I'm who now?/Кто я теперь?

— Дай угадаю, тебе нужно было немного времени, чтобы взять себя в руки после того, как ты узнал правду, верно? Мондо уставился на маленького мальчика под собой с выражением полного и абсолютного шока от этого открытия, его ум полностью остановился, пытаясь собрать воедино факты, лежащие перед ним. В это было трудно поверить, практически невозможно поверить его разуму. Мысль о том, что кто-то такой крошечный, такой хрупкий, на самом деле был мальчиком. Его собственная душа полностью сосредоточилась на маленьком подростке, когда он попытался всё это рационализировать. Но в конце концов ему был дан ответ, который он искал. Чихиро посмотрел на него широко раскрытыми глазами, полными вины и стыда, но затем он опустил голову и захныкал: -Д-да, это так. Я… прости, что держу это в секрете. Хотя меньший, теперь подтвержденный вне всяких сомнений и опасений, мальчик не мог видеть его с закрытыми глазами и опущенной головой, челюсть Мондо отвисла в чистейшем шоке, когда его рот беззвучно произнес фразу «Какого хуя?» Но он ничего не мог с собой поделать, даже когда шестерёнки в его голове со скрежетом остановились, он не мог поверить, что был так неправ. Он был уверен, что это был кто-то другой, кто переодевался девушкой, прячась в юбке по той или иной причине. Даже после того, как он перебрал все другие возможные варианты, ему никогда бы не пришло в голову, что именно этот был тем самым. — Вообще-то да. Как ты догадалась? — Женская интуиция. Продолжай. И всё же, видя всё, что только что произошло, он не мог этого отрицать. С пулемётом Гатлинга, отказывающимся работать и собственным признанием Чихиро в довершение всего, тогда это должно было быть правдой. Эта маленькая миниатюрная особа в юбке, которую все считали девочкой, на самом деле была мальчиком. Настоящий, ебать его в сраку, мальчик. С этим фактом, прочно укоренившимся в его сознании, где он не мог быть забыт или проигнорирован, Мондо откинулся назад и ошеломлённо уставился на него. Да и что он мог сказать на это? Он был так уверен в своих предположениях, что это был кто-то другой, что совершенно не попал в цель. Он был лишь слегка счастлив, что у него не было возможности поговорить об этом с Токо. Это было бы очень неловко. — Да…ну, после того, как чувак сказал мне, что он был…ну, чувак, я был чертовски шокирован. Он был просто таким… — Убедительным? Он хлопнул себя по плечу, чтобы снова сосредоточиться на реальности, и отогнал прочь все мысли о том, как скверно прошёл бы этот разговор, чтобы еще больше сосредоточиться на пристыженном парне с ней — его глаза закрылись, а голова склонилась вниз. Байкер сосредоточился на каждой детали, которой мог, от лица программиста до юбки, крепко зажатой в крошечных руках, которые совсем не подходили подростку. Глаза Мондо прищурились, когда он попытался заглянуть за эту завесу женственности, чтобы найти чувака внизу, чтобы увидеть правду, скрытую за оболочкой лжи, замаскированной под женскую униформу. Это было…трудно, по меньшей мере. Его мозг уже смирился с этим, сосредоточившись на мысли, что это существо перед ним-девушка. Грустная, одинокая девушка, которая была робкой, застенчивой и просто очаровательной. Чёрт возьми, он бы даже не колеблясь сказал, что крошечный подросток может быть сравним с щенком, которого он просто не мог не хотеть защитить. Хотя теперь он знал правду, это не мешало его подсознательным мыслям оборачиваться против него, так как они медленно воспринимали то, что ему говорили. — Ну да. — Я знаю, что ты имеешь в виду. Чи качает эту юбку до почти пугающей степени. Чёрт возьми, я поняла это только потому, что знаю, что и где искать в первую очередь. Но постепенно его разум начал принимать это. Думая об этом сейчас, он вдруг начал понимать очень многое из происходящего. То, как Чихиро вёл себя с девочками по сравнению с мальчиками, тот факт, что крошечный подросток, казалось, настаивал на использовании ванной комнаты в своём общежитии, хотя в школе было много туалетов, чтобы использовать их, и даже то, как программист действовал в нескольких ситуациях; инцидент с Бьякуей пришёл на ум особенно сильно здесь. Через некоторое время, однако, он вздохнул смиренно. Да, Чихиро Фуджисаки действительно был мальчиком. Единственное, что могло бы доказать это раз и навсегда, так это то, что программист сбросил бы штаны и выхватил свою промежность, и он никоим образом не собирался ввязываться в эту ерунду. Он мог быть грубым и напористым байкером, готовым устроить соревнование, но даже у него были стандарты, чёрт возьми! Впрочем, его интересовало другое: -Почему ты решил так одеваться? — Ну да, он мне много чего рассказывал. Рассказал мне о некоторых… вещах, которые начались… ещё в школе. — Он рассказал тебе о том что его травили хулиганы, да? Чихиро, наконец, открыл глаза и посмотрел на байкера с выражением безнадежного негодования, хотя его пристальный взгляд не мог полностью достичь взгляда Мондо. -Н-ну, посмотри на меня. Я ведь не совсем то, что вы называете «мужественным человеком», не так ли? Мондо не смог даже ответить на это, и было ясно, что маленький мальчик тоже не ожидал этого, когда он продолжил. -Это длилось…всю мою жизнь. Я всегда был довольно маленьким для своего возраста, и мне было трудно заставить какие-либо мышцы расти. Все постоянно дразнили меня за это, говоря что-то вроде: «Почему ты такой слабый, ты же мальчик, не так ли? И всё такое прочее. Я… мне так давно приходилось слышать подобные вещи. Практически каждый день мне приходилось это слышать, и я… я просто так устал от этого! — Ого! - Мондо отшатнулся от неожиданного крика маленького программиста, совершенно застигнутый врасплох уровнем внезапной агрессии и разочарования, содержавшимся в словах мальчика. Слёзы, густые и наполненные страстью и досадой, текли по лицу программиста, намного превосходя все другие случаи, которые байкер мог вспомнить раньше, и кулаки кроткого мальчика дрожали от жгучей ярости, перед лицом которой главарь банды потерял дар речи. Да и что он мог сказать? Это напомнило ему самого себя. Однако его мысли оставались неслышными, пока Чихиро продолжал разглагольствовать, как будто это был тот самый спусковой крючок, который ему требовался, чтобы наконец-то разрядить накопившиеся за долгие годы сдерживаемые эмоции. -Я… я просто… я просто хотел быть принятым за… за то, кто я есть, но каждый раз, когда я… я пытался, меня просто отвергали и отталкивали. Все, кого я встречал, начинали издеваться. Я… я был в стольких разных школах, пытаясь уйти от этого, но это было похоже на то, что это следовало за мной повсюду. В конце концов, я просто…я больше не мог этого выносить. Пока Мондо слушал, в животе у него начала образовываться тёмная яма страха, что он вот-вот услышит нечто ужасно трагическое. Он уже слышал подобные слова однажды, и то, к чему они привели, было чрезвычайно любопытно для главаря банды в отношении одного из его подчиненных. С комком в горле он прохрипел: -Н-не говори мне, что ты… - Да, — пробормотал Чихиро к ужасу байкера. — Именно тогда я начал носить юбку. Я спрятался за этим платьем только для того, чтобы остановить это дурацкое имя. Я просто… я так устал от этого, что позволил этому окутать меня. — Гххх! А ты… ты и об этом знаешь. — О’кей, просто предположим, что я знаю всё о нём и его проблемах, хорошо. Мондо с трудом сдержал вздох облегчения. Так что это было совсем не похоже на его прежнего подчиненного. Это было большим облегчением. Только небеса знали, что он не думал, что сможет справиться с еще одним из тех инцидентов снова. Тем не менее: -Серьёзно? Матерь Божья. -Д-да, — пробормотал Чихиро в знак согласия, внезапно став ещё более опустошенным, чем раньше. -Мне ж-жаль, что я солгал. Но, я… -Нет, нет! Я всё понял! Я всё понял.