***
На полпути своего маршрута Чимин понимает, что ему действительно нужно отлить. Будучи первоклассным человеком, каким и является, он тянет свою астрономически дорогую машину на обочину дороги, чтобы он мог облегчить свой мочевой пузырь в темном переулке, прямо рядом с почти полным мусорным баком. От него есть ожидания, но к черту это. Чимин не наследник чеболя*. Его деньги и власть соскребаются со дна жироловки. У альфы Пака нет иллюзий о себе. Он не кто-то высокомерный и могущественный. Он − головорез, не выше того, чтобы отрезать мужчине палец, не выше того, чтобы отлить в переулке, чтобы пометить свою территорию. И тогда он слышит, как падает банка, шелест с другой стороны. Чимин засовывает свой огромный член обратно в штаны и отправляется на расследование. Чтобы это могло быть? Бешеный енот? Малышка с выпускного? Те собаки из Леди и Бродяги? Это не что-то из этого. Это рождественский подарок от самого дьявола. Спасибо, темный лорд, спасибо. Чимин видел более красочные трупы. Омега с платиново блондинистыми волосами, истекает кровью у кирпичной стены. У него синяки под глазами, шея и грудь полны укусов и засосов. От него пахнет как минимум шестью альфами. У человека была тяжелая ночь, чтобы как минимум остаться в сознании. Какова его история? Но это должно было подождать, потому что − Чимин вдыхает – запах божественный. Омега пахнет, как слабая мята девчачьего скаутского печенья из личной заначки Бога. Его аромат настолько очарователен, что Пак Чимин становится на колени, чтобы ощутить лучше вкус. Он не выше этого. Его волк кричит ему стать ближе. Он хочет прижать свой нос к этой запаховой железе, к этому омеге, который может и не быть живым. Пистолет щёлкает возле его виска. − Только попробуй, ублюдок, − звучит голос, намного более глубокий, чем ожидалось от типичной омеги. В своем полумертвом состоянии омеге удалось разоружить Чимина и поставить его под прицел. Темно-красные глаза встречаются с ярко-синими. Омега дрожит, он испуган, кровь стекает с разбитой губы. Чимин, выкопавший свою долю безымянных могил, может сказать, что этот бледный человек никогда никого не убивал. Он плачет и дрожит. −Да пошло всё это, − шипит он, прежде чем направить пистолет на себя. Чимин обвиняет в этом альфа-гормоны, или адреналин, или смесь обоих. Он молниеносно разоружает омегу одним щелчком большого пальца. А потом нокаутирует человека быстрым ударом в линию челюсти. Впервые в жизни волк внутри говорит ему, что он сделал что-то не так. Это то, чего он никогда не чувствовал, даже когда прекращал чью-то жизнь. Чимин думает оставить омегу умирать, но боль внутри только усиливается. Это было бы катастрофически неправильно. Так что альфа Пак мягко подбирает парня по свадебному стилю и несет к машине, усаживая его на заднее сиденье. Омега кровоточит на весь кожаный салон, сделанный под заказ. Чимин находится в противоречивых чувствах, поэтому ускоряется вниз по шоссе. Почему он взял его? Почему сейчас он чувствует себя таким образом? Милосердие, сочувствие − давно умершие чувства в стае альфы. Бледный мужчина хнычет, держась за свои бока, его веки трепещут. Чимин снова давит на газ. Он должен взять этого омегу домой и залатать его. Должен. Он не знает почему, но он должен.***
