I'm who now?/Кто я теперь?

Выйдя из машины, я взглянул на пейзаж передо мной. Я вздыхаю, убирая черные пряди с фиолетово-серых глаз, поворачиваюсь, чтобы посмотреть на водителя и передать им немного наличных. — Сдачу оставьте себе. — Я тихо бормочу ему, и он кивнул в знак признательности, берет иену и медленно отстраняется. Не то чтобы я виню его за то, что он не хочет оставаться. Если бы у меня был выбор, я бы пошёл с ним. Тем не менее, у меня было обязательство, ожидающее меня здесь, и не стоило заставлять её ждать. Я подождал мгновение, пока прохладный весенний ветерок развевал мой костюм-тройку, еще раз поблагодарив прошлое я, что выбрала официальные брюки вместо юбки и сетчатой одежды, как рекомендовала Кёко. Мне все равно на внешний вид, одевание по этому случаю не должно идти в ущерб комфорту. И все же я искренно не хотел быть здесь, молча наблюдая, как машина медленно исчезает за холмами зелени и мраморных статуй. Я вздохнул ещё раз, когда она полностью покидает горизонт, даже ни проронив ни одного подобия сцепления, которое когда-то было источником раздражения, но теперь чувствовалось, что это была музыка по сравнению с умопомрачительным ветром, ревущим в моих ушах. На мгновение я подумал о том, чтобы просто уйти, оставить свои обязательства позади, и я почувствовал негодование на себя за такие мысли, но я отогнал их. «Расслабься, ладно? Если бы я не собирался этого делать, то вообще не сел бы в машину.» Мрачно, но решительно, я наконец оторвал взгляд от дороги и твердо зашагал по гранитной дорожке. Я намеренно старался игнорировать множество каменных монументов, статуй и других мемориалов вдоль многих путей. Мне не нужно было останавливаться для них, в конце концов, я ни в малейшей степени не знал ни одного из имен, изображенных на них, поэтому не нужно было останавливаться для них. Вместо этого я продолжил путь к одному конкретному на тропе, по которой ходил много раз раньше, и преклонил колено перед одним конкретным и прочитал изображенное имя.

«Джунко Эношима»

Больше нечего было сказать. Выгравированное кандзи сказало всё. Это было просто, учитывая все обстоятельства. Просто, без сложных высказываний или чего-то ещё. Немного мрамора. Единственное, что делало его даже отдаленно впечатляющим, это деревянный плакат, окрашенный золотом. Школа, её агентство, чёрт возьми, даже её одноклассники думали, что это дешево. Все они хотели, чтобы это было какое-то грандиозное изображение её жизни, покрытой глупым количеством памятных вещей и прочим барахлом. До последнего делалось всё, чтобы заставить их всех успокоиться, но это того стоило, на мой взгляд. В конце концов, это соответствовало её отчаявшемуся идеалу. Все её сверхъестественные идеи, мысли и действия, все её планы, все её успехи, всё, что составляло то, кем она была, всё представлено небольшим мрамором и куском дерева. Идеально. — Привет… сестренка. - Я неловко вздрогнул. — Прошло много времени. Я знаю, что на самом деле я не заходил, но…я знаю. Работа, учёба, основные человеческие отношения. Вещи, которые тебя никогда не волновали, если только не пыталась их сломать. Ответа не последовало, я бы забеспокоился, если бы был, и поэтому продолжил. — Недавно я получил повышение. Генеральный директор говорит мне, что я, скорее всего, перейду на полный рабочий день вместо Помощника Менеджера, если смогу продолжать в том же духе. Очень скоро я сам буду управлять бизнесом. Я позволил себе слегка улыбнуться. — Снова получаю просьбы присоединиться к американскому филиалу Пика Надежды. Я, конечно, отказал им, но это не помешало этой Домохозяйки ломиться в мои двери. Хех, я всё ещё убеждён, что единственная причина, по которой она не пыталась похитить меня, заключается