- И он тоже это сделал. Как ни больно было Мондо это признавать, но даже у него в прошлом были проблемы. До того, как он стал здоровенным байкером, каким был сегодня, он тоже был когда-то крошечным и слабым. Его дразнили из-за его габаритов, а также из-за различных вещей, которые дети находили в нём странными. Его выбор прически, то, как он говорил, даже тот факт, что его нижние ресницы выросли странным образом, что заставило их свернуться вместе до точки, которая торчала в основании его глаза, как какой-то странный персонаж аниме. Из-за этого особенно много странных взглядов. Однако именно там начинались их самые большие разногласия, у него всегда был старший брат, чтобы помочь ему, поддержать его, когда никто другой не мог или не хотел. Он не знал, на что похожа семейная жизнь Чихиро, но у него явно не было никого, кто мог бы вернуть его обратно, когда он был внизу. — Но… почему именно сейчас? — Спросил Мондо, — Зачем ты мне всё это рассказываешь? — Да, конечно. Во всяком случае, он попросил меня помочь ему стать сильнее, помочь ему тренироваться и тому подобное. — И он попросил тебя хранить его тайну в тайне. — Да, он сказал, что в конце концов расскажет остальным, но сначала хочет измениться. — Он хотел стать сильнее, стать таким же мужчиной, как ты. Чихиро на мгновение замолчал, обдумывая эти слова, лениво смахивая следы слёз на своём лице, но вскоре он поднял голову и посмотрел Мондо прямо в глаза с выражением решимости и настойчивости. -Я… я хочу измениться. Я знаю, что есть шанс, что мне снова будет больно, но я не хочу продолжать делать это! Просто… прятаться, как трус, и надеяться на лучшее, когда все попадались на ложь, которую я создал вокруг себя. Вот почему я… я хочу стать сильнее. Я хочу измениться, посмотреть на себя в зеркало и сказать: -Я тот человек, которым можно гордиться. Я хочу тренироваться и стать таким же, как ты! Я знаю, что прошу многого, но не могли бы вы научить меня, показать мне, как стать сильным, чтобы, когда я буду готов сказать им, я мог бы сделать это с высоко поднятой головой! Два очень противоречивых чувства расцвели в Мондо, когда он услышал его речь, два очень разных чувства, которые очень сильно противоречили друг другу. Одно было лёгким и благоговейным перед маленьким мальчиком и его преданностью делу, гордясь решимостью Чихиро вырасти в нового и лучшего человека. Эта сторона также была тронута тем, что из всех присутствующих здесь Сакура, Така и им подобные, этот маленький мальчик решил выбрать его, его из всех людей, чтобы подражать, как его источник вдохновения. Уже одно это вызывало в нем позитивный экстаз и желание немедленно начать обучение, которого так отчаянно жаждал программист. Однако то, что заставило его замереть на месте, было другой частью его чувств, более тёмной и извращённой. Часть его, которую он так хорошо знал, почти как тыльную сторону своей ладони, и это заставляло его чувствовать отвращение к самому себе всё больше и больше каждый раз, когда он поднимал свою уродливую голову. Испорченное, мерзкое чувство, которое снова скреблось у него в затылке при виде кого-то, кто вёл себя так, как он хотел, но знал, что тоже не может. И оно медленно росло. — Подожди. Ты всё это время держал это в секрете.- Сказал Мондо, борясь с противоречивыми эмоциями и пытаясь держать себя в руках. -Я…если бы кто-нибудь узнал…ты бы так и сделал.… Он даже не смог закончить фразу. Они оба знали, к чему это может привести. Насмешки, издевательства, сегрегация, унижение. Всё это и, возможно, ещё больше ждало его, когда это выйдет наружу. Может быть, даже хуже, чем до того, как он начал так одеваться. Люди могут быть такими жестокими, когда они не понимают, а иногда и сразу предвзяты. Не важно, сколько ему лет, пол или религия, это всегда будет правдой. — Хех, ты действительно всё о нем знаешь. — Да, не то чтобы он был так уж скрытен. И всё же, хотя в глазах Чихиро промелькнула короткая вспышка нерешительности и страха, она быстро затмила его отчаяние и решимость. — Даже если так, я всё равно хочу измениться. Я просто не могу продолжать так жить! Я так долго прятался во лжи и страхе, что едва могу разглядеть, кто я теперь. Мне нужно было, чтобы кто-то другой сказал мне, что я всё ещё человек, чтобы даже понять, что мне делать с собой. — Да…ну, сначала он говорил об этом какое-то время, а потом он… — Он сказал то, что действительно тебя задело. Может быть, что-то личное? Слёзы вернулись, но с решимостью, которую Мондо никогда не ожидал увидеть от…мужчины стоявшим перед ним и не позволил им упасть. -Я… я очень слаб. Я принял эту слабость и сделал её тем, кто я есть, и я ненавижу себя за это. Я хочу уничтожить эту часть себя, полностью стереть её с лица земли, чтобы она никогда больше никому не причинила вреда! — Да… это… больно. Слышать, как он это говорит. Мне показалось, что там было что-то…вроде ножа, который глубоко в моём животе, начал крутиться и вращаться. Что-то тёмное, пожирающее мою душу. — Дай угадаю, ты так разозлися, так возненавидел его, что хотел заткнуть ему рот, даже если это означало навсегда. Это тёмное чувство становилось всё сильнее и сильнее, постепенно начинало превосходить более приятное, более гордое чувство из прошлого. Оно медленно приближалось и начало поглощать эти хорошие чувства, пытаясь полностью утопить их в своей собственной тьме, в то время как свет пытался сохранить его ум стабильным. Он чувствовал, как что-то, что-то в его голове начинает скрипеть от напряжения, вызванного войной, идущей внутри его серого вещества, и это грозило свести его с ума. Эти слова. Эти проклятые слова. Это было похоже на то, как маленький мальчик тёр свою собственную силу в лицо байкера. Нет, хуже всего то, что есть. Это было похоже на то, что программист каким-то образом сумел взломать саму душу Мондо и взял те самые вещи, которые он чувствовал о себе, и начал откровенно выставлять их напоказ прямо перед его лицом. Мир начал казаться туманным перед его мысленным взором, скручиваясь, чтобы соответствовать другому повествованию, которое тащили по дороге. Медленно, образ перед ним начал скручиваться, меняться, деформироваться. Внезапно исчез мягкий маленький мальчик, и на его месте остался больной и искривленный тролль, отвратительный зверь, который заставлял других чувствовать себя несчастными и обиженными. Этот урод говорил слова, которые он всегда хотел сказать до него, смеясь над тем, как они заставляли его извиваться и корчиться. С кривой усмешкой на его самодовольном лице оно рассмеялось над ним, потому что хотел измениться, стать лучше, стать человеком, похожим на его брата; даже лучше. Он моргнул, и точно так же искаженный образ исчез, но это не убрало ни ярости, ни ненависти, ни отчаяния, которые он быстро нагноил за свое короткое время. -…Да… Я почти… — Поддался? Пытаясь сохранить остатки самообладания, Мондо опустил голову, чтобы избежать взгляда маленького подростка и его вымученной улыбки. Он больше не мог выносить этого зрелища. Это заставляло его мысли уходить в тёмные места. Там, куда он изо всех сил старался не наступать. Но это не очень помогло, так как сопляк просто продолжал крутить этот проклятый нож. -Мне нужно измениться. Я больше не хочу быть слабым.- Он практически почувствовал гордую улыбку на его роже. -Ты такой сильный, что это не может причинить тебе вреда, верно? Какую бы тайну ни поведал нам Монокума… Просто перестань. Мондо так отчаянно хотелось сказать это, предупредить щенка, что если он будет продолжать тыкать этого медведя, то его растерзают. Но он не мог этого сказать, это смутное чувство удерживало его губы и заставляло молчать. Это ужасное чувство просто хотело, чтобы маленький подросток заткнулся, чтобы он просто перестал говорить и разорвал эту старую кровавую рану, которую он так отчаянно хотел оставить, независимо от последствий. И вот тогда-то он его и увидел. То, что может заставить этого маленького сопляка замолчать раз и навсегда. Там, на стойке с гантелями, стоял ряд гантелей, и одна из них, самая близкая к нему, была массивной. Судя по всему, она весила около 22 килограмм, а может, и больше. Всего один взмах и эта сука заткнётся раз и навсегда. Это даже не займет много усилий, чтобы замахнуться на него для кого-то с его силой. Да…его сила. Потому что он был сильным…сильным…сильным! — Д-да. — Ну и что же тебя остановило? Не то чтобы я жалуюсь, заметь. Просто хочу увидеть полную картину, понимаешь? Он собирался это сделать. Он собирался заткнуть этого ублюдка раз и навсегда. Всего один быстрый взмах, и всё будет сделано. Он мог бы покончить с этим так быстро, что маленький подонок даже не почувствует этого. После… ну, он