошло долгих пять минут, прежде чем вновь послышался шум за спиной. Десятихвостый с новой силой стал лупить по барьеру. И это помогло с невероятной легкостью осознать: медлить нельзя. – Нужно вызволить папу и Первого, – Наруко тряхнула головой, на ходу сочинив просто наиглупейшую отмазку в мире для данной ситуации, почему прямо сейчас она должна нестись в сторону разъярившегося противника. Она была так занята этой мыслью, что совсем не заметила вытянувшихся лиц Наруто и Какаши, а после их снисходительных улыбок. Ей было сейчас совсем не до этого и особенно не до того, как называть определённых личностей. Саске проводил её настороженным взглядом. Он может не так уж хорошо знал Наруко, но ему достаточно знакомы были повадки Наруто. Он сжал рукоять катаны и, не раздумывая, направился следом. – Что ты задумала? – парень поравнялся с Узумаки и, бегло пробежавшись взглядом по лицу, убедился, что не зря волновался. Поджатые губы, взгляд, неотрывно смотрящий куда-то в землю, и чуть ли не до крови сжатые кулаки. Сразу, может, и не скажешь, но она явно нервничает. Причём сильно. – Ты же помнишь своё обещание? – вдруг вспоминает он, и Наруко вскидывает голову, обеспокоенно поворачиваясь к парню. Она была так увлечена собственными мыслями, что попросту не заметила его присутствия. – Да… – девушка хмурится и отводит взгляд в сторону. – Не умирать… – еле слышно заканчивает она. И это настораживает ещё больше. Саске пытается схватить Наруко за руку, но девушка резко подаётся вперёд, ускоряясь, и в итоге всё, что удаётся застать на её месте, лишь воздух. – Чёрт, – выплёвывает Саске. – «Если она уже всё решила…» – он встряхивает головой, пытаясь отбросить глупые мысли, что так и лезут со всех сторон. – «Черта с два я позволю». В это время Наруко была уже далеко впереди. До Мадары оставались считанные метры, и девушка остановилась лишь за несколько из них перевести дух. Сердце бешено стучит в груди, и руки, кажется, дрожат. Наруко опускает на них взгляд и морщится, словно съела лимон. – «Так! Всё!» – теми же дрожащими руками Наруко бьёт себя по щекам, приводя мысли в порядок. – «Уже всё решено», – напоминала она себе, но тут же перед глазами всплывал образ парня, которому она сейчас в наглую солгала. К горлу подкатывает ком. – Ну же… – ещё пара шагов. Мадара сейчас отвлечен Хаширамой. Они о чём-то спорят, где-то местами в разговоре учувствует и Четвёртый… Интересно, что он будет думать об этом поступке. Наверняка разозлится. Откажется воскресать, а может даже начнёт придумывать новый план. – Но уже всё решено… – словно споря с собой, шепчет девочка и делает ша вперёд. – М? Что… – но тут же останавливается и недоумённо смотрит на собственные руки, ноги, да в принципе на всю себя. – Почему… Воспоминания молниеносно проносятся в голове. Как забирали Кураму, как она падала, как открыла глаза и увидела Четвёртого и… Как почувствовала его. С некой долей ужаса Наруко осознает, что не может войти в режим хвостатого. Нет приятного покалывания на кончиках пальцев, согревающей чакры, что разливается по всему телу и яркого, обволакивающего её света. Ничего. Первая попытка, вторая, третья… – Да чтоб тебя! Уже через мгновение девушка оказывается внутри собственного подсознания. Привычный запах сырости и мокрый пол под ногами, эта атмосфера одиночества и спокойствия. Наруко оборачивается, уже собравшаяся предъявить кучу претензий и напомнить своему новому другу, что мир как бы чуть-чуть в заднице, но так и застывает на месте. Большие. Настолько высокие, что, даже запрокинув голову, сложно увидеть их конец. Красные дверцы клетки. От неожиданности девушка делает пару шагов назад, но после все же собравшись осторожно идёт к ним. Звук её пусть и тихих шагов раздается по всей комнате. Но вот он затихает, а сама Наруко останавливается прямо рядышком с одной из колонн – иначе