в том, что она знает, что я все еще могу убить её, а затем уничтожить машину, но я не могу отрицать, что внимание приятно. Моя улыбка стала немного неестественной. — Знаешь, Кёко предложила присоединиться к ней, в качестве её партнера, стать Доктором Ватсоном. Я продолжаю говорить ей, что оставил всё позади, но не думаю, что она убеждена. Она ни единственная, кто осталась невысказанной. Я лениво поднял руку и поправил маленький серебряный ободок на одном конкретном пальце. — Ты помнишь Макото…? О, кого я обманываю, конечно, помнишь. Ну, наконец-то он это сделал. Тупица на самом деле задал вопрос, который мы ждали, когда он взбесится и скажет. Это заняло у него сто пятьдесят три с половиной свидания, но в конце концов сказал: — Видела бы ты Хину, она была на седьмом небе, когда мы это сказали. Мы всё ещё думаем о свидании, но всё выглядит многообещающе. Ответа по-прежнему не было, но это не помешало мне нахмуриться. — Но это не то, что ты хочешь услышать…верно? Нет, ты хочешь страданий, отчаяния. Ну… Ладно, не всё коту масленица. Я вздохнул, стряхивая небольшой холмик мертвых цветов с подножия могилы. Это было единственное, что я не мог остановить, хотя количество ее поклонников, черт возьми, оставляли ей подарки. Черт, вокруг этого куска камня даже были коробки, полные мусора, которые смотритель кладбища заставит меня забрать с собой, когда я уйду. А также любая другая чепуха, которую ему пришлось убрать отсюда, которую он запихнул в шкафчик у ворот. Я тянул время. Почему? Я не знал. — Дети скоро пойдут в старшую школу. Ты их помнишь? Воины Надежды, как они себя называли? Я изо всех сил старался не обескураживать их, но Макото думает, что они ещё маленькие дети. И на этот раз, это не его предвзятость, как директора, но… Я действительно не хочу, чтобы они туда ходили. Я так боюсь, что с ними что-то случится, пока они там. Я знаю, что они будут друг с другом, но этот ублюдок Това продолжает угрожать и…я просто волнуюсь, что он скоро попытается что-то сделать. На моем лице появилось хмурое выражение. — А ещё эти девчонки…и этот придурок, который гоняется за мной…не говоря уже об этом причудливом культе. Я вздохнул и вытащил наушник из нагрудного кармана. Только так я могу поговорить с ней без подозрений. Я нахмурился, прежде чем вставить в ухо и включил устройство. — Зачем мы вообще это делаем? — Застонал я. — Мы оба знаем, что её здесь нет. Черт возьми, она, вероятно, горит в аду, где ей и место, и ты тратишь моё время, заставляя меня прийти к этому куску говна, чтобы поговорить с- этим- блядским знаком того что она сдохла! Ветер был плохой компанией, но все же лучше, чем поток слов, которым меня накачали. Сначала я молчал, позволяя им уйти по собственной касательной о «соблюдении приличий», «почитании покойного» и тому подобном. В конце концов, лицемер сказал что-то, что разозлило меня до небес, и я сорвался. — А знаешь что?! Я рад, что она мертва! Миру лучше без неё, тебе лучше без неё! С тех пор как она исчезла, не проходило и дня, чтобы я не чувствовал эйфории каждый раз, когда понимал, что она ушла навсегда! И я знаю, что ты чувствуешь то же самое, ты- — Разве не считается святотатством так обличать мертвых? — Голос прервал мою язвительную реплику скучным, но сухим замечанием. Я сразу же положил наушник и бросил в ответ язвительное: — Да, примерно так же, как слушать человека по телефону, осуждающего мертвеца. Мужчина поднял руки в знак капитуляции, но больше ничего не сказал в ответ. Вместо этого он повернулся и подошел к одной из многочисленных коробок, оставленных идиотами, мой взгляд ни разу не вылезал от его. Я поднял бровь, когда он открыл самую большую коробку и вытащил огромного, к счастью, коричневого