разберётся с этим позже. Ему просто нужно было… схватить гантель…и всё будет хорошо. -В чём дело? Не нравится слышать, как ты чуть не убил того, кто хотел помочь тебе спастись? Его тело замерло, когда воспоминание об этом проклятом медведе внезапно вторглось в его мысли, ледяной тон этого момента мгновенно остудил его ярость. -Может быть, вам не нравится, когда кто-то более слабый, готов встать и попытаться помочь твоей слабой заднице. Ч-что? Его разум замер, пытаясь понять, откуда всё это взялось. Почему именно здесь? Почему это воспоминание всплыло именно сейчас? -Тогда давай, ударь меня. Разорви цепи, сдерживающие тебя, и слепо атакуй источник своей ненависти, как ты всегда это делаешь. Точно так же, как вы поступили с мистером Макото вон там. Как ты делаешь это со всеми, кто тебя раздражает. Просто позволь себе слететь с катушек и попытаться убить меня, как ты это делаешь с каждым слабаком, который хочет стать сильнее. Кровь застыла у него в жилах. Э-это…! Неужели… неужели Монокума говорил об этом? В этот самый момент? Вот эта самая встреча? Неужели… неужели организатор действительно предсказал, что он уступит своей ярости, своему гневу, своей…ревности? Неужели он каким-то образом знал, что он слетит с катушек? Дрожь начала покрывать его внезапно посеревшее лицо. О… о боже. Он собирался…он почти…он даже не мог закончить эту грёбаную фразу, он был так напуган тем, что собирался сделать. Что было почти так же плохо, Монокума каким-то образом знал, даже в первый день, что это произойдёт. Он знал и насмехался над ним по этому поводу. Он хотел, чтобы он сдался и убил кого-то, нет, он хотел, чтобы он убил кого-то, кто будет смотреть на него снизу вверх; его из всех людей. И что ещё хуже, он почти прав! Ему потребовалось много усилий, чтобы просто стоять, когда он наконец тоже пришёл в себя от этого шокирующего осознания. Его рука сильно дрожала по бокам, когда он изо всех сил старался не сломаться прямо здесь и сейчас. Что бы сказал его брат, если бы увидел это? Мондо, на волоске смерти из-за того, чтобы убить кого-то за то, что он смотрит на него снизу вверх. Стал бы он им гордиться? Да низачто на свете, Дайя дал бы ему пинка под зад только за то, что он об этом подумал. Не было никаких сомнений, что его старший брат разозлился бы, если бы узнал о случившимся. — У меня было…небольшое откровение… Ну, ты знаешь, почему он попросил меня помочь ему? -Конечно, ты самый мускулистый мужчина здесь, и у тебя есть это «мужское обещание». Очевидно, он хотел бы кого-то подобного больше, чем кого-либо другого. — П-почему? — Он сделал паузу, чтобы проглотить внезапно пересохший язык. — А почему именно сейчас? З-зачем ты меня спрашиваешь? Он больше не мог держать себя в руках. Его разум пережил слишком много противоречивых эмоций за слишком короткое время. Он не мог продолжать в том же духе, если хотел удержать этого гребаного медведя от победы. Если он хотел удержаться от нападения на Чихиро в слепом приступе ярости, ему нужно было что-то, что отвлекло бы его от этого. Прямо сейчас сработало бы всё, что угодно, просто что-нибудь. Чихиро молчал некоторое время, но через некоторое время он наконец заговорил, и в мучительном тоне, который застал байкера врасплох. — Потому что это больше, чем просто желание быть сильным…я больше не хочу быть обузой для неё. Ты единственный парень, к которому я могу обратиться. -Неё…? — Мондо быстро ухватился за эту перемену темы, прежде чем она успела ускользнуть. -И кто «она?» — Я… — Чихиро на секунду заколебался. — Правда в том, что ты не первый, кто узнал мою… тайну. Хотя ты единственный, кому я действительно это сказал. — Что? Мондо чуть не вздохнул, но не был уверен, было ли это облегчение или разочарование. С одной стороны, это означало, что он был не единственным, кто нёс на себе бремя знания чего-то столь гнетущего. Это было довольно тяжелое дерьмо, которое маленький парень разгружал здесь, и если бы оказалось, что он был единственным, кто получал горсть, то он не знал, что бы он сделал. С другой стороны, было немного обескураживающе знать, что он на нём сыграли как на чёртовой скрипке, даже с тем фактом, что это было явно не то, что имел в виду Чихиро, если последняя часть была каким-либо признаком. Он сделал всё возможное, чтобы избавиться от этой мысли. Но сейчас для этого не было времени. -Д-да… — продолжал Чихиро уже более тихим голосом. — Это произошло…помнишь, что произошло на следующее утро после суда? Сразу после того, как мы обследовали второй этаж? — Тогда? Мондо закрыл глаза, пытаясь сообразить, о чём это он говорит. -Хм… А разве это не тогда, когда та цыпочка Джунко вошла с таким видом, будто смерть прошлась по ней, а потом упала на…? Подожди. — Д-да, в тот раз.- Подтвердил Чихиро, слегка кивнув и покраснев. -А… после этого я заговорил с ней об этом, и она сказала, что с самого начала знала, что я парень.… Оттуда Чихиро продолжал рассказывать свою маленькую историю о том, что произошло. Как эта девушка почти втянула его в ночную рутину физических упражнений, чтобы помочь им обоим собраться с силами. Как она утешала его, когда он лежал внизу, и заставляла переосмысливать то, что он думал, что знал. Как она открыла ему глаза на новые возможности, о которых он даже не задумывался, когда его разум был пойман в ловушку депрессии, сомнений и самоуничижения. За короткое время ей удалось расколоть скорлупу, которую он выстроил вокруг себя, и обратить его взор к новой возможности надежды. Всё это время Мондо молчал, наконец подняв голову, чтобы посмотреть, как мальчик непреклонно говорит обо всех хороших вещах, которые эта девушка сделала для него. Он восхищенно наблюдал, как этот мальчик пришел в экстаз из-за того, что эта цыпочка вторглась в его жизнь так, как никто не мог предвидеть. Он смотрел в глаза Чихиро, когда они показывали новую жизнь, не совсем в том смысле, чтобы он сказал, что они были исцелены от всех страданий, которые они пережили, но, безусловно, живее, чем они были в начале этой извращённой игры. Затем программист рассказал ему о том, как они ходили в сауну. — Ох…так вот что случилось. — Д-да, она очень расстроилась из-за вас, ребята, после этого. Она сказала, что тебе повезло, что ты едва отделался ожогами второй степени. Чихиро подтвердил: -Мне очень жаль, но я не смог её остановить. Нет-нет. это же круто.- Мондо быстро отмахнулся от извинений, не подумав ни о чем. -Честно говоря, я всё равно почти ничего не помню. Но, блин, чтобы меня вырубили, как полнейшую сучку? Это же надо постараться. — Нет, Джунко сказала, что это был тепловой удар и обезвоживание, которые вызвали это.- Другой мальчик пытался защитить то, что осталось от достоинства Мондо. -Ну, это неважно.- Байкер только отмахнулся. По крайней мере, теперь он знал, кого винить, когда ему снился кошмар о белокуром демоне с ледяными глазами, смотрящими в его душу, когда он слишком слаб, чтобы сделать что-нибудь против них, снова. На самом деле, оглядываясь назад, действительно должно было быть очевидно, кто был виноват, его брат просто не был убежден, что их победила калека. Но что еще более важно: -Она действительно что-то, да? — Хех, это не то, что он сказал. — Я… я хочу быть тем, на кого она может положиться.