Инь и Ян

Килуа боялся поднять глаза на друга, каково же было его удивление, когда Фрикс сам поцеловал его в ответ. Золдик опешил, но ему потребовалась доля секунды, и он уже отвечает на поцелуй, который с каждым мгновением становится более глубоким и откровенным. Когда обоим стало не хватать кислорода, парням пришлось разорвать поцелуй. А с этого прошло ни много, ни мало, а целых три минуты. Так что оба всласть успели языками изучить друг друга. - Почему? - опешил Киллуа, судорожно глотнув воздуха. Гон задумался на несколько секунд и приложил указательный палец к губам, а потом произнёс: - Знаешь, по мне как будто прошёлся разряд. Электрический импульс. Но ничего общего с твоей нэн способностью. Тут что-то другое. Он словно велел мне незамедлительно ответить тебе. И только после этого уже пришло осознание того, что это правильно. Я привык доверять своему внутреннему голосу и своим ощущениям. Опять эта твоя непосредственность и прямолинейность. Я до последнего надеялся, нет, я знал, что то, что чуть ли не разъедало меня изнутри по отношению к тебе - ты тоже должен испытывать ко мне нечто подобное. Тогда, чтобы уж точно закрепить стоит пойти ва-банк. На этот раз Золдик шагнул к другу решительно, на ходу трансформировав руку. Мысль об убийстве не успела мелькнуть ни у одного из них. Киллуа просто провёл острыми, как бритва, и прочными, как алмаз, ногтями по рубашке парня. Всё это было сделано ради того, чтобы поскорее избавиться от надоедливой одежды, и чтобы Киллуа скорее смог бы провести холодными кончиками своих бледных пальцев по всегда горячей, даже обжигающей смуглой коже друга. Но кое-что пошло всё-таки не так, как запланировал Золдик. Фрикс неосторожно рыпнулся, и Киллуа всё же слегка полоснул его по коже. Небольшая царапина, не более того, Гон даже не поморщился, но вот Золдик нахмурился. Он вернул руке прежнюю форму, пока друг произносил фразу: «Я готов принять тебя в любом виде, потому что ты мой друг», - склонился к ранке на груди и осторожно провёл языком, слизывая уже успевшую накопиться кровь и одновременно аккуратно зализывая, словно извиняясь за свою неосторожность. Гон хотел сказать что-то ещё, но всё смешалось в голове, когда он почувствовал язык друга на ставшей почему-то внезапно очень чувствительной коже груди. Он смог лишь на выдохе прошептать: - Киллуа… Золдик даже не думал отвлекаться. Он кончиком языка очертил ощутимую линию от груди до ключицы, нашёл в себе усилие оторваться от желанного тела и, сровнявшись с ним вновь лицом к лицу, впился ему в губы, только на этот раз Гон ответил ему. Тем временем разодранная рубашка уже никому ненужными лохмотьями полетела на пол, а Фрикс, совершенно не зная, куда деть свои руки, обвил ими шею друга. Гон почувствовал, как друг слегка навалившись на него, прижал к стене. Он почувствовал, как пуговицы его рубашки впечатались в его оголённую кожу, напоминая о том, что друг по-прежнему одет, а бляшки ремней брюк звонко соприкоснулись друг с другом, как бы приглашая своих хозяев приступить к главному… Оба действовали по своим ощущениям и по наитию, ибо у обоих не было никакого опыта, лишь желание доставить другу удовольствие, но о том, что всё действительно шло хорошо, свидетельствовали тихие, сдерживаемые, томные стоны, чтобы не привлечь к себе некоторых острых на слух любопытных гостей. Всё было настолько восхитительно, что уже трудно контролируемая аура была готова вырваться наружу вместе с протяжным стоном от только что испытанного оргазма… Обнажённые, они сидели, облокотившись на входную дверь, переводя дух от недавно завершившегося фееричного действа. - Знаешь, Киллуа, - Фрикс замялся, чтобы подобрать подходящие слова, - я всё же считаю, что Шел именно та женщина, с которой я могу завести семью, ребёнка, - ему было важно, чтобы друг понял, к чему он клонит. - Я всё прекрасно понимаю, - улыбнувшись, кивнул тот. Теперь, когда всё прояснилось, его точка зрения кардинально поменялась, - только ей придётся принять нас такими, какие мы есть, ведь день и ночь неразлучны,- Золдик запустил руку в волосы Гона и слегка надавил, чтобы Гон прилёг к нему на грудь. Фрикс задумался: - Знаешь, я думаю, Шелли всё поймёт, а если не поймёт, то я совершенно не знаю толк в женщинах. - Поймёт, вот увидишь, ведь она - это ты, только в женском теле, - Гон улыбнулся словам друга, радуясь, что всё между ними разрешилось. - Если мы разобрались между собой, то неплохо было вернуться к гостям,- он делает попытку встать, но рука друга запущенная в его ёжик непослушных волос, не позволяет ему этого сделать. - Киллуа, нас ждут внизу, - приводит Гон разумный довод, но это ни коим образом не воздействует на Золдика. Сейчас, после близости, они словно поменялись ролями. Гон стал рационалистом, а Киллуа - наоборот прямолинейным эмоционалистом. - Плевать, я не насытился, я и так слишком долго ждал,- он склонился над другом, вовлекая его в головокружительный поцелуй, чтобы тот больше не произносил никаких рациональных доводов вслух, да Гону собственно, не очень-то и хотелось…