плюшевого медведя, который был внутри, и положил его на землю у камня. Затем он слегка похлопал игрушку по голове, затем моя другая бровь поднялась, когда я заметил, как он забрался внутрь коробки и закрыл крышку. Я застыл, как мне показалось, на минуту, просто глядя на коробку в озадаченном недоумении, с примесью растерянного веселья, чтобы завершить взгляд. Я даже не знал, с чего начать. В конце концов он заговорил, но… — Мне нравится эта коробка. Здесь хорошо, темно и тесно. — Ты что, белка? — Прямо я заявил. Он ничего не сказал в ответ, поэтому я думаю, что я оправдан, усваивая это как подтверждение. В конце концов, я не слышал «нет». — …Думаешь обо мне, как о плохом человеке? его приглушенный голос достиг моих ушей. — Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть это. — Честно ответил я. — …Значит, так оно и есть. — Итак, что привело вас в такое место, детектив? Я ушел от этой темы, как живая рыба с крючка, даже если по пути ударился о пирс. Я не мог видеть его в коробке, но слышал резкое движение ткани по картону… С чего ты взял, что я детектив? — Я узнаю костюм. — Я пожал плечами. — Одна из моих старых одноклассниц, Кёко, возглавляет отдел по расследованию убийств Японии, поэтому я вижу те же самые костюмы всякий раз, когда навещаю её. Ты, должно быть, из другого отдела, так как я не помню, чтобы я видел тебя в офисе. После этого наступила короткая пауза, вероятно, потому, что он был полностью ошеломлен моей когнитивной памятью. Он действительно не должен быть, хотя, когда вы дружите с Окончательным детективом, вам нужно научиться быть таким наблюдательным. — …Но ты видел меня раньше. Я не расслышал, что он прошептал, но прежде чем я успел задать ему вопрос, он спросил: — Как продвигаются дела с культом? По спине пробежала сильная дрожь, и я прикрыл глаза свободной рукой. — Оооооох, не напоминай мне. Боже, ты хоть представляешь, каково это было видеть это? Это было похоже на то, как если бы ты вошёл в дом, полный зеркал, только чтобы сразу понять, что все отражения движутся независимо друг от друга, и что никаких зеркал нет. — Ты не был счастлив видеть так много девушек, желающих быть такими же, как ты? — То, как он спросил это, звучало так невинно, можно считать насмешкой. — Это было бы милым, если бы не тот факт, что все они были частью культа самоубийц. — Я зарычал при воспоминании. — Серьезно, я понимаю, почему они это делали. Я понимаю, что культы эксплуатируют одиноких и отчаявшихся людей, заставляя их делать глупости, чтобы почувствовать себя подходящими и значимыми, но это? Они провели пластическую операцию, чтобы выглядеть и звучать как я. Я даже не знал, что искусственные веснушки вообще существуют! — Ты хотел их убить? — Мне пришлось прекратить свою тираду на этом внезапном вопросе, мой рот закрылся с щелчком, когда я повернулся, чтобы посмотреть на коробку, откуда мужчина высунул верхнюю половину и теперь смотрел на меня с непроницаемым выражением на лице. Я воспользовался моментом, чтобы получше рассмотреть его, когда он полностью завладел моим вниманием. Он был высоким, может быть, на целый фут выше меня; хотя это было трудно определить, так как большая часть его тела находилась в коробке. У него были короткие растрепанные черные волосы с заметно длинным и изогнутым ахоге и темно-красные глаза, похожие на вино, но их было трудно заметить между его противоречиво-скучающим, но все еще любопытным выражением лица. Одна вещь, которую я не мог полностью игнорировать, была заметными мешками под его глазами, рассказывающими истории о невыразимых беспокойных ночах. Честно говоря, он выглядел как неряха. Я никогда не встречал этого человека в своей жизни, как и моего другого, если полное