- Спокойно и решительно заявил Чихиро. -Дело уже не только во мне. Я хочу помочь, быть полезным. Я хочу вытащить нас всех отсюда живыми. Я хочу стать сильнее, чтобы ей не пришлось тратить своё время, пытаясь сделать меня сильнее, когда она могла бы вернуть свою собственную силу. А сейчас я просто обуза для неё…для всех нас. — Он…реально так сказал? — Да, это так. Чувак действительно восхищается тобой…и он действительно не хочет впутывать тебя в это. Он хотел, чтобы я помог ему стать сильнее, чтобы тебе не нужно было беспокоиться о нём. Чихиро поднял голову: -Вот почему мне нужна твоя помощь. Я действительно восхищаюсь твоей силой, твоей и Джунко, так что если кто и может мне помочь, то только ты! А затем дерзким движением, как будто для того, чтобы ещё больше осложнить противоречивое сердце Мондо, Чихиро поклонился байкеру в пояс, глубокий и полный страсти, которую главарь банды не видел уже долгое время. -Пожалуйста, умоляю вас. Пожалуйста, прими меня как своего ученика. Пожалуйста, покажите мне, как я могу стать сильным, чтобы перестать быть обузой для других! Пожалуйста, приучите меня к тому, что когда другие нуждаются во мне, я не буду стоять на месте и плакать, как ребёнок, когда я мог бы помочь им! Пожалуйста, сделай из меня мужчину! Крошечная часть сознания Мондо хотела отчитать маленького человека за его фразировку, но гораздо большая часть чувствовала слишком большое сентиментальное уважение к тому, что он видел прямо сейчас. Несмотря на то, что формулировка была другой, это была именно та речь, которую он слышал снова и снова, когда вербовал нового члена своей банды. Неприкрытая эмоция в голосе мальчика, когда он поднялся до такого уровня, что он легко мог поверить, что даже такой извращенный человек, как его наставник, мог услышать это, первобытный драйв в его сердце, который гарантировал, что все произойдет, страстные крики человека, который устал от статус-кво и был готов полностью посвятить себя любому демону, дьяволу или исчадию ада, которые они чувствовали себя необходимыми, чтобы перевернуть сценарий и написать его заново. Зрелище этого момента чистой мужественной преданности в действии потрясло самого молодого члена семьи Овада так сильно, что он едва мог чувствовать волну ревности, когда она пыталась накатить на берега его разума. К сожалению, для этого чувства, однако, у него больше не было шансов. Раннее чувство уважения и гордости, которое когда-то боролось за то, чтобы устоять на своем месте, стало необъятным и сильным. Теперь она затмевала тьму на такое большое расстояние, что грозила затмить ее полностью. Единственное, что он мог сделать, чтобы сохранить себя, — это быстро спрятаться в одной из искаженных теней разума байкера с шипящим обещанием, что он вернется раньше, чем позже. Но в данный момент Мондо это не волновало. Всё, о чем он заботился, это попытаться вернуть себе самообладание прежде, чем Чихиро успеет поднять голову. Он почувствовал такое отвращение к самому себе, подумав, что только что собирался размозжить этому мужественному мальчику голову. Чувак был готов рискнуть всем, чтобы открыть ему свою тайну, готов был довериться самому свирепому, ублюдочному, абсолютному лидеру байкерской банды, и что было его первой мыслью? Убить его, потому что у него не было яиц, чтобы сделать что-то подобное. Если бы прямо сейчас был конкурс на то, кто может ненавидеть себя больше всего, ну, прямо сейчас Мондо чувствовал, что он может обогнать Токо. Никогда еще он не испытывал такого отвращения к самому себе, а сейчас, когда умер его брат, хуже всего было только одно. Чёрт возьми, он знал, что если бы Дайя мог видеть его прямо сейчас, то он бы выполз из могилы только для того, чтобы треснуть своего младшего брата по голове за то, что тот вздумал так поступить с Чихиро. Стыд и чувство вины были наименьшими чувствами, которые он испытывал в тот момент, и они только ухудшились с осознанием того, что, если бы он не помнил насмешки этого невыносимого медведя, он мо- нет, он бы убил программиста. Позже ему придется поблагодарить этого ублюдка за это. Новая волна отвращения захлестнула его при одной только мысли об этом. Тем не менее, он сделал всё возможное, чтобы успокоить свои нервы. Он сделал долгий, глубокий вдох. Он задержал его на несколько секунд, когда он игнорировал наставления врача, который ему говорил это делать. Затем он отпустил его, сосредоточившись на том, чтобы позволить своей ярости, ревности и ненависти уйти. Он повторил это ещё пару раз, просто чтобы быть абсолютно уверенным, что всё под контролем, прежде чем положить руку на плечо младшего подростка, чтобы привлечь его внимание. Когда Чихиро поднял глаза, он увидел, как Мондо показал ему большой палец и улыбнулся мегаваттной улыбкой. — Чёрт возьми, да, чувак! — Воскликнул Мондо самым взволнованным тоном, на какой только был способен, подавляя мрачные чувства, ставшие уже привычными. — Но брось это ученичество. Если ты будешь тренироваться со мной, то это будет на равных, понял? — Идиот. Ну почему он так чертовски сентиментален…что же случилось потом? — Ну, после того, как я остыл. Я сказал ему переодеться, чтобы мы могли начать, но потом… Глаза Чихиро расширились от такой радости, что Мондо был уверен: если бы это была одна из манг Хифуми, то сейчас они были бы полны звёзд. Это был взгляд, который Мондо тоже слишком хорошо знал, потому что видел его в пораженных лицах, впервые присоединившихся к его банде. Он почувствовал тошноту, потому что это исходило от кого-то, кто носил маску, которую он надел на себя, но с привычной легкостью он подавил это отвращение и сказал: -Не могу же я тренироваться в этой душной униформе, а? — П-правильно! Он согласился и быстро бросился к двери, вероятно, чтобы схватить эту сумку, если Мондо должен был догадаться. Еще одна волна вины захлестнула его, когда он увидел, что маленький мальчик достал из сумки не одну, а две тренировочные куртки синего цвета вместе с набором одинаковых брюк; один комплект был явно больше другого. Чихиро даже не колеблясь принёс ему комплект одежды для тренировки, хотя он не мог знать, что лидер байкерской банды примет его обучение. Нет, скорее всего, у программиста просто было столько веры в него, что он принес её с собой как неизбежность. Красный снова затуманил его зрение, но на этот раз он был полностью нацелен на себя за то, что почти поддался своей ревности, подпитываемой яростью. Ибо даже при мысли о том, чтобы причинить вред этому мужественному человеку среди людей и лишить мир возможности быть благословленным его возможной мужественностью, эта идея делала его внутренне несчастным. Его глаза снова обратились к лежащей на полу гантели, и в этот момент ярость достигла своего пика. Даже не колеблясь ни секунды, он схватил тяжелый груз и приготовился тут же бросить эту проклятую штуку. Где бы это не имело значения, лишь бы оно было вне его поля зрения! - Что ты делаешь? — Он замер, услышав невинный вопрос, адресованный ему. Он медленно повернул голову, чтобы посмотреть на говорившего, и увидел, что маленький Чихиро смотрит на него со смущением и беспокойством. В руках маленького подростка был большой комплект одежды для тренировок, а также бутылка воды, обе явно предназначенные для байкера. — Ух… — Мондо изо всех сил пытался придумать хорошее оправдание для того, к чему он шёл, но ничего не получалось. Вся его голова была забита пустыми мыслями, когда он смотрел на широко раскрытое невинное лицо мальчика, в то время как он выглядел абсолютно нелепо с тяжелой гантелью в руке, удерживаемой в броске питчера, готового бросить эту чертову вещь, как мяч. И как раз в тот момент, когда он собирался опустить его, чтобы точно объяснить, что он делает… — Нет, не говори мне. Дай угадаю. Така появился в самое неподходящее время. — Это точно. *Бах*. Не волнуйся братан! Я зд… Звук захлопнувшейся двери ужасно напугал обоих мальчиков, и оба мгновенно повернулись, чтобы посмотреть на источник крика, но их выражения быстро сменились выражением ужаса по своим собственным конкретным причинам. На них смотрел решительный и яростный взгляд не кого иного, как Киотаки Ишимару, его волосы и лицо покрылись потом, а на лбу и щеках вспыхнуло красное зарево. Взгляд, который мгновенно был отброшен для одного из полного и тотального шока, когда он получил хороший взгляд на двух обитателей комнаты. На какую-то долю секунды Мондо задумался, почему именно его братан так на них смотрит. Но потом его осенило. Если то, что он знал о своем брате, было правдой, то прямо сейчас он видел Мондо, держащего тяжелую гантель над головой, и стоящего прямо перед Чихиро, который выглядел очень смущенным и теперь очень потрясенным. Не имело значения, что шок был от того, что така ворвался сюда, как и он, он легко мог видеть, что его брат мог подумать, что происходит что-то плохое. Так что лучшее, что он мог бы сделать прямо сейчас, это попытаться развеять любые опасения. — Ну, я могу объяснить. Чудесно. — Ага, хорошо. А что потом? — Ну, я пытался его успокоить, но он и слушать ничего не хотел. Чихиро попытался помочь, но… -Я очень на это надеюсь! — Потому что для меня это выглядит так, как будто ты собирался…! — рявкнул Така, и его лицо так же