это никак не назовёшь. Вблизи она ещё больше. Шире и выше. – Эм… – звук эхом отскакивает от стен и утопает в напряжённой тишине. – Курама? За клеткой лишь тьма. Хоть глаза выколи, ничего не видно. И это пугает, пробирает до дрожи. Сколько себя знала, Наруко считала это место одним из лучших в своей жизни. Может и слегка необычный, но здесь жил её лучший друг, и место по умолчанию наполнялось яркими счастливыми воспоминаниями. Но сейчас вместо привычной теплоты, ощущается лишь холод. Мурашки пробегают по рукам и ногам. – Курама…? – ещё не увереннее завёт Наруко, уже и правда сомневаясь, что здесь есть кто-то помимо неё. Вдруг во тьме что-то шелохнулось, а вскоре открылись и ярко-красные глаза. От испуга Наруко оступилась и едва ли не полетела на спину. – Так значит, мне не послышалось? – лис поднимается на свои четыре лапы и делает шаг к свету. Внешне он едва ли отличается от Курамы из мира Наруко. Даже взгляд, пусть и враждебный, но отчего-то кажется таким родным и знакомым. – Курама, – ещё раз девушка произносит его имя, замечая, как привлекает этим его внимание. – Мне нужна твоя помощь. – Ха. И с чего бы мне помогать тебе, а, девочка-джинчурики? – Моё имя Наруко, – она улыбается, ничуть не задетая предыдущей фразой лиса. – Мне плевать, как тебя зовут, – тот в ответ лишь огрызается и словно готов уйти обратно во тьму клетки в любой момент. – Я знаю, тебе не везло с предыдущими джинчурики, но я другая, – Наруко поднимает на него глаза и пристально смотрит, вплоть до тех пор, пока лис сам не отворачивается, смеясь с её слов словно с шутки. – Другая!? Не смеши меня! Все вы люди одинаковые! Вас волнуют лишь сила и власть, а на остальное вам начхать! – Нет! Не все люди такие! – время поджимает. – Меня уж точно никогда ни волновали ни сила, ни власть! – Но сейчас ты всё равно просишь у меня помощи? Силы. – Вот именно. Я прошу тебя помочь, а не силой вырываю чакру из тебя! – начинает заводиться девушка. – До тебя я уже была джинчурики. Во мне тоже был девятихвостый и, черт подери, я никогда не пыталась сделать чего-то подобного. Я даже о помощи, если так подумать, никогда не просила! Он всегда первый приходил ко мне на помощь и… И… И он бы точно не бросил меня в такой момент… Особенно зная, что я собираюсь сделать. – Мне плевать, кто там был в тебе запечатан до меня. И особенно плевать на то, что ты будешь делать, – упрямо стоял на своём Кьюби. – Даже если я сделаю так? – Наруко оглянулась в поисках печати, сдерживающей эту махину, и, найдя её, двинулась прямо к ней. – Ха, – с насмешкой выдохнул лис, кажется, только этого и дожидаясь. – Тогда заключим сделку, м? – вдруг произнесла девушка. – Я снимаю печать, освобождая тебя буквально ото всего, чего можно освободить, но взамен ты должен мне помочь. – Освободишь ото всего? Смешно. Кто ты такая, чтобы тебе позволили это сделать? – Я вроде бы уже представлялась. Моё имя Наруко. Наруко Узумаки. И надеюсь, в будущем оно принесёт тебе не малую пользу, Курама, – девушка подняла глаза на зверя. – Ну что? По рукам? – Ты… Странная. – Уж какая есть, – она пожала плечами. – Решай же. Свобода и помощь либо же вечное заточение и всеобщее презрение? Лис проводил её, меряющую расстояние от одного прута клетки до другого шагами, и недовольно нахмурился. – Я согласен. – Да! – не удержавшись, Наруко счастливо хлопнула в ладоши, но, быстро успокоившись, состроила серьёзное лицо и подошла к печати. – Ну-с… Начнем, – одним плавным движением руки она сорвала бумажную печать и, быстро сориентировавшись, приложила руку к печати за ней, пропуская сквозь неё собственную чакру. – Откройся! – было бы неловко, если бы двери так и остались закрытыми. Но к облегчению их обоих они заскрежетали, словно были очень старыми, и уже через пару минут были раскрыты настежь. – Что же, добро пожаловать на волю!

Продолжение следует...