В бескрайней ночи источники света

      Несмотря на большой опыт пережитых приключений, Джим не помнил, чтобы когда-нибудь настолько быстро мчался к транспортаторной. Функционирующие остатки затопленного паникой разума кричали, что вулканца ему всё равно не догнать. Внутрикорабельная связь отключилась после очередного залпа боевой птицы, и теперь Джиму оставалось только выжигать лёгкие галопом, мельком замечая на попадавшихся по дороге экранах картину того, как взорвавшееся ядро планеты безмолвно превращает бывший каменный шар в пылающий среди космической мглы цветок. В иное время Джим, быть может, и оценил бы красоту, вот только сейчас ни времени, ни настроения не было.       — Спок!       Но поздно. Он успевает лишь на мгновение перехватить взгляд карих глаз — и их тут же сжирает золотыми лучами транспортации.       Джим, тяжело дыша, оборачивается к дежурному за пультом управления, внезапно позабыв и имя, и ранг.       — Вернуть! Сейчас же!       Пальцы молодой девушки порхают по сенсорному стеклу, и Джиму совсем не нравится, как она напряжённо хмурит брови.       — Ну? — нетерпеливо прикрикивает Кирк.       — Простите, капитан, — девушка нервозно мотает головой. — В данной обстановке обратная транспортация возможна, только если у коммандера включён датчик коммуникатора. Понимаете, разрушение планеты, излучение… Но похоже, он его отключил…       Дальше Джим уже не слушает. Ноги сами несут на мостик. Сулу в одиночку не выведет судно из-под клингонского обстрела, даже при помощи гения-Чехова.       Раскрывшиеся двери явили тут же обернувшегося Маккоя.       — Джим… — Доктору хватило одного лишь взгляда, чтобы понять: не успел. В глазах Боунза тут же отразилось вселенское сочувствие, пусть и заметное одному лишь Джиму.       — Капитан на мостике!       Сулу быстро уступает кресло, возвращаясь за панель управления.       — Докладывайте, — отчётливо и спокойно произносит Джим, но его пальцы до побеления сжимают подлокотники…       Бой не затянулся надолго. Непревзойдённые манёвры Сулу, расчёты Чехова и чувство момента Кирка снова не подвели. Скотти творил чудеса, выжимая из «Энтерпрайз» всё возможное и невозможное, и вместе с Ухурой к концу боя наладил внутрикорабельную связь. Вот только капитан не спешил ею воспользоваться.       На экране в вечной ночи, в ещё не погасшем газовом пламени парили обломки бывшей планеты. Планеты, на которую, отключив датчик для обратной транспортации, спустился Спок.       Джим понимал, что нужно что-то делать, но позорный страх удавкой сжимал горло, и он не мог заставить себя ни связаться с транспортаторной, ни произнести хотя бы слово. Команда, явно чувствуя настроение капитана, хранила молчание, ожидая дальнейших приказов, и в этой тишине звук разъехавшихся дверей показался громовым раскатом.       Джим почувствовал вошедшего быстрее, чем увидел, хотя между ними и не было ментальной связи, как у их двойников из иной вселенной. А увидя, ощутил, как сердце постепенно выбирается из ледяной хватки.       — Капитан, — на лице Спока не дрогнул ни один мускул, — позвольте доложить, что артефакт доставлен на борт и…       — В переговорную! — перебил Джим, резко поднявшись с кресла. Он не знал, что сейчас было написано на его лице, но отметил, как Боунз поднял брови и поспешил уйти с его пути.       На Спока капитан даже не взглянул. Только дождался, когда двери турболифта за ними закроются, а потом от всей души вмазал по бесстрастному лицу. Спок чуть пошатнулся и, опустив глаза, слизнул выступившую зелёную кровь.       — На случай, если твои логичные мозги не догоняют, — сорвался на крик Джим, — поясню, что это — за самовольный спуск на планету, которая находилась за несколько секунд до своей гибели!       — За 10,19 минуты, капитан, — поправил Спок, бесстрастно глядя ему в глаза.       Кирк зарычал и, чувствуя, как крышу сносит окончательно, замахнулся для нового удара, но его руку быстро перехватили.       — Джим, перестань проявлять эмоциональную скомпрометированность, — ровным голосом произнёс Спок.       — Ты мог погибнуть!       — А ещё только этот артефакт мог помочь Джеймсу Кирку заключить мирный договор с лантерианцами и сохранить ранг капитана.       Джим ощутил, как всё тело вмиг ослабело, а гнев куда-то испарился. Спок откуда-то узнал об угрозах Комака.       — Остроухий ублюдок, — устало выдохнул Кирк, глядя, как вулканец в ответ приподнимает бровь. — Что бы я делал без тебя? — Он отметил, что Спок так и не отпустил его руку, а значит, считал главный вопрос: «Что бы я делал, если бы тебя не стало?»       Пальцы Спока вдруг скользнули по ладони капитана, вызывая приятную дрожь, и Джим, понимая, что это означает, порывисто приник к чужим губам. Вкус меди совершенно ничего не портил, и никто не замечал, что двери турболифта уже давно открыты — благо, в переговорной было пусто. Капитан и старший офицер пребывали в собственной, только им доступной вселенной.