Goodbye, Primetime...

      Как только Тренер открыл дверь в зал, то понял, что здесь что-то не так.       Стояла абсолютная тишина, которая могла объясняться тем, что у него окончательно съехала крыша или он впал в старческий маразм, что заставило бы его прийти слишком рано. Но даже в таком случае кто-нибудь из пацанов уже избивал бы грушу в углу, представляя своего долбоёба-отчима. Второй вариант был более прозаичным и означал лишь факт того, что его карапузы в конец ахуели. Этот же второй вариант мог разделиться на несколько сценариев, каждый из которых принёс бы Тренеру незапланированное количество головной боли. Конечно, до второго ограбления Микки они бы не додумались, особенно после всех разъяснительных бесед, которые провёл сначала Тренер, а потом и Рэймонд. Последний хоть и был благодарен за спасение босса, но не оценил изначальный план ребят от слова совсем.       Кстати, о Рэймонде. Раз уж мелких пацанят тут нет, в зале должен был быть хотя бы он. Даже несмотря на то, что видео с ограблением снесли из сети, как только Тренер понял в какую неведомую херь вляпались его карапузы, слухи начали расползаться по Лондону и многие криминальные и не очень авторитеты захотели узнать о них побольше, что никак не вязалось с политикой Тренера. Примерно в это же время Реймонд решил, что за четвертый страйк он заплатит и неважно каким образом и когда. Что в глазах Тренера хоть поначалу и выглядело до умиления благородно, вскоре начало раздражать до чёртиков, так как в голове Смита это видимо переводилось примерно как «проводить в зале каждую ёбаную секунду своего свободного времени».       Поначалу Тренер пытался вежливо, но настоятельно указать на дверь, объясняясь нежеланием вляпываться в то дерьмо, которым живёт Рэймонд, ещё глубже. Но спустя пару недель скрепя сердце пришлось признать, что Рэй привнёс в его жизнь и в жизнь ребят исключительно положительные изменения, не захватив из своей ни травку, ни мёртвых русских детей олигархов в морозильнике. «Рекруты» всех местных банд, повадившиеся было ошиваться возле зала и караулить малышню, завидев Рэя, пришли к логичному, хотя и неверному мнению о том, что карапузы теперь часть обширной сети Микки, и перестали появляться.       Сами же карапузы, по непонятной Тренеру причине и к вящему удовольствию Рэя, последнего приняли как родного и каждый раз, завидев того в зале, радовались и наперебой бежали к нему дабы успеть поделиться своими успехами или проблемами, пока Тренер не обматерит их и не отправит делать лишнюю сотню приседаний. Тренер был уверен, что это связано с тем, что те успели где-то нахвататься историй про помощника Микки, особенно это было заметно по благоговейному взгляду шкетов, когда Рэй заходил в зал в своем любимом плаще. Сам же Рэй на это лишь педантично поправлял очки в своей оправе стоимостью как трёхмесячная аренда зала, и заявлял, что это его природное очарование. «Очарование, ага, как же», — каждый раз думал Тренер и кидал на того продолжительные и нечитаемые взгляды. Как он думал нечитаемые.       Их тяга друг к другу перестала быть секретом в самую последнюю очередь для них самих.       Первыми, естественно, заметили вездесущие шкеты, которые решили, что их моральный долг, как лучших учеников Тренера, это сделать всё возможное для этих отношений. Возможное включало в себя, во-первых, приглашение Рэя на все собрания/мероприятия/тусовки/записи треков/бои (а Джим даже каким-то образом смог привести его на разборки со своим отчимом); во-вторых, после всего вышеперечисленного, нахождение очень важных и неотложных дел лишь для того, чтобы дать этим двоим возможность остаться вдвоём. И всенепременно заканчивалось это действо фразами типа «ой, а вон через квартал открыли итальянский ресторанчик и повар там даже моет руки, я думаю вам нужно туда сходить, вы же полюбас голодные» или «ой, а смотрите, у меня два лишних билета на хоккей! Да, сегодня! Что значит какой нахрен хоккей в Лондоне? Самый лучший и места на последнем ряду, идите-идите!». Через какое-то время пацаны решили, что должного эффекта их действия не имеют, так как взгляды между Рэймондом и Тренером становились всё тягучее и многозначительнее, но оба по-прежнему думали, что звание ой-смотрите-по-моему-взгляду-совсем-непонятно-о-чём-я-думаю принадлежит именно ему.       