быстро сменилось выражением ужаса и возмущения. Он даже не смог закончить фразу, и, честно говоря, Мондо не мог его винить. В конце концов, это была довольно компрометирующая вещь, на которую он только что наткнулся. — Ладно, теперь я знаю, как это выглядит, брат, но ты должен мне поверить. Это совсем не то, на что похоже. Я просто… ох. Он изо всех сил пытался найти нужные слова. Технически, если бы Така появился немного раньше, это было бы именно то, что выглядело прямо сейчас. Он бы увидел, как Мондо из ревнивой ярости собирается проломить череп Чихиро гантелью. Но, конечно, он не мог этого сказать. Это полностью разрушило бы всё доверие, которое они строили вместе, и разрушило бы их дружбу, возможно, навсегда. Однако он и Таке не хотел лгать. Это только заставит его чувствовать себя плохо в долгосрочной перспективе и может даже хуже. Ну, полуправда не повредит ему слишком сильно, верно? -Я просто… просто собиралась показать Чихиро несколько… силовых упражнений? — Он с трудом произнес это и мысленно выругал себя за то, что споткнулся. Он быстро взглянул на упомянутого подростка с выражением, которое, как он надеялся, будет понято как отчаянный крик о помощи. — Д-да. Чихиро с благодарностью подхватил его и попытался продолжить за них. -Это моя вина. Я-я хотела, чтобы Мондо помог мне немного потренироваться, так что он показывал мне какие-то… какие-то упражнения?» Мондо вздрогнул от этого последнего слова, но быстро пришел в себя, как только взгляд Таки снова обратился к нему. Сейчас не время спрашивать, что он делает. Это, конечно, не помогло ослабить интенсивность взгляда его братана, когда он заявил: -Это так. Тогда, пожалуйста, просветите меня, почему вы выбрали именно это место для занятий спортом, особенно в этот час! А потом он щёлкнул пальцем в сторону Чихиро, и это совершенно потрясло обоих своей свирепостью. -А вы, юная леди? Как ты думаешь, что ты делаешь, приходя в раздевалку мальчика вот так! Это совершенно аморально для мальчика и девочки, чтобы быть одни в комнате, но использовать доверие моего брата, чтобы проникнуть в это место, крайне неэтично! Мне всё равно, насколько вы любопытны, это нарушение правил поведения. — Это только навлекло на него его гнев. — Ага, а потом я разозлился на брата и начал орать на него, а он заорал в ответ. Это было довольно безумно. -Я… Я… — Чихиро попытался собраться с духом, чтобы что-то сказать, но слова улетучились перед лицом назидательного голоса Таки. -И более того, я бы очень просил тебя не втягивать моего братана в такие вопиющие формы разврата. Тем более не прятатся под такими вопиющими измышлениями, чтобы скрыть сам факт! — Что? Два мальчика, один байкер, один скрытый своей юбкой, повернулись, чтобы посмотреть друг на друга, когда слова морального компаса медленно начали вставать на свои места. Как только это произошло, холодный пот выступил на их лицах в виде взаимного выражения ужаса, отвращения и отвращения быстро начал окрашивать лица обоих в скворцовый оттенок красного, белого и фиолетового от растущего осознания того, что именно Така думал, что они делали. Как один они оба повернулись, чтобы посмотреть на мальчика в ошеломлённом молчании, поскольку они изо всех сил пытались понять, почему именно такой человек, как Киотака, пришел к такому выводу. -Ч. я… просто… нет! Бля, нет! Мондо яростно отрицал с Чихиро изо всех сил пытаясь выбрать между качанием головой в отрицании предположения Така и киванием с лидером байкерской банды. -За кого вы нас принимаете?! -Ну, этого я не знаю.- Я явно недостаточно знаю, потому что никогда бы не подумал, что ты способен прокрасться за моей спиной в это критическое время, чтобы нарушить правила и рискнуть безопасностью девушки, чтобы удовлетворить свои плотские желания! И чтобы втянуть Чихиро во все это, используя её наивность, у тебя нет никакого стыда?! Мондо был совершенно шокирован, ошеломлен тем, в чем обвинял его Братан. С одной стороны, по крайней мере белый халат не бросился прямо обвинять его в попытке убить этого ничтожество, но в то же время, это было почти самое худшее! -Ты что, издеваешься надо мной? Бро! Я бы никогда… -Не «Брокай» мне тут! — Яростно перебил его Така, начиная буквально бросать в лицо Мондо свои обвинения. -Я был о тебе лучшего мнения! Но, похоже, я ошибся. Мондо почувствовал, как у него на лбу запульсировал кровеносный сосуд. — Сукин сын. Я просто блять сказал, что это не так! Как и сказал чувак, она хотела получить несколько грёбаных советов по силовым тренировкам и тому подобному дерьму. Вот и всё! Это не моя вина! -Тогда зачем ей понадобилось встречаться с тобой посреди ночи?! — Така возразил, — Это перебор, чтобы просить в такое время, как это! Это полностью идёт вразрез с правилом, которое мы установили о выходе ночью! -Ну разве это не чертовски богато, мистер лицемер! Разве ты не можешь поговорить, раз уж ты тоже здесь? -Я здесь в качестве ночного сторожа! — Крикнул Киотака в ответ прямо в лицо Мондо, и в его голосе прозвучало негодование, смешанное с яростью. -Как я уже говорил, я готовил ночную смену, чтобы предотвратить любые инциденты! Кое-что, о чём ты должен был помнить, если бы не воспользовался моим доверием для своего маленького позднего свидания! И если у неё есть проблема, как вы утверждаете, она могла бы легко пойти с ней ко всем нам, а не прятаться с вами и нарушать правила! -Ну ты и сволочь.- Прорычал Мондо, надвигаясь вперед, его кукурузно-подобная причёска была вынуждена наклониться над верхушкой шипов така, поскольку он ещё больше приблизился к своему всё более раздражающему брату только по названию. -Ты каждый раз останавливаешься, чтобы подумать, что ты как Судья Дрэдд, можешь быть причиной того, что она предпочла бы тренироваться один на один с кем-то, кто может помочь, а затем объявить, что у неё есть проблема?! Может быть, она просто стеснялась и хотела просто поговорить, а не слушать то дерьмо, которое ты сейчас несёшь?! -П-прекратите! — Эти двое слышали крик маленького программиста, но не обращали на него внимания, продолжая выкрикивать оскорбления и обвинения. — П-пожалуйста, просто остановись! Это просто большое недоразумение! — Могу себе представить. — Чихиро пытался остановить нас, но потом мы…ну…эм. — Ну и что же? Что? — Мы…накричали на него. Два мальчика повернулись только немного, чтобы поймать маленького подростка в их поле зрения, когда они прервали его громким и яростным «СЪЕБИ!» прежде чем они так же быстро повернулись друг к другу, чтобы продолжить кричать, совершенно не замечая, как глаза крошечного мальчика начали наполняться слезами, когда он начал медленно отступать назад, его шаги были совершенно неслышны из-за шума их ревущего спора. — Ладно, я знаю, что ты злишься, но… Гьхх! — Просто…продолжай…прежде чем я решу выполнить своё обещание. — В-верно. Итак, мы сразу же вернулись к спору, а затем мы услышали, как хлопнула дверь в бассейн. — Тогда Чихиро, должно быть, пронёсся мимо, да? — Послушай меня, брат.- Снова прорычал Мондо. -Мне надоели все твои долбаные предположения, так что давай я скажу всё бля прямо! — Да пожалуйста! Я был бы рад это услышать, братан.