отсутствие знакомства, которое я получил, глядя на него, было каким-либо признаком. И все же что-то было…мне казалось, что я должен его знать. И все же я не собиралась игнорировать его сейчас. — Разве это не слишком важный вопрос для девушки? — Я не знаю. — Он признался, выражение его лица не изменилось. — Я был слишком занят, задавая вопрос Абсолютному Солдату. Ах, так он один из этих людей. — Если ты пытаешься поднять эту тему, то зря теряешь время. Но, отвечая на вопрос, нет, я не чувствовал желания убить их. Я чувствовал себя немного расстроенным и, возможно, крайне неловко. И всё же, если уж на то пошло, я испытывал к ним жалость. Он слегка склонил голову набок, слегка приподняв бровь. — Как же так? В ответ один из моих глаз закрылся, и я слегка махнул рукой. — Ну, как я уже сказал, этих девушек эксплуатировали. Не знаю, проводил ты расследование или нет, но мы с Кёко проверили биографию каждой из этих девушек. Оказывается, все они происходили из бедных или бездомных семей, некоторые из них даже были в списках наблюдения за самоубийцами. Да, они, по-видимому, были моими поклонниками, но они стали ими, после вступления. Не их вина, что им промыли мозги, внушив им что стать мной это то, к чему нужно стремиться. Затем он поднял руку и на мгновение оперся на нее подбородком. — Странно, я мог бы поклясться, что слышал что-то о том, что ты «устроишь резню.» Я закатил глаза на это замечание. — Честно говоря, люди быстро преувеличивают. Все, что я сделал, это вырубил их и выбил дурь из придурка, который все это организовал. Я закрыл глаза и испытал разочарование и отвращение. — Я оказываю много чести, называя этого подонка «Убийцей Убийц». — Сплюнул я. — Тоже мне Убийца Убийц. Он был просто подонком, мстящим, хотя и эксплуатирующим других. Я видел последствия настоящего Убийцы Убийц, и этот парень даже близко не подошел к тому, как работает этот парень. Я серьезно, стать убийцей убийц, чтобы очистить мир, не означает, что вы также не являетесь убийцей, это просто делает вас лицемером. — Я понимаю. В некотором смысле это правда. — Кивнул мужчина. — Не имея никакой ценности в жизнях, которые они тратят, это просто бессмысленная бойня, не лучше обычного мясника. Без страсти, стоящей за убийством, без любви к делу, это просто разочарование. — Верно?! — Я ответил не задумываясь. — Я должен сделать всё сам, своими руками. Не кучкой подхалимов, выглядящих как твоя возлюблённая. Какой смысл, если ты не чувствуешь тепла крови на своих руках? — Или видеть пустоту в их глазах? — Он продолжал, его глаза выглядели довольно взволнованными по какой-то причине. — И раскрытие всех маленьких эмоций, правда о том, кто они на самом деле внутри? — Я заканчиваю и затем в негодовании хлопаю по воздуху. — Но этот парень?! Чушь собачья! Это неуважение ко всем убийцам! И я должен знать, что одна из моих лучших подруг сама самопровозглашенная профессиональная убийца! — Правда. — Кивнул он в согласии. — Подумать только, я думал, что у него так много возможностей быть похожим на нас. — Да… Постой. — Внезапно я почувствовал, что что-то не так. Мне пришлось воспользоваться моментом, чтобы еще раз прокрутить разговор в голове. Затем я повернулся, чтобы снова посмотреть на него внимательно. Скучающий взгляд исчез, сменившись чем-то вроде возбуждения. Более того, то, как он смотрел на меня, было выражением, которое я видел только у одного человека в своей жизни, но искаженным каким-то образом, который я не мог описать. Голос этого тела шептал, что он напоминает им взгляд нашей дорогой сестры, который был всё время, но почему-то я сомневался в этом. В конце концов, это не похоже на отчаяние. Скорее… Восхищение коллегой по цеху. И все же, когда я посмотрел