На этом моменте к догадкам Карапузов присоединился Микки, который, сидя на втором этаже в салоне Розалинд и попивая чай, поинтересовался у Рэя о том, чем же он таким занят после работы, что дома выцепить его практически невозможно и неужели он наконец-то нашёл себе девушку. Естественно, Рэймонд всё еще был самым верным подчинённым Микки и почти беспрекословно и безупречно выполнял свою работу каждый божий день, но их и так редкие посиделки с Микки по вечерам в доме Рэя с бутылкой виски вовсе сошли на нет, а всё из-за того, что Рэймонда просто постоянно не было в его собственном доме. Розалинд на этом вопросе как-то очень хитро посмотрела на мужа, отпила из чашки и заинтересованно подняла глаза на Рэя. Тот же поперхнулся чаем, быстро откашлялся и признался, что проводит время с Тренером. Через секунду, потребовавшуюся на осознание произнесённой фразы и контекста вопроса, поспешно добавил, что в тренировочном зале и с Карапузами. Микки ухмыльнулся и бросил взгляд на Розалинд, которая слегка закатила глаза. К сожалению, Рэй всё ещё не был экспертом в толковании взглядов и не смог понять, что этот взгляд переводился как «Ха, а я тебе говорил! Гони двадцатку!» и просто подумал, что босс с супругой очень сильно пекутся о его судьбе после грядущей продажи бизнеса и, может быть, хотят погулять на его свадьбе.       Всё более или менее между Тренером и Рэем стало однозначно после очень неприятного инцидента, который, к огромному сожалению Карапузов, они реализовали случайно.       Как-то вечером после тренировки все карапузы высыпались из зала, крикнув что-то в духе «Хорошей вам двоим ночи!» и, хлопнув дверью, побежали в Сабвэй чтоб заесть печаль непробиваемой тупости двоих их наставников и разработать новый план. С какого момента они иконизировали Рэя и поставили его в один ряд с Тренером, оставалось для них, конечно, загадкой, но не той, о которой стоило бы думать. Через час и двадцать минут после их ухода Тренер и Рэй закончили оформление бумаг по залу и кое-каких документов для налоговой, и несмотря на то, что Тренер говорил, что сам отличит форму У-230 от формы Е-125 и ему не нужна помощь, помощь оказалась всё-таки нужна и Рэй любезно согласился помочь, демонстрируя все приобретённые за годы работы у Микки навыки, а именно, отличное владение языком бюрократии и, по скромному мнению Тренера, умение выглядеть ахуенно в жилетке и рубашке закатанной до локтей. Дальше события приняли оборот типичной романтической комедии, где двое голубков оказываются взаперти на ночь и раскрывают друг другу чувства.       Именно так об этом и рассказывал другим карапузам Праймтайм, после того как пришёл с утра в зал и обнаружил заклинившую дверь. Как самый сообразительный, он, конечно же, полез внутрь через окно в кладовке и то, что он увидел в зале, одновременно было как самым милым из того, что он видел в своей жизни, так и самым травмирующим. Рэймонд и Тренер лежали на матах в зале, что само по себе не очень удивительное событие, учитывая, что они застряли в зале без возможности выбраться. Но Рэй лежал на боку, лицом к Тренеру, обнимая его одной рукой, Тренер же лежал на спине и выглядел полностью умиротворенным (насколько вообще можно было выглядеть умиротворенным, по мнению Праймтайма, когда тебя обнимает помощник одного из главных криминальных авторитетов Лондона). Решая не упускать возможность Праймтайм достал телефон и открыл камеру дабы запечатлеть рождение настоящей любви™, но не учёл, что от звука затвора камеры в пустом зале можно проснуться, а