После одной сомнительной поездки на машине, омега лежит на кровати Чимина в его комнате. Чимин стягивает порванное тряпье с его тела. И да, он смотрит. Но тут действительно не на что смотреть. Альфа представляет, что этот омега был бы определенно красив, если бы его тело не было помечено настолько сильно. Его грудная клетка вдоль исполосована злостными когтями. Его бедра − месиво, а на руках запеклась кровь. Это заставляет Чимина хотеть плакать. Но это странно, потому что очень мало вещей могут растрогать его до такой степени. Медленно альфа очищает его, смывает запахи. Омега уже исцеляется, немного быстро для волка, что только подтверждает действительность. Вероятно, это случалось раньше. Его тело приспособилось к злоупотреблениям. Альфа проверяет ароматическую железу омеги на его нижней части подбородка. Он чист. Он не меченный. Чимин понимает, что находится у него в руках. Он недоверчиво клацает зубами. Это редкий, несцепленный мужчина омега-альбинос. Он может с легкостью выручить сто миллионов вон на рынке за него. Чимин быстро одевает парня, натягивает на него черную футболку и пару клетчатых брюк. Потом садится на стул и начинает ждать. Он смотрит на лицо омеги целых два часа, пока черный взгляд медленно угасает. Альфа занимает себя несколькими сигаретами и парой глотков виски. Боже, этот запах делает сумасшедшие вещи с разумом Чимина. Всё что он хочет сделать – прикоснуться. Но альфа внутри него рычит в знак протеста. Это бесчеловечно. − Ты, вероятно, думаешь, что я буду благодарен, − говорит омега, пробуждая Чимина от его размышлений, − но я не просил твоей помощи, так что пошёл ты. Жар поднимается от основания Чиминовых стоп до макушки его головы. Его разум наполнен изображениями, где омега извивается от удовольствия под ним. Он не знает этого человека. Он не понимает почему. Он просто хочет это так сильно, что аж больно − Что на счет твоего имени? − спросил Чимин с горящими глазами. Они, должно быть, светятся. Он даже не может себя контролировать. Он уже сходит с ума. − Меня зовут Пошёл ты, − выругался омега. − Как привлекательно, − усмехнулся Чимин. В следующую секунду альфа уже был на нем, зажав незнакомца между своих сильных ног и выпустив клыки. Его нос прижался к запаховой железе. − Я мог бы сделать тебя своим и выкинуть прочь, − угрожает Чимин, − ты умрёшь голодным, умоляя об этом члене. Коготь прижался к бедру альфы, прямо на бедренной артерии. − Ты можешь попробовать. Чимин в ярости. Его волк хочет этого больше чем чего-либо. Он хочет сделать этого омегу своим. Но что-то не так. Он не знает что. В конечном счёте, альфа переворачивается так, что он лежит на спине, рядом с омегой. − Я не хочу, − вздыхает Чимин, − я слишком романтичен. Шутка. По крайней мере, он на это надеется. Омега дышит размеренно уже довольно долго, слезы аккуратно падают с его лица и умирают на подушке. Чимин хочет протянуть руку, сбитый с толку тем, почему ему так больно видеть, как омега плачет, но он не двигается. Он всё ещё лежит. Омега считает свое дыхание от одного до десяти. Дискомфорт растет в груди Чимина. Всё что он может представить − это маленького бедного омегу, прячущегося под столом, считающего свое дыхание. Кто-то бросает посуду, а кто-то кричит. − Юнги, − сказал он хрипло. − Что? − Чимин повернулся к нему. − Моё имя Юнги, − поясняет омега. Что такое имя, как не горячее клеймо для разума, точка фиксации к красоте перед ним? Волк в нем охраняет его, как будто никакое другое имя никогда не будет иметь значения. Это настораживает, и Чимин понимает, что ему нужно бежать. − Чимин, − говорит альфа, − Пак Чимин. Омега делает сбивчивый вздох. Он знает. Ну конечно, он знает. SBS news не изобразили альфу в хорошем свете. Кто угодно испугался бы, но Чимин всё ещё хочет, чтобы омега не боялся. −Ты продашь меня? − спросил Юнги, его яркие глаза мутнеют от боли. − Нет. − Чимин ответил, скатываясь с кровати и направляясь к двери, − Отдохни. Тебе это необходимо. Он выключает свет.***
