Любимые мои, Это… Это… Это капец! Я прыгаю с пейринга на пейринг и теперь я туточки. Да, туточки. Сама в шоке. Никогда не думала, что сунусь в TeenWolf. Раньше вообще не могла посмотреть больше одной серии 1 сезона, но вот она я здесь. Ешкин кот!)) Ан* - это специально. Я так иногда говорю. Приятного прочтения. ОШИБКИ ЕСТЬ. ПБ ОТКРЫТА. С Уважением, Тсукери;)
***
Питер, после воскрешения, решил забрать своё место «Альфы» обратно, однако сделать этого не получалось. Точнее, просто не хотелось, наверно? После смерти начинаешь задумываться обо всем. Конечно да, жаль, что ничего не вышло со стаей. Ах, какая прелестная она была бы у него! Намного лучше, чем у Дерека, который сделал волчат из неуверенных в себе подростков. Стайлз тоже неуверен в себе, но зато умный, сообразительный, упёртый, любопытный… У него много качеств, какие только сделали бы его лучшим волчонком. К сожалению, Стайлз отказался от укуса. А заставлять или кусать, как Скотта, не было желания. Сейчас же Питер пытается, — в своей манере, конечно, — доказать, что изменился, что хочет помочь, что хочет иметь стаю, даже без главенствующей роли в ней. Канима напала на них. Отличный шанс доказать свою проф-пригодность! — Боже, Стилински, — рычит Дерек на парня, — зачем припёрся больной! — Вообще-то, — шмыгает носом Стайлз, — я из-за тебя заболел! Если бы мы два часа в воде не торчали, а потом на холодный воздух, то не было б проблем! — Проблемы сейчас будут у тебя! — Ага, как же! Питер с интересом следил за перепалкой, с немым вопросом обратившись к Скотту. — Они так всегда, — пожимает плечами тот, — это ещё не дошло до швыряний бро в стену. И тяжёлый вздох. Хейл-старший, хмыкнув, переводит взгляд обратно на крикунов. Те продолжают спорить, будто больше никого рядом нет. Но от них отчётливо пахнет радостью, пока сердце немного сбивается с ритма. Мужчину прошибает током от осознания. Они любят друг друга. Любят очень сильно. Это впервые, когда Дерек так с кем-то обращался. Орёт, сердится, спасает. После Пейдж это явный прогресс в отношениях с кем-либо. Ах. Вот он ещё один шанс попасть в стаю. Надо их свести. Всего-то. — Надо было оставить тебя под водой, когда за телефоном поплыл! — кричит Стайлз. Дерек хватает его за грудки, припирая к дереву рядом (Скотт в этот момент прикладывает ладони к лицу, бормоча: «Ну началось!»). Парень морщится, больно ударился, но сразу же зло стреляет карими глазами в зелёные. Племянник рычит, тот шипит. Не плохой обмен любезностями. Питер хмыкает вновь и окончательно решает их свести. А что? Он до сих пор немного чувствует вину за Пейдж, немного за… Не важно. Главное, что хоть какую-то вину, — главное чуточку признать это. Осталось только решить, как тех свести. Поиграть в купидона раньше у него никак не получалось, а теперь такая возможность!1
Заставить тех прийти в кафе Это оказалось проще простого. Стайлзу нужно было поесть, а Питеру отправить Дерека за пирогом, прокрадываясь следом. Дерек же, на зло своему любимому дяде, с удовольствием задержится рядом со Стайлзом — своим отличным оправданием задержки, которую так ненавидит Питер. Только в этот раз дядюшка на это и рассчитывает. Они сидят напротив друг друга. Стайлз счастливо рассказывал о разных предположениях об их общем противнике, размахивая руками. Он так сиял, тут же немного корчась, потирая шею, рассказывая о недавнем нападении Канимы в автосалоне, что машины ему не видать очень долго. Надо бы предложить подвезти его как-нибудь. Юноша расплескал сок из стакана на куртку племянника, но дядя этого даже не заметил. Только несколько секунд спустя, Питер понял, что всё это время следил лишь за реакцией Стайлза.2