ещё можно быть пристреленным слегка нервным Рэем, который пушку сумеет достать чуть не из задницы, причем необязательно своей, в любой момент. Конечно же, снимок под злобным взглядом Тренера и дулом глока Рэя был удален немедленно, но успел всё-таки загрузится на айклауд Прайтайма, так что все последующие дни карапузы кидали очень странные и весёлые взгляды на Тренера и Рэймонда. Тренеру даже как-то послышалось, что кто-то из пацанов назвал Рэя мамкой Карапузов, что вызывало у него нервный тик, остановить который, по непонятной причине, позволил лишь взгляд на Рэя, который в это время дрался на ринге с Джимом, демонстрируя тому наиболее удачные для его телосложения приёмы защиты.       Так и проходили их будни в зале. С Карапузами, бросающими неоднозначные взгляды на них каждый день; встречами после тренировок в пабе, куда идти настаивал Рэй; или в местной закусочной, куда они ходили по настоянию Тренера. В обоих случаях они собирались исключительно для обсуждения потенциала Карапузов и их успехов или, по крайней мере, это было то, в чём они себя убеждали. Через пару недель убеждать себя стало всё труднее, что в итоге привело к тому, что Рэй всё чаще ночевал у Тренера, ведь до дома так далеко ехать из неблагополучного района, где обосновался тренировочный зал, а завтра с самого утра ещё и ехать к Микки. Под похожим предлогом в тесную квартирку Тренера перекочевала часть костюмов Рэя, ведь появляться перед боссом в одной и той же одежде два дня подряд это моветон! Тренер если и раздражался на эти перемены в жизни, то виду не подавал, стоически терпя испытания судьбы, иногда обрабатывая Рэю раны после какого-нибудь неудачного рейда по просьбе Микки и всё чаще засыпая с ним на диване в обнимку под мерный шум работающего телика.       Именно поэтому пустой зал для Тренера мгновенно обернулся вспышкой мигрени и разворачиванием в голове всевозможных сценариев того кто, где, когда и сколько раз успел проебаться, пока он оставил детишек без присмотра на полдня. Рэй уехал ещё утром на встречу с Микки и на сообщения от Тренера до сих пор не отвечал, так что его отсутствие в зале ещё можно было объяснить логически. А вот отсутствие пиздюков логически объясняться не хотелось и пришлось набрать Праймтайма, тот ответил после пары гудков. — Так, я в зале и что-то ни одного из вас, пиздюков, я тут не вижу, — придав голосу побольше раздражения, начал разговор Тренер. Праймтайм же ни секунды не задумываясь ляпнул: — Бать, не кипишуй, мы с ма поехали в Чиппи. Захватить Вам картошку?       Тишину, которая повисла в машине в это время, можно было бы разрезать, обернуть в упаковку и продавать как пример ощущения грядущего пиздеца. Остальные карапузы на заднем сиденье как-то грустно вздохнули и уставились в окно и их взгляды можно было перевести как «ну блять опять из-за тупой шутки братюни пиздюлей получать нам всем». Рэй в момент разговора пытавшийся прикурить за рулём, наплевав на все правила ПДД, выронил сигарету изо рта, заорав: — Ты че, пёс, ахуел? — с теми интонациями в голосе, которые обычно люди слышат от него один раз в жизни — перед смертью. Тренер стоял в зале, отодвинув телефон от уха и слушая сначала ужасно громкий звук подзатыльника, затем вскрик Праймтайма: — Ай блядь больно! Последовавшее за ним: — А ну двинься сюда, сучёнок! — не удивило Тренера, но на следующих словах Праймтайма он завис ещё сильнее: — Да чё Вы, я пошутил… Батя номер два? Судя по резкому звуку торможения и фразе Рэя: — Я тебя сейчас джипом перееду! На того слова Праймтайма возымели даже больший эффект. Последним, что услышал Тренер, был звук падения телефона и невозможно грустный голос кого-то из Карапузов: — Прощай, Праймтайм…       Тренер тяжело вздохнул, потёр переносицу, слегка сдвинув очки, задумался, когда его жизнь превратилась в такую клоунаду, тяжело вздохнул ещё раз, достал телефон и набрал смс «большую порцию картошки с сырным соусом».