Клятва

      …и все прочие до тебя обратятся в пыль.       За тобой приду из бескрайней родной степи. За тобой приду, как когда-то и обещал. Только примешь ли ты мой такой скромный дар?       Когда я был оставлен матерью, предан своим отцом — ты явилась ко мне утешением, дала кров (и пускай им служила лишь старая вишня в саду). Ты сияла — прекрасно-щедра, я был бедно-юн.       Луноликая — ты затмила её в ту ночь, говорила со мной, и мысли летели прочь. Как ты рану в груди омывала простой водой и она мне казалась целебной и неземной. Как просила поесть, чтобы снова восполнить сил.       Так никто никогда тоски во мне не будил.       Ночь за ночью ты рядом была со мной, как посланница Тенгри, что будет моей женой. Ты, плача, смеялась в ответ на мои слова. Говорила, что так хотела бы убежать. Говорила, что так хотела бы быть собой, стать отвагой и храбростью через любую боль, вдыхать полной грудью и быть непокорной вишней.       Я вдыхал этот запах, и каждое слово слышал.       И ты была ветром, мне указавшим путь. Светом звезды, не позволившим мне уснуть. Каплей воды, что мою утолила жажду. Верой, что сил придала стать могущественным и бесстрашным.       И если мне не подвластно с тобою быть, пусть целый мир станет пылью из-под копыт! Пусть он развеется пеплом пожарищ ярких, стает снегами в реки от сердца жара! Пусть на него обрушится гнев Тенгри!       Если тебя не сыскать — наплевать на мир!       И отныне тебе я проклятие и судьба, муж и клинок, пронзительный крик орла, враг и зонт, вольный ветер в степи, тихий свист. Крадусь к тебе диким зверем, смотри, смотри…       Я смог, Луноликая, всем отомстил и смог. Не жаль ни коня, ни жены, ни отца, ни вдов. Я стал величайшим, и признан народом всем. Нет хуже меня на свете, но лучшего тоже нет.       Тебе не добиться славы без самого жуткого зла.       Ради тебя, Луноликая, я приведу войска.