Напроситься к Стилински на ужин и свалить, оставив их Питер с каким-то волнением нажимает на звонок. Он слышит как напрягается чужое тело, как сердце немного сжимается. Слышит, как тихо подходят к двери. Слышит каждый вздох. Питер взрослый. Он не считает их. Эти вздохи. Сорок шесть. Пока спускался по лестнице, подходил к двери. Он не считает. Так, может, для статистики. Ему ведь нравится пугать детишек. Дверь открывается и юноша замирает, выглядя удивлённым. — Питер притащил, — Хейл-старший слышит в голосе племянника раздражение, вздох и как тот закатывает глаза. — Хотим напроситься на ужин! — провозгласил мужчина. Сам же он сиял, как только что начищеная монета. — Эм… Ну… — запинается, осматривая гостей. Вздох. И он сдувается, как воздушный шарик. Всё напряжение уходит из мышц, — ладно, проходите. У отца запрятан где-то стейк. Однако я знаю все его секретные места для заначек. Питер смеётся. Это действительно весело и интересно. Потому что он представляет, как Стайлз, с самым серьезным выражением лица, покраснев от усердия, ищет по всему дому эти заначки отца, иногда перепрятывая. Стайлз на смех не злится. Кротко улыбается, широко открывая дверь для гостей. Ему совсем не страшно. Просто волнительно, немного, конечно, есть опаски. Всё эти чувства Питер сбрасывает на Дерека. Будь гостем только он сам, дверь тут же бы закрыли перед носом. И как только Дерек не заметил этих чувств? Ах, да. Влюбленность делает всех слепыми. Юноша действительно находит стейк, обжаривает его быстро, ловко. Становится понятно, что сын-то шерифа ест мясо, когда самого шерифа дома нет. Чтоб не дразнить. Питер жадно всматривался в его движения. Дерек играет во что-то в телефоне. Племяннику бы следить за объектом воздыхания, а он в телефоне. Что ж. Дядя не винит. Дядя понимает, что тому сложно открыться. — Приятного аппетита, — Стайлз разложил всё по тарелкам и поставил на стол, за который тут же все расселись. Как-то слово за слово и Питер разговорился со Стайлзом. Болтали обо всём. То о Каниме, то о прошлом немного, то о шерифе, то о Лидии. Обо всём, считай. Даже о книгах, фильмах, лакросе, сумасшедшем тренере, надоедливом и придирчивом Харрисоне. — Мне пора, — вдруг говорит Дерек. Питер уже даже забыл зачем вообще устроил этот ужин. И о том, что Дерек сидел всё это время рядом с ним. И что Дерек должен был быть на его месте: болтать со Стайлзом обо всём. А дядюшка должен был быть на месте племянника — свалить от них подальше. — Давай провожу, — встаёт юноша, — ты останешься? — Стайлз почему-то смотрит на Питера, — могу показать ту книгу. Удивлённо посмотрел на хозяина дома. — Да, давай, — заторможенно кивнул мужчина. Так странно. Стилински больше не пах страхом. Волнением. Скорее лёгкой радостной возбуждённостью после разговоров на любимые темы. Внутри разлилось тепло, что грело все внутренности и заставляло сердце танцевать. Его не выгоняли. Не просили уйти. Наоборот, даже предложили остаться. — Ты уверен? — слышит Дерека, когда те скрываются в прихожей. — Да, всё в порядке. — Звони. — Если он мне что-нибудь сделает, то у меня на биту накручена ветка рябины. Питер слышит смешок племянника и как за ним закрывается дверь. Слышит, как тот идёт к своей машине, садится в неё, заводит и уезжает. Почему-то становится приятно от того, что Стилински ему доверяет. — Я знаю, что ты слышал, — заходит на кухню Стайлз, — идём, поднимемся ко мне в комнату. Книга там. Пусть и предупреждает чутка. Всё же, доверие сложно заслужить после стольких дел. Зомби-дядя с жадностью рассматривает комнату, пока юноша ищет книгу. А когда книга оказывается в руках мужчины, они вновь разговаривают о разных вещах до часу ночи. Уже когда Стилински начинает зевать, Питер решает уйти. Книгу с собой забирает. Бережно притрагиваясь кончиками пальцев к обложке, вдыхая запах её хозяина. Бесстрашного мальчика.3
Столкнуть их на вечеринке Лидии Только на вечеринке вновь сталкиваются совсем не те, кто должен. Ну ок. Питер смотрит на весёлого Стайлза, слушает его смех, сам смеётся над его шутками. Ему всё равно, что он самый старший во всём этом сборище. Ан* нет. Там несколько мужчин, переодетых в женщин — юноша рассказывает как с ними познакомился, а Хейл-старший не может сдержать слёз от смеха. Дерек же куда-то пропал. А Лидия смотрит на мужчину как-то странно.4