Чимин спит в спальне для гостей, через одну дверь. Хорошо, на самом деле он не спит. Стены слишком тонкие. Он просто лежит, бодрствуя. Время от времени омега хнычет, и Чимину приходится сжимать простыни, чтобы не позволить себе сорваться. Каждая фибра его существа говорит ему вернуться к омеге и утешить его. Но почему? Это просто имя. Когда небо начало светлеть, Чимин осознал, что он просидел всю ночь. Его грудь болела, а глаза налились кровью. Альфа встаёт, принимает душ, проходит гребнем по тёмным волосам и одевается. Юнги свернулся в позу эмбриона, глаза открыты и настолько испуганы, когда Чимин возвращается в комнату. Господи, Чимин просто хочет позволить парню спать неделю, но этого не происходит. Ему нужно установить основные правила сейчас, не зависимо от того, как сильно он возненавидит себя. − Вставай. − приказывает Чимин. Парень медленно садится, смотря на Чимина с ненавистью в глазах. − Помойся, оденься и жди меня на ступеньках, − приказывает альфа, прежде чем повернуться, чтобы уйти. − Или что? − плюет омега. − Или голодай. − Чимин ставит ультиматум. Он полностью признает, что урод. Все чего он хочет − это накормить этого человека. Юнги выглядит таким худощавым. Чимин закончил со своей яичницей с беконом, когда омега прибывает к столу. Он чистый и выглядит презентабельно. Тарелка с едой ждёт его. Однако он просто садится и смотрит на него, не делая движений к ножу или вилке. − Ешь. − строго говорит Чимин. После двухминутного зрительного батла Юнги наконец смягчается. Неохотно поднимает вилку и набирает полный рот еды. Чимин тайно чувствует облегчение, но не показывает этого. Юнги продолжает смотреть на него с кинжалами, высокомерно изгибая свой идеальный рот. Он избит, сломан, но горд. Электричество пробежало вниз по Чиминовой спине. Он очень живо представляет, как сметает все со стола и берет Юнги прямо здесь. Какого это ощущать, когда такое прекрасное существо подчиняется тебе? Как бы прозвучали его стоны экстаза? − Что ты собираешься со мной делать? − спросил Юнги между медленными укусами. Он голоден, может сказать Чимин, но сдерживает себя. Слишком гордый, чтобы унижаться, слишком гордый, чтобы наброситься на его еду. − Ты − мой новый водитель. Ты видишь эту руку? − Чимин поднимает левую руку,− Ты собираешься прицепиться к этой руке, или я убью тебя. Юнги нахмурился, рассматривая ее. Он на самом деле обдумывает это. Чимин напряжен, потому что это блеф. Альфа не собирается убивать Юнги, даже если он откажет ему. Мысль о том, чтобы навредить омеге, делает ему больно. Но Чимин не показывает своего опасения. Его лицо пустое, как у куклы. − Должен ли я трахаться с тобой? − Юнги спрашивает, широко раскрыв глаза. Их тела, все переплетенные в удовольствии, Альфа почти пускает слюни. − Только если ты хочешь, − говорит Чимин. Страх в голубых глазах Юнги стихает. Вода снова спокойная. − Хорошо…хорошо, я сделаю это. − Хорошо, − Чимин продолжает есть. − Куда мы идем сегодня? − Юнги спрашивает. Он ест с немного большим энтузиазмом. Чимин действительно обеспокоен тем, как ему приятно на это смотреть. − Шоппинг, − улыбается Чимин. Юнги очень хорошо умеет водить. Он добирается до магазина в рекордно короткие сроки, обгоняя движение. Он тянет машину на обочину без каких-либо регулировок, как будто