в его глаза дальше, я увидел что-то еще глубоко внутри них. Что-то опасное. Взгляд, как у человека с планом, целью, мечтой. Тот, в котором участвовал я, нет, мой первоначальный владелец тела. Я незаметно пошевелил руками, чтобы подготовить высвобождение ножей, которые я спрятал в рукавах. Я не собирался брать их с собой, Макото действительно не нравилось, что я ношу их повсюду, но я не мог полностью избавиться от привычки. И теперь я чувствовал себя оправданным за это. Все, что потребуется, — это доля секунды, может быть, меньше, и все будет кончено. Внезапно я услышал щелчок, который раздался не из моего рукава. Мои глаза сузились, а его улыбка стала шире. Итак, он тоже пришел подготовленным. Печально. Несколько мгновений между нами царило молчание, и мы смотрели друг на друга с ясным намерением. Только звук весеннего ветра не давал ему погрузиться в полную тишину, не обращая внимания на ситуацию, в которой мы оказались. Для случайного наблюдателя это выглядело бы как два взрослых человека, расслабленных и разговаривающих у могилы. Однако тренированному глазу это могло показаться двумя хищниками, кружащими друг вокруг друга, готовыми и желающими убить друг друга ради доказательства своего права на звание царя зверей. Терпение, вот что было ключом. Тот, кто сломается первым, скорее всего, проиграет. Игра в ожидание, где тот, кто запнется, неизбежно окажется проигравшим независимо от результата. Мой язвительный разум обнажился, когда тишина медленно перешла от напряженной к скучной, и я просто не мог с собой поделать. «Итак, я начинаю атаку? Или ты? А может вместе?» Я мог бы поклясться, что услышал фырканье, доносившееся с его стороны, но он хорошо это скрыл. Черт, похоже, мне придётся- — КУРО-ЧААН~ Мы оба покачнулись от внезапного прерывания нашего противостояния, и я был вынужден инстинктивно слегка повернуться, чтобы перехватить женщину, подносящую ко мне руки. Поняв, что нет, это не нападение на мою персону, я вздохнул, когда напряжение быстро спало, и посмотрел на девушку, которую я держал как невесту. — Рёко. Что мы говорили насчёт напрыгивания на людей на публике? — Я невозмутимо смотрел на неё с закрытыми глазами, больше по привычке, чем со злостью. Она, с другой стороны, вздрогнула от этого замечания, и её сияющая улыбка стала еще более неестественной. — Н-ну, я просто была так взволнована, чтобы увидеть тебя снова, и прошло много времени с тех пор, как мы это сделали, так что я… — она начала бормотать, и я пропустил её дальнейшие слова мимо ушей. Я бросил быстрый взгляд на своего противника, извиняясь за то, что его прервали. Он заморгал в полном замешательстве, переводя взгляд с меня на болтающую женщину в моих объятиях. Однако он мог только вздохнуть и заложить одну руку за голову в смеси раздражения и разочарования. Слегка улыбнувшись, я повернулся к Реко и спросил: — Как ты нашла меня? Она прервала свой лепет, который пустил под откос ход её мыслей. Затем она снова улыбнулась и взволнованно сказала: — Ну, сначала я спросил Киоко, но она не знала, где ты, потом я спросил Хину, но она ничего не знала, потом я позвонил Хифуми, и он сказал, что тебя сегодня не было в его студии. Мондо, Сакура и Хина ещё не видели тебя в спортзале, но потом Саяка предложил мне спросить Макото, и он сказал, что не скажет мне, поэтому я сделала надутое лицо. Когда это не сработало, я пригрозила задушить его своими сиськами… — Пожалуйста, перестань угрожать моему жениху сексуальным насилием. — Ответил я невозмутимо. — Но потом мимо прошла Котоко, и она неправильно поняла ситуацию, так что нам пришлось её поправить, и после того, как мы это сделали, она сказала мне, где ты бы и что делал, так что я села в первое попавшееся