Притащить племянника на соревнования по лакроссу Только Питер не учёл, что Стайлз сидит на скамейке запасных. Но потом взгляд цепляется за парня, который бежит от трибун. Скользит взглядом по цифрам и буквам, почти не веря, пока шериф не закричит, вставая: — Мой сын на поле! Питер его понимает. Потому что Питер тоже готов радоваться и кричать об этом. Потому что Стайлз заслужил минутку славы. Это. Просто. Господи. Боже. Мужчина сидит, следя взглядом за каждым движением мальчика. Видит своим улучшенным зрением все его эмоции через маску. Слышит его сердцебиение среди сотен других. Он слышит о чем говорят Мелисса, Джон и Лидия, пока Стайлз ловил мяч. Питер хочет немного скривиться. Немного… Стыдно? За юношу. Хотя, может, комментарии его даже смешат. Но тут он видит, как юноша подбирает мяч, бежит к воротам. Слышит крик тренера и как рассекает мяч воздух, врезаясь в сетку. Народ встаёт, кричит, радуется. Питер улыбается. Дерек рядом издаёт смешок. Вдруг кто-то кричит, все бегут на поле. Ведь один из юношей упал замертво. Дядя тоже идёт к той толпе. Его сердце замирает от страха. Он не видел кто упал. Но выдыхает, понимая, что не тот, кого он боялся увидеть лежачим. Ему даже не удаётся подумать о том, что только что боялся за сына шерифа… — Где Стайлз?! — вдруг говорит шериф и сердце опять замирает, — Стайлз! Стайлз! — кричит, — Где мой сын?! И Питер оглядывает поле, понимая, что того нет. Он слышит как уходят Скотт с ещё одним оборотнем и, схватив почти за шкирку племянника, идёт следом. Становится трудно дышать, когда мальчик признаёт, что похитителем мог выступать дедушка-охотник из семейства Арджентов. Дерек, кажется, совсем об этом не беспокоится.5
Спасти Стайлза Только Дерек не хочет. А Питер пока даже не может. Там Канима, чёрт бы её побрал, двигается, яд с когтей на себя наматывает, пугает этого чертового бро Стайлза, который вроде как должен был побеспокоиться о своём же друге. Захлопнув ноут, Питер вскакивает: — Нет, это страшно. И они с Дереком едут на склад. Хейл-старший надеется быстро разобраться с этим отродьем, чтобы скорее начать поиски юноши, чтобы скорее вцепиться клыками в жирную шею этого дедули. Когда племянник бежит, потом прыгает перед подростками, раздражённый вздох срывается с губ. — Выпендрёжник. Где-то внутри всё ещё скребёт волк, прося спасти мальчишку. Убедиться, что тот жив. Здоров. Разорвать глотку обидчику. Господи. Всё его мысли только об этом! Пока они дерутся, приезжает тот самый дед. Питер уже хочет сорваться, выйти из укрытия, но стоически терпит. Ждёт. А когти вылезают наружу. Волк грозится сорваться с цепи, испортить весь план. Старый джип сбивает ящерицу, как камень слетает с плеч мужчины. Подросток цел. Жив. Здесь. Хотелось подойти, схватить в охапку и уйти. Именно в тот момент, когда Стайлз выходит из машины, свет падает на его израненное лицо, Питер понимает, что пропал. И попал. Попал туда, куда в своё время угодил Дерек. Куда попала его сестра. Любовь. Чёрт. Он влюбился в этого гиперактивного подростка с незатыкающимся ртом, который вечно в движении, вечно взбудоражен, вечно… Красив. Карие глаза, что с блеском слёз смотрели на рыжую бестию в объятиях ящерицы, которую только что проткнули Хейлы и которая стала нормальным оборотнем. Питер ловит взгляд Дерека. Тот посмотрел на парня. Скотт посмотрел тоже. А потом Стайлз пошёл прочь, покачав головой другу. Слабая улыбка играла на его губах, а ноздри мужчины уловили какую-то горькую, немного пряную нотку в запахе Стилински вместе с запахом крови.0
Перестать играть в сваху Питер застывает на месте, когда видит в лофте Дерека обнимающего Стайлза. Наверно, стоило к этому подготовиться. Всё-таки ради этого он так упорно строил планы. Жаль в планы не входила влюбленность в одного смешного паренька. Мужчина уже хочет отвернуться, уйти, как Дерек отстраняется от юноши и смотрит прямо на дядю: — Нам, наверно, стоит разъяснить все недорозумения, — слегка улыбается племянник. Хейл-старший лишь приподнимает бровь в недоумении. — Видишь ли, — начинает Стайлз, — если честно, то твои попытки нас свести были слишком заметны. Надеяться, что краска не наползла на щёки, наверное, уже нельзя. Стыдно. Как же стыдно. Они, наверно, с самого начала всё знали, видели его, но продолжали подыгрывать. Точнее, Дерек. Стайлзу это было не зачем — он в планах дяди был лишь тем, кто принимал, так сказать. — Но, — продолжает уже Дерек, — видишь ли, — обнимает юношу за плечи, — мы с ним… Лишь друзья. — Ты мой кузен! — притворно возмущается юноша. — Да, да. Мигель, — кивает тот, слегка раздражённо клацая зубами, — так вот, — смотрит на дядю, — я его не люблю, он меня не любит, — от тычка в бок даже не хмурится, — в понимании романтики. — Хоть и ссоримся, но это скорее как братские отношения. — К чему вы клоните? — сглатывая, спрашивает Питер. Он только больше запутался. Хотя от сердца отлегло, когда понял какие у