сам проектировал Ford GT. Чимин выходит на тротуар и заходит в магазин, как будто он владеет этим местом. Он действительно владеет этим местом. Сотрудница магазина, Лиса, переворачивает знак «открыто» и выставляет всех покупателей за дверь. Затем она поворачивается к Чимину, низко кланяясь. − Что я могу сделать для вас сегодня, мистер Пак? − спрашивает она. Чимин кивает на Юнги: − Сними мерки и подбери ему что-то милое. Если Юнги впечатлён или удивлен, он не показывает это. Его лицо прямо. Его глаза мертвы. Он снимает свою рубашку, чтобы женщина могла снять мерки и получить лучшее число. И Чимин смотрит. Синяк выглядит хуже, чем вчера, но только потому, что он заживает. Открытые порезы теперь превратились в темно-фиолетовые и жёлтые пятна. Чимин представил, как он выслеживает и убивает каждого альфу, который причинил вред Юнги в ту ночь. Это единственный способ, как альфа может пройти через это. Юнги смотрит, как Чимин глядит на него с бесстрастным лицом. О чем он думает? Когда Лиса закончила, Юнги выглядел как другой человек. У него кремовый костюм, дорогой Rolex и кожаные Джимми Чу. Костюм действительно хорошо оттеняет его кожу. Чимин отчаялся. Если бы он не знал ничего, Юнги мог бы стать альфой, особенно с таким презрением в его глазах. − Куда дальше? – спрашивает Юнги. Турнир Пай Гоу всё ещё продолжается сегодня вечером. Всегда есть предварительная игра заранее. Чимин обычно не приходит к этому дерьму, но это было до Юнги. Он хочет пойти, хочет, чтобы люди видели его с этим драгоценным камнем на руке. Он хочет, чтобы все знали, что Юнги принадлежит ему. Более того, он хочет, чтобы Юнги был в безопасности, и чтобы каждый человек знал, что причинение вреда омеге − это смертный приговор, который он вынесет. Такие опасные, сбивающие с толку, чувства. Они прибывают в клуб менее чем за час. Юнги идёт по странным дорогам против инструкций GPS, и почему-то стучит по часам. Интересно. Внутри этого места всё типично: танцпол, бар, красивые нанятые люди из эскорта, свисающие с альф, чтобы что-то доказать. Но никто не затмевает Юнги в данный момент, все смотрят на него. Омега усмехается пренебрежительно, игнорируя внимание. − Ну, − подходит к ним альфа, − я думаю, свиньи летают*. Это Ким Намджун, альфа стаи со смежного района. Чимину действительно нравится этот альфа. Намджун умный и обаятельный. Он ходит по минным полям, как модель взлетно-посадочной полосы, но больше всех в этом мире отверженцев и дегенератов честен и лоялен. − Как торговля? − Чимин ухмыляется альфе. − Спрос и предложение, − пожимает плечами Джун. − Кстати, кто эта великолепная вещь? − Почему бы тебе не попытаться выяснить это, придурок, − огрызается Юнги с красным вином в руке, неожиданно напоминающим гранату. Намджун беззвучно хихикает: «Пожалуйста». Альфа откидывает голову назад, стаскивая рубашку. На его запаховой железе есть след, который никогда не заживет. − Т-ты в паре, − заикается Юнги. Чимин может понять удивление омеги. Спаренные альфы редки. Они безусловно должны быть под кайфом, чтобы позволить омеге пометить их. Все те же правила применяются. Разделение − это смерть от голода − Что если он покинет тебя? Ты умрешь. Где он? − спрашивает Юнги. Чимин смеётся. Джун тоже говорит: − У моего омеги есть мой след. Я связан. Я только что отправил его в отпуск. Вероятно, он ест с президентом Китая, пока мы говорим. Мой Омега... Что-то внутри шевелится у Чимина в груди, когда он слышит, как Джун демонстрирует свою драгоценную метку. Джин − самая