такси, но ты никогда не догадаешься, что произошло…! — Хочу на это посмотреть. — Я продолжал отвечать бесстрастно. — У меня появился новый друг! Она взволнованно взмахнула рукой, указывая на другую женщину, выходящую из-за другого поворота, миниатюрную женщину с решительным выражением лица. У неё были светлые волосы, уложенные в короткую стрижку и удерживаемые черной повязкой с красной полосой, проходящей через неё. У неё также были большие серые глаза, хотя в этом свете я мог ошибиться, и они действительно могли быть светло-голубыми. Из одежды она носила белую рубашку, черный пиджак, красный галстук, черную юбку и туфли, такие же, как у мужчины передо мной, но гораздо лучше вместе взятые. Новая девушка выглядела раздраженной, когда огляделась вокруг, скорее всего, ища Реко, прежде чем увидела нас и вздохнула с облегчением. — Вот ты где. — Она вздохнула, но, к моему удивлению, подошла к человеку, с которым я чуть не начал битву насмерть. — Я искала тебя повсюду! — Мисаки. -Он удрученно вздохнул. — Я могу объяснить. — Не начинай мне тут, Такумаки Хиджирихара! — сказала она, дёрнув его за рукав. — Ты напугал меня до смерти! Кто сказал, что мы должны держаться вместе, пока расследуем это дело? — Ну, я сказал, но… — Начал было он, но был прерван, когда она приблизила свое лицо, чтобы продолжить. — А кто сказал, что мы не можем позволить себе, чтобы нас кто-нибудь видел, чтобы мы не скомпрометировали себя и не спугнули преступника? — Опять я, но ты тоже, кажется… — ее лицо снова приблизилось, на этот раз их носы соприкоснулись. — И после того, как ты сказал мне, что все время будешь рядом со мной, пообещал мне, что не позволишь ни малейшей вещи отвлечь тебя. Что ты сделал? — Это начинает походить на игру в одни ворота. — Ты убегаешь при малейшей возможности и оставляешь меня с убитой горем матерью, очень перегруженным работой и раздраженным офицером и окровавленным трупом! Я знаю, что мы ищем убийцу, но ты не можешь оставить меня вот так. Я… — О, боже, она расплакалась. Замечательно. Мужчина вздохнул, но на этот раз обеспокоенно, когда он повернулся, чтобы посмотреть на меня с беспомощным выражением на лице. Я ухмыльнулся ему, затем кивнул головой в ее сторону с выражением говорящим «Ты заварил эту кашу, тебе и расхлёбывать». Он, в свою очередь, вздохнул, затем подошел ближе к своей партнерше, положил руку ей на плечо и повернул её, чтобы она посмотрела ему прямо в глаза. Одновременно вытесняя меня из поля ее зрения. — …Мисаки. — Он наконец привлек ее внимание спокойным, уже не раздраженным тоном. — Мне очень жаль. Ты права. Она ничего не сказала в ответ, просто продолжала смотреть на него своими испытующими глазами. Итак, он продолжил. — Ты права. Ты мой партнер, и я должен быть рядом с тобой. На этот раз ничего не случилось, но мы не знаем, может ли что-то случиться в следующий раз, и я должен был хотя бы сказать тебе, что я делаю. Мне очень жаль. Это было хорошее извинение, хорошо сформулированное, адресованное проблемам и ошибкам. Это было все вокруг достойного извинения. Жаль, что его мягкое выражение лица и мертвый тон действительно заставляли его выглядеть серьезно неискренним. И все же этого оказалось достаточно, чтобы успокоить белокурую женщину, когда она вздохнула в том, что могло быть только смирением, и повернулась ко мне и Реко с легкой улыбкой и извиняющимся поклоном. — Мне ужасно жаль, что тебе приходится иметь дело с моим партнером во время траура. — Эй. — съязвил он, но я отмахнулся от них обоих, как мог, так как Реко не собиралась отпускать меня в ближайшее время. — Все в порядке. Я все равно скоро собирался уходить. Во всяком случае, я ценю компанию. Она казалась шокированной на мгновение, факт, который, казалось, слегка