них отношения. Однако знал, что между мужчиной, которому уже тридцать семь, и подростком, которому ещё семнадцать, отношениям не быть. — Это к тому, что пригласи его уже на свидание, а не таскай меня к нему, — Питер видит как широко распахиваются карие глаза от слов мужчины, — ты всё хотел, чтоб мы пошли на свидание, а как насчёт тебя? Упрямо смотрит на племянника. — Не понимаю, о чём ты, — пожимает плечами. Сердце же бешено забилось. — О том, что перестань строить из себя козла и, наконец, прекрати пожирать парня глазами да пригласи на свидание эту занозу в моей заднице, — поворачивается к мальцу, — пойдешь с ним на свидание? Стайлз переводит взгляд с Питера на Дерека, продолжая поражённо открывать и закрывать рот. Пока в глазах загоралось осмысление, на щеках расползался румянец, что резко констратировал с белой кожей и россыпью родинок на ней. — Знаешь, — всё-таки голос не совсем пропал. Хотя его действительно от шока заклинило. Дерек, наверно, упивается, что смог заткнуть его, — это впервые когда меня пригласили на свидание да ещё и таким странным способом, — Хейл-младший, встряхнув парня за плечи, глазами показывает на дядю, молчаливо повторяя вопрос, — впрочем, почему бы и нет? От ответа Стайлза, улыбка освещает лицо Питера. — Оставлю вас самих разбираться, — говорит Дерек и уходит, — вернусь завтра вечером! Стилински улыбается вслед недо-Мигелю, показывая язык. Когда карие глаза замечают взгляд, направленный на этот самый язык, нервно облизывает губы, покачиваясь с пятки на носок. — И так… Договорить Стайлзу не дали чужие руки, что так трепетно легли на плечи. Чужие губы, что легли на его. Чужие глаза, что прожигали в нём всё. Питеру давно хотелось это сделать. Сначала бессознательно. Просто подолгу засматривался на эти губы. Как открывался-закрывался рот, когда тот болтал, как улыбался Стайлз, растягивая эти губы, иногда кусал их до покраснения. Как же хотелось поцеловать это чудо, когда понял свои чувства. Когда осознал, что тот жив (относительно здоров) после похищения. И теперь он может. Может нежно, сладко целовать это чудо. Водить руками по худым бокам. Залезать пальцами под футболку, считать рёбра, чувствовать биение сердца, тепло тела. Слышать вздохи, ловить их своими губами. — У нас ещё будет время поговорить, — оторвавшись от губ, произносит Питер, — у нас будет всё время мира, если захочешь. — Ты же знаешь, что я не хочу многого. Теперь Стайлз сам тянется за поцелуем. Запускает в его волосы пальцы, а второй рукой сжимает футболку мужчины. Питер счастлив. Легко поднимает над полом, что тому остаётся ногами обнять талию. Поцелуй становится жадным, влажным, немного грубым, таким страстным и таким крышесностным. Теперь Питер понимает почему, тогда, в больнице, хотел этого мальчишку. Почему разозлился, когда Дерек пришел его спасать. Почему похитил именно его. Почему хотел предложить укус. Почему хотел сделать своей бетой. Не потому, что он такой замечательный, храбрый, умный и был бы замечательным волком. Нет. Чтобы забрать с собой. Чтобы уехать вместе. Чтобы быть вместе. Просто тогда он не понимал. Ни мальца, ни себя, ни чувств, ничего, что окружало их. Теперь же чувства одиночества, потери, боли, грусти просто отступили, скрываясь в тени души, пока цвели новые, доселе забытые из-за обстоятельств чувства. Любовь. Нежность. Желание. Уют. И много ещё каких. Но именно эти самые главные. Самые важные. Продолжая терзать чужой рот, Питер отправился в спальню. Сейчас ему плевать на весь мир, пока в руках у него это чудо. Стайлз — это его новое сердце, которое он будет охранять даже ценой своей жизни. И пусть он будет чудовищем для других. Пусть будет психом. Убийцей. Пусть его никогда не примут в стаю. Для Стайлза он уже совсем не тот, каким его считают многие. Стайлз уже его стая. Для Стайлза он сделает всё. Ведь Стайлз уже сделал многое для Питера. Многое из того, что не могли дать другие…Принял
И, может, Питеру никогда не загладить вину, но сейчас он уверен, что этот мальчик будет рядом. Будет пытаться поддержать в своей манере. И Питер рад уже только этому. И Питер уже сейчас может начать шептать в плечо Стайлзу причину по которой будет стараться изо всех сил для него. Причина простая. Питер только недавно её нашел. Но точно не отпустит. Питер шепчет:Я тебя люблю