- Така сердито прорычал в ответ, еще сильнее надавливая на зудящую завивку, прижатую к его лбу. — Прекрасно! Как я уже говорил, Чихиро позвала меня сюда, потому что ей нужна была моя помощь. Я ни хуя не понимаю, почему она выбрала меня, но она хотела, чтобы это осталось между нами, и она заставила меня пообещать, как мужчину, что я никому не расскажу об этом. Она сказала мне, что хочет поделиться своим секретом, которым грёбаный медведь угрожал нам всем, в качестве отправной точки. Упоминание об этих секретах оказалось именно тем, что таке нужно было услышать, чтобы поколебать свою решимость, когда он, наконец, сделал маленький шаг назад, но этого было недостаточно само по себе. — Но зачем ждать темноты? Почему бы просто не подождать до завтра, когда мы все были бы разоблачены? -Да брось ты, братан! — Воскликнул Мондо, не веря своим ушам. Каким бы великим ни был бро, даже он мог быть идиотом. -Ты же видел, какая она напористая! Не было никакого грёбаного способа, которым она могла бы справиться с тем, чтобы её грязное белье было разложено для всех, чтобы знать! Она охуенно слаба, чтобы справиться с таким дерьмом! Особенно когда этот мудак Бьякуя суёт свой нос в чужие дела! -Я…! — Начал было така, вероятно собираясь попытаться как-то защитить белокурого отпрыска, но его аргумент замер у него в горле. -Да, я понимаю, как это могло бы быть…но это всё ещё не оправдание, чтобы суетиться в кризис! Мы слишком сильно рискуем прямо сейчас, чтобы заниматься эгоистичными желаниями одного человека прямо сейчас! Ради всех вас, вы должны собрать вещи и вернуться в свои комнаты на ночь! — Молодца! — Яростно потребовал Мондо, злясь, что его братец всё ещё твердит об этом. Что может быть настолько плохим, что она не могла позаниматься, ёбаный в рот?! Ты всё время твердишь, что тут что-то происходит, но я ни хрена не слышал, чтобы что-то подобное происходило! Така нахмурился в ответ и начал было возражать: -Если бы вы только послушали минутку, я бы сказал вам… но он был прерван, когда услышал звук хлопнувшей двери. Оба члена Братства Брофорс повернулись, чтобы посмотреть на источник, и сразу же заметили две вещи. Во-первых, это не была дверь, ведущая к остальной части школы, которая захлопнулась с тех пор, мало того, что вещмешок всё ещё мешал его закрытию, оба высоких подростка стояли на пути. Второе, что они заметили, было то, что они были единственными в комнате. Чихиро исчез. — Да, но это просто заставило нас поспорить о том, чья вина была в том, что он сбежал в первую очередь. — Ага! А теперь посмотри, что ты наделал! — Мондо начал обвинять Таку, — ты её спугнул! — Это я?! — послышался обиженный крик со стороны Ишимару. -Это ты кричал, малолетний преступник! — Молодец, гений! Ты ведь тоже кричал, знаешь ли! — Сердито возразил мальчик с шоколадной кукурузой, прекрасно сознавая и совершенно не заботясь о том, что он только что использовал ключевое слово своего красноглазого партнера. Если он собирался прибегнуть к обзывательству, то так этому и быть! Это тоже сработало, судя по тому, как сильно колючий брюнет прикусила губу от ярости. -Т-ты…! Ах ты мерзкий бродяга! Ты смеешь так меня называть! После всего, что я тебе рассказал! -О, слезай со своего высокого коня! — Мондо так же гневно отстреливался. -Я поделился с тобой не меньше, чем ты, а ты всё ещё продолжаешь обвинять меня в том, что я полный ублюдок! Что-то щелкнуло. -Ну, может быть, это потому, что у меня никогда раньше не было никого, кому я мог бы доверять, УБЛЮДОК! — Крикнул Така, делая то, о чем он никогда, никогда не подумал бы в обычных обстоятельствах. Не думая, даже не пытаясь рассмотреть альтернативные идеи, он, наконец, позволил себе расслабиться. Он полностью потерял себя в этот момент, откинув назад руку… И ударил Мондо прямо в живот. В этот момент, казалось, всё время остановилось для двух мальчиков. Обе пары глаз широко раскрылись в полном и абсолютном шоке от того, что только что произошло, и их челюсти слегка опустились. На мгновение все стихло, оба подростка пытались понять, что же именно произошло. — Я… — Така попытался что-то сказать, но его разум пытался собрать воедино то, что он должен был сделать. Утверждать, что он не имел этого в виду? Нет, Мондо сразу же раскусит эту ложь. В конце концов, он действительно хотел заткнуть байкеру рот, только так тот мог его выслушать. Должен ли он объясниться, сказать другому мальчику, что он застрял в этом моменте? Нет, это ничтожное оправдание. Он бывал в гораздо более стрессовых ситуациях и никогда не терял себя. Всё больше и больше его ум пытался найти способ объяснить себя, но каждая вещь, которую он придумывал, звучала пустой. Он и сам не мог этого понять. Он не считал себя жестоким человеком, по крайней мере, из того, что помнил. В любом случае, трудно было что-то придумать. Конечно, он был в нескольких ссорах здесь и там с некоторыми особенно трудными студентами, но это был первый раз, когда он был тем, кто дал первый удар. И даже не любовное прикосновение или что-то в этом роде, он вложил в него всю свою силу. Он намеренно причинил этим вред провинившемуся байкеру, полностью и намеренно. Стыд наполнил сердце морального компаса при этой мысли. Он причинил боль кому-то, кому тоже был близок, кому-то, кто доверял ему, и он просто позволил небольшой спор разогреть его немного больше, чем обычно. Хуже всего было то, что это был первый человек, с которым он чувствовал себя достаточно комфортно, чтобы позвонить своему брату по оружию. Он чувствовал себя подонком здесь и сейчас, самым низким из всех. — Хе… — Така был отрезан от своего самоуничижения, когда услышал напряжённый смех, исходящий от Мондо, из всех людей. — Д-должен сказать, брат. У тебя хорошие навыки. Даже не заметил, как это произошло. -Я… мне так жаль! Ишимару быстро и обильно извинился. -Я не знаю, что на меня нашло, я… -Нет, не стоит.- Мондо с усмешкой отмахнулся от него! -Я это полностью заслужил. Черт, я думаю…я думаю, что действительно заслужил это. Что? Это всё, что было в голове Ишимару. О чём это он говорит? Словно услышав мысли мальчика в белом костюме, Мондо продолжил: -Я уже так давно не получал такого удара, что почти забыл, каково это. Нет ничего лучше, чем удар в живот, чтобы вытащить тебя из этого… Уф. — Я…я не понимаю.- Пробормотал Така, и это еще больше сбило его с толку. -Не беспокойся об этом. Давай просто скажу, что это был звонок пробуждения, в котором я нуждался в течение некоторого времени. Давай, нам лучше сходить за Чи- — Хорошо, хорошо. Именно этого я и ожидала. А потом он упал в бассейн? Два подростка были отрезаны от своего мгновения звуком всплеска, приглушённым, хотя это было из-за закрытой двери. На их лицах отразилось замешательство, и они на мгновение вопросительно посмотрели друг на друга. Когда нижние гости смогли ответить, они оба быстро направились к двери в бассейн, желая узнать, что же это был за звук; все остальные вопросы на мгновение потерялись в их поисках. Но когда они подошли к двери, что-то заставило их…заколебаться. Чувство страха и дурного предчувствия внезапно и без предупреждения охватило их души и заставило остановиться. Но почему это было так? Откуда взялась эта неуверенность? Это чувство глубоко внутри, которое заставило их успокоиться? Эта холодная, тёмная хватка на их сердцах, которая заставила их биться быстрее, чем они привыкли тоже? Это был инстинкт? И если это так, то почему именно сейчас он начал действовать? По какой причине они должны были нервничать? Они быстро взглянули друг на друга, находя лишь намек на утешение во взгляде друг друга. Они кивнули, и Така быстро и сильно толкнул дверь, надеясь одним движением разорвать всю нерешительность и страх, как повязку. И то, что они увидели, наполнило их ничем, кроме паники… И отчаяния. — Да, но я не знаю, почему это произошло. Без ведома двух гораздо более крупных мальчиков, Чихиро не совсем закрыл дверь после того, как захлопнул за ними. Нет, он просто сел и подтянул колени к подбородку, не в силах собраться с силами, чтобы убежать. Не то чтобы он не хотел убежать обратно в свою комнату, чтобы поплакать, но его предательские ноги позволили ему только достаточно сил, чтобы добраться до двери, Прежде чем рухнуть прямо там, заставляя его продолжать слушать только слегка приглушенные крики двух мальчиков в соседней комнате. Слёзы, густые и жирные, липли к краям его глаз, стараясь ох как сильно упасть, но он отказывался уступать их требованиям, чтобы позволить им упасть, хотя бы для того, чтобы досадить им. Ему было больно, очень больно слышать, как люди ссорятся, особенно из-за того, что он сделал. Он не хотел этого, ничего из этого. Он не хотел ни с кем ссориться, особенно из-за чего-то подобного. Но ещё больше задело то, что было сказано раньше. Слабый. Его снова назвали слабаком. Слишком слаб, чтобы справиться с этим. Слишком слаб, чтобы раскрыть свою тайну. И неважно, что он знал, что это правда. И не важно, что это сказал кто-то, кого он уважал и кому доверял. Он знал, что Мондо не имел в виду ничего плохого, он мог сказать, что грубый байкер пытался быть внимательным к его желаниям… его собственного пути. Даже первоначальные заблуждения Таки, какими бы неловкими они ни были, не были причиной того, что он чувствовал себя так паршиво. Нет, если ему и нужно было