Двадцать лет назад

— Знакомьтесь, Яков, это моя дочь — Анастасия, — заговорил мой отец, представляя меня молодому человеку, который стоял рядом с ним и не сводил с меня взгляд карих глаз. — Очень приятно, Яков Гуро, — кивнул он, а я улыбнулась, внимательно разглядывая в ответ юношу. Он был хорош собой. Очень хорош собой. И, думаю, Яков это прекрасно понимал, судя по его понимающей, еле заметной улыбки, что я успела заметить. — Взаимно, — я чуть склонила голову, продолжая разглядывать его. — Вынужден откланяться, меня ждёт граф Орлов. Анастасия, развлеки нашего гостя, — велел мне отец, граф Меньшов, прежде чем оставить нас наедине. — Не хотите ли пройтись по нашему саду?  — я мило улыбнулась, склонив голову на бок. — С удовольствием, Анастасия Михайловна, — вежливо улыбнулся Гуро. — Ох, к чему столько официальности? Можно просто Анастасия, думаю, Вы несильно старше меня, — я негромко рассмеялась и пошла вперёд, огибая людей, идущих мне навстречу, будучи уверенной, что молодой офицер идёт следом за мной. *** Вот с этого приёма и началось наше общение с Яковом Гуро, который спустя семь месяцев сделал мне предложение. Мой отец был рад, что такой многообещающий юноша выбрал его дочь, и хоть я графиня, а он — сын простого купца, мы были прекрасной парой. Единственное, что омрачало моё счастье и любовь к нему — это его красота, обаяние и моя жгучая ревность. Я прекрасно осознавала, что он предан мне, но ничего не могла с собой поделать… Мой отец такой же, и это послужило причиной тому, что моя мать Анна бросила нас, когда мне было десять лет, она не выдержала постоянных скандалов и запретов ходить на приёмы так часто. Я была уверена, что Яша никогда не сбежит от меня, если бы я только знала, как жестоко ошибалась тогда… *** Прошёл уже час, а Якова всё не было. Отец уже недовольно хмурился, глядя на двери церкви, гости перешёптывались, гадая, куда же делся жених, а я кусала губы, еле-еле сдерживая слёзы, понимая, что он не придёт, а если и придёт, то скажет, что не быть нам вместе. — Милая, скажи мне, ты уверена, что он нужен тебе? — спросил отец. — Уверена. Но уже не уверена, что Я нужна ему… — прошептала я, глядя на двери, которые открылись, и вошёл Яков. В дорожной одежде. Я прикрыла глаза, всё поняв. — Ася, прости меня, прошу. Но я не могу связать себя этими цепями. Я сделал ошибку, когда предложил тебе руку и сердце… Моё сердце не будет принадлежать кому-то. Ты обязательно встретишь достойного человека и будешь счастлива с ним, а я хочу свободы, — Яков подошёл ко мне, глядя в мои чёрные глаза, наполненные слезами. Услышав это, я не выдержала и побежала прочь из церкви. Слёзы застилали глаза, я плохо видела, куда бегу, но пришла в себя я лишь на берегу прекрасного озера. Слёзы высохли, и я опустилась в некогда белом платье прямо на траву, заворожённо глядя на водную гладь и обдумывая всё то, что произошло. Теперь пойдут слухи, что графиню Меньшову бросил жених прямо в церкви, отец, конечно, пересечёт их, но осадок останется. Мне было совершено не интересно, что думают другие, меня волновало лишь то, почему он бросил меня? Чего же ему не хватало?! Я любила его, как могла, но любила! Я была готова бросить к его ногам весь мир, все богатства, любые должности, ведь с моими деньгами и связями это было возможно, но он предпочёл СВОБОДУ. Хотя, возможно, он прав, и я действительно не давала ему её? Я ведь осознаю, что не позволила бы ему флиртовать с другими девушками, как он делал это даже во время нашего знакомства, хотя мы объявили себя парой через пару месяцев, а о помолвке сразу решил сказать мой отец, ведь легче придумать причины разорванной помолвки, чем объяснить то, почему мы расстались. Я слишком сильно люблю Якова, чтобы держать его «на привязи», перекрывая доступ к воздуху и свободной жизни, о которой он так мечтает… *** С того дня прошло много лет. Мой отец умер, я стала единственной хозяйкой и наследницей рода Меньшовых. Мужчины всех возрастов и положений сватались ко мне, желая стать графом Меньшовым, лишь бы прибрать к рукам деньги и поместья моей семьи, но я и слышать не хотела об этих людях, ведь моё сердце до сих пор любит лишь Якова Петровича Гуро, который сейчас является блестящим старшим следователем Третьего отделения императорской канцелярии. Он остался верен себе и своим словам, что сказал мне в церкви: " Моё сердце не будет принадлежать кому-то»… Он был свободен, как и хотел, стал не последним человеком, только вот я так и не смогла встретить «достойного человека и быть счастливой». Я любила Якова Гуро двадцать лет назад, и люблю двадцать лет спустя.