избалованная омега, которая существует. Но это будет так не всегда. Не когда Юнги поблизости. − Это чертовски безумно, − фыркает Юнги. Глазами омеги можно оценить, насколько редким зрелищем является Намджун. − Начнем? − Джун садится за стол Пай Гоу. Чимин тоже садится с Юнги на коленях. Омега напряжён. Каждый раз, когда Юнги поворачивает голову к запаховой железе Чимина, он останавливает себя. Чимин задумывается об этом на мгновение, прежде чем сосредоточиться на игре. Они в середине турнира. Удача на стороне Чимина. Альфа готов бросить все свои фишки, когда Вонхо поднимает ставки. Но тогда Юнги прижимает рот к уху Чимина. Член альфы затвердевает под задницей Юнги. Это школьный уровень неловкости. − Не надо, − шипит Юнги. Оказывается, у Вонхо флеш-рояль. Он комбинирует в первом раунде. Откуда Юнги узнал это? − Ты полон сюрпризов, − комментирует Чимин и Юнги вспыхивает, отворачиваясь от него. − Клянусь, − шипит омега, − если ты не прекратишь это со своей эрекцией, я убью тебя. Юнги уже убил Чимина много раз. Вонхо подмигивает и забирает свой заработок, покидая стол. Здесь нельзя терять ни минуты, и его место занимает другой: разбогатевший на торговле телами, Хоншу, которого сделал бедным один Пак Чимин. − Как дела... − начинает Хоншу с яркими, ястребиными глазами, полными веселья, когда замечает Юнги, − Что ж, это сюрприз. Спина Юнги становится жёсткой. Он внезапно крепко хватается за руку Чимина. Перепуганный всхлип покинул его горло, прежде чем он успел прикрыть рот. Чимин не знает, что происходит. Но волк внутри уже в ярости. − Ты знаешь этого человека, Юнги? – спрашивает Чимин. − П-пожалуйста, − заикается Юнги. Это разбивает сердце Чимина, − не позволяй ему забрать меня об-обратно. − Этот омега мой, − перебивает его Хоншу, − спасибо, что вернул его мне. Он очень хорошо трахается. Я дам тебе попользоваться. Чимин обвиняет в этом альфа-гормоны (снова). В мгновение ока он берет свой Глок и направляет его прямо на отвратительно красивое лицо Хоншу. Альфа выглядит так, словно собирается наложить в штаны. − Ч-что ты делаешь? − Хоншу задыхается. Образ поврежденного и избитого тела Юнги пробегает в сознании Чимина. Он хочет убить этого альфу прямо сейчас. Его палец зудит спустить курок. Даже когда на него смотрит так много глаз, он едва сдерживает себя. Чимин кладёт пистолет на стол. − Один на один, − ровно говорит альфа Пак, − только кожа. По-старому. Часть цвета Хоншу возвращается к его лицу. Он смеется. − По-старому? Ты хочешь драться со мной? Из-за омеги? Я мог бы просто убить тебя, − сказал Чимин, − но это джентльменское заведение. Хоншу ухмыляется. Он оценивает Чимина и видит разницу. Хоншу в два раза больше Чимина, и он думает, что это спасет его, но Чимин уничтожил великих людей своими собственными двумя когтями. У Хоншу есть намерение покончить с этим человеком сейчас. Он хочет насладиться этим, тактильным ощущением победы. − Я играю, − говорит Хоншу. Пол сразу очищается, Намджун и другие альфы отступают. Юнги спрыгивает с Чимина и бежит к ближайшей стене, в страхе вскрикивая. Его голубые глаза совершенно испуганы. Чимин хочет разорвать Хоншу на части. Большой альфа ходит вокруг него. − Честно говоря, Пак, я всегда хотел ударить тебя в это милое лицо. Чимин следит за движением глазами. Хоншу нападает на горло, слишком быстро, слишком рано. Но самое главное − слишком предсказуемо. Альфа Пак хлопает кулаком по челюсти Хоншу. Что-то трескается под костяшками Чимина. Это звучит как справедливость. Хоншу летит