догадаться, то это был стыд. Как и сказал Мондо, ему было стыдно за то, что он не смог остановить их от драки. Он просто не мог вынести, когда на него кричали, это вызывало слишком много плохих воспоминаний. Это причиняло ему внутреннюю боль, как из-за страха, так и из-за мучительных воспоминаний. Чувство дискриминации по отношению к своему телу снова захлестнуло его, заставило чувствовать себя слабым и больным, и это лишило его воли к борьбе. Всё было так, как сказал Мондо. Он был слаб. Неважно, что он там делал. Не имело значения, кому он доверял правду. Этот факт будет преследовать его до конца его дней. Ему просто хотелось спрятаться, уйти куда-нибудь, где никто не увидит, как он плачет. Но куда же? Он не мог вернуться через раздевалку, не с двумя гораздо более сильными подростками, блокирующими путь к двери. Он даже не мог собраться с мыслями, чтобы остановить их спор, не говоря уже о том, чтобы пройти мимо. И хотя в комнате девушки никого не было, чтобы увидеть его, он просто не мог пойти туда один. Черт возьми, он едва справлялся, когда тренировался с Джунко. Новая волна вины и отвращения захлестнула его сердце при одной мысли о ее имени. Джунко была так уверена в нём. Она действительно верила в него, и вот он снова плачет, уже в который раз. Что бы она подумала о нем, если бы увидела прямо сейчас? Будет ли она испытывать отвращение? Злость? Горе? Или ей всё равно? Будет ли она равнодушна, потому что ожидала, что это произойдёт, или ей просто всё равно? Если бы он был в здравом уме прямо сейчас, то мог бы догадаться, но как он был сейчас? Он не мог смириться с мыслью, что она снова увидит его таким. Он просто хотел спрятаться. Прятаться от криков, ярости и недоразумений. Он хотел уйти от страха, отвращения, слёз и неуверенности. Ему просто нужно было место, чтобы сделать это. Он лениво вытер глаза и долго, медленно огляделся вокруг. Никогда не бывая в раздевалке у бассейна, он понятия не имел, чего ожидать, поэтому ему было интересно посмотреть, насколько нелепо все это было. Как он и ожидал, там был бассейн, размером примерно с Олимпийский бассейн и выглядевший почти так же глубоко, без какого-либо уклона для неопытных, чтобы войти в него. Но вот что застало его врасплох, так это массивные места для стойки по обе стороны от водной массы, каждая из которых тянулась от одной стены к другой и легко могла вместить то, что он мог только предполагать, было сотней человек каждый. Почему они такие большие? Зачем им вообще понадобилась такие большие установки, когда здесь их было всего пятнадцать? И если уж на то пошло, то как им удалось построить всё это на втором этаже? Он покачал головой. Вопросы на потом. Единственное, чего он хотел, это найти место, где можно было бы спрятаться, и как бы ни было интересно все это, это не делало ничего для его цели. На трибунах не было ни одного просвета, чтобы он мог проскользнуть под ними, так что он мог спрятаться там. Тем не менее, он заметил, что на другой стороне комнаты был шкафчик, втиснутый в угол и торчащий на фоне белых стен, как пятно на чистом листе бумаги со стальной поверхностью. Если ему нужно было угадать, он, вероятно, использовался для хранения оборудования для бассейна и тому подобного, возможно, в основном линии буев или что-то в этом роде. Но что еще более важно, это было место, где он мог спрятаться на некоторое время. Итак, с дрожащими коленями он медленно поднялся на ноги и сделал несколько медленных шагов. Шаги, которые медленно увеличивались в темпе, пока он не стал быстро ходить. А потом бежать. Он помчался вокруг края бассейна на полной скорости, желая добраться туда как можно скорее. В его движениях не было ни малейшего колебания, ни малейшей нерешительности. Ни сцепления. — Ну, во-первых, именно поэтому там бегать нельзя. И особенно в этих туфлях, я серьёзно. Одно маленькое мокрое пятнышко и ты ударишься о землю сильнее, чем какой-нибудь дурацкий мультяшный персонаж. — И не говори. С резким скрипом мокрой резины, скользящей по полу, он вдруг почувствовал, что весь его мир начинает рушиться. На долю секунды всё, что он мог видеть, это потолок, светящиеся полосы линолеума, которые тянулись по крыше, освещая комнату и бассейн. Затем было острое чувство боли, расцветающей в затылке, когда всё это вспыхнуло белым, а затем так же быстро превратилось в чёрное. Последнее, что мог понять его разум, было ощущение погружения в воду. А потом-ничего. Это было бы зрелище, которое два мальчика бросились бы посмотреть. Именно здесь они замёрзнут в шоке при виде тонущего тела своего одноклассника. Это будет зрелище, которое придет на ум организатору и отбросит все мысли и планы по спасению жизни маленького мальчика, а двое других вскоре последуют за ним. — Вот что произошло, когда вы оба вырвались из своего мелочного спора и бросились к бассейну, а затем вы застыли в шоке, так что мне пришлось нырнуть, чтобы спасти его. — Я… Это же…! Да, ты права.… Я с трудом удержался, чтобы не застонать от волнения, когда он закончил свое объяснение. Так много вещей в нём заставили меня чувствовать себя более злым, чем я думал, что это возможно, но я не знал, на кого это нацелить. Я хотел разозлиться на Чихиро, потому что вся эта глупость не произошла бы, если бы он просто остался с планом и продолжал встречаться со мной, но я не мог, потому что это произошло только потому, что я выстрелил себе в ногу с мотивом недели. Я действительно хотел разбить лицо Мондо за то, что он ввязался и снова заставил Чихиро плакать, но на самом деле он не убил его, как ожидалось изначально, так что это было бы нечестно. А Така только усугубил ситуацию, потому что я не верил в самоконтроль Мондо и в первую очередь привёл его туда. И разве это не был удар под дых. Всё планирование, взвешивание рисков, все мои усилия, и оказалось, что мне не нужно было беспокоиться. Оказывается, самой большой слабостью в моем плане были не другие. Нет, вся "слава", целиком и полностью принадлежала моему высокомерию и неверию в других. Наверное, в конце концов, я мог только злиться на себя за все это. Заебись. — Эй, а зачем ты вообще туда нырнула? — Внезапно вмешался Мондо, прервав ход моих мыслей. -Тебе следовало бы знать, что ты не сможешь плавать с такой сломанной ногой, как у тебя. А что это даёт? — Хм, то, что я еще не могу стоять самостоятельно, ещё не значит, что я не умею плавать.- С усмешкой сообщил я ему, ковыляя обратно к Чихиро, намеренно игнорируя то, как он слегка прихрамывал, следуя за ним. -Это гораздо менее утомительно, чем ходить, так что я могу сделать это на некоторое время, прежде чем она начнёт болеть. Единственная реальная проблема — хлор, возможно, попадающий в мои раны, и даже это не настолько важно, чтобы позволить моему маленькому приятелю утонуть, в то время как вы, два идиота, стоите вокруг, глядя на него, как пара куриц. Конечно, это была ложь. Хотя у меня не было особых сомнений в том, что Мукуро могла бы провернуть этот трюк, я точно знал, что нормальный человек не смог бы сделать такой же трюк. Может быть, если их адреналин был достаточно высоким, но даже это было натяжкой. Он вздрогнул, и было похоже, что он собирался попытаться защитить свои действия, или даже така, но один быстрый взгляд остановил его прежде, чем он смог произнести что-либо больше чем «я.» — Скажи мне, что я ошибаюсь.- Спросил я самым властным тоном, на который был способен, требуя, чтобы он сказал мне обратное. Он и я оба знали, что он не мог, хотя то, как он боролся, чтобы удержать мой взгляд с ним, не было каким-либо признаком. Конечно, он на мгновение стиснул зубы и кулаки, пытаясь придумать оправдание, аргумент, что-то, чтобы опровергнуть мои слова, но в конце концов, он в конце концов смягчился с подавленным «Прости.» -Не надо извиняться.- Безжалостно возразил я, — будь лучше. Вы тот, кто всё время говорит о том, чтобы быть «мужественным», так что это ваша ответственность. Будьте тем человеком, которым вы хотите быть и на самом деле сделать что-то достойное этого звания. Он вздохнул и от стыда потер затылок. -В твоих устах это звучит так просто. -Ну, это не так.