раздражал ее партнера, но затем она улыбнулась и сделала шаг к нам. — Это так? Ну, в любом случае, мне жаль это говорить, но в настоящее время территория заблокирована, пока мы расследуем дело. Боюсь, мне придется попросить вас и вашего друга покинуть кладбище на этот день. — Эээээээ. Реко застонала, откинулась назад и разочарованно посмотрела на белокурого детектива. — Но я только что пришла сюда. Я толкнул ее в ответ на ее скулеж, заставив взвизгнуть. — Конечно, детектив Мисаки. Полагаю, вам нужно, чтобы я оставил это здесь для расследования? Я использовал ноги Реко, чтобы жестикулировать подаркам и детективу, который печально кивнул. — К сожалению, да. Мне очень жаль. Я отмахнулся от нее, опустив ноги Реко на землю, и заставил рыжеволосую встать на ноги, хотя это не помешало прилипчивой девушке закинуть руки мне на плечи. — Всё в порядке. Я понимаю, что не могу рисковать уликами, покидающими место преступления. Мисаки улыбнулась чуть более естественно и снова кивнула. — Спасибо за понимание. После этого мы поговорили еще немного, в основном просто обмениваясь контактной информацией, чтобы она могла написать мне, когда расследование закончится. Я попытался заверить её, что она может оставить всё необходимое себе или пожертвовать на достойное дело, но она настояла на своем. Итак, после того, как всё было сказано и сделано, мы с Реко помахали двум детективам, и между мной и черноволосым состоялся молчаливый разговор, когда мы покинули могилу и направились к выходу, явно игнорируя пристальный взгляд, направленный в мой затылок. С моим острым слухом я слышал, как они разговаривали, мальчик спрашивал своего партнера. — Привет, Мисаки. Ты знаешь, что с ней случилось? Наступила пауза. — Джунко Эношима? Я думала, что все знают о ней. Она исчезла вскоре после того, как Руководящий Комитет Академии Пика Надежды был найден мертвым в своих собственных домах. Тела не нашли, но между пятнами крови и волосами, найденными по всей её комнате в общежитии, считается, что кто-то вломился, произошла борьба, и её похитили. Сначала её причислили как пропавшую без вести, а через год объявили умершей. — Никто не знал, что с ней случилось, только то, что это случилось на территории Академии. Он взял инициативу. — Начались многочисленные обыски в самой академии и, благодаря анонимному совету, раскрылось что в в ней проводились эксперименты на людях, незаконные проникновения в частную жизнь студентов и эксплуатации сотен родителей и их детей. И это лишь верхушка айсберга. — Верно. — Она подтвердила. — Все стало настолько плохо, что в какой-то момент появились угрозы насилия и ежедневные беспорядки на улицах. Все могло бы обернуться хуже, если бы не мистер Наэги, выступивший перед толпой и успокоивший её. — А также помощь от Абсолютного Солдата для подавления особо агрессивных личностей. — Он заявил. В тот момент, когда они действительно занялись своей теорией, меня оторвала от прослушивания Рёко, ткнувшая меня в щеку. — О чем ты думаешь, сестренка? Я вздохнул и покачал головой. — Просто думать о том, как я рада, что ты моя сестра… Она улыбнулась мне в ответ, но улыбка исчезла в тот момент, когда я добавил: — Я думаю о том, как отреагирует Ясуке, когда я скажу ему, что ты вновь…угрожала моему мужчине сексуальным насилием. Выражение ужаса на её лице было бесценным и полностью стоило панического слова «рвота», которым она начала осыпать меня. Я проигнорировал это, хотя оглянулся назад и подумал об этом неряшливым детективе. Я знал, что когда-нибудь мы с ним встретимся снова. Может быть, я и не знаю, кто он такой и откуда он меня знает, но в одном я был уверен. Когда мы встретимся в следующий раз, наша битва станет легендарной!