налево, шатаясь. Ему требуется минута, чтобы подняться. Он улыбается окровавленным ртом, прежде чем выплюнуть один из своих коренных зубов. Красота. Чимин спокоен и собран по сравнению с Хоншу, который рычит и демонстрирует свои красноватые клыки. Он пытается запугать меньшего альфу. Однако Чимин даже не вздрагивает. Хоншу наступает снова, его руки просто успевают задеть щеку Чимина, прежде чем он отлетает в сторону. Есть красная полоса. Это удачный удар. Но Чимин пощадил. Он подбирается низко и близко, нанося сокрушительный удар прямо в кишку Хоншу. Сломано ребро, может два. Больший альфа отступает как пьяный. Он умер на своих ногах, схватившись за живот. Он плачет, рычит, как одичавший. Хоншу бросается ещё раз, без изящества, клыки обнажены, и Чимин наносит ему удар ногой в лицо. Гигант заваливается назад и падает с оглушительным грохотом. Альфа Пак ухмыляется, шагает вперед и прижимает ботинок Гуччи к горлу Хоншу прямо на его трахее. Чимин оказывает малейшее давление. Ну нет, не совсем. − Я-я подчиняюсь, − альфа задыхается, − он твой. Как если бы Юнги нужно было кому-то забрать. Чимин внезапно суетится со своей высоты. Где Юнги? Альфа Пак сканирует комнату. Омега съежился под столом для Пай Гоу. Он так напуган. Это так трагично. Чимин решает, что с него достаточно. − Юнги, уходим. − говорит Чимин, переступая через Хоншу. Именно когда Чимин повернулся спиной, Хоншу сорвался с пола и начал трусливую атаку. Альфа Пак услышал шум, но он знал, что защищаться слишком поздно. Его милость была глупой. Он поворачивается как раз вовремя, чтобы услышать выстрел пистолета и увидеть саму пулю между глаз Хоншу. Чимин оглядывается на Юнги. Он там, в остатках дыма, выглядит ошеломлённым, всё ещё под столом. Омега быстро бросает Глок Чимина и закрывает своё лицо. Он выпускает поток испуганных визгов. Как он сделал такой выстрел? Под таким невозможным углом? Чимин смотрит вокруг. Сколько еще будет жертв сегодня вечером? Альфа готов убить каждого в комнате, чтобы защитить Юнги. − Держись, − говорит Джун, подняв руки, − это было справедливо. Он напал на тебя, как трус. Он заслужил такой конец. Я не вижу здесь никаких проблем. − Кто-нибудь ещё? − шипит Чимин. Тишина. Сделано. Чимин тянется к омеге, который раскачивается взад и вперед. – Юнги? Пойдём домой. Бледный омега опускает руки. Его яркие голубые глаза наполнены агонией. Он смотрит на Чимина так потеряно, но через минуту движется вперед, позволяя Чимину унести его. Альфа переступает через холодное мертвое тело Хоншу.***
Юнги скользит на пассажирское место, не в состоянии водить. Он снова пытается успокоиться, но не как нормальный человек. Он снова считает свое дыхание от одного до десяти. На десять его лицо становится пустым. Чимин думает, они в порядке, но Юнги начинает рыдать в свои руки, неудержимо заливаясь слезами. Это было его первое убийство. Наблюдая за таким Юнги, Чимин никогда не был так близок к тому, чтобы потерять его. Это так больно. Омега скатывается вниз по окну, впитывая ночь. Боже, Чимин молится, как бы забрать боль этого человека. − Ты должен был убить его в начале, − говорит Юнги после того, как сделал два успокаивающих вдоха. Чимин изо всех сил желает, чтобы он так и сделал, но уже слишком поздно. Раскаяние покупателя. − Куда теперь, − хмурится Юнги. Он снова вернулся к началу. Если и был какой-то способ доказать свою преданность, Юнги уже это сделал. Это должно было произойти сейчас, этим вечером. − Ты встретишься с остальной частью стаи, − говорит Чимин.