- Выпалил я в ответ, раздражённо скрестив руки на груди. — Ничто из того, что стоит делать, не даётся легко. Жизнь несправедлива, мир стремится заполучить тебя, и нет ничего, что ты можешь сказать или сделать, чтобы сделать его менее правдивым. Всё, что вы можете сделать, это смириться и сделать всё возможное с тем, что у вас есть. Да, вы будете часто спотыкаться, вам будет больно, и иногда вы захотите сказать, что ничего не имеет значения из-за этого. Когда-нибудь всё, что ты захочешь сделать-это взбеситься против системы и сказать «нахуй общество», просто потому что ты можешь. Будет время, когда вам дадут прикурить, и вы ни черта не сможете с этим поделать. -Не очень-то ты оптимист, а? — Но позвольте мне кое-что вам сказать.- Я продолжал, не думая о том, что он прервал меня, глядя ему прямо в глаза. — Иногда тебе придётся быть лучшим человеком. Вам придётся принять удары, которые вам нанесли, и двигаться дальше в своей жизни. И да, иногда это тяжело, это нечестно, и это полный отстой, но вы не можете позволить этому быть причиной, по которой вы сдаетесь. Вы должны быть лучшим человеком, вы должны сделать выбор, чтобы быть хорошим парнем. Потому что если ты не примешь это решение, то уже потеряешь всякое право называть себя хорошим человеком. Он продолжал смотреть в землю, скорее всего, погружённый в свои мысли, и мы на минуту замолчали. Это было неловкое молчание, основанное на сомнениях и сожалениях, но я видела, что он ничего не собирается говорить, а у меня не было никакого желания говорить, поэтому мы молчали. Однако в этой тишине мой ум был погружен в собственное смятение. Быть хорошим человеком? Да, конечно. Как будто у меня было место для разговора. Я бы посмеялся, если бы это не привлекло внимания. Полное лицемерие моих собственных слов вызывало у меня отвращение, и я мог только гадать, что скажут другие, если узнают, что я был последним человеком, который мог бы нести подобную чушь. Ну, может быть, предпоследним. Бьякуя был бы сейчас последним. Тем не менее, это оставило горький привкус во рту. Я не был подходящим человеком, чтобы иметь дело с такого рода дерьмом. Я открыто признаю, что делал все неверные шаги и таскал людей туда, где мне тоже не было нужно. Я втянул всех этих невинных людей в смертельную игру, мать вашу! Какое я имею право поливать их грязью? — Чихиро! — Я был отрезан от своего отвращения криком пловчихи-профессионалки, когда она ворвалась в дверь, сопровождаемая Сакурой с Такой вскоре после того, как они появились из мужского бокового входа. Я быстро подозвал их к себе, и за несколько секунд они успели покрыть всю длину круга. Впечатляет, если учесть, что между входом и мальчиком было не меньше двадцати футов. — Следи за её головой.- Я быстро предупредил его, когда мне показалось, что Хина собирается поднять его голову. -У неё сейчас легкое сотрясение мозга, возможно, трещина волосяного покрова в области черепа. Нам нужно будет держать её подальше от этого некоторое время. Она также страдает от множественных переломов вдоль грудины и рёбер от стандартной сердечно-легочной реанимации и всё ещё может иметь небольшие следы хлорированной жидкости в её легких и области живота. Киотака, ты сделал, то что я просила? Сказанный мальчик тупо моргнул, как будто я сказал что-то странное или что-то ещё, прежде чем он стряхнул это и быстро передал мне доску, завернутую в простую белую простыню. — Простите меня, но я не смог найти носилку, которую ты описала, но я смог сделать компромиссную. -Ну, это не то, на что я надеялась, но сойдёт.- Легко прокомментировал я, прежде чем одарить его легкой улыбкой. — Спасибо, Така. — Да не- ухх! — Он начал ещё до того, как я отрезал, ударил его в живот и прорычал: -Прекрати кричать. Чихиро нужна тишина. — Д-Да, вы правы.- Он запнулся, как только понял, за что я его ударил, каким бы странным не был повод, когда он посмотрел мне в глаза. -Нет, нет, Хина. Не поднимай её так, у неё может лопнуть одно из легких. Вот, давай я покажу. Это не заняло много времени, чтобы поставить бедного программиста на толстую доску покрытого тканью, другие, к счастью, слушали моё направление с небольшими хлопотами. Как только это было решено, я попросил Сакуру и Хину медленно поднять доску, чтобы мы могли прикрепить его к ней с помощью полотенец, обернутых вокруг него, и с небольшой помощью Таки, они начали медленно перемещать спящего мальчика. Я хотел бы помочь им, но мне всё же нужно было соблюсти приличия, поэтому я спокойно шёл сзади. Однако не успел я сделать и двух шагов, как меня внезапно остановила рука, лежащая на левом бицепсе. Я потратил все полсекунды, чтобы взглянуть на оскорбительный придаток, прежде чем бросил вопросительный взгляд на байкера, которому он принадлежал. Тогда он ничего мне не сказал, просто уставился в землю, и его пальцы медленно разжались. Однако я не сделал ни малейшего движения, чтобы отмахнуться от него, давая ему время обдумать свои слова. -Эй.- Наконец пробормотал Мондо, хотя и не поднял головы. -Насчёт того, что ты сказала. Неужели ты действительно думаешь, что я могу быть лучше? Так вот что его беспокоило? Я глубоко вздохнул и закрыл глаза. — Перефразируя моего друга, вы сами-самый большой ваш сторонник. Если вы можете научиться любить себя, тогда вы можете делать всё, что угодно. И если то, что вы есть, — это то, что вы ненавидите, тогда сделайте усилие, чтобы изменить это. В конце концов, каждый куёт своё счастье сам. -А что, если я всё испорчу? — возразил он, выглядя таким потерянным прямо сейчас. -А что, если я где-нибудь поскользнусь? Я замолчал на секунду, на короткий промежуток времени, обдумывая поставленный вопрос. Но вскоре после этого я пожал плечами. -Ну, в этом вся прелесть иметь друзей. Когда вы упадёте, они всегда будут рядом, чтобы снова поднять вас.- Я наконец-то слегка улыбнулся ему, когда он наконец поднял голову, чтобы посмотреть на меня. Я кивнул головой в сторону остальных и сказал: -И с того места, где я стою, у тебя есть товарищи, которые протянут руку помощи. Он на мгновение уставился на меня, как будто не находя слов, но через некоторое время, наконец, немного расслабился. Меланхолическая улыбка появилась на его лице, и он слегка вздохнул. -Да, я тебя правильно понял. А потом он прошёл мимо меня, не говоря больше ни слова, быстро заняв свое место рядом с братом и стабилизируя ту сторону без единого слова. Така был застигнут врасплох лишь на секунду, но с того места, где я стоял, я видел улыбку на его лице. Он был испорчен тем, что я могла бы назвать чувством вины, но оно исчезло так быстро, что я не был уверен, было ли оно вообще. И всё же, наблюдая за тем, как они все вместе работают, помогая друг другу в трудную минуту, я чувствовал себя как в тумане. Хотя это было немного приятно. Но это было только временно. А в чём причина? Чей-то голос у меня в затылке язвительно перебил: -Жаль, что у тебя никогда не будет таких друзей. Мощная дрожь пробежала по моему позвоночнику, резкая и леденящая. Волосы у меня на затылке совершенно встали дыбом, и я почувствовал, как моё собственное дыхание внезапно упало на несколько десятков градусов. Я мог бы погрузить своё тело в ледяной пруд, и мне не было бы так холодно. Я слышал, как моё сердце колотится в барабанные перепонки, словно барабанщик тайко, который сходит с ума. Инстинктивно я обнаружил, что мои глаза блуждают в поисках причины, несмотря на то, что в этом не было никакого рационального объяснения. И вот так просто всё это исчезло. Подобно ветру, он полностью исчез, как ветер в моих руках, прежде чем я даже имел шанс полностью схватить его, и это оставило меня неуклюжим, когда я попытался понять его. — О-откуда это взялось? — Эй, Джунко! Ты идёшь?! — Я пришел в себя, когда услышал крик Мондо и оглянулся, чтобы посмотреть, как Така спорит с другим, через какой вход им следует пройти, потому что очевидно, что он не будет готов поставить под угрозу свою мораль, войдя в комнату девушки без чертовски хорошей причины, и он не хотел, чтобы девушка вошла в комнату мальчиков для той же проблемы. Я вздохнул, увидев раздражение на лицах пловца и байкера, когда Сакура попыталась заставить мораль думать обо всём этом рационально, но я ожидал этого. Итак, я быстро заковылял, чтобы помочь исправить эту ситуацию. Мне просто придётся беспокоиться о том, что это было в другой раз.